Поскольку руны считаются лингвистами общим наследием прибалтийско-финских народов, время их происхождения лингвисты возводят к периоду общего прибалтийско-финского пранарода. Если принять во внимание характер описываемых в рунах взаимоотношений калевальцев и лапландцев, можно увидеть в них экспансию калевальцев на земли саамов. Следовательно, речь идёт о начальном периоде экспансии прибалтийско-финского пранарода в соседние местности, предшествующем их обособлению. Известно, что прибалтийско-финский пранарод сформировался на территории нынешней Эстонии.
То, что в рунах идёт речь именно о саамах, подтверждается, например, неоднократным упоминанием редкозубости хозяйки Похьёлы:
«Pohjolahan menty;;n
Pohjon akka harvahammas
Pani sammon laaintaan.» [28]
«Ильмаринена в Похьёле
Редкозубая старуха
Сампо делать заставляла
…» [29]
По данным современной одонтологии, саамы – «самый мелкозубый» народ в мире. [30] Т.о. это не пустой эпитет, а реальное описание.
Экспансия прибалтийско-финского пранарода в саамские земли происходила с территории нынешней Эстонии на север, через Финский залив, в результате чего они оказались на территории современной Финляндии, либо обходя Финский залив с востока, по территории нынешней Ленинградской области. Потомки переселенцев в обоих направлениях могли через некоторое время стать рунопевцами, сохранившими историю о Сампо.
Между тем лингвисты утверждают, что предки современных саамов – протолопари – вошли в тесное соприкосновение с прибалтийско-финским пранародом и восприняли от него язык. Переход к прибалтийско-финской речи у протолопарей происходил постепенно, в течение веков, и закончился к началу I-го тысячелетия до нашей эры. [31] Этим вполне объясняется зафиксированный рунами факт свободного общения калевальцев и лапландцев. Тем не менее, в саамском языке остался мощный пласт древней лексики, а перенятый у соседей язык существенно отличается от исходного варианта.
Обращаясь к данным языкознания, выясняется, что в саамском языке около 20 балтийских (литво-латышских) заимствований. Они относятся к лексике, касающейся экономической и культурной жизни. Причём, все они относятся к периоду контактов с единым прибалтийско-финским пранародом. [32]
[28] Записал Лённрот от Василия Киэлевяйнена в 1834 г. в д. Войница. «Карело-финский народный эпос», т.1, «Восточная литература», РАН, 1994г., с.145, руна 20.2
[29] Записал Лённрот от Василия Киэлевяйнена в 1834 г. в д. Войница. «Карело-финский народный эпос», т.2, «Восточная литература», РАН, 1994г., с.125, руна 20.2, перевод В.Я.Евсеева
[30] «Прибалтийско-финские народы России», Москва, «Наука», РАН, 2003, с.27, по Selmer-Olsen, 1949, Зубов, 1968
[31] Керт Г.М., «Саамский язык (кильдинский диалект). Фонетика. Морфология. Синтаксис», Карельский филиал Академии наук СССР, ИЯЛИ, Ленинград, «Наука», 1971, с. 8, по П.Аристэ, Изв. АН Эст.ССР,10, Сер. Обществ. Наук, 1961, №3, с.266
[32] Керт Г.М., «Саамский язык (кильдинский диалект). Фонетика. Морфология. Синтаксис», Карельский филиал Академии наук СССР, ИЯЛИ, Ленинград, «Наука», 1971, с.12, по I.Kalima. “It;merensuomalaisten kielten balttilaiset lainasanat”, Helsinki, 1936.