В Москве, на площади у Киевского вокзала возле касс на пригородные электрички всегда вереница народа. Парень лет двадцати пяти, в черной легкой хлопчатобумажной куртке, похожей на одежду заключенных в лагере, одиноко стоял поодаль и безучастно смотрел на движение очереди, словно хотел в ней кого-то отыскать. Вообще-то он и сам не видел смысла этого бесполезного созерцания пассажиров, достающих деньги из кошельков и покупающих билеты, вряд ли нашелся среди них такой, кто согласился бы ему помочь, если бы он сказал о своей проблеме. Он не знал, на что надеяться, но все равно стоял, словно чего-то ждал. В многообразном мельтешении лиц его взгляд остановился на одной девушке. Она была высокая, стройная, красивая, с большущим пучком русых волос в стиле прически вшивый домик, в белом сатиновом платье, разрисованном розами, с глубоким декольте. По южному загару и по модному чемодану из мягкого коже заменителя, с трехсторонней молнией, молодой человек понял, что девушка отдыхала на море. Красивых девчонок он боялся, понимал, что слишком прост для них, тем более в его теперешнем положении. Но в эту минуту его разбирало любопытство: вот она, как говорится в пословице, «на личко, как яичко, а в середке болтень», нет у нее никаких признаков душевности. «Девушка, - извините, - вы не могли бы мне помочь? Вы не богаты деньгами? Дайте взаймы, я вам вышлю. Из Мордовии еду, из лагеря, три года отсидел за хулиганство. В поезде в ресторане с радости пропил все до копейки, теперь к мамане не могу доехать, хоть снова иди к милиционеру и просись в тюрьму».
- Богатства у меня никакого нет, с отпуска еду, но на билет до вашей мамани, наверное, хватит. Только в руки денег вам не дам, а то пропьете. Вам куда ехать? Я пойду куплю билет, а вы покараульте мой чемодан».
Парень не мог поверить, что ему крупно повезло с билетом, с доверием к нему, вчерашнему зэку, которому оставляют свои вещи. Он подумал, какие замечательные люди есть в нашей стране! Пока девушка стояла в очереди в кассу, парень оставался на прежнем месте и держал в руке красивый чемодан, боялся, как бы кто его не схватил, потом скажут на него. Девушка вернулась, отдала билет, взяла чемодан и хотела сразу бежать на перрон, потому что по радио объявили о прибытии электропоезда и о начале посадки.
- Девушка, спасибо. Мне просто стыдно будет, если я вам не верну долг. Запишите свой адрес.
-Некогда, я опоздаю на электричку. Сочтемся. Может, и вы кого-нибудь выручите. Удачи вам! - сказала прекрасная незнакомка, и ее фигурка смешалась с толпой пассажиров, спешащих на перрон.
Отзывчивую девушку звали Аида. Это необычное имя для деревни, куда во время войны и гибели мужа из города приехала женщина с тремя детьми, вызывало у мальчишек насмешку, каких только дразнилок не придумывали: «Ай», «Ой», «Эй», «Ид». Но девчонка со светлыми волосами, заплетенными в две косички, с большими серыми глазами, не злилась и не лезла в драку, не обращала внимания, может, она чувствовала себя старше своих ровесников, потому что ее считали справедливой. Спорщики, драчуны, болельщики говорили: «Ид, скажи», и были довольны ответом, после ее слов конфликт считался исчерпанным.
Такой она и выросла: абсолютно честной, принципиальной до запятой, что в жизни не всегда идет на пользу, но от судьбы никуда не денешься. Готовая поделиться с нуждающимся последним куском хлеба, она могла из-за принципа спорить за копейку.
После окончания семи классов подруга Аня поступила в педагогическое училище, получив диплом, уехала по направлению работать на Сахалин. Аида окончила десять классов, по комсомольской путевке поехала что-то строить на Дальний Восток. Иногда подруги встречались в деревне во время отпуска, предварительно договорившись о времени встречи. Теперь Аня уже гостила у своей матери, но Аида все еще находилась в пути. Сейчас для нее было важно не опоздать на электричку, иначе долго придется ждать прихода новой, до дома доберется лишь на рассвете, а так хотелось поскорее обнять мать, бабушку, дедушку, встретиться с подругой, у которой заканчивался отпуск. Казалось, ничего не предвещало изменения намеченного графика, но тут произошел сбой программы.
На работе Аиде выдавали бесплатный билет на поезд, по которому она могла раз в год съездить в любой конец Советского Союза. Она уже отдыхала в Прибалтике, в Крыму, познакомилась с Арменией, где в армии служил брат Василий. Всюду путешествовала одна, никого не боялась, говорила; «Каждый человек судит о других в меру своей испорченности». Поскольку такого недостатка за ней не наблюдалось, она верила каждому человеку, как тому парню, ехавшему из заключения, очень переживала, если в ком ошибалась, но все равно стремилась помочь избавиться от недостатка, перевоспитать, высказывая замечания.
С хорошим настроением Аида подошла к электричке. Вагон только заполнялся, и она заняла удобное место около самого окна. Села на диван, к стенке прислонила свой редкостный чемодан, стала смотреть в окно. Толпа пассажиров убыстряла шаг, чтобы отыскать пустой вагон и занять место для сидения. Напротив, в белом халате появилась продавщица мороженого. Остановив свой короб, она приготовилась к торговле.
День был жаркий, без мороженого было просто не обойтись.
- Посмотрите, пожалуйста, за моим чемоданом, сбегаю за мороженым, - обратилась Аида к соседкам по дивану.
- Девушка, вы можете опоздать, - предупредили ее.
- Там очереди нет, я мигом вернусь.
Большая пачка сливочного мороженого в шоколадной глазури стоила 48 копеек. Девушка отдала рубль, взяла мороженое и стала пересчитывать сдачу.
- Вы мне сдачу неправильно дали, пять копеек за вами.
- Да пошла ты, нет у меня мелочи, я только начала работать.
- Как нет? – удивилась девушка. – Вон на тарелке лежат. Можно я сама возьму, а то электричка отходит?» Ее рука потянулась к тарелке с мелочью.
- Девушка, отойдите, я милицию позову.
Во время этих препирательств быстро выросла очередь за мороженым, продавщица работала быстро, брикеты, стаканчики с лакомством так и мелькали в ее руках, покупатели получали мороженое и сдачу. Но ей действовало на нервы присутствие девчонки, требующей сдачи. Она и отдала бы ей пять копеек, ими не разбогатеешь, но в присутствии народа она не хотела признаться в своей ошибке, или умысле. Чуткие люди в очереди попытались примирить стороны, раздались голоса: «Девушка, вы не одна, мы на поезд спешим, не задерживайте продавца». «Девушка, возьмите у меня пять копеек, - предложил мужчина в солнце защитных очках. – Неужели вы дожили до последней копейки?»
- Я не мелочная, могу и вас выручить. Здесь дело принципа: я не хочу, чтобы меня обманывали и тем самым унижали. А вообще обидно, что у нас имеются люди, готовые в любую минуту обмануть. С такими мошенниками мы коммунизм не построим, да и социализм подорвем.
- Это слишком! Из-за ничтожного повода вы делаете такие громкие, трескучие заявления, - раздалось несколько голосов.
Почувствовав поддержку, продавщица пошла в новое наступление: «Уйдешь ты или нет? Я милицию вызову, все люди свидетели. Они подтвердят, что ты меня оскорбляла, работать мешала и выручку хотела украсть».
Это лживое заявление перебил голос диктора: «Граждане пассажиры! Будьте внимательны. Отправляется электропоезд».
Что-то дернулось, с трудом закрутились колеса, вагоны медленно поплыли вперед от платформы. Аида одним прыжком подскочила к своему вагону, посмотрела в окно на свое пустующее место и одиноко стоящий на диване чемодан. Поезд шел очень тихо, она смогла бы на ходу прыгнуть в тамбур, но дверь была плотно закрыта. Девушка отчаянно махала руками машинисту, чтобы притормозил, но поезд разгонялся, уезжал ее чемодан, а она так и не выяснила отношения с продавщицей. Была обида, растерянность, на глаза навернулись слезы, мороженое таяло, и липкая белая молочная струйка текла по руке. Покупатели уже не толпились около ящика с мороженым, все уехали. Продавщица злорадно, с торжествующим видом смотрела на строптивую пассажирку и, как своей знакомой, сказала: «Вот так-то! А то прокурорша нашлась!»
Аида поняла, что не добилась справедливости, проиграла в споре, но не дала насладиться временной победой обманщице, она положила в тарелку с мелочью свое размякшее мороженое и ответила более хлестко: «Это тебе к моим пяти копейкам. Жри, не подавись, ворюга!»
Аиду всегда отличали смелость и находчивость. Не теряя времени, она поспешила к начальнику вокзала, рассказала ему о том, что отстала от поезда, а чемодан остался в вагоне. Мужчина уточнил номер вагона, расположение сиденья и вид багажа. Электричка все дальше уезжала из Москвы, а начальник вокзала успел переговорить с машинистом поезда, с работниками милиции, отделение которых располагалось на ближайшей станции. Бюрократией здесь не пахло, обошлось без записи в журнал обращения посетительницы, чувствовалось - главное в деятельности коллектива вокзала было безвозмездное оказание помощи пассажирам. Он спокойно и уверенно сказал: «Через четыре остановки милиционер зайдет в вагон и заберет ваш чемодан. Придется вам ожидать следующую электричку. Не беспокойтесь, все будет хорошо. Сойдете на этой станции и в милиции получите свои вещи».
На указанной станции ее встретил милиционер и повел в свою комнатушку. Девушка-растеряха назвала вещи, которые лежали в чемодане, проверили, ничего не пропало. Получив чуть было не пропавший чемодан, Аида осталась на незнакомой станции ожидать очередную, третью электричку. Приехав в областной центр, несколько часов ждала рабочий поезд, чтобы добраться до дома.
К этому времени у подруги Анны закончился отпуск, и их традиционная встреча не состоялась. Она произошла через несколько лет, в неожиданном месте.
В читальном зале университетской библиотеки, обложившись книгами, за столиком сидела привлекательная женщина в очках, с косой русых волос, уложенной вокруг головы. Хотя прошло несколько лет с их последней встречи, Аида сразу узнала подругу. Она подошла к столу: «Здравствуй, Анна Ванна!» Студентка оторвала взгляд от книг, посмотрела вверх и растроганно произнесла: «Ой», «Ай», «Эй», «Ид», ты откуда взялась?» Они расцеловались, обнялись и вышли в коридор поговорить.
Оказалось. Анна Ивановна работает заведующей детским садом, учится заочно, готовится к защите дипломной работы. На сессию приехала с трех месячной дочкой, которую кормит грудью.
- Ну а ты что здесь делаешь, кем будешь? – спросила Анна.
_ Я – прокурор, без года неделя, заочно заканчиваю юрфак, работаю в прокуратуре. В детстве вы напророчили мне профессию. Ты лучше скажи, кто твой муженек. Если ты заведующая, то и муж у тебя не иначе как большой начальник, ты такая требовательная была к ухажерам. Чем супруг тебя покорил?
- Да никакой он не начальник, обыкновенный электромонтер, конечно, с развитым кругозором, даже в тюрьме сидел. Об этом рассказал сразу, когда провожал с кино из дома культуры. К тому же верит в хороших и добрых людей.
- Неужели не страшно было выходить замуж за человека, побывавшего в тюрьме?
- Говорят, от сумы и от тюрьмы не отрекайся, нередко невиновные страдают. Был у него друг милиционер. Встретились в деревне на улице. Друг в форменной одежде, обрадовался встрече, предложил показать один приемчик борьбы. Мой Мишка подставил ему подножку, тот упал. Но кто будет разбираться, друзья они или нет, если повержен милиционер, дружба обошлась в три года тюрьмы.
- Это понятно, но при чем тут вера в хороших людей? Неужели это важно для семейной жизни?
- Важно, да еще как! Помнишь, ты говорила, что каждый человек судит о других в меру своей испорченности. Если ты способен видеть хорошее, доброе, это как бы собственное отражение в зеркале. У Михаила был такой случай. Когда он возвращался из мордовского лагеря, где работал на лесозаготовках, пропил в дороге все заработанные деньги, доехал до Москвы, а чтобы добраться до дома, нет денег, чтобы купить билет на электричку, положение такое, хоть снова возвращайся в тюрьму. Прохожие подозрительно смотрели на парня в лагерной куртке. Он попросил у незнакомой девушки дать ему денег взаймы, объяснил ситуацию. Девушка без каких-либо вопросов купила ему билет. Он чувствовал свое человеческое достоинство, вернул бы долг, но его спасительница не дала свой адрес, спешила на электричку. Он говорит, если бы встретил эту девушку сейчас, вернул бы ей долг, с процентами. Тогда она своей добротой спасла его от дурного поступка, который мог произойти в его отчаянном положении. Как говорил писатель Глеб Успенский в рассказе о Венере Милосской, она его выпрямила.
- Это слишком сентиментально. А где он встретил эту Венеру?
- В столице, на Киевском вокзале.
- Мне это что-то напоминает. Жаль, что вы живете так далеко, я не могу увидеть твоего Мишу, может, мы с ним где-то встречались. Ты не ревнуй, если встреча произойдет, и мы узнаем друг друга.
- Я и не думаю беспокоиться. Тебе и ехать никуда не надо, он во дворе гуляет с Ритусей. Мы с ним всегда вместе, не можем друг без друга.