БЕСЕДЫ С ПАНКРАТОМ,
ЗАПИСАННЫЕ
ПЛАТОНОМ КСЕНОФОНТОВЫМ-ЭККЕРМАНОМ
РАЗГОВОРЫ О БОЖЕСТВЕННОМ.
ДИАЛОГ ВТОРОЙ.
СОВМЕСТИМО ЛИ ХРИСТИАНСТВО С ЖИЗНЬЮ?
СОБЕСЕДНИКИ всё те же: Панкрат и Студент.
ОБСТОЯТЕЛЬСТВА:
Та же озеленительская бытовка, обеденный перерыв. Всё уже съедено и выпито, но на работу ещё рано. Студент устроился на лавке с книжкой, Панкрат же заскучал и очевидно жаждал общения. А потому Студент был просто обречён на ещё один философическо-богословский
РАЗГОВОР:
П а н к р а т. Что читаем? А, Гумилёв-фис… Ну-с, и что можете сказать по поводу прочитанного?
С т у д е н т. Круто!
П а н к р а т. Исчерпывающий ответ. А если всё-таки поподробнее?
С т у д е н т. Слушай, Панкрат, не мешай. Опять со своими понтами? Я то студент, но ты, слава Богу, не профессор, и фамилия твоя не Преображенский. Впрочем, возвращаясь к нашему давешнему разговору… Вот, ещё один умнейший человек определённо говорит, что христианство есть учение жизнеутверждающее. И прямо противопоставляет его манихейству, в отличие от некоторых горе-философов.
П а н к р а т. Горе-философ – это я? Ну что же, я действительно продолжаю настаивать, что первохристианство, - христианство евангельское, христианство Христа, - есть продукт негативного мироощущения и чистейший образец антисистемы, если рассуждать в терминах Льва Николаевича. И я могу это доказать.
С т у д е н т. О, Господи, опять?!
П а н к р а т. Я знал, что ты с удовольствием меня выслушаешь. Ведь это так интересно, не правда ли?
С т у д е н т. Да уж…
П а н к р а т. Ну, вот и славно… В прошлый раз мы начали с частного вопроса о справедливости, любви, этике и праве, а в итоге вырулили на некие важные обобщения. Что же, повторим пройденный материал. Нами несомненно установлено следующее. Нагорная проповедь есть смысловое ядро, сущность христианства Христа. Нагорная проповедь предъявляет человеку требования, очевидно несовместимые с человеческой природой, а потому в принципе неисполнимые. Если человек, которому эти требования постоянно предъявляются, считает их правомерными, он неизбежно приобретает чувство тяжкой неизбывной вины, презрения и ненависти к самому себе. Это самоуничижение называется «смирением», его обретение провозглашается высшей целью христианской духовной жизни. Разумеется, состояние «смирения» совершенно несовместимо с целым рядом предрассудков. С чувством собственного достоинства, честью, потребностью в свободе и справедливости, с «обидой за державу», с «праведным гневом», с «яростью благородной». В данной системе координат всё это должно рассматриваться как проявления «гордыни», самого тяжкого греха. Если мы не должны «противиться злому» и «осуждать», а должны, напротив, «подставлять другую щёку», если «христианский Бог есть Бог любви, а не справедливости», если праведник, обычный нормальный человек и подонок-изувер есть в равной степени «ничтожества пред Господом», не заслуживающие от Него ничего хорошего… Всё это и означает, что никакая социальная жизнь с её атрибутами, – этикой, правом, государством, политикой, – в принципе не может быть «богоугодной».
С т у д е н т. Тем хуже для социальной жизни. Тоже мне, идол.
П а н к р а т. Золотые слова! Только хочется немного расширить: тем хуже для жизни вообще. Ибо «истиннохристианское» отношение к социальной жизни есть лишь частный случай отношения к жизни вообще, к жизни как таковой. Истинные христиане, похоже, полностью солидарны с монофизитскими уклонистами с армянского радио в том отношении, что тоже не считают жизнь предметом первой необходимости.
С т у д е н т. По-моему, эта реприза уже звучала. Повторяешься, горе-ритор…
П а н к р а т. Да неужто? Ну, ничего страшного… Крылатые фразы от длительного и многократного употребления не снашиваются.
С т у д е н т. Ну-ну… Чего-то ты сегодня говоришь, как пишешь. Прямо доклад какой-то. Репетируешь, что ли? Речь Панкрата на подпольном заседании тайного общества атеистов-самоучек.
П а н к р а т. Зачем же тайного? Мы ведь в свободной стране, или как? И почему атеистов?
С т у д е н т. А кого же?
П а н к р а т. Ну… об этом позже. Так на чём мы остановились? Вечно ты меня сбиваешь… Ах, да! Был такой товарищ Богданов, великий философ и большой учёный, а заодно отзовист, богостроитель и отец пролеткульта. Так вот он построил свою знаменитую «Организационную науку» как пересказ наукообразным языком народных пословиц и поговорок типа «где тонко, там и рвётся». С развёрнутыми комментариями, естественно. Вступим же и мы на этот скользкий, но продуктивный путь. Фундаментальное, основанное на человеческой природе, естественное и здоровое отношение к миру, то самое позитивное жизнеутверждающее мироощущение, которое Гумилёв каким-то образом умудрился обнаружить в раннем христианстве, исчерпывающим образом выражается в двух бессмертных афоризмах. Первый: «Жить – хорошо! А хорошо жить – ещё лучше!» Второй: «Лучше быть здоровым и богатым, чем бедным и больным». Здесь утверждается очевидная для абсолютного большинства нормальных людей истина: жизнь, здоровье и благополучие есть добро, благо; смерть, болезнь, страдание - физическое и душевное – есть зло. Для человека естественно стремиться к первому и избегать второго, и такое поведение в глазах человеческих совершенно законно и оправдано. Это вовсе не отменяет идеалов, предполагающих самоограничение и самопожертвование. Но пожертвовать можно только тем, что представляет для тебя безусловную ценность. Иначе что это за жертва? Какой смысл спасать от смерти и страданий ближнего своего, если для него смерть и страдание есть или нечто нейтральное, безразличное, или даже желательное, полезное? Элементарные, очевидные вещи… Но не для истинных христиан. Ведь для этого жизнеутверждающего учения страдание – благо, а смерть – освобождение, ворота в вечность. Со всеми вытекающими последствиями…
С т у д е н т. Но, согласись, в этом есть своя логика.
П а н к р а т. Да есть, есть, конечно… Только какая-то она извращённая. Если страдания – это благо, если наши самые естественные эмоции и привязанности – это страсти, с которыми следует бороться, если забота о безопасности, благоустройстве, благополучии и красоте нашей здешней, земной жизни – это бессмысленная суета, отвлекающая нас от чего-то такого «главного», чего-то такого, чему, собственно, и следует посвящать все свои силы… Если всё это так, то о какой культуре и цивилизации вообще может идти речь?
С т у д е н т. Да сдались они тебе!
П а н к р а т. Пардон, пардон, опять увлёкся. В самом деле, на хрена нам эти архитектурные излишества? Склад ненужных вещей, коллекция предрассудков. Правда, нужно отдать должное, весьма живучих… Впрочем, обратимся, как и намеревались, к жизни как таковой, не отягощённой всей этой «надстроечной» ерундой. Возможно ли в принципе существование биологического вида «хомо сапиенс» в условиях господства истинного христианства? Ответ: нет, ибо данный вид в означенных условиях просто не сможет воспроизводиться.
С т у д е н т. Ну ты, блин, даёшь…
П а н к р а т. Я – не даю! Я не по этому делу! Но сейчас не об этом. Вот ты в прошлый раз ни к селу, ни к городу помянул Розанова… Повторюсь: розановщина в целом – это, конечно, перебор, но в главном Василь Василич был прав.
С т у д е н т. Это в чём же?
П а н к р а т. А вот в том, что истинное христианство со своим «не женитесь, если хотите быть совершенными» в корне отрицает заповедь «плодитесь и размножайтесь, заселяйте землю». Что это – главное доказательство противоположности, а не преемственности Нового Завета по отношению к Ветхому. И что именно неукоснительное следование этой заповеди является основой процветания и могущества еврейства.
С т у д е н т. А, ну ежели процветания и могущества – тогда оно, конечно…
П а н к р а т. Да Бог с ним, с могуществом. Не до жиру, быть бы живу. В буквальном смысле. А то с христианским отношением к браку, ежели оно, паче чаяния, возобладает в нашем многострадальном народе – вымрем же все нахрен, в натуре!
С т у д е н т. Да вроде и так вымираем.
П а н к р а т. Вымираем. Но, так сказать, стихийно, прагматически, безыдейно, и потому слишком медленно и непоследовательно. А вот если взревнуем не по- детски…
С т у д е н т. Чем тебе христианский брак не угодил? Брак – священное таинство, супружеское ложе свято. Дети – Божье благословение, их рождение – единственная цель и оправдание плотской любви, аборт – преступление перед Богом. Вот христианский подход. Что не так? Где здесь угроза семье и продлению человеческого рода?
П а н к р а т. Нет, брат, это подход не христианский, а исторически-христианский. Это придумали вы – маловеры теплохладные, оппортунисты и соглашатели.
С т у д е н т. Ну что ты несёшь? Христос же насчёт брака лично всё по полочкам разложил. Это ведь прочесть можно…
П а н к р а т. Да читали мы… В том-то и дело, что читали. Да, брак – это чуть ли не единственный социальный институт, о котором Христос высказался внятно, определённо и даже развёрнуто. Но, с точки зрения содержания, - высказался так, что, честное слово, лучше бы вообще не высказывался. Нет, я понимаю, не моё собачье дело указывать Сыну Божьему, что говорить и о чём молчать. Но всё-таки, по слабости моей человеческой…
С т у д е н т. Господи, прости этого интеллектуального извращенца…
П а н к р а т. А вот к этому – полностью присоединяюсь!
С т у д е н т. И вообще, чем рассуждать о браке, лучше бы женился. Теоретик хренов…
П а н к р а т. А если я хочу быть совершенным?
С т у д е н т. Чего?
П а н к р а т. Того! Христос что сказал? «Женитесь, чтобы не распаляться». «А если хотите быть совершенными, то лучше вообще не женитесь». И, заметь, ни слова о продлении рода… Ну так мы уже согласны, как говаривал почти что классик, пусть и несколько по иному поводу. В самом деле, человек должен ставить перед собой максимальные задачи и стремиться к совершенству во всём, не так ли? Причём каждый человек! Значит, и я тоже. Вот я и стремлюсь. А когда этот мой порыв к совершенству подхватят все, и когда мы всем скопом этого совершенства достигнем… Ух, что будет! Да мы даже глядеть на баб перестанем, чтобы не пришлось вырывать соблазняющее нас око и чтобы по случаю не спрелюбодейничать с означенными бабами в разуме своём… И тогда настанет искомый парадиз, а вскорости вслед за ним – полный и окончательный песец, белый и пушистый.
С т у д е н т. Что за бред…
П а н к р а т. Да почему бред? По-моему, всё очень даже логично… Помнишь диалог из «Крейцеровой сонаты»? «Но ведь тогда (если не заниматься «этим делом») и род человеческий прекратится. – Да и пускай прекращается! Зачем он вообще нужен?» Мощный старик, матёрый человечище! Зрит в корень и режет правду-матку. Вот только не надо мне рассказывать, что, мол, Толстой – не наш, и мы его-де публично осудили. Он, конечно, не ваш, не церковный. Но он точно христов. И осудили его, полагаю, как раз за то, что он выдал главную, страшную тайну истинного христианства. Господин граф уловил самую суть учения Христа, и, будучи гениальным художником, в высшей степени убедительно представил её «городу и миру». Люди вняли и ужаснулись, ибо поняли, что христианство есть религия смерти.
С т у д е н т. Христианство есть религия преодоления смерти!
П а н к р а т. Да-да… «Смертью смерть поправ». Слышали. Только никто вот, в том числе и специалисты, не может толком объяснить, что это значит. А я говорю о вещах простых и очевидных.
С т у д е н т. Это та самая простота, что хуже воровства, причём намного.
П а н к р а т. Да ладно, не будь букой. Не дуйся. Давай подойдём к делу с несколько иной стороны. Вот скажи мне: почему ваши так не любят сектантов?
С т у д е н т. А ты любишь?
П а н к р а т. Я – нет. Но я знаю, за что не люблю, и могу это объяснить.
С т у д е н т. Так объясни.
П а н к р а т. Вообще-то, я первый спросил. Ладно… Ненавижу секты хотя бы за то, что они разрушают семьи. Разделяют жён и мужей, стравливают их друг с другом, похищают детей у родителей. Это, пожалуй, самое страшное. Они – похитители детей.
С т у д е н т. Ну и мы не любим их за то же самое.
П а н к р а т. Неужели? Странно.
С т у д е н т. Что странно?
П а н к р а т. Просто я подумал… Сам посуди. Если единственный путь к совершенству для истинного христианина – это монашество…
С т у д е н т. Да сдалось тебе это совершенство! Не хочешь быть совершенным – не будь! Кто заставляет?
П а н к р а т. Так я типа хочу! Ведь душу-то небось всем спасти охота, или как? Или одни, значит, достигают совершенства и спасаются, а другим – шиш? Чего удумали! Это что это за дискриминация такая? Получается, есть избранные – те самые совершенные, которые «не оскверняются с жёнами» и «не заботятся о завтрашнем дне». В общем, монахи. И есть обречённые на гибель несовершенные – те, которые с жёнами оскверняются и о завтрашнем дне заботятся. То есть, если проще – рожают и вкалывают. И содержат, кстати, совершенных. Ведь для того, чтобы жить как птички небесные, то есть паразитировать, обязательно должен быть некто, на ком можно паразитировать. Тот, кто в силу своего несовершенства и сеет, и пашет, и жнёт, словом, в поте лица добывает хлеб свой, а заодно и тот хлеб, которым кормятся совершенные. Прямо какой-то мистический фашизм получается. Но этот номер не пройдёт! Но пасаран! Мы, слава Богу, не кальвинисты какие-нибудь. Нет уж, если спасаться – так спасаться всем, скопом. Тем более, что «дурацкое дело – нехитрое», если, конечно, верить вышеизложенным представлениям о спасении. Чтобы чего-то не делать, в том числе не жениться и не трудиться, особого ума не нужно. Равно как и воли, энергии, трудолюбия, уживчивости. Так что каждому должен быть предоставлен шанс…Впрочем, я, кажется, немного ушёл в сторону…
С т у д е н т. Немного?
П а н к р а т. Так вот. Если монашество – единственный путь к совершенству и спасению, причём путь, доступный любому человеку, то, как не крути, получается, что последним шагом на этом пути должно быть натуральное скопчество. Что и доказал на своём примере небезызвестный Ориген, весьма авторитетный товарищ.
С ту д е н т. Но Ориген был осуждён Церковью!
П а н к р а т. Да, осуждён, но не за самооскопление! Так что скопчество – это доведённое до логического конца самосовершенствование по Христу. Если некий член соблазняет тебя, то вырви его… Или как-то так… Но если действительно так, то, во-первых, какие могут быть претензии к секте скопцов? И, во-вторых, главное: что же всё-таки делать с этой самой отсталой традиционной семьей, целиком и полностью построенной на «осквернении с жёнами»?
С т у д е н т. Но ведь брак – это прежде всего духовный союз мужчины и женщины. Например, Пётр и Феврония…
П а н к р а т. А-а, это те самые идеальные супруги, которые жили долго и счастливо: он – в мужском монастыре, она – в женском? А умерли-то они хоть в один день? Что же, так и запишем: идеальный христианский брак предполагает странные, неестественные отношения между женой и мужем. Духовный брак… Ну-ну… Что же, а теперь обратимся к вопросу о похищении детей.
С т у д е н т. Заранее трепещу. Чувствую, что «и часовню - тоже мы», только пока не пойму, каким образом. Разъясни, кто же из христиан занимался киднеппингом по идейным соображениям?
П а н к р а т. Кто? Ну, например, Тот, кто прямо, открытым текстом заявляет, что «пришёл разделить человека с отцом его, ибо враги человеку домашние его». Так, кажется, у Матфея? Или без всяких экивоков, предельно откровенно и абсолютно недвусмысленно, не оставляя никаких возможностей для смягчающих интерпретаций, разъясняет: «Кто не возненавидит отца и мать, тот не может быть моим учеником». Не слабо, да? И без вариантов. Ну, разумеется, если верить Луке… Вот ты возненавидел отца и мать, студент? В глаза смотреть! То-то же, маловер… Ладно, можешь не отвечать… Вот такие пироги… Да… И ведь, надо думать, словами дело не ограничивалось, а? Может быть, именно этим и объясняется настороженное, мягко говоря, отношение широких иудейских масс к первохристианам? А равно и те малоприятные инциденты, которые тогда имели место быть? Этим, а не только происками фарисеев, испорченностью и непродвинутостью самих масс? Во все времена и у всех народов нормальные люди крайне отрицательно относятся к «ловцам человеков», натравливающим сыновей на отцов и уводящим из семей супругов и родителей. Никому не хочется остаться в старости брошенным один на один с сетями и морем, в то время как два здоровенных лба, которых ты вырастил и на поддержку которых обоснованно рассчитываешь, уходят вести жизнь птичек небесных. Конечно, шкурный мотивчик, но уж извини… Тогда ещё не изобрели термин «тоталитарная секта», но относились к первохристианам, похоже, так же, как мы относимся ко всяким «белым братствам», «аумам синрикё» и разным прочим кришнаитам, - и по тем же основаниям. Как и мы, они почти инстинктивно, на интуитивном уровне пытались от всего этого защититься. Ну и порой, конечно, чересчур истерили и перегибали палку. И так было не только в евангельские времена. Знаешь ведь, как отнеслись к решению сына уйти в монахи родители Сергия Радонежского? Вот-вот… Да и родителям Игнатия Бречянинова было не намного легче. Только сделать они ничего не могли…
С т у д е н т. Да-а, Панкрат, я тебе поражаюсь… Сравнил Божий Дар с яичницей. Причём почти буквально… «Марию Дэви Христос» с Иисусом Христом, «белое братство» - со Святыми Апостолами.
П а н к р а т. Ну, сравнил. И чего?
С т у д е н т. Да того! Иисус Христос – Сын Божий, Путь, Истина и Жизнь. А «Мария Дэви Христос», насколько я знаю - бывшая комсомольская активистка, съехавшая с катушек. Апостолы – сообщество святых, носители и проповедники Истины. «Белое братство», «аум синрикё» и иже с ними – банальные кодлы с мистическим антуражем. Похоже, видите ли… Открытие… Дьявол – обезьяна Бога, слышал?
П а н к р а т. Слышал, слышал, как не слыхать… А ещё слышал: «Что позволено Юпитеру, не позволено быку». Насколько я понимаю, это как раз наш случай, не так ли? Банальным кодлам разрушать семьи мирных граждан нельзя, а Всемилостивому и Всеблагому Богу, Который есть Любовь – можно? Хорошо, так и запишем. Интересная мысль, очень интересная… Только видишь ли, мой юный друг… Открою тебе секрет. Людям совершенно безразлично, кто именно разлучает их с близкими. Им абсолютно по барабану, как именно похитители детей обосновывают свои безобразия. Ведь для всех вас обычные люди по определению являются «внешними», то бишь объектами для манипуляций. Но и для людей все вы, манипуляторы, – на одно лицо. Все вы провозглашаете своего кумира Сыном Божьим, пророком, ещё чем-то в этом роде, все вы именуете себя «сообществами святых», «носителями истины». Поэтому люди предпочитают следовать мудрому совету и судят обо всех вас по плодам, которые, увы, одинаково горьки. Так что для современного нормального человека, считающего семью безусловной ценностью, православное монашество ничем не лучше католического, индуистского, буддистского, «белобратского», «аумсинрикийского» и какого угодно ещё, а также скопчества, которое, как мы уже говорили, есть всего лишь наиболее честная и последовательная разновидность монашества. То есть в этом смысле между православной церковью и «тоталитарными сектами» нет никакой разницы. И вот тут возникает вопрос: что нам, обществу, со всем этим делать?
С т у д е н т. Ух ты! И у тебя есть ответ?
П а н к р а т. Ну, в общем, есть…
С т у д е н т. Как интересно! Что же это за решение? Неужели опять Соловки и Колыма?
П а н к р а т. Зачем Соловки? Не дождётесь! А со своей доктриной на этот счёт я тебя ознакомлю. Потом. Если захочешь.
С т у д е н т. Ого, целая доктрина! «Доктрина Панкрата». Звучит!
П а н к р а т. А то! Мы тут вам не там…
С т у д е н т. Ну, с киднеппингом всё более-менее ясно… А ещё в каком смысле ты не видишь разницы между Церковью и тоталитарными сектами?
П а н к р а т. В смысле тоталитарности.
С т у д е н т. То есть?
П а н к р а т. Да то и есть. И там, и там основной ценностью и главной заповедью является постоянное, безусловное и беспрекословное подчинение воле начальства, наличного и ушедшего, причём от имени ушедшего вещает опять-таки наличное. Ведь почему ещё такой наезд на семью? Да потому что родные – самая очевидная, естественная и сильная привязанность любого нормального человека. И что же это получается: клиент, то бишь адепт, любит папу-маму больше, чем начальство? Непорядок! Это не дело, если клиент любит начальство меньше, чем папу-маму. Это скандал. Впрочем, сие есть тема для отдельного разговора.
С т у д е н т. Боже, ещё одного?
П а н к р а т. По желанию, друг мой, исключительно по вашему желанию… А пока что подведём итог. Как не крути, а христианство - это действительно религия смерти. Может ли быть иначе, если основа, альфа и омега учения: «мир во зле лежит» и «царствие моё не от мира сего»? Тогда вполне естественно «не оскверняться с жёнами», «не заботиться о завтрашнем дне» и «подставлять другую щёку». Да и ненависть к отцу и матери сюда вполне укладывается. В общем, как там у новейшего классика? «Друзья, давайте все умрём! К чему нам жизни трепыханье? Уж лучше гроба громыханье и смерти чёрный водоём». И ещё раскольники-самосожженцы вспоминаются. Явно из этой же оперы… Как и скопцы, ломились к цели кратчайшим путём. Вот так-то с вашей верой дело обстоит, брат Парфён… Ну, вот и обед закончился. Сейчас мастерица-гадюка прискачет, в смысле - приползёт… Величайшая всё-таки вещь трудотерапия! Коль мысли чёрные к тебе придут, то – лопату в зубы и копай траншею отсюда и вплоть до ухода чёрных мыслей. Два часа лопатой помашешь, и всё пройдёт. Все мысли как рукой снимет – чёрные, белые, красные… Все, кроме одной: о пузыре и койке.