Матара поспешила к одному из столов и с радостным восклицанием схватила зелёную сумочку, повязанную плетёной верёвочкой. Быстро развязала её и извлекла зелёный плащ с чёрными и коричневыми пятнышками. Накинула его на плечи и натянула капюшон. На капюшоне были изображены лягушачьи глаза. Следом за плащом, из сумочки появились перчатки, выполненные в виде лягушачьих лапок и сапожки так же похожие на лапы земноводного. В последнюю очередь альвийка достала пару наручей, естественно, лягушек, «обхватывающих» лапками руки девочки.
– Странный костюм. – Изумился я. – И вы в этом ходите?
- Это мой доспех цфардеа. - Пояснила маленькая альвийка. - И он вовсе не так уж смешон. С помощью волшебных перчаток и сапожек я могу лазать по скалам, деревьям, стенам, и даже по потолку. Мой плащ мимикрид позволяет мне, подобно хамелеону, сливаться с окружающей средой. Да и наручи весьма полезны.
Девочка сжала кулачок, и изо рта лягушки с левого наруча вылезло короткое острое лезвие кинжала.
– При моем образе жизни важнее не то, как выглядишь, а, то насколько хорошо можешь защитить себя. – Альвийка подмигнула мне.
Матара взяла свои артефакты, отнятые у гнома, положила на стол, развернула ткань и извлекла короткий тонкий изящный зелёный меч. Гарда клинка была выполнена в виде двух заострённых лезвий, похожих на кинжалы, расположенных параллельно лезвию. В середине гарды красовался круглый жёлтый камень, внутри коего плавал странный стальной треугольник. Ножны были красными и покрыты странными символами и знаками.
Маленькая альвийка осторожно извлекла меч.
- Ну, что сначала отыщем увеличивающее устройство? – Уточнила Матара. – Просто я не уверена, что без гномов мы сможем разобраться с устройством этого артефакта.
– Пожалуйста-пожалуйста. – Кивнул я.
Девочка подняла свой меч, трижды повернулась вокруг себя и произнесла торжественно – Мацпен, молю, помоги мне отыскать устройство хисур.
Треугольник в жёлтом камне начал вращаться и замер вдруг.
- Нам туда. – Заявила Матара.
– А, не боишься сбиться с пути? – Мрачно поинтересовалась Акрава.
– Нет. – Альвийка улыбнулась скорпионихе. – Мой меч не позволит. Пока мы будем двигаться в правильном направлении, лезвие моего меча будет золотистым, если повернём не туда, покраснеет. Ну, что, в путь?
К сожалению, скорпиониха вынуждена была выпустить своих стальных воинов, при её нынешних размерах она бы просто не поместилась в коридорах. И уж конечно, матахти, выглядели совсем по иному, схожи они были с самой скорпионихой. И даже верхняя пара конечностей их была в виде секир демонов, цепников, молотов, как у Акравы.
С одной стороны, присутствие големов успокаивало, всё-таки, какая - никакая а, охрана. С другой, кто знает, что придёт в голову нашей безумной скорпионихе?
Матара уверенно вела нас, будто всю жизнь провела в гномьих подземных лабиринтах.
– Простите. – Я кашлянул. – Можно задать вам один вопрос, Матара?
- Тебя наверняка интересует, почему я веду себя, как взрослая, а, выгляжу как дитя? – Хихикнула альвийка.
– Ну, если вас не оскорбит моё любопытство. – Я смутился. – Я слышал, что дети альвов отличаются острым умом и….
– Увы, это всего лишь слухи. – Девочка вздохнула. – Дети альвов такие же, как и прочих народов. Уж мне это известно, как никому. Я и сама была обычным альвийским ребёнком, лет пятьсот назад. Вряд ли тебе это известно, но, дети у альвов рождают крайне редко и потому сородичи мои берегут своих малышей, охраняют тщательно, заботятся, спешат выполнить любой их, даже самый безумный каприз. И даже дошли до того, что создали мы особый артефакт, Либридор, способный выполнять желания малышей. Правда, лишь раз в год. Обычно, под присмотром родителей и нянек толпа малышей заполняла зал желаний, чинно, по одному, мы подходили к Либридору, и каждый шептал артефакту своё тайное желание. Конечно же, родители точно знали, чего хотят их детишки. Потому проблем никогда не возникало. Мои родители были хранителями Либридора, потому я, в отличие от других детишек, могла посещать зал желаний в любое время. Я была послушной, правильной девочкой, потому родители мои могли не беспокоиться о том, что я пожелаю загадать что-либо не в урочное время. Увы, была одна вещь, коя беспокоила меня и не давала покоя. Я боялась умереть. Мы все, перворожденные, боимся, что кто-то прервёт нашу вечную жизнь, но, я просто с ума сходила от ужаса. И ещё я боялась взрослеть. Нас детей, так берегли и так тщательно охраняли, что опасности умереть не было практически никакой, взрослые же умирали. В битве с врагом или от несчастного случая, но, умирали. Соответственно, думала я, если я не повзрослею, то и жить буду вечно. Конечно же, я далеко не сразу решилась нарушить закон, долгие бессонные ночи я металась в кровати, плача от страха смерти. Я дошла до того, что не могла ни есть, ни играть. И вот, однажды, я дождалась ночи, потихоньку выбралась из спаленки и побежала в зал желаний. Склонилась я пред Либридором. И взмолилась – О, Либридор, молю, исполни моё заветное желание – я хочу быть ребёнком вечно! И желание моё было исполнено, к сожалению. Как понимаешь ты, родители мои узнали о происшедшем далеко не сразу. Лишь через пару лет, когда воспитателей моих обеспокоило то, что я не расту и не развиваюсь, подобно другим детям, правда всплыла наружу. Скандал был страшный. Моих родителей чуть не изгнали прочь. Тогда я ещё не поняла, в чём же был мой грех, но, годы шли, сверстники мои росли, я же оставалась прежней. Увы, телесно, но не духовно. Разум мой развивался нормально. (Это было проклятьем Либридора, наказанием за эгоизм и глупость.). У меня появились новые интересы, возникли новые желания, да только, только возможности воплотить свои желания не было. Я была слишком маленькой, слишком слабой. Никто не принял бы меня в хоровод, мой тонкий голосок не слышен был в общем хоре. Руки мои не способны были натянуть лук или размахивать мечом. Я была абсолютно бесполезна, жалкая нахлебница. Я пыталась изучать магию, но, увы, оказалось, что мои магические силы не больше, чем у прочих, так что великая кудесница из меня не получилась. Занялась я изучением наук, но, снова провал, оказалось, я недостаточно умна для научной деятельности. И, как будто прочего было мало, я влюбилась. Как ты понимаешь, предмет моей страсти не мог ответить мне взаимностью, я ведь была ребёнком! Тогда я впервые задумалась о том, что смерть не такая уж плохая штука. Увы, даже этой радости я была лишена, я ведь была не просто бессмертной, а, ВЕЧНОЙ. Отчаявшись, я отправилась разыскивать того, кто сможет отменить моё проклятое желание. Ни один из магов, волшебников или кудесников, что встретила я, не брался помочь мне, слишком сложна наша альвийская магия. И вот, однажды я остановилась на ночь в храме Единого. Мне не спалось, спустилась я в алтарную и всю ночь горячо молилась, моля Б-га о помощи. Молодой жрец, коий рано утром явился в молельную залу мыть пол, случайно подслушал мои мольбы. Юноша сжалился и дал мне добрый совет – обратиться к Анеле Шель Кесеф….
– Не такой уж и добрый. – Прервала девочку Акрава. – Из-за проклятой нимфы погиб гоблин Орк, леди Савари превратилась в ужасную Хошех, а, я, я тоже скоро умру, превратившись в стальную воительницу Барзель!
- Вполне возможно. – Не стала спорить альвийка. – Но, мне пророчица помогла. Леди Анеле поведала мне, что, дабы искупить свой грех эгоизма, я должна совершить тьму тем добрых дел. Причём, творить добро надо искренне, от души, ну, просто потому, что это естественно и правильно, а, не из желания излечиться. Только добрые поступки, совершённые от чистого сердца, будут засчитываться. Я обрадовалась было, но, оказалось, что имеется одно условие – один мой злой поступок, одно недоброе деяние и разум мой станет разумом шестилетней девочки, причём, навсегда. У меня был выбор – оставить всё, как есть или рискнуть.
– И ты рискнула. – Кивнул я.
– Ну, кто не рискует, тот умирает от старости. – Матара пожала плечами. – Если всё получится, я стану нормальной. Если нет, проблемы уйдут вместе с разумом.
– И много добрых дел осталось совершить? – Уточнил я.
– Понятие не имею. – Девочка вздохнула. – Если я буду считать свои добрые дела, значит, моя деятельность не будет искренней. Может одно, может, тысячу. Кстати, вот мы и пришли.
***
Естественно, гном не оставил столь могущественный артефакт без охраны. В складском помещении, в кое мы проникли, нас ждала весьма милая зверушка, похожая на рогатого и клыкастого кротика.
Дабы избежать кровопролития, я быстренько увеличил вес сторожевой твари вдвое.
Хисур оказался интересным приборчиком, изготовленным в виде медведки. Глаза насекомого были изготовлены из таких же синих камней, что был размещён в посохе волшебника.
Акрава собиралась было поглотить прибор, но, альвийка не позволила.
– Это гномий артефакт. – Пояснила Матара. – Синие камни зебральсы, могут навредить тебе. Необходимо нам отнести артефакт гномам и молить их о помощи.
Скорпиониха спорить не стала.
Стальные скорпионы подхватили артефакт.
Альвийка дала новое задание своему мечу, и мы двинулись в путь.
Довольно продолжительное время никто не встречался нам в коридоре, но, вот из-за поворота появился целый отряд гномов, закованных в доспехи и вооружённых алебардами и топорами.
Увидев нас, стражи замерли в ужасе. Я поспешил вперёд.
– Добрый день, уважаемые, - я низко поклонился.
Один из гномов, с окладистой серебряной бородой, вооружённый длинным двуручным мечом выступил навстречу мне.
– Кто вы, и как посмели проникнуть в гномьи лабиринты? – Суровым хриплым голосом поинтересовался он. – За подобную дерзость вы будете сурово наказаны.
– Простите, - я вновь поклонился. – Мы вовсе не злобные нарушители, по глупости решившие проникнуть в ваши владения. Мы всего лишь пленники вашего сородича волшебника Мэхоная. Нам удалось одолеть достопочтенного кудесника, кроме того, в наши руки попал некий артефакт Хисур, но, но мы не можем воспользоваться им, дабы вернуть себе нормальный рост и покинуть ваши чудесные лабиринты. Мы с товарищами искали вас, гномов, дабы молить о помощи.
– Мэхонай мёртв? – Серебробородый недобро сощурился.
– Что вы, что вы. – Я испуганно замахал руками. – Неужели посмели бы мы явиться к вам, если бы совершили нечто подобное? Акрава, где там наш кудесник. – Обратился я к скорпионихе.
Один из стальных воинов принёс мне малыша и протянул его старшему стражу.
– Как видите, ваш сородич жив, здоров и вы вполне можете вырастить из него достойного и честного гнома. – Улыбнулся я.
– Вы превратили Мэхоная в младенца? – Ошарашено пролепетал сребробородый.
– Превратили – превратили. – Рыкнула Акрава. (Нетерпеливой, гневной скорпионихе явно надоели наши переговоры). - Этот мерзавец пытался зажарить меня, как какую-то курицу! И он собирался прикончить товарищей моих, мы, что должны были позволить ему разделаться с нами, лишь бы не прогневать вас?
- Акрава, не надо. – Попросил я. – Не стоит ссориться с существами, коих мы пришли просить о помощи. Вы ведь поможете нам, уважаемый?
- Я не могу решать такие вопросы. Вам необходимо встретиться с советом старейшин. – Старший страж нахмурился. – Но, я не могу позволить вам всем следовать в наши жилища. Уж простите, вы слишком опасны.
– Так мы не спорим. – Я улыбнулся. – Вполне достаточно будет, если вы позволите идти на встречу со старейшинами мне и Матаре. Я всего лишь скромный музыкант, а, альвийка – маленькая девочка, мы не способны навредить таким могущественным волшебникам, как вы, гномы.
– А, меня ты с собой брать, не намерен? – Возмутилась Акрава.
– Ну, милая моя Акравочка. – Я подмигнул скорпионихе. – Ежели я возьму тебя с собой, кто выручит нас с альвийкой, в случае если старейшины удумают против нас не доброе? Я буду лучше себя чувствовать, если ты будешь на свободе и во всеоружии.