Когда-то один умный немец сказал: "Чтобы сочувствовать, достаточно быть человеком; чтобы сорадоваться, надо быть ангелом".
Культура начавшейся действительной истории, – культура солидарности, коллективизма, братства, товарищества etc. – культура социализма в действительно массовом масштабе вызвала к жизни эти модусы, эти непосредственные формы бытия становящегося, имеющего неодолимую перспективу обретения формы практической всеобщности, основного мерила действительной истории, мерила действительного гуманизма, мерила действительного коммунизма – обобществления.
Культура, – антикультура, – очередной попытки предыстории (реальной истории) взять реванш; культура попытки трансформировать творчество в его антагонистическую противоположность в составе развития: в свитие. Прогресс – в регресс. Эволюцию – в инволюцию. Солидарность – в солидаризм. И так далее. И в том же режиме. И с той же целью...
Культура свития предполагает (и демонстрирует) решительное и тотальное искоренение, вытеснение, изгнание из духа, души и практик (человека, людей, человечества) всего, что хотя бы отдаленно напоминает об общинности, артельности, коллективизме. Солидарности. Они, повторяю, всячески унижаются, дискредитируются, высмеиваются, выгогатываются. Почему? Зачем? С какой целью?!
К слову сказать, уже довыгогатывались. Процесс расчеловечивания человека, людей (не человечества!) идет значительно быстрее, значительно стремительнее, чем на то рассчитывали даже самые оптимистичные затейники, режиссеры и постановщики его. Впрочем, чему удивляться: под гору цивилизованности скатываться, – культурно деградировать, – значительно легче, нежели вскарабкиваться на нее.
Так вот, успехи на поприще превращения людей в животных, в скотов, в зверей – бесспорны и впечатляющи. Разумеется, скотами, животными, зверями исходно и в первую очередь становятся и являются именно те, кто ставит, оплачивает, непосредственно, – по всем фронтам и азимутам, – осуществляет и обеспечивает решение подобной задачи. Кто уже не в состоянии просто загнать больно умных и энергичных (бунтарей, инсургентов, красных, левых, коммунистов, революционеров etc.) и тех, кто за ними следует в традиционные тюрьмы, каторги, концлагеря, но:... сам уходит в гетто и резервации. Добровольно. Сам отделяется законами и подзаконными актами, колючей проволокой, шлагбаумами, камерами видеонаблюдения, охраной вооруженной etc. от ... народа.
И пусть эти заповедники, резервации и гетто (Рублевка, Конча-Заспа и т.п.) являются изоляторами повышенной, можно сказать – запредельно высокой комфортности, однако же очень сомневаюсь я в подобной комфортности духа и души их обитателей. Чад и домочадцев. Прислуги.
Прислуга… Ну, что прислуга. Она как ненавидела господ во все времена и народы, так и нынче ненавидит. Презирает, завидует, боится. Ведь в одном склепе находятся. Правда, роли – противоположные. Да, не бывает рабовладельцев без рабов. Но ведь и рабов без рабовладельцев не бывает. Нельзя аплодировать одной рукой потому что. Особенно когда на дворе ХХI-й век. Сегодня статус холуя и холопа куда болезненней самовоспринимается и самосознается, нежели еще 100 лет тому.
Касаемо же тех девиаций и деформаций, которые уже произошли и нынче происходят на другом полюсе (95%), так они, следует подчеркнуть, уже обрели и с нарастанием продолжают обретать все более зловещий характер. Там (здесь), на этом полюсе уже почти не осталось, – по отношению к 5%, – даже ... сочувствия. Про сорадость скромно помолчим…
5% : 95%. Пять процентов подыхают от обжорства, девяносто пять – умирают от голода. Человеку, знающему, что он не рождается, но становится, незачем уточнять, что подыхать и умирать – это, конечно и буквально. Но все же, более – фигурально. Это, прежде всего – расчеловечивание. Деградация. Дегенерация. Свитие. Оскотинивание. Озверение.
Расклад, который столетиями складывался в царской России (и, различаясь в деталях – не только в ней) уже, (за 20 лет) – фактически воспроизвелся. А за спиной же: опыт 70 лет жизни в условиях реального социализма…
Нет сочувствия. Ко вчерашним соотечественникам. В один садик, в одну школу, в один ВУЗ (правда, не в одну армию, шахту, ферму, завод, фабрику, как правило) ведь ходили...
Нет сочувствия. Ведь родились и вырастали, повторяю, в уславиях (пусть реального, но: социального, национального и пр., и пр.) равенства. Реального социализма.
...Погибла семья в дорогущем "джипе"? Разбился личный самолет вместе с хозяином и "случайными попутчицами"? Сгорел рынок? Шлепнули предпринимателя (банкира, политика, адвоката, "звезду шоубиза", профессионального спортсмена и т.п.) в центре Москвы? Ну и ... Идет судебный процесс над олигархом, над вчерашним политическим либо любым иным ньюсмейкером? Ну и... Убивают (избивают) представителей второй древнейшей? Ну и ...
Приведу материал, свидетельствующий о том, какого масштаба, какой глубины и основательности моральная, нравственная коррозия следует за коррозией (разбоем) экономической, социальной, политической, информационной, духовной etc., экспроприацией апроприированного. (У кого временные трудности с опорными категориями социальной философии, объясняю "на пальцах": апроприация – это когда 70 лет все вместе нарабатывали, обретали, создавали, стягивали в одну кучу народное достояние. Экспроприация – это когда росчерком пера твой вчерашний соотечественник (ибо у пауперов, ибо у пролетариев нет Отечества) становится хозяином "Уралмашзавода", конд. ф-ки (бывш.) им. К Маркса, леса, речки, земли, того что под землей и т.д. – без счету. Ну, тот самый, один из 5%... Если о том же, в ритмике диалектики, то: апроприация; экспроприация; экспроприация экспроприированного (экспроприаторов). Ну: тезис; антитезис; синтез. Ну: положение; отрицание; отрицание отрицания. И чего, спрашивается, потом на диалектику обижаться? Ведь: наука. Ведь: законы…
Экспроприация (лат.: воровство) – это выталкивание из собственности (ну, и, разумеется – из власти), из достояния народного тех, кто (чьи родители, чьи дедушка с бабушкой, чьи дети) его обретал, нарабатывал, приумножал, защищал, восстанавливал в трудах и боях невероятно трудных и опасных. В сражениях и трудах во имя Отечества своего, которое нынче у них (у нас) украдено, поругано, ограблено. Уворовано. Экспроприировано.
Итак, регулярная колонка колумниста ежедневной киевской газеты "Сегодня" Мих. Дубинянского. Заметка называется "Ни любви, ни тоски, ни жалости" (См. Г-та "Сегодня", №106 (3823) от 18.05.2011 г.).
"Самый известный украинский заключенный не смог растопить сердца сограждан.
Голодовка Юрия Луценко – это смелый шаг отчаявшегося человека. Бывшему главе МВД действительно плохо. Но страдания лукьяновского узника не тронули украинцев: в народе преобладает равнодушие и даже злорадство.
Сколько бы килограммов ни потерял экс-министр, он остается представителем политического бомонда. А любой обитатель Печерских холмов получает от населения черную метку и не может рассчитывать на простое человеческое сопереживание.
Именитые страдальцы не вызывают жалости. Если они попадают в беду, считается, что так им и надо. Если они мучаются, их слезы называют дешевым пиаром. Если бывший вельможа очутился за решеткой, то он априори виновен, и справедливость конкретных обвинений никого не интересует.
Народ не реагирует на жалобы Юрия Витальевича и Юлии Владимировны. Обыватели отпускают циничные шуточки о погибших депутатах. А если завтра что случится с Виктором Януковичем? Много ли будет слез и сочувствия?
Растущая черствость украинского общества пугает, но, к сожалению, она, совершенно закономерна.
Политики, чиновники и олигархи создали свой собственный замкнутый мир, на который не распространяются правила и законы, предназначенные для простых смертных. В этой обособленной вселенной живется привольно и комфортно, но ее обитатели лишаются права на сочувствие. Их воспринимают как инопланетных киборгов, не заслуживающих человеческого отношения.
...Говорят, каждый народ имеет то правительство, какое заслуживает. Видимо, так оно и есть. Но и правители получают народ, который они заслужили".
Господи, да разве же не понятно, что это: новое, – очередное, ведь у подлости, у стяжания, у алчности, как и у глупости – пределов нету, – издание старого как мир правила 5%, правила мерзавцев, правила угнетателей: "разделяй и властвуй"?
Очередное издание. Переработанное и дополненное. В облатках наукообразных, – включая и "философские", – умозрительных конструктов. Вон они, паразиты духовные. В полупоклоне и ожидании: чего изволите? Ваши деньги, наши "философии". На этой ярмарке интеллектуального произвола: всего навалом. От этики утилитаризма до философии экзистенциализма; от персонализма до постмодернизма, от неофрейдизма до прагматизма, от эскапизма до проповеди сексуальной революции и раскованной чувственности, от программ раблезианства и гедонизма до... Словом, повторюсь: на ярмарке (бирже, базаре) неспонтанного мифотворчества сего товару теоретического с гнильцой, сего фальшака духовного – навалом. Ну, а сивуха духовная, ежели она потреблена "внутрь", вызывает к жизни совершенно определенного качества состояние души. Ну, а там уж и до соответствующих практик, настоянных на таком духе и сдетонированных таким душевным состоянием – рукой подать. И в их, подобных практик, центре: завершенная и откровенная охранительная реакция предыстории. Фашизм. Попытка взять реванш у нарождающейся истории действительной. Фашизм как концентрированная форма превращенной формы солидарности – солидаризма. И если в первой половине XX века (как реакция на возникновение Советской России и затем: СССР) острием фашизма была избрана, была назначена, – в силу стечения целого ряда причин, условий и обстоятельств, – Германия, то нынче эту почетную миссию откровенно и вполне добровольно взяли на себя США. Они, штаты, и тогда-то, в 20-е – 30-е гг. XX века, были основным сценаристом, режиссером и спонсором (продюсером) чудовищного блудодейства (на духе, на чувствах, на крови), но: предпочитали место за кадром, за кулисами. Однако же, когда детище, собственноручно и любовно взлелеянное и реципиированное Италии, Германии etc. чуть было из повиновения не вышло – на полусогнутых в Первопристольную примчались в коалицию антигитлеровскую и в союзники проситься... Ибо перспектива быть превращенными в органическое удобрение либо в эксклюзивные абажуры, видимо, их не очень грела... Ну, "очко, оно ж не железо", как говаривал мой армейский друг Коля Олейник.
Сегодня – сложнее. Нынче приходится перебирать на себя, – кроме всех вышеозначенных: и перечисленных, – также и роль, и функцию – основного актера. Актера предысторического трагифарса.
Ну, решительно ничего этим уродам: активным соучастникам и подельникам в деле продвижения в мир идеалов общечеловеческих ценностей и стандартов демократии вкупе с либерализмом поручить нельзя. Все приходится делать самим. Вон, из безотказных и надежных пуделей на сегодняшний день остался всего лишь один: альбионской, – шире: наглосаксонской, – породы. Да и за этими: пригляд да пригляд, глаз да глаз нужен. А то, чуть зевнешь или на миг отвернешься: и канадский экспедиционный корпус (контингент) в горах Гиндукуша – уже на чемоданах сидит...
Очень похоже на то, что все идет к повторению пройденного. Очень похоже было лет 10 тому назад, когда, вся эта свора из Ирака в мгновение ока ретировалась. Испарилась. Дематериализовалась. Как дымка предрассветная. Ну, никакого сладу с этими вояками героическими из Испании, Грузии, Украины, Ю.Кореи и т.п. нету. Ты им о коалиции, о солидаризме, о круговой поруке и тому подобных прекрасных вещах, а они, – молча и угрюмо, – "своя шкура дороже". Особенно – непопорченная пулями и осколками неблагодарных местных «террористов». И чем тут крыть?! Тем более, что нефть (или что там еще плохо у этих аборигенов лежит) все равно в США уплывет... Одна надежда: на латвийское, литовское и эстонское воинство осталась... О, темпора, о морале! А ведь еще каких-то 20 лет тому назад все казалось и представлялось таким радужным и беспроблемным. Так воодушевляло и расслабляло. Так вдохновляло. Ну, сплошной тебе, перманентно длящийся кайф. И все эти долбанные демократии, освобожденные из-под гнета, из-под сапога советского, социалистического тоталитаризма, – халявщики проклятые, с... позорные, – так преданно своему сюзерену, Пиндосии в рот и в глаза заглядывали. Благосклонности любой ценой искали. Не, решительно, мир перевернулся. Никому нельзя верить...
Впрочем, оставим проблемы и заботы уродов предысторических – уродам. У нас своих забот – невпроворот. Полон рот. За 20 лет самой активной, острой, – третьей, – фазы наката контрреволюции, наката предыстории кроме потерь т.с. непосредственных и очевидных; потерь, не идущих ни в какое сравнение с потерями наката предыдущего (1941-1945 гг.): людских, материальных, духовных etc. – самые чудовищные потери ментальные. Потери моральные. Потери нравственные.
В нашей, – и не только в нашей, – стране выросло поколение (им уже в районе 25 лет), которое (несколько, правда, поспешно) контра считает "своим". Ну как же: так тщательно и так качественно отравлены духовные колодцы, основательно разорены пантеоны, так искренне и так профессионально высмеяны (выгоготаны) наши герои, наши мученики, наши ценности; на место всех вытесненных ценностей водружена одна: "пепси". Ну, которую "поколение выбирает". Фигуральное, разумеется, пепси. Универсальное, тотальное такое... Уж вроде как и передохнуть после дел неблаговидных и трудов неправедных можно. Ну, заслужили же. А затем – по полной программе насладиться плодами победы. Оттянуться. Ну, это ж так по-житейски понятно. И – почти очевидно. И, где-то даже справедливо. (Это, разумеется, если в логике воров и разбойников резоны разводить). Посему: "Даешь устойчивое развитие!" Даешь стабильное развитие. По-украински это звучит примерно так: "Хай живе сталий розвиток!"
Вот только одна мелочь, одно, почти пустячное неудобство: те самые, которые "побеждены и повержены", что-то не больно торопятся белый флаг выбрасывать. Создается такое ощущение, что они даже не подозревают о том, что окончательно "побеждены и повержены". Со своими, – им назначенными, – уделом и ролью не спешат безропотно и молча, смириться. Более того: смотрят на "победителей" как-то участливо и сочувственно: как на неизлечимо больных... Вон, догадались уже, и издеваются над очередной, им предложенной, троянской лошадкой. Не спешат, как давеча бывало, втягивать в себя: в дух, в душу, в практики свои, где уже на привольных лугах невежества, глупости, беспечности и пр. целые табуны троянских коней пасутся, лошадку очередную. Говорят, что "стабильный" – это для тех, кто уверовал наивно, либо же самонадеянно в собственное избранничество, в миссию "хозяев мира", в свою "золотомиллиардность". Для тех, кто на плечики свои утлые взвалил роль и функцию новых (нео) расистов. Ну, "новых русских", "новых узбеков", "новых украинцев"... А для нас, гутарят; а нам, бают, совсем иной удел и юдоль уготовлены: стабилизец называется... И в очах ихних что-либо прочесть почти невозможно. Они, эти глаза с поволокой, – но вовсе не от того, что их вот уже два десятилетия к ряду заливает духовной сивухой тля медийная со страниц "бульваров" и "глянца", с экрана ТВ, либо с дисплея ПК. А параллельно "эффективные собственники" единственной отрасли, не знающей кризисов и спадов: отрасли производства алкогольных напитков за копейки: реки и моря сивухи буквальной на того же "старого русского"...
Однако же: кончилось кино. Облом.
Уже засветились, уже поняты, уже до чертиков обрыдли и надоели протуберанцы деменции, а они все еще, – по инерции, – продолжают. Без былого энтузиазму, и энергия уж не чета той, двадцатилетней давности. Ох, не чета.
Да и откуда же энергии-то браться? Посудите сами. Папик-то заокеанский кошель с у.е. захлопнул. Ему нынче не до заморских кокоток политических, медийных, прочих. В своих пределах совершенно отчетливо жареным запахло и это амбре только усиливается. Вот местные-то девушки вышеозначенные (в России, на Украине, далее – везде) и осыпались. Осыпаются. И остается этим кокоткам либо на факультативных началах свое паскудство продолжать, либо – в тираж. Ну, то есть, кто успеет – в эмиграцию. Кто не успеет – самый гуманный в мире суд. А как же иначе? За все надо платить. Ежели не вовремя – расплачиваться.
И уж, казалось бы, была сформирована "культура молчания", да какая-то некачественная она получилась: мало она напоминает "культуру смирения", "культуру безучастности". А уж тем более: "культуру покорности". Скорее это уже не "молчание ягнят", перспектива и удел которых: судьба баранов. Нет, это какое-то молчание совсем иного свойства. Это, скорее, из разряда "народ безмолвствовал". Помните? Помните. Еще со времен Гришки Отрепьева это в гены претендентов на мировое господство и на господство вообще, впечатано. Добре же известно, что есть род молчания, который несравненно более опасен ора толп на городских площадях. Инспирированных (срежиссированных, оплаченных) бунтов. "Бунт есть бессильное проявление недовольства филистера" (Мих. Лифшиц). Бунт – это видимость крайней формы социального протеста угнетенных. Бунт – это торжество превращенной формы социальной активности: буржуазного активизма. Он – легкоподавляем. Он – давно отработанная угнетателями форма "стравливания" избыточного давления в котлах социального напряжения. Буржуазия не боится бунта. Как и стачку, как и забастовку, которые "в девяти случаях из десяти инспирирует буржуазия" (Ф. Энгельс), бунт, – только в десяти случаях из десяти, – инспирирует она же.
Вон, поорали в ноябре-декабре 2004-го на деньги Сороса (предварительно у нас экспроприированные) и на похожего происхождения и похожих хозяев деньги. И не согласен я категорически с утверждением о том, что деньги не пахнут. Подобные деньги, из подобных рук пахнут, – воняют, – невыносимо. Равно же воняют и те, кто платит, и те, с кем расплачиваются. Словом, очень вонючая это субстанция: "оранжевые" и все прочие "цветные революционеры". Майдауны. Цитрамоны. Мерзавцы ("за что я мерз целую неделю на Майдане?"). Равно как и вся прочая предысторическая гнидотень: от "олигархов" до базарной торгашни, от сервильных юристов, политиков и журналистов до субъектов перманентного срача (троллинга) в Интернете. Троллинг – это ловля на блесну законченных, либо же начинающих, идиотов. Ну, захватывающая такая, рыбалка. В водице, предварительно основательно замутненной...
Поорали. Поменяли одно контрреволюционное мыло на другое, столь же контрреволюционно, шило. И, в мгновение ока, разошлись. Разьехались. Растаяли, Растворились.
Флешмоб. Сетевые структуры. Оргоружие...
А эти – молчат. Ох, не к добру это. Ибо, сдается, и ощущение это перманентно нарастает и усиливается – не молчат вовсе, но: безмолвствуют.
Словом: "а вокруг тишина, взятая за основу".