Сергея Терещенкова Тула полюбила сразу. Всего лишь за один эпизод, который произошел с ним на тульском треке в 1962 году. Тогда в полуфинальном заезде гонки преследования он шел с Арнольдом Бельгардом. Терещенков лидировал, как вдруг за два круга до финиша у его велосипеда прокололась трубка. По правилам он должен был поднять руку, и состоялся бы перезаезд. «Меня бросало то вправо, то влево, и я, несмотря на это, на спущенной трубке больше двух кругов проехал и выиграл. Так был увлечен поддержкой трибун, которые все видели и неистовствовали, – вспоминал после Сергей Семенович. – Я и не знал тогда, что это немыслимое дело – ведь практически на голом ободе металлическом ехал по треку, в любой момент мог соскользнуть. Но ничего этого я тогда не понимал. Однако столько этот заезд сил отобрал, да еще на финал мне дали другое колесо, с более тяжелой трубкой, что финал Москвину я проиграл».
Гонщика с характером у нас запомнили, и вскоре он был приглашен переехать в Тулу. Причем, приглашал не кто-нибудь, а первый секретарь обкома партии Юнак. По рассказу Терещенкова, после того случая, на том же самом месте у него потом трижды спускало колесо. Но тем эпизодам легендой уже не суждено было стать.
Он родом не из наших мест, хотя сейчас говорит, что Тула куда в большей степени может считаться его родиной. В Смоленске ведь прожил 23 года, а в Туле — уже 40 с лишним. А еще именно в качестве туляка Сергей Терещенков стал первым советским чемпионом мира по велоспорту на треке. Таким образом, именно новоявленные туляки завоевывали для страны первые золотые медали чемпионатов мира по велоспорту на треке. Ленинградка Любовь Кочетова у женщин, и смолянин Сергей Терещенков у мужчин. Сергей родился на смоленщине в крестьянской семье. Велосипед освоил, катаясь на нем до самой школы — туда пятнадцать километров и обратно. Зимой — лыжи.
Родная деревня Терещенкова называлась Ольша, что километрах в двадцати от Смоленска. Отца Сергей помнил плохо — он погиб на фронте. Да и самого его война коснулась, ведь деревня оказалась в оккупации.
— Помню, как к нам входили немцы, — рассказывает Сергей Семенович. — Было это в августе месяце. Застрелили в деревне собаку, несколько кур. Потом солдаты жили в нашем доме. А у нас стояла печь-буржуйка, и они попросили ее разжечь — готовили терунки, знаете, из картошки делают... И вдруг обнаружили, что нож пропал. Решили, что это мой старший брат стащил. Он укрылся в сарае, и они через дверь в него стреляли, но, слава Богу, не попали... А потом, когда разгребали угли, нашли этот нож, наверное, сами туда и забросили по ошибке. Мать пошла в штаб, что-то там сказала, и этих немцев от нас убрали... А потом, когда мы узнали, что немцы отступают, мы все прятались в лесу, боялись. И действительно, всю деревню при отступлении спалили дотла, так что мы остались без дома...
Детство Терещенкова было таким же, как и у тысяч других его деревенских сверстников. Каждый день он ходил в школу пешком – по четыре километра туда и обратно, а когда стал старшеклассником — по семь километров. А еще нужно было за водой сходить к колодцу, за дровами... Вот так каждый день километров по двадцать-двадцать пять набиралось. Эта общефизическая подготовка, как ее назвали бы теперь, здорово потом помогла в дальнейшей жизни. Конечно, будущему велогонщику уместнее было бы эти семь километров покрывать на велосипеде, как, например, в те же примерно годы ездил на лыжах в школу Вячеслав Веденин. Но велосипед у Сергея появился только, когда он учился в десятом классе. Его на сэкономленные со стипендий деньги купил брат. Именно на этом велосипеде родились первые рекорды.
— Был отбор на районные соревнования, и нужно было проехать по моим родным местам, где я жил и которые хорошо знал. Помню, я финишировал, меня спрашивают — а где остальные? Там, — отвечаю, — сзади. Второй приехал на десять минут позже меня. Нечто похожее было, когда я поступал в институт физкультуры. Я так стремился, так хотел поступить, сдал все экзамены на «пятерки». И вот зачет по плаванию. Я стартанул неожиданно быстро, мне тренер кричит — куда несешься, ты же не доплывешь! Но я был настолько вынослив, что пришел первым, и тоже с большой форой.
А потом настала пора определяться со спортивной специализацией. Несмотря на то, что выдержал на отлично экзамен по плаванию, Терещенков отдал предпочтение велогонкам на шоссе. Мог уже в 1958 году выиграть чемпионат России. Шел с хорошим отрывом, но незадолго до финиша рассыпалось заднее колесо — полетели спицы, и никто не помог. А в трек заманил тренер Геннадий Мартынов.
– Долго он меня уговаривал, и я поддался на его уговоры в Симферополе. Промчался тогда двенадцать кругов с такой скоростью, что многие кричали: да он круг не доехал! На самом деле все, конечно, было нормально. И с тех пор долгое время я совмещал и шоссе, и трек. Была даже борьба между тренерами — где мне выступать... Теперь, когда меня спрашивают, что мне больше нравилось, я отвечаю так: моя любовь — шоссе, но трек — мое призвание.
Переезд в Тулу случился сам собой. Да и много ли было тогда в стране велогонщиков, кто не посчитал бы такое приглашение большой честью? Хотя звали и во многие другие города — в Харьков, например. А в Москве сразу давали однокомнатную квартиру, по тем временам – начало шестидесятых годов – приманка более чем весомая. Но Сергей Семенович сделал выбор в пользу велосипедной столицы страны, и не пожалел об этом. Тем более, что к тому моменту тульские болельщики уже знали о Терещенкове, наверное, больше, чем он сам о себе. Да плюс легендарный заезд с Бельгардом. Да плюс не менее знаменитый фирменный терещенковский белый шлем, в котором он выступал на всех соревнованиях. Его сделал из капрона столичный мастер Мартынов, настоящий фанатик своего дела. Этот шлем и по сию пору значится в Книге рекордов Гиннеса как самый легкий велосипедный шлем в мире... Кстати, именно Мартынов окончательно рассудил, куда надо ехать – в Москву или в Тулу. Сказал, если останешься в Москве, то как гонщик можешь погибнуть. Приедешь в Тулу, можешь по-настоящему раскрыться.
В наш город он приехал в ноябре 1962 года, отучившись в смоленском институте физкультуры. И так совпало, что вскоре после приезда в Тулу выиграл звание чемпиона мира. Это была первая в истории отечественного велоспорта золотая медаль, завоеванная на чемпионатах мира.
— В командной гонке преследования непобедимыми считались велосипедисты ФРГ. Но мы в Париже, за две недели до чемпионата, показали лучший результат сезона в мире. И уже тогда почувствовали, что можем бороться. А чемпионат мира проходил по соседству — в Льже, в Бельгии. И когда в финале финишировали, было впечатление, что выстрелы, извещающие о пересечении линии, прозвучали в один момент. И вот мы ждем, немцы судейского решения. Минут через десять, которые показались вечностью, объявляют, что победила сборная СССР. Мы опередили их на двадцать четыре сотых секунды!
Дома чемпионов мира встречали пышно, но без особого размаха. Возможно, не сразу осознали значимости случившегося, а может, спортивное и партийное руководство посчитало, что так и должно было быть. Время было такое. Посланник страны только-только слетал в космос, и казалось, что во всех остальных отраслях человеческой деятельности советские люди должны быть только первыми, и никак иначе. Потом уже, когда в 1965-м во второй раз стали чемпионами мира, организовали по-настоящему праздничную встречу. В Туле даже было чествование на стадионе, до отказа заполненного болельщиками.
— Просто Тула всегда отличалась особым консерватизмом, – считает Сергей Семенович. – Больше почестей в Смоленске было, где меня оберегали, по городу даже мою машину сопровождала еще одна, с маячком.
Первое для СССР звание чемпионов мира выигрывала великолепная четверка гонщиков примерно одного возраста. Колумбет и Бельгард были на год старше Терещенкова, Москвин на год моложе. И все из разных городов. Терещенков — туляк, Бельгард и Москвин ленинградцы, Колумбет из Киева. В жизни, правда, особо не дружили, но и врагами не были.
– Я дружил с Пхакадзе, с Лацисом из Риги. С Москвиным у нас были хорошие отношения. Колумбет — хороший парень, но мог иногда подковырнуть, а мне это не совсем нравилось. А как только закончили выступать, такие все друзья стали.... И чем дальше от того времени, тем роднее. Вообще же мы считались четверкой незаменимых. Перед чемпионатом мира в Льеже меня на одной из тренировок так один гонщик сбил, что мне единственному Алексей Куприянов, был такой тренер, разрешил выступать в шортах. Вы знаете, что такое тогда выйти на старт в шортах? Это мог позволить себе только зарубежный гонщик, а советский человек должен был выступать в штанах. А у меня кровавая корка такая, что я ногу не могу сгибать. Мне ее массажист потихонечку натирал вазелином, какими-то мазями, чтобы я мог педали крутить. Но пятого все равно на замену не выпустили.
В 1964-м Терещенков становится чемпионом страны на дистанциях 4 и 5 километров. В составе сборной страны в Париже на втором чемпионате мира занимает третье место. А на чемпионат мира 1965 г. в Испанию едет уже заслуженным мастером спорта и вторично выигырвает звание чемпиона мира в командной гонке преследования. В этом же году Сергей награждается золотой медалью за выдающиеся достижения в велоспорте.
Между двумя этими чемпионскими наградами была еще олимпиада в Токио, где результаты оказались не столь впечатляющими. Наш квартет не сумел побиться за награды, и остановился на роковом для тульских велогонщиков пятом месте, как это было за восемь лет до того в Мельбурне.
— В Токио на первый заезд нам тренер сказал покатиться спокойно. У нас было третье место, у голландцев — шестое, они проигрывали нам три с половиной секунды, это очень много. Но перед заездом с нами они глотанули сильнейший допинг, тогда же он еще не запрещен был, и никто на допинг не проверял. И на первых трех кругах голландцы выигрывали у нас тридцать метров. Мы пока собрались, не ожидали ведь от них такого скачка, было поздно. Мы показали даже лучшее время по сравнению с предварительным заездом на целую секунду. Но голландцы выиграли у нас один метр, отыграв и те три с половиной секунды и еще одну этого заезда. В итоге, правда, все равно оказались четвертыми. А мы ведь фаворитами считались. Если бы, как планировали, выступали и дальше, не могу сказать, что первыми, но за первое-второе места боролись бы точно.
А исправить положение на второй Олимпиаде не получилось. Вмешался случай. Наша команда сильно отравилась на одном из соревнований в Германии. И так, что никакое лечение и ни один курорт не спасали. Терещенков рассказывает, что его поставил на ноги народной медициной один дед. Добро еще, что «восстановительные» сборы он проводил в своей родной деревне, где неподалеку и жил этот народный целитель.
— Тренировки тогда, знаете, какие были? Все заграничные спортсмены по три-четыре часа тренируются, мы по 5-6. А я — по 12. Вставал часа в четыре утра, шел косить, потом на шоссе сто километров, приезжаю, мать говорит «Покатался, отдохнул, теперь надо дров нарубить или еще что-то сделать». Потом снова тренировка. Вечером — опять косить. А такого, как сейчас — витамины, стимуляторы, восстановители, не было. Хотя нам давали таблетки, но это были простые поливитамины.
Из всей чемпионской четверки позже всех закончил Терещенков — в семьдесят втором, когда ему уже 34 года исполнилось. Последнее его выступление было на шоссе, где он стал чемпионом России. А двукратные чемпионы мира Москвин, Бельгард и Колумбет ушли из большого спорта раньше.
— Первый раз я хотел закончить еще в 1970-м. Уже поехал на юг отдыхать. А там в Сочи в это время готовилась к Спартакиаде народов СССР сборная России. И меня тренер российской сборной Батаен спрашивает: из кого у нас в России можно составить команду, чтобы завоевать медали? Я называю троих и говорю: если б я сейчас вернулся в спорт, медаль могли бы точно получить. И вдруг после этого Батаен вносит меня вторым номером в список тех, кто готовится к Спартакиаде. Первым был тогдашний чемпион мира в гите на километр Раап. Конечно, в то время никто не гонялся до этого возраста. Но мы стали вторыми на Спартакиаде народов СССР. А я ехал просто здорово, лучшая моя езда была в 72-м году. Меня даже на допинг проверяли два раза, уже тренерами сборной СССР были мои коллеги — Москвин и Колумбет. И они все удивлялись: как ты едешь, ни на чем? Мне, кстати, Батаен за выход в финал Спартакиады обещал два импортных велосипеда: шоссейный и трековый. И слово свое сдержал. В чемпионате России на шоссе уже ехал на новом велосипеде. Хотя тот чемпионат вообще отдельный разговор. Он проходил у нас в Туле, и я просил судей — сделайте трассу поудобнее. Здесь же все места для меня знакомые, я классно освоился. Но нет, сделали ту трассу, которая удобна для шоссейников, и совсем неудобна для меня. Тула — понимаете, это же Тула... Все равно я выиграл. Стал чемпионом России, и на этом закончил.
После ухода из большого спорта Сергей Семенович работал заместителем директора по учебной части специализированной ДЮСШ «Труд». Потом гостренером по велоспорту в Тульской области. А в последние десять с лишним лет резко изменил направление своей деятельности. Теперь он более известен тем, что занимается с детсадовскими детишками.
— Я помню времена, меня в Туле узнавали люди, когда я шел на трек. Теперь, мне кажется, меня узнают не меньше, но только уже папы и мамы... А почему появилась на свет моя программа... Просто то, что нам предлагалось раньше, не требовало от тренера никакого результата. Работаешь, и все. А мне нужно было всесторонне хорошо работать. Тем более что дети сейчас имеют большие проблемы со здоровьем. Очень распространены плоскостопие, сколиоз, астма, другие заболевания. Я создал свою программу, чтобы им помочь. Мой опыт показал, что регулярные физические занятия в детском саду способны через два-три года снять или хотя бы ослабить болезнь. При этом я нашел взаимопонимание и поддержку в школьно-оздоровительном центре, у его директора Вячеслава Незоленова. Потом разработал еще одну программу. И только после этого понял, что стал настоящим специалистом. И получаю огромное удовольствие от своей сегодняшней работы.