– Великие стройки прошлого, – нудным голосом сказал школьный вирт. – Пять тысяч знаков с пробелами. И ру-ко-пись! Электронные компиляции из инфранета уже порядком утомили педагогический совет.
Голограмма схлопнулась.
Мама дорогая! подумала я. Руками – пять тыщ! все, детство кончилось…
Ну, ладно. Пробелы – это я справлюсь. А вот стройки…
– Мляк, умри! – расстроено сказала я.
Мляк потешно закатил головоглазья, растекся по столу и трансформировался в розовую могилку с эпитафией самому себе «У попа подохла бака – ня!»
– Фи, Мляк… повторяешься! – я совсем затосковала и уже решила про себя уйти куда-нибудь в женский монастырь, где не задают внезапных сочинений с невменяемыми темами, но тут эпитафия трансформировалась в знакомую дразнилку «Мама мыла раму, Маша ела мыло», и я вспомнила про деда.
– Дед! – заорала я. – Деда! Дедуленька!
Телепортируюсь я всегда решительно и бескомпромиссно – прямо на голову, с фирменным воплем «Внезапно!».
– Машка, охолони, – сказал дед спокойно.
– Дед, ты почему такой важный и говоришь по-непонятному?
– Потому что я дед. Мне положено так: веско и архаично. Еще мне борода положена и радикулит, но – не дождетесь!
– Кто не дождется и чего? – не поняла я.
– Анекдот такой, темнота! – дед взял меня за шиворот и пересадил в гостевое кресло.
– Прикалываешься… – печально сказала я, – смеешься над бедной несчастной девочкой, которой злые вирты задают ручную писанину про стройки…
– Кхм, – неопределенно ответил дед.
– Ладно, рассказывай! ты же строитель, вот и рассказывай!
– Что именно?
– Всякие умные слова про это дело! Чтобы я их могла потом написать!
– Маша, про это дело нет умных слов. Про это дело есть только строительные слова, а их юной леди произносить не пристало.
– Дед, не умничай, пожалуйста! – сердито ответила я и скомандовала. – Мляк, напугать!
Мляк превратился жуткое чудище из глаз и тентаклей. Дед обидно захохотал.
– Ну, ты же строитель, деда, а? Ты же прораб Великой Стройки! Тебе вон памятники везде стоят, из цветного металла!
– Дык, – сказал дед. – А что рассказывать? как бюджет распилили?
– Кто распилил? – опять не поняла я. – Дровосеки?
– Нет, это другие «секи». Нетрадиционной государственной ориентации. Хотя… – дед немного подумал, – как раз наоборот.
– Тогда расскажи, как ты из воздуха и слоганов построил Великую Стройку! Это ж самое интересное!
– Построил стройку… – дед поморщился. – Пьянствовал водку. Лады, только своего утырка выключи, а то он поле жрет, как не в себя, не расплачусь потом за электричество.
Я стопнула Мляка и запустила звучку-самописку.
– Итак, – начал дед. – Труд избавляет человека от трех главных зол: скуки, порока и нужды. А строительство от всего остального. Копирайт, кстати, уточни.
Бабло распилили все и сразу (для незамутненных девочек: украли все деньги). Денег нет, материалов нет, механизмов нет, платить рабочим нечем. Это называется – нетривиальная задача. То есть с деньгами, материалами и механизмами – любой дурак построит, а ты попробуй – без! Так мне и сказали, строй без. Авторитет государства, контроль президента – вопросы есть?..
И вот сижу я как-то на берегу Черного моря и думаю… Перебираю все вопросы, которые бы я задал президенту при личной встрече в темном переулке, складываю крупнокалиберные строительные слова в кумулятивные производственные фразы, а президент, ма-а-а-ленький такой, от меня убегает и кричит: не надо по голове! не надо! А я так ему, грозно нависая сверху: а что надо? И тут он мне выдал: надо нано!
Патент, конечно, мне потом зажали, но сама технология наностроительства получила зеленый свет и всеобщий восторг. Сразу же, на стыке наук и дисциплин, сочинили наноторговлю, наномаркетинг, наномедицину, нанопитание, нанорождаемость и даже нанолитературу. И пока я со своими нанотаджиками строил точку Омега, вся страна уже была готова к переходу в иное – более продвинутое – качество. Оставалось лишь дождаться 2014 года…
***
Я стоически вздохнула, зачем-то послюнявила древнючую гелевую ручку, плюнула фиолетовой слюной на Мляка и вывела на белом листе нанобумаги первые нанострочки: «В 2010 году прошлого макровека в городе Сочи началось строительство Олимпийского комплекса, и был заложен фундамент новой наноРоссии…»