Оксана находилась на грани нервного срыва: странный знакомец не выходил у нее из головы и не появлялся, да и как он мог появиться, если даже имени его она не знала, кроме того, уже давно не было никаких вестей и от Георгия. Подруга Ирка была «не от мира сего», а тут и вообще, «витала в облаках», рассказывая все новые и новые подробности толи из снов, толи из фантазий, что, впрочем, по мнению Оксаны, было равноценно. Дни походили друг на друга как близнецы, от этого были не интересны и скучно-длинны. Даже спорт не мог отвлечь ее от меланхолии. Девушка злилась, заводила мимолетные романы с молниеносными победами, а потом, как тигрица, носилась из угла в угол своей новой квартиры переставляя мебель или ревизируя состояние шкафов. Она даже пошла на свидание к Сергею Павловичу, своему начальнику, чем несказанно обрадовала и удивила его, но вечер, проведенный в обществе этого импозантного, но как оказалось, до необыкновения нудного мужчины, окончательно расстроил ее и, сославшись на головную боль, она прогуляла по городу до глубокой ночи, любуясь рекой и силуэтом лесопарка.
«Ирка говорит, что у ее единственного глаза золотые,» - вдруг вспомнилось ей, глядя на золотые отблески фонарей, отраженные в темнеющей ряби реки. Сомнений в том, что такие глаза существуют, у нее не было, она точно знала, что видела подобные у кого-то. Вот только у кого?! Зато плутоватые серо-зеленые глаза Кота (так для себя называла она своего странного знакомого) она помнила прекрасно. Иногда в проходящих мужчинах ей казалось, что это он, она прибавляла шаг, но, догнав их, с грустью понимала, что это только наваждение.
- Неужели Ирка права и любовь действительно существует?! – Одними губами вымолвила девушка.
- О чем это вы, прекрасное создание? – Из-за спины выросла рука с солнечно-желтой большой ромашкой.
- Это… Это Вы! – выдохнула девушка, еще не увидев, а только почувствовав своего знакомца.
- Мне приятно заметить, что ты рада мне. – Он учтиво склонился в галантном поклоне над ее рукой. – Я знал, что ты будешь тут гулять, но не знаю, почему у тебя такие грустные глаза…
- А мы уже и на ты перешли? – Девушкины глаза сияли счастьем.
- Ну, а как иначе?! Мы оба рады встрече, значит мы уже друзья, а друзья говорят друг другу «ты»…
- Как всё-таки тебя зовут? - Засмеявшись его логике в ответ, девушка легко повисла на его руке.
- А я разве не сказал?.. Марат.
- Марат?! Странное имя.
- Да, мои родители были большие затейники, они назвали меня Мартином, а друзья переименовали в Марат.
- Мне Марат не нравится. Я лучше буду звать тебя Мартин, или нет, - Март.
- Как пожелаешь, моя королева. Хоть Котом называй. Из твоих уст любая кличка – имя. А хочешь, я расскажу тебе сказку?
Оксана рассмеялась:
- Сказку? Хочу. Хочу почувствовать себя маленькой девочкой, которой дед рассказывает сказки…
- Слушай… Не так далеко от сюда есть лес…
- Это и есть твоя сказка? О лесе я знаю сама и даже, может, больше твоего…
- И что ты знаешь о лесе?
- У меня лучшая подруга в этом лесу долго жила с дедом. Она даже язык птиц понимает…
- Что, так прямо разговаривает с ними?! – Мартин изобразил недоумение.
- Ну, может, и не разговаривает, но понимает их. Еще она травы знает, Даже лечить ими может, еще…
- Совсем как лесовичка. – Перебил ее Мартин.
- Кто? Лесовичка?! А что это такое?
- Вот, моя королева, если хочешь что-то услышать, не перебивай, а слушай. Если тебе что-то и кажется знакомым, подожди, послушай дальше, может быть, нить выведет в совершенно неведомую тебе сторону. Итак… Большое складывается из малого. Если тебе интересно что-то узнать, наблюдай и не бойся делать выводы. Капля росы может родить ливень, а солнечный зайчик засуху!..
Рассказ Кота
Не так далеко отсюда есть лес. Много дорог проходит через его чащу, но редкий путник увидит самую широкую из них дорогу – дорогу в чудо. Да и ведут к нему целых три дороги, соединяющиеся в одной точке. У людей это принято называть перекресток, но никто не задумывался, а почему они соединились именно тут, может быть это окончание какого-то пути, а может быть и начало. Так вот. На этом перекрестке, прямо посреди него, стоит огромный камень, ведущий в другой мир. У людей он называется миром сказки, и никто не задумывается, может быть, тот мир более реален, чем та обыденность, в которой все живут. Тот мир наводнен разными монстрами: Кикиморы и Лешие, злые цари и всевозможные Королевы, Витязи и никчемные принцы, есть там даже Кощей, своя Баба Яга и Фея. А сколько разных животных там обитает… Всех не перечислить. Вот только животные эти и не звери вовсе, как считают в этой реальности. Они такие же полноправные члены той страны, они имеют голос, право своих чувств и мыслей. И никто не задумывается, что монстры, даже пострашнее тех, которые живут в стране сказок, обитают и в этой реальности. Только самому человеку они не видны, в то время, как окружающие их не только в нем видят, но и чувствуют. Эти монстры – зависть, стяжательство, жестокость, пошлость…
Но есть и то, что объединяет эти миры. И это общее, единое для всех миров когда-либо существующих, существовавших или будущих, - это Любовь.
Фея – Любовь во всех мирах имеет одно лицо, одни привычки. Она жертвенна и милосердна. Она разумна и самоотверженна. Она прекрасна…
Ты можешь сказать, что она не так прекрасна, как я тебе ее описываю. Что от любви случаются и войны, и преступления. Что она несет боль и разочарование… Но я возражу тебе: не о любви говорим мы в этом случае.
Любовь расцветает между двоими и растет с единением их сердец. Когда в ее дом вползает змея сомнения, она начинает гибнуть, а на ее место приходит собственничество, зависть и неуверенность, они и толкают на те поступки, которые портят жизнь. Но, повторюсь, это уже не Любовь. Ибо Любовь возможна только при взаимности, она подразумевает под собой разум и доверие, а еще уважение и созидательный интерес к другу. Есть еще у нее старшая сестрица – Страсть. Она тороплива и безрассудна, повинуется порывам, также как и ее приятель – Ветер, легкомысленна и быстротечна. А вот придет ли за ней следом Любовь, успеет ли она исправить перепаханное Страстью поле души и засеять его уважением, терпимостью и добром, - этого никто не знает.
В той стране решили помочь Любви, и изобрел Мудрец Время стрелы. Достаточно легкой ранки, чтобы в кровь попало семя чувства. Оно быстро распространяется внутри раненого и, поражая сердце, наполняет его живительным, созидательным напитком, делая хрупким и нежным…
Оксана невольно вспомнила бокал у Дамы…
- Но неужели нет противоядия от этих стрел? – спросила она.
- Противоядие? Ты считаешь Любовь ядом?..
Оксана не знала что ответить.
- Вот и в той стране никто не сомневается, что любовь это лекарство, способное оздоровить. А если так, зачем от него придумывать противоядие?..
Девушка неопределенно покачала головой:
- И все же, как можно полюбить из-за какой-то царапины? – спросила она.
- А что же тогда по твоему – любовь? – нежно промурлыкал Мартин. – Ты говоришь, что она боль и всегда ведет к расставанию способному разрушить душу, следовательно, она - зло, или считаешь, что она не может возникнуть ниоткуда, по велению случая или стечению обстоятельств?..
Оксана смотрела на дрожащие огни, отраженные в реке, вдыхала прохладный ночной воздух и не находила для себя ответ на этот, казалось бы, простой вопрос. Совсем недавно она смеялась над подругой, доказывающей, что Любовь существует, верящей в верность и постоянство. А сейчас… близость этого странного человека загоняла ее в тупик, лишала воли. Она не понимала, что с ней; ей не хотелось думать, ей хотелось просто слушать. Слушать его сказку, полной грудью вдыхая запах реки, смешанный с ароматом рассказывающего ей мужчины.
Итак… Продолжим?! – Мартин лукаво улыбнулся.
- Много счастья принесли жителям той страны эти стрелы, но как-то, наняла на работу Фея завистливого тролля, который, запугав старых гномов, ввел на фабрике свои правила. Дело в том, что эти стрелы варятся из красоты раннего утра, слез раскаянья и золота солнца, закаляются янтарной смолой и бриллиантовым светом росы, нежность им дает лунный луч, смешанный с ночной соловьиной песней. Это все очень дорогие материалы, часть из них нечистоплотные тролли используют в приготовлении напитка вражды и одурманивающего зелья сомнения, вот и тот Тролль, стал недокладывать составные, а иногда и разбавлять их. В результате большие партии стрел стали с браком. Пораженный такой стрелой способен легко увлечься, но не глубоко полюбить, его состояние – непостоянство, смешанное с сомнением, а потом, когда увлечение проходит, как на каждую болезнь, у раненого начинает вырабатываться иммунитет против действия феи Любви. Несколько таких ран и человек становится не способен увидеть другого, ленив для чувств и инфантилен в решениях и действиях. Им движет только чувственное удовольствие. Желание его становятся низменными и сводятся к удовлетворению физических потребностей.
Так вот, прознал об этом один очень умный Кот, проживающий в тех местах. Кот был философом и ученым, прекрасным собеседником и вообще – рубаха парнем, вот только слишком свободолюбивым. Фея, которой нравилось общество этого самого Кота, несмотря на неоднократные его предупреждения о творящемся, упорно не желала верить в происходящее. Тогда тот самый Кот стал потихонечку таскать из пещеры стрелы. Но, обладая прекрасной интуицией и глазами, способными сделать моментальный спектральный анализ, он таскал только качественные стрелы.
Отчаявшись быть услышанным в своем мире, он нашел брешь в барьере и вышел в параллельный мир – мир людей.
Вот тут то и началось самое интересное: он встретил многих из тех, кто мог пройти барьер. Кто из его мира выходил в параллельный.
- А люди могли попасть к ним в сказку?
- Думаю, что могли бы, если бы захотели унять свою гордыню и поверить в то, что нет сказки, которая не смогла бы стать былью.
- Ты говоришь о романтиках, - улыбнулась Оксана. – Я одну такую знаю… Моя подруга. Представь, она все время утверждает, что была в каком то параллельном измерении и видела там своего единственного.
- И что ты об этом думаешь? – Глаза Мартина загорелись яркими зелеными огнями. Девушка, загипнотизированная их сиянием, не знала что ответить.
- Знаешь,- внезапно для самой себя сказала она, - я не знаю, была ли она где или нет, но глаза её единственного, как и у тебя, необычные – глаза ее принца горят золотом. И я верю в то, что такое бывает, я где-то уже видела подобный цвет глаз. Хотя, конечно, проще объяснить все сном или игрой ее нежного воображения.
- Скажи, а тебе самой хотелось бы побывать в стране сказок?
Повисла пауза. Оксане показалось, что где-то, когда-то этот разговор уже происходил, вспомнилась уютная кухня в квартире Володи и обсуждение, - кто кем бы хотел быть в сказке. Верная себе, она встряхнула головой и со смехом заявила:
- Хотела бы. Только, боюсь, что принцесса из меня не получилась бы, Принцесса – это к Ирке, а я… Я – разбойница.
2.
На совете, который состоялся, как обычно, во дворе у Яги, было решено подменить Настю на Ирину. Для этого временно Настю требовалось срочно изолировать. Но как это можно сделать накануне свадьбы, да еще когда жених артачится?!
Лесная Кикимора Кира, дальняя родственница сестер лесовичек, жила на опушке с другой стороны леса. Лет ей было немало, да к тому же прихворнула бедная. Ей бы в пору грибочками полечиться, да вот беда, только собралась она в чащу, как поскользнулась и, упав, сломала себе ногу. В результате приговорил её лесной доктор – Боровик к постельному режиму. Отчего Кира мучалась ужасно: ни тебе лекарства не достать, ни обед сготовить.
Вот и было решено отправить Настю на выручку Киры, тем более, что и повод, и время подходящее. Уж там то ее мечущийся жених точно не найдет.
Были, правда, сомневающиеся в этой затее – Марьюшка, например, она уже и не рада была тому, что послушалась тогда Кощея и согласилась на подмену девушек, но тешила себя надеждой, что авось и правда, выйдет замуж ее сестрица и из строптивой фурии превратится в покладистую и добрую домовую. Ярой же противницей плана выступала Яга. За те сутки, что провела у нее девушка из параллельного мира, она чем-то смогла пленить эту скептически настроенную женщину. Яга жалела её, стараясь защитить от стаи заговорщиков во главе с Кощеем. Но противостоять ему у нее не было сил, да и желания особого, тем более, она отлично понимала, что пока девушка у нее Кощей станет находится рядом.
- Пойми ты, баба, - в сердцах говорил ей он, - Ну не можем мы допустить смешения миров. Сама подумай, ну влюбился Горыныч в реальную девушку, что дальше то?.. Или он должен сказку покинуть, а кто тогда его место займет?! Или она сюда придти должна… А на чье место то?! Может, ты свое уступишь?!
Яга, не возражала. Да что она могла возразить такому мудрому и сильному мужчине. Но и согласиться с ним она не могла. Ни умом, - сердцем не могла согласиться. Сама же хорошо по себе знала цену укола этих стрел.
- Ну не сердись ты, Ягуша, - продолжал убеждать ее Кощей, - А ну выйдет, что стрела из бракованной партии, что тогда?! Тогда и Горыныч быстро остынет, и…
- Но, но… - внезапно взвилась Яга. – Ты мне тута сказки то не бреши, Мартин левых стрел сроду не возьмет… У девочки то - серьезно. Сердце вы ее бьете. Ты, - обратилась она к Фее, - Сама знаешь, как серца то бьюца. Што дальше ей, горемычной, делать та прикажешь?! Как щастье свое с битым серцем и душой закрытой искать?..
Фея грустно опустила глаза и, задрожав осиновым листом, рассыпалась моросью на клумбу. Неожиданно на месте, куда только что вылилась Фея, появился росток нежно-сиреневого цвета с бирюзовым бутоном. Подул ветер, пригнув бутон к земле, и тут же на его месте возникла Фея.
- Я подарю ей плод таланта… - решительно произнесла она.
- Подарю… плод… - передразнила ее Яга. – А што ей с плода твоево? Баба щаслива быть должна. Детишек растить, мужа любить, а ты ей… соска – талант… Твой талант толька одиночество дать может. Тем более подаренный.
- Ну почему ж? – встрял в разговор Соловей. – Есть же и счастливые гении. Вон сколько их бродит по дорогам всех миров…
- Гений счастлив тогда, когда талант его им самим добыт. – Ответила Яга. – Ты поди, найди дерево с его плодами, да среди всех плодов сорви попробуй тот, што не пуст внутри. С виду та они все хороши, а вот што в ём… это пока не откроешь, понять нельзя. Тока ведь попытка то она одна быть может…
- Но я же не поведу ее к дереву, - возразила Фея, - Я ей сразу же цветок дам, а это куда больше плода. Цветок из плода ведь еще вырастить надо, а тут. У нее будет все, все, чего она только не пожелает. Ее станут любить, ей будут восхищаться. Она не узнает забвения и одиночества…
- Тока вот и любви своей истиной она тоже узнать не сможет. – Грустно вымолвила Яга.
- Не понимаю я, о чем тут спор? – Резко перебил женщин Кощей. – Решено, Стаську к Кике отправляем, Марья, ты тут Горыныча встреть, потом сама быстро уйди. Скажи ему только, что у Яги его суженая зачарованной быть перестает. А что в период отчуждения увиделись, так просто зачарованность её из-за этого сразу после свадьбы не пропадет, а только потом, когда полюбит он ее всем сердцем, как она его. Сама ей на глаза не больно то попадайся. Не надо лишней информации. Да я и сам уже все контролировать стану… Кстати, Яга, ты чтобы и виду не показала, что то-то не нравится… Хватит тут демагогию разводить. Все. Всем пора делом заниматься. А то ужо не ясно о чем договориться можем. Соловей, к тебе тоже поручение есть…
- А я т при чем? – Разбойнику явно не нравилось, что и про него вспомнили..
- При чем? – Кощей негодующи посмотрел на него. –А кого сторожем быть поставили? Кто прозевал?.. И ведь не иголку какую, а Горыныча!
Понуро Соловей пошел за Кощеем. Видно было, что затея эта ему тоже не по нутру.
***
Когда Марья вернулась домой, Настя крутилась у зеркала, примеряя свадебный наряд.
- Маш, - капризно пропела она, - Посмотри, ну согласись, шлейф можно было и подлиннее сделать, и росы пожалели, вот тут бы побольше, а тут…
- Стася, - обратилась к ней сестра…
- Опять «Стася», как таракана. – брезгливо фыркнула младшая. – Сколько раз с детства прошу – Настасья я, а еще лучше – Тася.
- Я и говорю, - Стася… - Лесовичка улыбнулась, вспоминая, что подобные разговоры, слово в слово, происходят у них с сестрой ежемесячно. – И все же, Стася, тетя Кира тяжело больна. Ей нужна помощь.
- И что с того? Уж не хочешь ли ты из меня сиделку сделать? – Фыркнула Настасья.
- Что ты говоришь, сестрёнка? Сама представь, бросить тетку мы не можем, я лететь тоже не могу. На мне свадьба твоя. Значит, никуда не деться, тебе лететь, тем более, что Змей твой не особо свадьбу то хочет, как бы не заявился, увидеть тебя не попробовал.
Настя задумалась. Перспектива просидеть несколько дней с дальней родственницей ей не очень то нравилась, еще больше волновало её состояние жениха, но перспектива отмены свадьбы пугала её, и в том, что Горыныч постарается сделать все возможное, чтобы она не состоялась, девушка не сомневалась.
- О, кей! – Сказала она. – Я готова. Только… Сначала я еще раз должна поговорить с Горынычем, и еще, Кира хорошая портниха, у нее паучья ферма. Я возьму с собой платье, там переделаю его. Согласна?!
Не дожидаясь ответа, она вскочила, и вылетела из дома.
- Оглашенная, вернись! – Закричала Марья. – Платье сними.
Легким облаком с неба, где только что пропала Настя, кружась на ветру, к ногам Марьи упало свадебное платье сестры. Недовольно покачав головой, она подняла наряд и понесла его в дом.
- Беспутная… - Прорычал пес.
- Почему беспутная? Просто она гуляет сама по себе. – Прошипела домашняя кошка.
- Пусть гуляет. Только Горыныч то ей зачем? Что она себе в голову его вдолбила, пусть бы ровню нашла. Не пара они. – Возразил ей пес.
- Не пара… - Вздохнула в ответ в доме подушка.
А возмущенная перспективой ссылки к тетке Настя, носилась над страной в поисках своего опять пропавшего жениха.
3.
Ирина вышла с работы. День «семимильными шагами» шел на прибыль. По небу плыли легкие облака, напоминающие то ли экзотических животных, то ли сказочных героев. В голове вертелся припев модной современной песенки. Планов на вечер не было и, мечтательно щурясь на пригревающее солнце, девушка пошла в направлении противоположном направлению дома.
- Ира, Ирина… - Донесся до нее мужской голос.
Обернувшись, она увидела Володю, которого не встречала с того самого дня, когда он отбил ее у хулиганов.
- Ты чего это идешь и никого не замечаешь? – Улыбаясь, спросил он.
- Ой, Вов, привет! – Весело прощебетала девушка. - Представь, я тебя не заметила.
- Старею видно, - усмехнулся приятель. – Уже молодые подруги меня замечать перестают.
Он театрально покачал головой, а затем, легко подцепив ее тонкую руку, продел себе под руку.
- Ладно, я не обижаюсь. Ты лучше скажи, что на выходные планируешь?
Ирина улыбнулась своей открытой, обезоруживающей улыбкой.
- Ой, и правда, выходные… - Как бы вспоминая о них, повторила она, - А я ничего не планировала пока. Хотя… Оксанка просила к ней приехать, ей что-то помочь надо, потом…
- Опять Оксанка. – Наигранно проворчал Володя. – А у меня другое предложение: бери свою подругу и… Завтра мы на пикник, поехали с нами. Будет веселая компания. Думаю, вам понравится. – Заметив сомнение на лице девушки, продолжил:
- Возражения не принимаются. Я за вами заеду утром. Хорошо?!
- А Оксана знает о приглашении? – спросила Ирина.
- Вот ты ей о нем и скажешь. – Отшутился в ответ Вовчег. – Давай, до завтра. Значит, не забудь: завтра с петухами!
Он пропал также неожиданно, как и появился, оставив недоуменную девушку гадать над фразой «завтра с петухами». Ирина посмотрела на небо, по которому плыло огромное облако в форме сказочного дракона, а на том месте, где у него должны были быть глаза, сквозь небольшие просветы выглядывало теплое весеннее солнце.
«Золотые глаза», - мелькнуло в голове у девушки. Сердце ее отчаянно забилось, а в груди что-то защемило, уступив место ожиданию и надежде.
Оксана приняла приглашение на пикник с восторгом. После ночной встречи с Мартином ее настроение менялось по несколько раз на дню, а тут появилась возможность встретить старых друзей. Возможно, там будет и Георгий, а если нет, то она сможет хотя бы расспросить о нем у Вовчега.
Девушка долго крутилась перед зеркалом, выбирая костюм, критически рассматривая свое отражение и в тайне, восхищаясь своим видом.
Ирина же, озадаченная приглашением, несколько раз пыталась дозвониться до Володи. Она решала непростой вопрос: что взять с собой. Корзинка с которой еще ее дед ходил за грибами, была наполнена овощами и приправами, в ней соседствовали одноразовые стаканчики и бутылка хорошего красного вина. Решив, что собранного на двоих должно хватить, усталая девушка без сил опустилась на старое отцовское кресло. В голове возникла картинка их последнего пикника. Молодой отец, подбрасывающий ее, еще совсем маленькую девочку, и мама, вынимающая из удобного, красивого мешка-рюкзака продукты и аккуратно раскладывающая их на большую дорожную скатерть.
«Рюкзак. Скатерть…» - мелькнуло в голове. «С рюкзаком было бы удобнее. А интересно, где бабушка могла хранить вещи?!» Повинуясь импульсу, девушка подошла и решительно нажала на ручку, как ей казалось запертой, комнаты. Дверь, издав звук несмазанных петель, открылась, пропуская чуть испуганную девушку в помещение, которое много лет было для нее недосягаемо.
Если не считать толстый слой пыли, то в комнате был образцовый порядок. Пыль была везде: на огромных сундуках вдоль стен, на зеркале, даже на большой паутине, протянувшийся через всю комнату, и то висели колонии пылинок, образовывающие мягкие, как бы ватные, клочки.
Девушка нерешительно вошла внутрь, Подойдя к шкафу, раскрыла дверцу, оттуда на ее пахнуло запахом полыни, а на плечиках запестрели яркими цветами мамины платья.
- Удивительно, - вымолвила девушка. – Сколько лет прошло, а они не выгорели…
Достав одно из них, она поразилась нежности ткани и современности кроя.
Тоже оказалось и с другими. Девушка засмеялась и побежала за тряпкой, чтобы сделать хоть какую уборку в этом царстве старых, но очень модных нарядов, а заодно она решила позвать Оксану, та-то наверняка сможет оценить найденный ей клад, тем более, что назавтра тогда не придется за ней заезжать.
Было уже далеко за полночь, а подруги все рассматривали и обсуждали платья из старого шкафа. Кроме того, немало ценных вещей оказалось и в сундуках аккуратно пронумерованных и подписанных рукой Ириной бабушки.
Петухи пропели рассвет. Одновременно с ними раздался уверенный звонок в дверь. Сонная хозяйка поплелась открывать, следом за ней пошла полуспящая подруга.
- Ир, кого может в такое время принести? – Слабым голосом проворчала Ксюша. – Совесть бы имели. Еще даже не расцвело…
На пороге, как ни в чем не бывало, стоял Володя.
- Ну, красавица, собралась? Да ты еще спишь! Давай, давай! Времени мало…
Заметив Оксану, его глаза округлились от удивления.
- И ты тут? – Если бы девушки не были столь сонными, наверняка услышали неудовольствие в голосе раннего гостя.
- Володь, а который сейчас час? – Фыркнула Ксюша.
- Петухи уже не первую зарю пропели, - постарался пошутить гость.
- Ты не стой тут… в дверях не стой. Проходи. Подожди на кухне, мы сейчас соберемся. Быстренько. Да, чай я тебе сейчас сделаю. Ксюш, давай первая мыться…
На кухне весело посвистывал чайник. Девушка неторопливо заварила пахучие листья. Из ванны послушался голос Ксюши, она что-то напевала.
- Проснулась, - улыбнулась Ирина. – Когда Ксюшка просыпается, она всегда начинает что-то петь. По песне можно понять в каком она настроении. Если соловьем, - то все хорошо, а если шансончик да с блатнячком… жди беды…
- И чего она у тебя делает в такое время? – проворчал Володя.
- Как чего? Мы же все равно вместе едем, так и решили, что из одного места сподручнее.
- Ну… - Володя поерзал на стуле. Оксана портила все их планы. Девушка нужна была одна, а тут их две, причем вторая не такая тихоня, она без доказательств навряд ли во что поверит. Ей пустышку не подсунуть…
- Володь, представь! – Ксюша выпорхнула из ванны. Легкий, длинный халат подчеркивал ее стройность, волосы, собранные в тугой пук, открывали красивое, правильное лицо.
- Маша! – невольно вырвалось у Кощея.
- Маша?! Вов, что с тобой? Какая Маша?..
Володя заерзал на стуле, пытаясь сообразить ,что бы соврать, но Оксана, у которой настроение этим утром, несмотря на почти бессонную ночь, было прекрасным, сама перевела разговор:
- Вовчег, представь, вчера Ирка в старых чемоданах рылась, так мы там такое отыскали… Еще даже старый кокошник сохранился. Сколько ему лет быть может?! Если в театр сдать, то целый спектакль по сказке экипировать можно. А сапоги… Там сапоги – ботфорты, со шпорами. Такие у Кота с сказке про Кота в сапогах рисуют. А шляпы...
В это время из ванны тихо вышла Ирина. Пристроившись в дверном проеме, она с улыбкой наблюдала за тем, как ее подруга восхищенно рассказывает об их находке.
- Мы даже примерку устроилы, так Ирка вылитая Несмеяна, а я…
- Кыш! – Вдруг с улыбкой цыкнул Вовчег. – Чур вас, ведьмы. А ну, брысь собираться. Времени уже – к солнцу, а у нас путь еще дальний.
4
Машина, ведомая Володей, быстро бежала по направлению к пригородам.
Девушки, расположившиеся на заднем сидении без умолку щебетали. Птицы пели раннее утро, а еще ласковое солнце дарило ощущение праздника и радости.
- Володь, - обратилась Ксюша к водителю. – А почему ты раньше не говорил, что водишь, что у тебя и машина есть?
- А что бы тогда? – Ответил вопросом на вопрос Вовчег.
- Просто. Георгий всегда за рулем, ты никогда…
- Так, что бы изменилось, если бы я тоже за рулем был? Ты, может, на меня свои чары направила?.. Не получилось бы.
- А что так? – Весело рассмеялась в ответ Ксюша. – Так уж и не вышло бы.
- Не в моем ты вкусе, Оксаночка. А потом, сама же знаешь, не постоянен я. Меня на женщину не больше чем месяца на два хватает. Я одиночка. А со своими шашни не завожу. Поверь, хороший друг лучше, чем обидевший любовник.
- Обидевший? – удивленно спросила Ирина.
- Обидевший. Ведь расставание это всегда обида. Обида на несбывшиеся мечты, неосуществленные планы. На потраченное время. А еще, оно подрывает уверенность в себе…
- Ну, не знаю… - сказала Оксана, - Мне кажется, что это естественный выход, когда кого-то что-то в отношениях перестает устраивать. Я много раз расставалась, только ведь не стала же я от этого в себе сомневаться.
Ира внимательно вслушивалась в разговор друзей. Неожиданно для самой себя, она уверенно произнесла:
- Это потому, что всегда не устраивало что-то тебя. Вот ты и бросала своих бой-френдов, а они страдали. Ты не стала, а вот, что творилось в их душе?!
- Страдали? – Оксана была искренне удивлена.
- Страдали… - одними губами отозвалась в ответ подруга. – А кое-кто и сейчас страдает.
- Ой, и кто же это? – Засмеялась Кся.
- Ты думаешь, что человек может долго оставаться один?.. Я не верю в долгосрочную верность. Я вообще не верю в верность женщин. – Володя был сосредоточен, а в голосе, обращенном Ирине, звучало толи сожаление, толи разочарование.
Оксана рассмеялась:
- А что тогда говорить о мужской верности? И применимо постоянство к мужчинам?! Сам же говоришь, что тебя больше чем на два месяца не хватает. А что потом?
- Потом уже женщины страдают. – Вставила Ира.
Повисла долгая пауза, затем Вовчег тихо произнес:
- Был у меня друг. Хороший друг. Близкий. Полюбил он всем сердцем девушку, и она отвечала ему взаимность. Могли бы быть счастливы… Но решил он, что молод, что много еще не видел, не сделал… Обещала ждать его его любимая. Он уехал… в поисках себя. И, вроде, не так уж и долго искал, только, когда возвратился он назад, любимой этой уже и «след простыл»… Сказали ему добрые люди, что обидел он ее сильно своим отъездом. А он и не догадывался об этом. Стал тогда он искать ее. Долго искал. До сих пор ищет, только вот найти никак не может. А ведь какая любовь была… И, обещала же, ждать… Почему сама не сказала, что обиду затаила?.. И после такого вы хотите, чтобы я поверил в верность или искренность женщин?..А ведь он то все ищет… Уже сколько лет ищет…
- А кого он ищет? – тихо спросила Ирина. – Если вчерашний день, то и не найдет он его никогда, только в памяти. Это как ностальгия: все помнишь, мечтаешь вернуться, только вот забываешь, что время на месте не стоит, что все меняется; люди стареют, города застраиваются, даже камни и те могут разрушится, а тут… Отсюда и разочарования. Ты вроде бы в юность стремишься, а сам-то уже старик… «Он ищет», ищет он ту девушку, а она сейчас зрелая женщина. Может, тысячи раз проходил он мимо нее, может даже и дружен с ней, только глядит он в память, а вот вокруг посмотреть…
А она, я уверена, она давно узнала его. Только молчит. Молчит и ждет, когда он сам ее увидит… Любовь видит сердцем, а не памятью.
- Ты говоришь о верности?! О какой верности? Твой идеал надуманный, он не реален. «У него золотые глаза…», - вступила в разговор Оксана. – И зачем этому золотоглазому твоя верность? Он, наверное, о тебе и не помнит даже. А ты создала для себя икону и поклоняешься ей. Смотри, так жизнь пройдет. Сама же говоришь об этом. Только ты не в зрелую женщину превратишься в своих поисках, а в скрюченную бабушку без детей и прошлого. Кому такая верность нужна? Тебе?.. Тебе она жить мешает. Ты должна солнцу улыбаться, мужчин любить, а не искать созданную во снах икону.
Время, даже в сказках, не стоит на месте. Пропасть между мечтой и реальностью у тебя выросла в жизнь и с каждой минутой становится все длиннее и длиннее. Верным можно быть вдвоем… Настоящая любовь должна быть обоюдной.
В машине надолго воцарилось молчание во время которого каждый думал о своем, с чем-то соглашаясь, а что-то не принимая из высказанного. Неожиданно Оксана продолжила:
- Любовь, может, и должна быть взаимной. Обоюдной. Но только что с того то? Она все равно скоро заканчивается… У кого-то раньше, у кого-то позже. А иначе, почему так много разводов?! Вот были бы разводы запрещены, тогда, может, и ответственнее относились бы к браку. И вообще, ведь хорошо же известно, что самые прочные отношения не у тех, кто по бешенной страсти женится, а у тех, ко по расчету. Сами посудите, ты получаешь именно то, на что рассчитывал; яхту, дом, машины, бриллианты, а не эфемерный «рай в шалаше», когда есть нечего, а в дождь подол мокрый…
- А что от такого брака получит второй? – спросил Володя.
- Ясно, что… Жену соответствующую, которая статус его блюсти будет. Детей ему нарожает, с которой не стыдно показаться будет. А главное – относительную свободу в действиях и поступках, - за свои деньги то…
- И нравится тебе подобный вариант? – Спросила Ирина.
- Нравится или нет, это другой вопрос. Зато честно и для меня приемлем.
- Тогда, мы с тобой идеальная пара, - усмехнулся Вовчег. – А что, может, за меня замуж пойдешь? У меня и дом есть, и машина не из плохих. Яхту – купим, надо будет, и самолетом обзаведемся…
- Вот когда яхту купишь… - Захохотала в ответ девушка. – А сам говорил, что не в твоем вкусе…
Оксана и Вовчег весело смеялись своей шутке, а Ирина, тяжело вздохнув, произнесла.
- Жалко мне вас. Вы сами не знаете, что говорите. Каждый слышит только себя и никто к вам достучаться не может.
- Так уж и жалко? – усмехнулся Володя, - Разве можно жалеть людей? Они имеют руки, ноги, мозг… Для человека уместно сострадание, а жалость это для немощных.
В этот момент машина плавно остановилась напротив хорошо знакомого обеим девушкам дома Дамы. Девушки недоуменно переглянулись, а Володя сославшись, что она тоже собиралась с ними, зашел в дом.
5.
- …И что делать то нам теперь?
Володя сидел на уже знакомой нам кухне и недоуменно смотрел за реакцией Дамы на новость о том, что Оксану пришлось взять с собой.
- Да… Ксюша, конечно, не подарок, но… Будем угощать их чаем. – Решительно заявила Дама.
- Обеих?
- Обеих! Одна тут спать останется, вторую с собой возьмем.
- А как быть то с тем, что они же вдвоем в этом «сне» быть должны? – Попробовал возразить Кощей.
- А ты что, не заметил еще, что она на Марьюшку похожа, также как Ира на Настю.
- Но ведь Марья то нас у Яги ждет…
- Вот и хорошо. Она Марью увидит, решит, что это ее подруга. Нам еще легче будет.
- А что ты станешь внушать второй? – С опаской спросил гость. – Этой то ты не внушишь, что Настя это Иринка. Да и видеть она ее не будет.
Фея задумалась.
- Да. Надо было Настю сюда брать, только вот кто предвидеть мог, что так оно обернется?! Ладно, иди, зови девушек, а там разберемся, когда время придет. Или нет, сама приглашу. Сиди тут…
Дама как всегда появилась из ниоткуда: она просто возникла у машины и легонечко постучала в окно:
- Девочки, там Володе времени еще минут двадцать потребуется, пошли ко мне, чайку попьем с пирожками. Вчера напекла, а есть их некому.
Она грустно, слегка виновато улыбнулась. Внуки то ко мне редко заглядывают.
- Внуки?! – Девушки переглянулись.
- Да внуки, а что вас так удивило? – Дама озорно смотрела на подруг. – У меня их трое; мальчик и две девочки. Живут, правда, далеко, но… Знаете, малыш так смешно меня называет – «баба Зэня».
- Так вас зовут Евгения? – Смущенно спросила Ирина. – Надо же, столько раз у вас были, а имени спросить и не сообразили.
- Ничего, красавицы, имя это не главное. Имя, просто звук, которым нарекают нас при рождении. Хотя, для многих оно становится и кодом…
- Кодом?!
- А вот вылезайте. Пошли чай пить. Там я вам все и объясню.
Девушки послушно пошли за ней в дом.
Электрический самовар в этом доме всегда был горячим. На столе ароматно пахли пирожки. Оксана лаванду не любила, а именно ей отдавал слегка горчащий напиток, зато Ира было в восторге от него. Все попытки напоить Ксюшу зельем терпели фиаско. Кощей начинал нервничать. Отказ девушки мог значить провал мероприятия.
- И что ты делать станешь? – спросил он, отведя Фею в сторону. – Не колдовать же в этой реальности. Грех это.
- Это когда же ты греха боялся? С чего вдруг? – Фея была озадачена. – Сейчас зелье действовать начнет на одну, второй рядом быть не должно.
- И что ты предлагаешь?
- Ты мужчина, тебе и инициатива в руки. Уведи ее. А я пока второй займусь… Ирочка, - позвала она елейным голосом, - Девочка, поди сюда, помоги мне…
Ничего не подозревающая Ирина встала и, уже находясь в полусонном состоянии, нетвердой походкой пошла в сторону комнаты, куда позвала ее Дама.
- Ирка, что с тобой? – Заметила странное состояние Ксюша. – Тебе что плохо?.. Я..
Вовчег подсел поближе к Ксюше и, приобняв ее, шепнул.
- Ну что ты волнуешься? Это она от усталости, невыспалась наверное. Сейчас все пройдет, и мы поедем дальше. А о яхте я серьезно говорил, да и коттедж у меня есть в не самом плохом месте. И не один…
Оксана недоверчиво смотрела на приятеля.
- Что-то я никак в толк не возьму; ты что, клеить меня вздумал? – Усмехнулась она. – Так сам только недавно говорил, что не в твоем я вкусе.
- Вкусы и измениться могут… - Кощей плотно прижался к ней, как бы невзначай пододвинув чашку с напитком. Девушка в замешательстве схватила чашку и залпом отпив несколько глотков уже остывшего напитка, поморщилась:
- Лаванда… Фу, гадость.
Она отодвинулась от Володи, но тут же веки ее налились, тело стало тяжелым и непослушным, она погружалась в странный сон.
- Похоже это аллергия… - одними губами произнесла она и заснула.
- Ты готова? – Кощей стоял посреди комнаты, почти задевая головой невысокий потолок, глаза искрились, а весь вид говорил о гордости за себя и выполненную работу.
- Мы уже давно готовы, - тихо ответила Фея.
-Тогда, в путь!
Он взмахнул руками и вихрь подхватил всех, унося в неизвестном направлении, оставив только сладко спящую в кресле Оксану.
- Фррр, напылил то… Вот любитель дешевых трюков. Как только, интересно, он через барьер пройти собирается с контрабандной девушкой. Или опять на трюки надеется. Ничего, я и это предвидел, слушок пустил… Теперь долго он с хранителем разбираться будет…
Мартин довольно потирал руки. Заметив спящую Оксану, он нежно погладил ее по волосам.
- Спи, красавица, отдыхай. Я пока тут все приготовлю. Знаю, есть противоядие на эту фееву отраву. Фррр, терпеть не могу лаванду.
Когда спустя некоторое время Мартину удалось разбудить девушку, она никак не могла понять что же произошло и где она находится.
- Вспоминай, вспоминай, красавица, ты приехала сюда с Кощеем…
- Каким Кощеем? – недоумевала она. – Нас привез Вовчег… Да, да, нас с Иркой привез Вовчег, потом… я не помню, что было потом.
- Потом тебя напоили этой гадостью и ты заснула. Теперь вот на, возьми, выпей это, чтобы окончательно в себя придти.
Напиток приготовленный Мартином запахом напоминал лесную землянику и девушка с наслаждением выпила его. В голове прояснилось. Она вспомнила как Дама, которую как выяснилось звали Женя, увела ее в глубь дома, как Володя... Своими словами и действиями он настолько обескуражил Оксану, что она выпила этот противный лавандовый напиток. И теперь…
- Где Ира? – Мысль о подруги встревожила и напугала ее.
- Ну, хорошо, проснулась… - Улыбнулся Мартин. – А теперь, наберись кА терпения и выслушай меня хорошенько и внимательно. Помнишь, я начал тебе рассказывать сказку.
- Это о стране сказок? – спросила девушка.
- Да, о ней. Только ты не перебивай меня. Хорошо?!
- Хорошо. Только Ирка то тут при чем? Где она? Пока ты тут сказки рассказываешь с ней может случиться что-то… - Девушка волновалась не на шутку.
- Я же прошу, не перебивай. Скоро сама все поймешь… - Мартин недовольно прошипел себе под нос. – Сиди и слушай. Внимательно.
Продолжение рассказа Мартина
Параллельные миры так же разнятся между собой, как и схожи. И не удивительно это, исходные то у них одни; земля, небо, солнце… Только вот развитие разное. Первые жители уже тогда избирали для себя разные пути. У вас Ева сорвала плод с дерева раздора, а там и дерево то такое не выросло. Да и женой Адама Лилит осталась. Это, если по-вашему, то Адам, Ева, Лилит…, только у нас там имена другие были.
- У вас?..
- Не перебивай, женщина! – промурлыкал Мартин. – Основой нашего мира служит свобода. Например, Иван, хоть он солдат или крестьянин, в любой момент может пойти за тридевять земель чуда или счастья искать. А еще, обязательно у нас справедливость победить должна. Следит за этим древний старик Время. Следит, но не вмешивается, Никто толком не знает ни сколько ему лет, ни откуда он появился, вот только последнее время уставать стал старец, глаза уже не те, да и слышит плоховато. Пора ему бы замену искать, только как время заменить. Боясь конца света и стали наши жители, те, кто может, искать выходы в другие миры. Крестьяне, да средний класс как пахали свои земли или растили гусей на фермах, так и продолжают заниматься своим делом. Им не до концов разных, а вот те, у кого времени побольше, да возможности, те кто как умеет, готовят себе пути к отступлению. И, надо сказать, некоторые весьма успешны в этом своем занятии. Например я. Тут жить могу, адаптировался вроде как уже, да и там не последний персонаж.
Оксана недоверчиво слушала Мартина. В ее голове никак не вязался этот рассказ с реальностью. Ей даже показалось, что он заговаривается или живет в другом измерении сознания. Но, он же сам об этом упорно и твердил. Почувствовав недоверие, Мартин решительно произнес:
- Пошли…
- Куда? – Недоверчиво спросила девушка.
- Я проведу тебя в наш мир. Ты не должна будешь привлекать к себе внимание, а для этого, даже если тебя что-либо удивит, а такого будет не мало, ты должна будешь сделать вид, что все для тебя обыденно. Если мы кого встретим, то там тебя звать Марья, у тебя есть сестра Оксана, и жених Соловей. Ты все поняла?..
Оксана не поняла ничего, но перспектива попасть туда, где она никогда не была, ее радовала. Она любила путешествовать. Конечно, лучше бы он пригласил ее в Канаду или Швейцарию. Можно и во Францию, но, кто знает, может быть и «параллельный мир» это какое-то небольшое государство. Просто так странно оно называется.
- Поняла, - неуверенно ответила она. – А на как долго мы туда? Мне в понедельник на работу надо. Да, и собраться бы не мешало, а то у меня даже зубной щетки с собой нет…
- Какая щетка?! – Зашипел Мартин. – Тебе впору бросить все и бежать подругу выручать.
Мысль об Ирине на мгновенье отрезвила Ксюшу от перспективы путешествия. Она была готова мчаться куда угодно, только чтобы выручить непутевую подругу.
6.
Солнце стояло в зените, когда спящую Ирину привезли во двор к Яге.
- Совсем опоили девку… - ворчала Яга, готовя зелье от запаха которого девушка должна была проснуться. – Ничего, родимая, вот увидишь, все у тебя хорошо да ладно будет. Кощей тока с виду жесток, так мужик складный.
Не верит он, видите ли, что любовь у тебя взаправдашняя. А што он дальше носа та своего видит вообще? Любовь свою ищет… а как найти та, коли очевидного не замечать? Скока лет ужо прошло, скока воды в Лету кануло, а он все мальчик. Штоб узнала ево любимая, стал он себя на камень менять. Так весь каменный и стал. Толь каменный, толь железный… тока с того то што?! Родную душу сердцем чуят, а у него и сердце из куска металла. Себе помочь бы смог, ан нет, в другие сердца лезет.
- Неужели Кощей способен любить? – Ирина лежала с широко открытыми глазами и с удивлением смотрела на Ягу.
- Ой, красавица, ты што это, не спишь ужо? А я вот тут тебе травки завариваю… - Яга, неожидавшая столь раннего пробуждения и понимающая, что сболтнула лишнего, пыталась, глядя на девушку, определить, что же та услышала.
- Бабушка, вы сказали, что Кощей влюблен. А разве такое может быть?
Тяжело вздохнув, Яга ответила:
- Может, девочка. Может. Пошли к столу, там и расскажу тебе все по порядку…
Когда, сидя за столом, они допивали ароматный напиток, настоянный на лесных ягодах и травах, Яга неожиданно произнесла:
- Кощей, он ведь не всегда Кощеем был. Это щас нельзя определить скока лет ему, и какого он рода-племени, а я помню времена, когда он еще парнем молодым был. Богатырем. И звался он тогда Иваном царевичем.
Яга исподлобья посмотрела на внимательно слушавшую ее Ирину.
- Странна ты, девка. Друга на твоем месте руками б вскинула, мол, как так – Иван-царевич, ты ж тока молчишь… Ладна, слухай дальше. Так вот, сказки то, читала, небось?! А коли читала, знать должна, што у каждого Ивана своя Марья или Алена быть должна. Так вот, и у нашева тоже была. Хороша, што день ясный. Хозяйственна, тока не прынцеса она была, не царевишна, а дочь мастера обычного. В избе рощена, к труду приучена, читала и то по слогам, зато как песни пела, - в роще соловей замолкал, когда она запевала. Да и красавица была писанная. Само Солнце на нее любоваться выходило, а Луна ей пыль свою как белила посылала… Добра была она, - очень. Вот доброта ее, да понимание, с ней шутку злую и сыграли…
Яга надолго замолчала. Над садом, находящемся за рабочем двором, повисла грустная тишина. Даже птицы перестали петь, а луч солнца, спрятавшись за ветку дерева, осторожно подслушивал, что рассказывает эта убеленная сединой, мудрая женщина, той, которая находилась рядом и источала аромат молодости и весенней свежести.
- А разве доброта может сгубить? – осторожно спросила Ирина.
Яга грустно улыбнулась и продолжила свой рассказ.
- Встретились они. Иван тогда на охоту выехал, олененка ранил, а дефка та, бросилась защищать душу звериную. Тута они и зазнакомились. Как водица, любовь у них потекла, как огонь вспыхнула, вот толька была тогда уже у нашева царевича сосватанная невеста, - королевишна из горной страны. Любви тама небыло, да кака любовь, если она – Ведьма, камни ведает, с них што хош делать может. Душу камню дать может. Тока кака душа у камня?! Каменная… Вот и у нее каменная душа была, а такой любить не положено…
Яга надолго замолчала.
- И что же?.. Дальше что стало?.. – не выдержала паузы Ирина.
- Дальше?.. А сама то как думаешь, что с любви той статься могло?
- Как что? Если невеста его любви не знала, должна была отпустить Ивана к его девушке…
- Вот и они решили, что коли сосватаны они родителями, без их на то согласия, то надо пойти ему к своей названной невесте и честно все сказать. А она же, все равно не любит его, вот тут же и отпустит… Поклонился Иван зазнобе своей, помолился и отправился в путь-дорогу. Взял правда слово со своей любимой, что ждать она его будет. Вот сколько понадобится, столько и ждать станет… Царь, отец его, шибко тогда разгневался; как же, мало того, что ослушался, так еще и самоуправством занялся, - решил к невесте сговоренной идти и от нее отказываться. И все из-за кого?.. Из-за простолюдинки, дочки мастерового. Так разозлился, что пришлось Данило-мастеру закрыть кузню свою и поселиться в глуши лесной вместе с дочкой.
А Ванечка этого уже и знать то не мог, далеко был… Дошел он до дворца горного. Встретила его невеста радушно: за стол усадила, вина налила, а потом в кладовые свои повела. Идет, двери перед ней сами открываются, а она рассказывает суженному своему что да откуда добыто. Долго водила его по кладовым своим, приданым хвалилась, только Ванечка все одно зазнобу свою в сердце держал. Тогда привела она его в пустую залу и говорит:
- А в этой кладовой долги твоего отца передо мной. Все, что тут было, занял у меня ваш царь. Расплатиться не мог, вот и обещал сына своего, то есть – тебя, мне в мужья отдать, ведь нет же у родных счетов…
Как услышал это Иван, так сник. Есть, пить перестал. Стал думу думать, как с долгом рассчитаться, чтобы к своей желанной вернуться. Только, что думать то, вес, что умел он, это охотиться да командовать. Образование и манеру еще имел, только что с них взять то?! Казны да самоцветов на них не накопить.
Взмолился тогда о пощаде он, стал просить ее простить долг, не наказывать народ его. А она и предложила ему, мол, давай, отдай мне душу свою пылкую да сердце горячее, тогда прощу долг. А взамен велела она Даниле – мастеру сделать ему сердце из камня драгоценного цвета бордового, а душу из камня выточить.
Не почувствовал Ванечка подвоха в ее предложении, тем более, что делать то все должен был отец любимой его зазнобы. Согласился…
С тех пор стал Иван-царевич Кощеем бессмертным. Память живая в нем, да видать и не всю душу из него для каменной королевы Данила то вынул, помнит он свою любимую, только вот увидеть ее не может. Изменилась она, а чтобы узнать, тут сердце нужно, да не с камня сделанное, а живое, горячее…
- А что стало с его любимой? – Ирина во все глаза смотрела на Ягу, ловя каждый звук, выпущенный этой женщиной.
- Што стало?! Когда узнала она обо всем, ушла от отца. Пошла к самой мудрой лесной ведьме совет просить. Ведьма ей и предложила отдать красоту свою да молодость взамен на мудрость и шанс воротить сердце любимому…
- Так значит, они встретились?.. – Глаза Ирины горели счастливым огнем надежды.
- Встретиться то они встретились, только с того што?! Много еще условий надо соблюсти для расколдовывания его. Вот тут то подарок ведьмы - мудрость и необходим.
- Подарок?! Какой же это подарок, ведь за него красота отдана и молодость. Может, не согласись она на обмен, увидел бы ее её Ванечка и оттаяло бы у него сердце, стало опять горячим?!
- Э, нет, дефка. Глазами и узнать можно, и обласкать, только не любовь это, когда только глазами. Любовь даже слепой быть может, а видеть все равно будет главное. Любовь душой создается. На памяти живет. Сердцем видится… Вот когда душа Кощея, соединится с памятью и тронет сердце… Когда напиток из капельки души, смешанной с ароматом памяти наполнит полость, которую оставил в нем Данила-мастер… тогда и проснется он от каменных своих оков…
Бордово-золотой закат раскрасил небо и нитку леса в неправдоподобно яркие краски. Казалось, что даже птицы замолчали любуясь на эту захватывающую красоту. Легкий ветерок, играя с облаками, лепил из них то роскошный замок каменной принцессы, то легкокрылого коня Ивана-царевича, то расположенную где-то в глубине темного леса кузню Данилы мастера.
На какое-то мгновенье Ирина забыла свои грезы о золотоглазом незнакомце, ей нестерпимо хотелось помочь найти Ивану его любимую. А в том, что ею была Яга, она ни минуты не сомневалась.
- А почему ему просто не взять и не сказать, что его Аленушка это вы?.. – Неожиданно для себя самой спросила девушка.
- Экая ты, дефка, быстрая… - Усмехнулась Яга. – Аленушка – я?! А кто тебе сказало то это? Я тебе ничего не говорила такого… А потом, сказать то можно вес, што хошь. И понаписать можно, а уж коли прочесть умеешь, вообще што хошь прочтешь. Только узнать и принять это разные вещи. Думай сама; ты знаешь, што твой любимый золотые стрелы из глаз пускает. А встретишь его, ан нет… нет у него золотых глаз… Што тогда?! Ты кричать станешь, што не он это, али на любого сероглазого верить станешь, что это твой единственный, если тебе кто скажет, что он это?! Вот и думай теперяча сама. Важно не услышать, а понять. Не увидеть, а почувствовать. Поверить… Только тогда, когда сам, без чьей-либо подсказки, не смотря ни на чье мнение ни на какие обстоятельства поймешь, что это твое. Твое на жизнь, а не на похоть… только тогда щастье свое поймать сможешь… Смотри, дева, смотри внимательно, во все глаза смотри и слушай сердце свое. Оно у тебя не каменное, оно у тебя настоящее, горячее. И у твоего суженого горячее сердце тоже… Ой, завечерили мы с тобой што-ть, видать к гостям ранним. Пошли отдыхать, завтра ни свет, ни заря, глядишь, и гости нагрянут.
- И все же, как счастье ускорить можно?.. – Ирина нетерпеливо ерзала на скамье.
- Терпением. – Немного помедлив, ответила Яга. – Счастье оно тихое, ему мудрость нужна, а мудрости без терпения не бывает… Ладно, поздно ужо. Хватит лясы точить. Пошли. Утро вечера мудренее будет. С солнышком ранним ум просыпается. Пошли, дефка…
Яга вышла из-за стола и скрылась за дверью своей избы.
Яркий вечер быстро сдавал позиции выползающий со стороны леса темноте. Ирина нехотя последовала за хозяйкой. Едва она переступила порог дома, как непроглядная ночь окутала сад и двор гостеприимной, мудрой хозяйки.
(продолжение следует)