Слэш, безрейтинга
Жизнь.
История одной дружбы.
В комнате не чем дышать, запах водки, не алкоголя, ни еще чего-то, а именно водки, дешевой, паленой, смешался с ароматом сигарет «Космос». Офигенный набор.
Фил сидел на продавленном временем диване и смотрел на разношерстную толпу за столом. Вот они, его друзья. Вон Алька с Габером тихо шушукаются, вот Сережка с Нинкой целуются, Игоряшка с Владом спорят, и как эти близнецы вообще уживаются в одной комнате, и еще живы? Они спорят по каждому поводу, да и без него.
В чем кайф? Фил так и не знал.
И вон сидит его лучший друг Гришка. Самый лучший, который только бывают, а рядом его любовь.
- Всей жизни, - как по секрету признался Гришка.
- Ого, - присвистнул Фил, - круто.
И если бы ему раньше сказали, что Григорий найдет свою любовь, и что он, Филипп, не будет ревновать, то точно бы получили в челюсть, вот прям так бы и получили.
Просто... Просто... Гришка Бессеребрянников он всегда в жизни Фила. Он константа всех восемнадцати лет, и, что бы не происходило, он рядом с Филом.
Вот они вместе сидят на горшках в яслях. Вот он, Филипп Стрижаков, стоит на кафельном полу в детском саду, и пытается не промахнуться мимо унитаза, как влетает вечный дрыгатель Гришка и начинает орать на всю ванную комнату:
- Филь, а Филь, а мне Сашка, не отдает мой танк!
Филя, тогда еще Филя, прищуривается и, не отрываясь о поставленной задачи, басит:
- Щас как дам ему, подожди!
Вот так всегда, боевой Гришка и спокойный и уверенный в себе Фил.
И вот сегодня Стрижаков сидел на собственном диване, и как ни странно не заправленном, на белых простынях в странный цветочек, и смотрел, как его лучший друг нежно целует в губы своего парня.
Макса.
****ь, Фил по всем канонам должен был ревновать Гришку, а он до скрежета зубов ревнует Макса.
Сука, какой же он красивый.
Он появился в их небольшой компании полгода назад, Гришка нашел это чудо на остановке, тот стоял и ждал автобус. Странно, в их небольшом подмосковном городке все друг друга знали, а вот это чудо пропустили. Ну и понятно, Макс учился в соседнем городе, и редко появлялся на улицах. В тот день он возвращался от своего друга. Гришка, кстати, не скрывал свою ориентацию, и что самое смешное, при такой тесной их дружбе с Филом, никто не считал их любовниками, а именно друзьями, в прочем, что и являлось правдой. Какие на хер любовники?
Да, Фил тоже был не против с мальчиками, ему вообще все равно какого пола человек. Лишь бы хорошим был и по душе.
А Макс, Макс... вау и улет.
- А давайте выпьем, - не выдерживал Филипп.
Все дружно захлопали.
- Давай, друг, с тебя тост, - крикнул Сережка.
Стрижаков кивнул и, изящно спрыгнув с дивана, сел за стол.
- Я предлагаю выпить за то, чтобы Гришку его, м-м-м, девушка, все же дождалась из армии.
- Фил, - Григорий улыбнулся, - ты это поосторожней. Не дождется. Да, Макс? Дождешься?
Максим посмотрел на Фила, потом крепко поцеловал любовника:
- А то, - хрипло ответил он.
- Вот, за это и не грех выпить.
- Не чокаясь, - попытался пошутить Игорек, в него запустили куском хлеба.
Макс переехал на колени к Гришке, Фил планомерно напивался.
Проводы, они, как говориться, такие проводы.
Сначала все смеются, потом танцуют, потом плачут. Под конец, когда вся гоп компания спит кто где, а Фила уже тошнит от водки и «Космоса», и он попытался пойти отлить и, открыв дверь туалета, видит картину, от которой весь хмель слетает на раз. Гришка сидит на крышке многострадального унитаза, а Макс скажет на его члене, и так выгибается и стонет, что Фил заводиться вполоборота, и вообще забывает, зачем приперся в туалет, от позора его спасает Гришка, который шипит на друга:
- Филя, выйди! Я щаз кончу!
Стрижаков орет:
- А щеколда для чего, уебки! - и выбегает на балкон, где под свет звезд и ор соседкой кошки, в три касания доводит себя до разрядки и сползает на грязный пол, и давиться слезами, рвотой, отчаяньем.
На утро у военкомата вся компания, в меру помятая, в меру трезвая обнимала Гришку, желала ему быстро-быстро отдать долг Родине и вернуться отдавать и отдаваться Максу.
- Эй, Филя, - Бессеребрянников крепко обнял друга. - Ты посмотри за Максом, прошу. Он... Он, он все для меня. Сам понимаешь. Я надеюсь на тебя.
Стрижаков кивнул.
- И еще, пусть он поживет у тебя, его предки выселили. Они, это, застали нас.
Филя и с этим согласился. Он жил один, мать умерла в прошлом году, и тогда только Гришка смог вытащить его из ямы отчаянья, они вместе закончили ПТУ и дружно работали на местном деревоперерабатывающем заводе.
Дружбаны.
Только вот в армию Филиппа не взяли, не годен.
- И хорошо, будешь следить за Максом.
Максим младше их на пару лет и ему еще год учиться, но после того, как предки его выпрели, он перевелся в ПТУ и теперь подрабатывал на рынке.
Гришка писал, Макс работал, вся компания продолжала бухать, Нина залетела, сделала аборт, поругалась с Сережкой, замутила с Игоряшей, которому все дружно пересчитали зубы, а потом снова бухали.
Нина рыдала на коленях Сережки, потом никто не мог отлить, потому что эти двое оккупировали ванную, как на грех соединенную с туалетом.
- Фашисты, откройте! - пьяный Макс долбился в дверь, все остальные дружно пошли на балкон.
- Вау, - пьяно орал Игоряшка, - я круче!
- Точно, вставил Нинке, и теперь крутой, - ржал близнец.
- Нет, у меня самый большой член, - обиделся Игорь.
С пятого этажа в дырку в балконе отливать весело.
Не весело - утром получать от соседки и всем дружно идти отмывать ее балкон.
Так и жили где-то месяца три, а потом Фил не выдержал
Впрочем, Макс сам напросился, он выполз из душа, в одном полотенце. Стрижаков валялся на диване, и пока Макс ставил раскладушку, это ****ское полотенце...
Филипп застонал.
- Прикройся.
Макс развернулся, демонстрируя идеальное тело, и ****ь-****ь, полную боевую готовность.
Он перешагнул ненужный кусок ткани и лег на Фила, полностью потерявшего контроль.
- Я знаю, ты меня хочешь, - язычок Макса нежно прошелся по плотно сжатым губам Фила. - Не надо, не сопротивляйся. Я хочу.
Я хочу - и это контрольный. В висок.
И понеслось. Всю ночь и все утро, а потом еще ночь, а потом...
- Гришка там, далеко, а ты рядом, - Макс уже спал не на раскладушке, а у стенки на продавленном диване.
Друзья восприняли этот факт легко, только Влад, самый серьезный из всей компании, вздохнул:
- А что скажет Гришка?
Через какое-то время все собрались на хате Фила, только вот самого Стрижакова никто не видел уже пару дней.
Макс метался из угла в угол.
- ****ь, Влад, ты, что самый умный? Ну, мудак.
- А че я сказал? Ты, типа, парень Гришки.
- А если он утопился? - орал Максим, Нинка плакала, прижавшись к Владу. Теперь он имел эту девчонку.
Серега посмотрел на этот театр жизни встал и через час привел в дюпель пьяного Филиппа.
- И где он был? - прыгал вокруг Макс.
- У меня, - Серега, оторвал Нинку от Влада. - Пошли, шалава.
Та пожала плечами.
- И вы все пошли вон!
- А че ты... раскомандовался, бля, - икнул уже не трезвый Игоряша.
Но через пять минут, Филипп храпел на памятных простынях в цветочек, а Макс сидел напротив и смотрел на мечущегося во сне парня.
И только под утро он увидел, как на рукавах рубашки расплываются красные пятна.
- Твою мать!
Запястья Фила были крепко перетянуты бурыми от запекшейся крови бинтами.
- Алло, Серега, ты... ****ь! - орал Макс в трубку.
- Что ты орешь! - голос Нинки хриплый со сна.
- Сучка, дай трубку своему ебарю.
- Не обижай мою девку, Макс, - Серега взял трубку. - И не ори.
- Скажи, что с ним?
- Вены резал. Но в больницу не вариант. Его отправят в психушку, так что пришлось самим.
- А что?
- ****ь, Макс, ты думаешь башкой или хером? Гришка его друг.
Когда Гришка приезжал на побывку Фил переезжал в кухню, уступая диван ребятам, а сам кусал губы в кровь и вертел в руках нож.
Запястья ныли, а ветер выл за окном. И отчаянье съедало под ноль.
В последнею ночь перед приездом Гришки, Фил наконец прошептал:
- Я тебя люблю.
Макс рассмеялся.
С Гришкой они прожили два месяца, пока пьяная в дупель Нинка, беременная, черт знает какой раз и которой врачи просто запретили делать аборт, рассказала о связи Макса с Филом.
Но утро Григорий, не сказав ни слова, ушел и...
Его мать сообщила, что он переехал в Москву. Фил долг пытался найти друга и даже узнал лицу и дом, где снимал квартиру Бессеребрянников, но Гриша не замечал его. Бессеребрянников вычеркнул друга из своей жизни.
Макс вернулся к Филу, но через три месяца тоже уехал, так и не сказав тех самых слов, которые Стрижаков каждую ночь шептал ему на ухо.
Нинка осталась одна с ребенком, Серега нет, конечно, присутствовал в жизни ребенка и Нинки, но все было как всегда. Влад так и жил с Игоряшей, и казалось, что из них никто никогда не жениться, но, как ни странно, Игорь нашел себе какую-то уральскую простушку и женился.
Влад вздохнул и снял другую хату. Через год Влад женился, Игорь развелся, и они поменялись местами. С тех пор так и жили, шахматная партия, ****ь.
Фил продал квартиру и тоже перебрался в Москву.
И казалось все, жизнь она - полосатая сука.
Как-то Стрижаков решил снять мальчика, он знал, что на Горьковском шоссе около деревни Новая, есть место. Он часто видел там мальчиков с мамкой, когда гонял в родные пенаты на кладбище к маме.
Было лето, ночь, мамка встретила его на развилке и, свиснув, приказала мальчикам встать.
Тут подъехала еще одна машина, и оттуда вылез симпатичный парень.
Фил усмехнулся, и тут на него уставились знакомые глаза. Гришка, твою мать!
Ребята молчали. А что сказать? Столько лет прошло.
И дело уже не в Максе, любовь, особенно первая, юношеская проходит на раз, два. Да и жизнь - сука. Нет, жизнь иногда так сдаст, что, и марьяж не поможет, так и уйдешь без трех. Преферанс, твою мать.
Мальчики построились, мамка орала не хуже торговки на рынке.
Все он были пидорсы пидорасами, кроме одного. Он стоял в сторонке.
Мамка прикрикнула:
- Эй, Макс, давай. Работай, ****ь.
Фил и Гришка уставились на знакомую фигуру.
И, взглянув друг на друга, расхохотались. И без слов, выбрав себе по симпатичной попке, разъехались в разные стоны.
- Мудаки, - сплюнул на траву Макс. - Придурки.
Конец.