Июльское утро начинается равномерным и живым отсчётом птицы из сочно зелёного полумрака тайги подступившей к крайнему проулку деревеньки. Следом за кукушкой, словно в последний раз, по всем подворьям начинают голосить на разные лады вестники зарождающегося дня – разномастные местные петухи с мясистыми красными гребнями. Каждый горланит по нескольку раз, вытягивая шею к лучам восходящего солнца и отчаянно хлопая крыльями по бокам, словно в бане веником по первому пару. Один раз кукарекает – опробовать связки, второй стараясь взять правильную ноту, третий, радуясь белому свету и многочисленным жёнам, что делят с ним супружеский насест в уютном, хоть и покосившемся сарае. Тут же вопросительно хрюкает разбуженный поросёнок, тыча пятачком по дну корыта в поисках своей порции пойла. Не найдя чего либо съестного отчаянно визжит, стараясь разбудить проспавшую хозяйку, требуя положенного завтрака. Недовольная всеми мычит пёстрая корова, добавляя в общий хор задумчивые ноты из глубины нескольких центнеров мяса и нескольких десятков литров молока.
Всё живое покидает места ночёвки в поисках пищи и питья, чтобы затем радоваться непродолжительному сибирскому лету, грея спины и бока на солнышке.
Дверь сеней во дворе одного из домов распахивается. Дед Егор в штанах и не застёгнутой рубахе босиком шлёпает на крыльцо, прикуривая папироску. Чертыхаясь, старается попасть ногами в резиновые калоши, одновременно начиная шагать в сторону стоящего в огороде сортира. Через несколько секунд из вырезанного сердечка в дверце нужника уже валит густой табачный дым, сопровождаемый фальшивым свистом мелодии отдалённо напоминающей гимн просыпающейся великой державы.
После пары куплетов и непродолжительного затишья с сопением калитка уборной распахивается на несмазанных петлях. На пороге показывается наш знакомый удовлетворённый морально и физически. Разводит руки в стороны, чуть-чуть приседает и зевает, протяжно выговаривая первую букву алфавита. Затем тыльной стороной ладони трёт глаза, прогоняя остатки сна, и шагает к дому, почёсывая то живот, то седую грудь, то карман сзади на штанах.
Вдруг что-то заметив в соседском огороде, останавливается и, сощурившись, всматривается, прикрывшись от солнца ладонью. Считая, что видно недостаточно хорошо, заходит на насыпь погреба и вглядывается уже оттуда на шевелящуюся картофельную ботву в огороде соседа. Засовывает два пальца в рот и свистит так, что сгоняет сороку с вершины берёзы росшей неподалёку.
Вздрогнув, ботва замирает на несколько секунд. Затем над зеленью огорода показывается фигура соседа – деда Степана в сырой от росы одежде, с растопыренными руками и на полусогнутых ногах.
- О! Ты свистел Егор?
- Я!
- Чуть не напугал было! Здорово!
- Здорово! А чё там на карачках-то делаешь?
- Да картошки молоденькой захотелось! Вот на жарёху и собираю!
- Не видать, чего-то кустов вырванных!
- А, чё поганить-то картошку буду? Я по-научному Егор нынче этим летом действую!
- Да хоть по чьему ! Как ты её рассмотришь, куста не вырвав, а?
- Темнота ты Егор! Как был, так, видать и помрёшь им! Нахрена всё гнездо-то портить! Я маленько подкопал сбоку! Смотрю, клубень попался справный! Я его беру аккуратненько, а остальные закапываю – пусть спеют до осени! Понял или как?
- А-а-а. Ты глянь! Ну и много наползал-то?
- Да полведра с двадцати кустов набрал!
- Ишь ты! Это где про такое услыхал-то?
- Сам придумал нынче! Агрономическая жилка видать у меня проснулась!
- А-а-а! Ну, разведывай дальше!
Егор поворачивается на месте, но тут замечает ещё, что-то странное на соседской стороне. Тычет пальцем туда.
- А это чего удумал?
- Где?
- Во!
- То тоже моё изобретение! На меня сегодня два озарения спустилось! Агрономическое и животноводческое! Это я для поросёнка прослоённую загородку сладил! Как только приснилось, сразу и сладил! Часов с четырёх я сёдни на ногах! Зато все задумки готовы! Одну хитрость я тебе уже рассказал, а зачем прослоённая загородка сам увидишь!
- Это как?
- Ну, ежели хочешь узнать, приходи где-то через часок или чуток пораньше, посмотришь, как всё натурально будет! Поросёнка буду на пробные испытания выпускать!
Управившись по хозяйству, дед Егор поставил небольшую скамеечку на погреб, уселся поудобнее приготовившись наблюдать за новым изобретением деда Степана и закурил. Через пару минут сосед вышел с ведром наполненным морковкой и булкой хлеба под мышкой.
- Ишь ты! Прямо как в цирке устроился! Ну, да ладно, я за просмотр денег не беру! Смотри и учись, может, когда и спасибо мне скажешь, если моя технология понравится!
- Рассказывай в чём суть-то прослоённой загородки!
- А тут сильно большого секрета нет! Прослоённая загородка для того, чтобы у поросёнка сало было не как мыло и толстое, а с прослоечками и аппетитное пальца на два-три в толщину! Такое и засолить приятно, и закоптить! Верно?
- Это да! А при чём тут сало и загородка?
- При том! У тебя поросёнок сознательную жизнь, где проводит? В сарае?
- Ну, а где ему ещё быть-то? Там конечно!
- Во! Потому-то и сало на нём будет с кулак толщиной! Верно?
- Ну, не всегда…какой год….
- Да в любой! А знаешь почему?
- Ну?
- Гиподинамия причина!
- Чё?
- Это жрёт он много, а бегает мало! Да и где в сарае там бегать-то? Больше на заднице сидеть приходится да лежмя лежать! Вот я подумал и придумал! Во-первых, свинье нужна диета, во-вторых сон, в третьих прогулки с совмещением!
- С совмещением чего?
- Чтобы он гулял и жрал, что ему нравится! У меня Борька уважает морковку и хлеб белый намазанный майонезом! Это я опытным путём вычислил! Верёвку видишь над загоном?
- Ага!
- Она у меня на роликах! С той и с другой стороны! Ну и узелки я завязал, чтобы верёвка не перескакивала, когда туда-сюда я её тягаю! А вон на ней видишь зацеп?
- Проволока болтается, которая?
- Да! За неё я корм прицеплю сейчас!
Степан подтягивает по верёвке зацеп и вешает на него морковку. Верёвка из пеньки проходит над верхней деревяшкой изобретения. Ноу-хау животноводства представляет собой загон из жердей метра четыре длиной и метра полтора шириной пристроенный к двери свинарника со стороны огорода. Рационализатор пробует на ход верёвку. Морковка плавно проплывает над загоном.
- Годится! С богом!
Дед Степан отворяет дверь свинарника.
- Борис! Борька ко мне красавчик!
Изнутри слышится хрюканье с рыканьем. Затем показывается голова с розовым пятаком, щетинистыми ушами и маленькими глазками. Боров подковыривает рылом землю и затем полностью вываливается в прослоённый загон.
- Вот она морковка! Ням-ням Боря! Куси её!
Степан подводит морковку к поросёнку. Тот, увидев, разворачивается навстречу лакомству. Делает шаг и, разинув пасть, старается схватить витамины. Хозяин успевает отдёрнуть верёвку.
- Молодца Боря! Давай ещё шажок! Давай милок! Побегать надо!
- Пусть съест первую-то – вкус поймёт!
- Не-е-э…рано! Надо, чтобы по всему загону прошёл! А потом назад! Вот тогда дело пойдёт как надо! Давай Боря!
- Чё животину-то мучать!
- А как ещё сало с прослоечками делается-то! Только так! Ещё немного Боря! Ещё чуть-чуть!
К концу загона Степан переусердствовав, тянет верёвку не в ту сторону. Морковка перелетает за жерди загона. Поросёнок недовольно рыкнув прыгает за ней. Строение для получения сала с прослоечками валится на землю.
Боров смачно хрустит морковкой, затем оглядывается вокруг.
Всюду вкусная зелень овощей…её так много,…а уж места-то…не сравнить с сараем…есть, где разгуляться….