(Фанфик на тему «Пикника на обочине». Не для коммерческого использования.)
Рэд очень хорошо помнил эту обычную, на первый взгляд, трещину, молнией пробежавшую по старому серому асфальту. Обычной, правда, она могла быть где угодно, но только не в Зоне. Несколько лет назад Рэд в этом убедился.
Сталкеры любят почесать языки, и порой рассказывают такие истории, которые не каждый писатель придумать сможет. Но Рэд историю о трещине не рассказывал никому. И не потому, что уж совсем фантастичная она была, а потому, что понял он тогда – видимо, Зона подсказала – рассказывать ее не надо. Даже в качестве байки.
Это случилось почти в самом начале круговерти вокруг Зоны и Посещения. Институт тогда еще не построили, но колючка по периметру и пулеметчики на вышках уже украшали собой местный пейзаж. Народ уже рванул в Зону за хабаром, и много сталкеров тогда полегло. И у Рэда в тот день тоже был стопроцентный шанс пополнить их ряды, если бы не скромная трещина в асфальте.
Рэд лежал на краю асфальтовой площадки перед гаражом. Долго уже лежал. Мешок с хабаром остался где-то позади: Рэд выронил его, когда автоматная пуля с силой молота ударила его в левое плечо и бросила на выжженный двухметровый круг «сковородки». Он тогда ничего даже понять не успел, в особенности, почему жив до сих пор. Решил, что ему крупно повезло, обидно только, что не надолго. Пуля прошла навылет, задев только мягкие ткани. Рэд, насколько мог, перебинтовался и кровотечение остановил. Но от «сковородки» бинтами не спасешься. Вот поэтому он и лежал сейчас с начисто сожженной кожей ног и спины и ждал, когда кончится везение и действие последней ампулы морфия.
Небо на востоке слегка посветлело. Рэд, прикинув время, понял, что до рассвета он доживет с очень малой долей вероятности. От потери крови он настолько ослаб, что не мог перемещаться даже ползком по 10 метров в час. Так он никогда из Зоны не выберется. К тому же, без кожи на спине он в любом случае не жилец. Поэтому в рай он отправится весьма скоро.
Рэд услышал слабый шелест и повернул голову на звук. Ему хорошо просматривалась площадка между машинами, стоящими возле гаража, и неприметная трещина в асфальте. В этом месте асфальт даже немного вспух, как будто кто-то подземный уперся здесь спиной в попытке выбраться наружу. Шелест исходил из трещины. За время своих ходок в Зону Рэд слышал много разных звуков: тяжелое дыхание, исходившее, кажется, со всех сторон одновременно, детский плач, хотя в Зоне никаких детей быть не могло, визжащий звук циркульной пилы, работающий дизельный двигатель. Да мало ли чего в Зоне увидишь и услышишь.
Но такого звука Рэд раньше не слышал. Да и звуком это можно было назвать с большой натяжкой. Это звучало как бы внутри его головы, но в тоже время Рэд точно знал, что источник находится в трещине.
Совсем некстати зачесалась несуществующая кожа на спине. Рэд понял, что морфий потихоньку отходит – скоро чесотка превратится в нестерпимую боль. Но, не сейчас. Сейчас Рэд, перетерпев желание почесать между лопаток, с интересом наблюдал, как из трещины пошел белый светящийся дымок: сначала еле заметный, но постепенно все увеличивающийся и все более напоминающий гейзер. Внезапно гейзер резко иссяк, как будто там внизу. под асфальтом, закрыли кран. Белое облачко начало медленно уплотняться и приняло форму воронки торнадо в рост человека.
На Рэда нашло какое-то отупение, даже спина перестала чесаться. Он знал, что ничего сделать не может, не в состоянии повлиять на развитие событий, ему и жить-то осталось не так уж много. Но он уже и не хотел ничего делать.
Торнадо покачался туда - сюда и уверенно взял курс в сторону человека. «Ну вот и смерть ко мне идет,» - вяло подумал Рэд. Торнадо достиг человека и мягко накрыл его со всех сторон.
Рэд понял, что сейчас невиданная пакость вывернет его наизнанку или сделает с ним еще чего похуже, он хотел потерять сознание и умереть, чтобы ничего больше не видеть и не слышать, но неведомая сила наоборот обострила все его чувства. Рэд потерял ощущение своего тела: он всплыл над землей, всплыл над проклятой Зоной, увидел ее сразу со множества ракурсов, даже, кажется, из-под земли. Уши его наполнились множеством звуков: он слышал ветер, дующий в Зоне и за ее пределами и в тоже время легко различал, о чем разговаривают солдаты на вышках вдоль периметра. Он стал ощущать новые запахи, совершенно неописуемые человеческим языком. Слабое обоняние не дает обычному человеку наслаждаться этой палитрой ароматов и «воротить нос» от смрада зловоний. Но Рэд наслаждался и воротил.
А еще Рэд ощутил непередаваемое чувство полного счастья, когда не нужно ничего, когда материальный мир отошел даже не на второй план, а значительно дальше, когда ты знаешь все и одновременно ничего, когда тебе просто хорошо. Так хорошо, как никогда не было и никогда не будет.
Очнулся Рэд в темноте. Сначала он был совершенно уверен, что умер и находится где-то на том свете. Но, присмотревшись, разглядел в слабо светящимся утреннем сумраке знакомые очертания машин и гаража. Слабо чесалась спина. Рэд завел руку за спину и ощутил знакомую поверхность – обычную человеческую кожу. Кожу, а не обуглившийся пергамент, каким она была не так давно! Левая рука тоже действовала, но плечо, хоть и не кровоточило, отдавало далекой тупой болью.
Как оказалось, Рэд лежал, одурманенный белым дымом около суток.
Рэд выбрался тогда из Зоны. Он даже мешок с хабаром нашел и вынес.
Вечером Рэд сидел в баре и пытался напиться. Но то ли пережитое, то ли новые мысли не давали алкоголю сделать свое обычное дело.
Рэд никак не мог понять, почему он выжил. Случившееся шло вразрез с его личными, да и с общепринятыми, представлениями о Зоне. Зона – это мясорубка. Она может раздавить, сжечь человека, превратить его в полного идиота, сделать из него фарш. Но еще никогда, никогда Зона человеку не помогала, не делала ему добро. А тут!
Рэд вспомнил свои ощущения, когда белый дым окутал его. Вспомнил, каково быть счастливым. И тут как будто раскрылись в его мозгу ворота, и пришло понимание, до этого глубоко спрятанное. Он понял.
Во вселенной миллионы, море разумов, разумов разных, совершенно непохожих друг на друга. Человечество – мельчайшая песчинка в этом море. У него своя мораль, свои жизненные ценности, свое хорошее и свое плохое. Волею судьбы человечество соприкоснулось в иной моралью – моралью Зоны, Зоновым хорошим и Зоновым плохим. Попытка понять и перевести все это на человеческий язык, человеческие понятия обречена на неудачу. Слишком велика разница. А хабар из Зоны так навсегда и останется таинственным, часто враждебным, но всегда непонятным «мусором», оставленным на обочине другой цивилизацией после веселого пикника.
Ну, а Рэду Шухарту действительно просто повезло – он, похоже, воспользовался аптечкой, выпавшей из слишком резко рванувшего «инопланетного автомобиля».