В эти мастерские журналистов не пускают, сенсация должна быть сенсацией, но дружба творит чудеса. Председатель Санкт-Петербургского отделения Союза художников России, академик Академии художеств, заслуженный художник России, скульптор Альберт Серафимович Чаркин, с которым мы знакомы еще с момента рождения идеи установки памятника великому русскому поэту Сергею Есенину в Таврическом саду, любезно согласился дать интервью писательской газете «Русь».
Е.Р.: Альберт Серафимович, расскажите о Вашем новом проекте.
А.Ч.: Судьба так распорядилась, что мне и ученику покойного Валентина Козенюка доводится завершать задуманный им проект памятника князю Александру Невскому. Все это время работа шла непросто. Было много внешних препятствий и технических трудностей. Сейчас мы уверенно подходим к завершению. И в ближайшие дни отправим скульптуру на завод «Монумент-скульптура» для отливки.
Е.Р.: И когда, по Вашему мнению, петербуржцы смогут увидеть это прекрасное произведение?
А.Ч.: Самое легкое сказать: «Все в руках Божьих». Если ничто не помешает то открытие состоится 9 мая.
Е.Р.: А что может этому помешать?
А.Ч.: Честно говоря, нам бы хотелось сделать работу качественно, без спешки. Но когда две недели назад здесь побывал губернатор В.А. Яковлев и представители городской интеллигенции, этот вопрос обсуждался. Решили, что правильнее будет открыть памятник великому воителю и защитнику России А. Невскому не в День города – 27 мая, а в День победы, 9 Мая.
Е.Р.: Альберт Серафимович, данный проект – это что, секрет для широкой публики?
А.Ч.: Я бы не сказал. О нем рассказывалось в прессе. Кроме того, памятник должны были открыть еще год назад. Об этом тоже много писали. Но тогда совет по объективным причинам не принял работу. И только сейчас наша новая творческая группа завершает проект.
Е.Р.: Что это были за причины?
А.Ч.: Тогда памятник создавался в тесной мастерской, где довести его до ума было трудно. И было решено отформованный в гипсе, готовый к отливке памятник переделать, чем мы и занялись.
Е.Р.: А скажите, что послужило основой для воспроизведения фигуры Александра Невского, его экипировки, конской упряжи и прочих атрибутов?
А.Ч.: Конечно, никто точно не знает, как был экипирован А. Невский. Но, во-первых, в Новгороде были искусные мастера, а у А. Невского, как нетрудно догадаться, было все самое лучшее из воинского снаряжения того времени. Естественно, мы изучали соответствующий художественно-исторический материал.
Е.Р.: Если можно, несколько «детский» вопрос. Все мы помним знаменитый фильм «Александр Невский», где князь одет в шлем с таким забралом, которое закрывает глаза. Какой же на самом деле у него был шлем: как у вашего памятника или как в кино?
А.Ч.: Всякое произведение искусства имеет право на условности. У шлема Александра было что-то вроде очков, защищающих глаза, их можно было поднимать и опускать когда нужно. Нам нет необходимости воспроизводить в точности эту деталь. На шлеме князя будет металлическая планка, защищающая нос, как в фильме.
Е.Р.: Мы знаем Вас как фундаментального скульптора, создателя памятника С. Есенину и А. Невскому. Каким будет ваш следующий памятник?
А.Ч.: Рюрику. Это будет подарок к юбилею Старой Ладоги и Санкт-Петербурга (от города Санкт-Петербурга) от меня и моего шведского друга Рикарда. Это очень интересный человек. Он назвал Рюриком своего сына от русской жены! Старая Ладога – это первый город, первый росток, от которого пошла русская государственность. И второй замысел. По инициативе Российской партии будущего и при активном участии Союза художников мы проводим внутрисоюзный конкурс на лучший проект памятника Д. Шостаковичу. Пока этот проект поддерживается только музыкальной общественностью и людьми, небезразличными к истории города. Единственное – нужно найти средства для осуществления этой идеи. Я думаю, что этот вопрос будет решен положительно.
Публикуется по изданию: Общероссийская писательская газета «Русь»,
№9(10), 2001 г.