(Из цикла "ОРДЕН")
ШУРИК
С полчаса шестеро уставших россиян прикидывали шансы шофёра озаботиться их судьбой и вытащить из подвального служебного помещения. То есть плюнуть на свою семью, на Рождественские планы и броситься на поиски бывших соотечественников, половина из которых выразила ему недоверие, забрав весь багаж с собой.
- Это был тяжёлый, но мудрый поступок, - заметил историк, перевешивая дорожную сумку с одного плеча на другое.
- Да, - согласились москвичи.
Женщины смотрели на мужчин с надеждой, но историк безжалостно констатировал:
- Водила, конечно, решит, что мы пошли отмораживаться на пёстрой чужбине самостоятельно. Сегодня он нам не помощник.
- Организаторы церемонии, наверняка, давно нетрезвые и хорошо, если к следующему обеду догадаются пересчитать участников банкета, - продолжила безрадостную констатацию умудрённая и таким опытом москвичка.
Поняв, что заграница им не поможет, все достали сотовые и попробовали связаться с родными и близкими. Почему-то не удивились, когда Судьба равнодушным женским голосом заверила их, что они находятся вне зоны доступа. Ради прикола и обмена номерами позвонили друг другу - тоже «вне зоны доступа».
- Все врут! - вздохнул аспирант Шурик, глядя на девушку, присевшую на соседнюю ступеньку.
Лиза тоже посмотрела на блондинку, прикидывая, какого цвета этот ангел, благодаря добрым намерениям которого им придётся встретить Рождество не в ресторане, а на первом подземном этаже Ада, то есть в тесном подвале между туалетом и подсобкой. Девушка, словно почувствовав её мысли, тяжело вздохнула.
- Вас никто не хватится? - обратился к ней Шурик.
Для себя он решил, что его устроит любой вариант.
- Я собиралась встретиться с подругой на вечеринке у знакомых. Но если она и заметит моё отсутствие, то придумает романтическую отмазку.
Мужчины понимающе закивали. Женщины переглянулись и, наконец, смирились с неизбежным:
- Похоже, круг наш сегодня будет тесен, - сказала Лиза и предложила спустится вниз к маленькому коридору с двумя дверями.
Она сознавала, что если бы не вдохновляющее присутствие девушки, ещё не известно, в какой бы панике все пребывали, и не стоит затягивать со знакомством всех со всеми.
Плотный москвич спустился в тесный коридорчик последним и практически исчерпал свободное пространство.
- Клаустрофобы есть? - строго спросил он.
Провинциальный историк рассмеялся:
- Откуда в нашей коммунально-хрущобной державе им взяться?
- Мы их всех на генетическом уровне пригасили, - сказала москвичка, биолог с большим трудовым стажем.
- Это на загнивающем западе холл-гостинная-столовая-спальня-кабинет, а у нас всё в одном флаконе, - развил тему Шурик.
- И весь двадцатиметровый железобетонный трансформер на шестерых, - вздохнула Лиза.
- Эк, Вы, батенька, жируете, - загоготал москвич. - А восемнадцать квадратов на семерых не пробовали?
Под ностальгические воспоминания скрутили из верхней одежды пуфики и расселись по кругу.
- Давайте споём «Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались», - предложил Алик, глядя на девушку вполне заинтересовано.
- Не ёрничай, - осадил его москвич.
- Посмотрим, что мы запоём, когда нас отсюда сковырнут, - вздохнула Лиза.
- Поесть бы чего, - вздохнула москвичка, оставившая сумку с припасами в зелёном фольксвагене.
Историк и Лиза распотрошили багаж и выложили на газету бутылку перцовки, колбасно-мясную нарезку, две шоколадки, печенье, пакет арахиса. Аспирант достал упаковку одноразовых пластиковых стаканов и почти целую буханку чёрного хлеба. Москвичи добавили порционные коробочки с маслом и желе от обеда в самолёте. У блондинки в сумочке нашлись яблоко, апельсин и пакет сока.
Москвич потёр сморщенный от нелёгких раздумий лоб и, махнув рукой на все вероятные неприятности, предложил вскрыть подсобку:
- Наверняка там есть телефон.
С одного пинка Шурика вскрыли комнатушку. В ней с трудом уместились диван и два шкафа с холодильником напротив. В одном из шкафов было несколько бухт капронового каната, коробки со свечами и спичками, флисовые одеяла и камуфляжная палатка. В другом - полка с пачками галет, полка с банками растительного масла, полка с банками пива, и две полки с консервами.
- Странный стратегический запас для Божьего одуванчика, - удивился москвич, не обнаружив обещанного телефона.
В отместку за свои проблемы решили разложить одеяла в коридоре и изъять часть продовольствия безвозмездно.
- Раз пошла такая пьянка, разрешите представиться, - сказал историк, поднимая банку с «правильным» пивом, - Олег, автор нетленки об инках и их наставниках тамплиерах.
Москвич дозволил называть себя Игорем Сергеевичем, москвичка - Ириной Владимировной.
- Надя, - представилась блондинка.
- Красивое имя, - одобрил аспирант.
- А главное - редкое, - подхватили все.
Лиза и Шурик получили за свои имена тот же комплиментарный набор.
Коктейль из физической усталости, стресса и пива на пустой желудок сыграл свою бодрящую роль, и вскоре горе-победители заулыбались, начали искать позитив в своём идиотском положении.
- А не пора ли нам, други мои, замахнуться на... - предложил Игорь Сергеевич.
- Вильяма нашего Шекспира? - спросила Ирина Владимировна. - А что, и замахнемся!
- Гиннесса, - уточнил Игорь Сергеевич. - Мы должны возглавить список «Самое прикольное Рождество». Получим премию и прокутим её в пельменной.
- Непременно в пельменной, батенька, - с исторической картавинкой подхватил Алик.
- Нам бы тут премию Дарвина не словить, - усмехнулась Лиза. - За самый тупой отлёт к праотцам. Жаль, пропить её не сможем.
Олег понял, что пора по второй и передал мужчинам новые банки с пивом.
- За их Рождество! – сказал Игорь Сергеевич и выпил не чокаясь.
Остальные тоже упустили шанс выпить на брудершафт, что огорчило только Шурика, не сводившего глаз с Нади. Лиза отодвинулась к стене и закрыла глаза.
- Не стоит прислоняться к холодной каменной кладке, - сказал Олег, - лёгкие в миг отвалятся.
Лиза с усилием приоткрыла один глаз и удивлённо спросила:
- Холодной и каменной? Отнюдь - стена тёплая и мягкая.
Все дотронулись до стены и удивлённо переглянулись - каменная кладка была искусно вышита на гобелене.
- Ловко замаскировали! - оценил камуфляж Игорь Сергеевич.
- Какой леший надоумил вышивать то, что обычно скрывали за картинками? - задумался Олег.
- А почему стена тёплая? - Шурик бесцеремонно поднял край гобелена, и все увидели...
- Блин! - вырвалось у Лизы. - Вот это юмор! Каменную стенку накинули поверх каменной стены...
- Тёплой стены, - напомнила Надя.
При изобилии досуга все жадно уцепились за тайну тёплой каменной кладки. Особенно свирепствовал Шурик-Сверхразум - было перед кем. Он легко перескакивал с нано-технологий лако-красочного производства к наведённой энергии внепланетного разума и назад через туманные сведения о радиоактивных свалках и подземных гейзерных электростанциях. Под его трёп и собственный хохот все ощупывали стену в поисках самых тёплых камней и простукивали для обнаружения пустот. А потому осталось неизвестным, почему часть стены отошла вглубь и опустилась вниз. Все замерли, словно увидели Санта Клауса живым и невредимым после бесчеловечной зимовки на полюсе. Надя вытащила из сумки связку ключей с брелоком-фонариком и протянула Шурику. Он протиснулся во мрак прохода, осмотрелся насколько возможно и сказал:
- Винтовая лестница. Вниз. Выглядит вполне проходимо.
- Слышите? - спросила Лиза. - Кажется, где-то играет музыка.
- Иногда так звучат потоки воздуха в пещерах, - задумчиво сказал Игорь Сергеевич.
- Нет, это дискотека, - Шурик взглянул на Надю, словно приглашая её на тур вальса. - Идёмте быстрей, уж полночь близится…
Все схватили свои самодельные пуфики и начали торопливо одеваться.
- Отставить суету! - по-военному приказал Игорь Сергеевич. - На этот раз командовать парадом буду я!
Самовыдвижение не встретило возражений, и Игорь Сергеевич продолжил:
- Кто-нибудь сдавал отпечатки пальцев при получении загранпаспорта?
- Нет, - удивились его предусмотрительности попутчики.
- Тогда не будем тратить время на зачистку территории. Итак, взвод, слушай мою команду. Женщины идут в туалет и тщательно делают все дела, чтобы потом в дороге не ныть. Олег, Шурик, мы выгребаем подсобку.
- Да тут до дискотеки сто метров, - возразил Шурик.
- Ты когда-нибудь в глубоких пещерах был? Как думаешь, откуда тамплиеры брали тонны стройматериала для своих мега-крепостей?
Упоминание о загадочных тамплиерах настроило всех на серьёзный лад. Женщины безропотно оккупировали уборную, мужчины занялись сборами. Рюкзаки Лизы и Шурика до упора набили галетами, молотым кофе, и бутылками с растительным маслом. Сумку Олега уплотнили свечами и коробками спичек. Ирину Владимировну и Надю, как куколок, обмотали верёвками:
- Смотрите, раньше времени в бабочек не вылупитесь! - строго наказал Игорь Сергеевич.
Консервы сложили в котелок и пластиковые пакеты, которых у женщин в сумках оказалось достаточно. Упаковку с банками пива поделили между мужчинами.
- Нормальная компенсация за непреодолимые страдания - единогласно решили россияне.
Все знали, что через час-другой завалятся в свою гостиницу, где кроме пива им ничего не пригодится, но, будучи в крепком неадеквате, послушно выполняли все команды Игоря Сергеевича, вплоть до приказа накинуть на себя одеяла.
- Ну, девчата, вы бегите, а мы тут приберёмся и догоним вас, - Игорь Сергеевич подтолкнул женщин к проходу, поставил во главе Надю, раздал горящие свечки и наказал: - Спускайтесь тихо. Мы скоро догоним.
- Если встретите вампиров - закусайте их до смерти, - посоветовал Шурик и, на всякий случай, рванул попрощаться хотя бы с Надей, но девушка, прикрыв крохотный огонёк, словно горящее сердце, ладошкой, как Данко повёла женщин во тьму.
Медленно перекатываясь по разнокалиберным ступеням, процессия была похожа на потустороннее шествие в подвалах старинного замка.
- Три странные дамы и привидения. И никого больше во всём подземелье... - зловеще прошептал Шурик.
- Хотелось бы, чтоб так оно и было, - сказал Олег, наполняясь страхом и любопытством в равных долях.
ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ
Он родился в семье военного и с младенчества рос в такой глухомани, в которой даже поезда стеснялись останавливаться при дневном свете. В краях двухэтажных бараков для служивых и завхозно-бухгалтерской интеллигенции и тёмных хибар для остальных строителей и охранников светлого будущего.
В детстве он часами слушал старый приёмник, мечтая о побеге в «настоящую жизнь». Школьные годы его были наполнены тоскливым прозябанием и фантазтями о покорении Галактики и даже Вселенной. Ровесники чувствовали, что он им не товарищ и инстинктивно ненавидели его. За его отчуждённость и высокомерие. За то, что он умел постоять за себя и выражал свои мысли куда свободнее их, живших гармонично-убогой внутренней и внешней жизнью.
Все его надежды были устремлены к единственной цели - поступлению в лётное училище. Обязательно военное, чтобы по окончании попасть в отряд космонавтов. И вот пришёл день, когда он сказал родителям:
- Завтра уезжаю на медкомиссию в высшее военное авиационное училище лётчиков. Если пройду, сюда не вернусь. Никогда. Впрочем, не вернусь при любом раскладе.
Родители не стали спорить, но в ушах у него ещё долго звучали рыдания матери за стенкой. Эти звуки давили и одновременно утешали фактом бескорыстной материнской любви.
Молитвами матери Игоря забраковали: перелом ступни в двухлетнем возрасте, о котором даже родители забыли. Его мечта погибла на эмбриональной стадии. Он понял, что его удел, в лучшем случае, подмостки. На сцену выпустят только безупречных здоровяков.
Другие отступились бы, смирившись с решением медиков, но только не Игорь. Раз ему не суждено быть военным лётчиком, он станет их правой рукой, их опорой. Так или иначе, но он никогда не вернётся к прежнему убогому существованию.
Игорь знал, что космос требует самых передовых технологий, и поступил в МЭИ на факультет электронной техники, где изучали оптоэлектронные приборы - модные в те времена и еще казавшиеся фантастикой лазеры. Экзамены, курсовые работы, научные олимпиады - всюду он был среди лучших. После защиты красного диплома ему предложили работу в Генштабе. Ещё не космос, но шаг в правильном направлении.
Вскоре Игорь женился на красавице-москвичке, страдавшей по нему с третьего курса. В положенный срок она родила ему умницу-сына. Дел на работе хватало с запасом - связь у военных всегда самая передовая, а потому командировки были не только на охраняемые рубежи Отечества, но и за его пределы. Отпуск непременно в санатории Генштаба у «самого синего в мире» Чёрного моря. С годами появились знакомые в кругах, близких к космическим, и перспектива перейти в Центр Управления Полётами в хорошей должности казалась такой реальной. Ещё месяц-другой, и мечта всей жизни осуществится. Так и было бы, но...
Российская Перестройка, бессмысленная и беспощадная, как её организаторы, заломала и не таких, как Игорь Сергеевич. Кого простым сокращением штата, кого отчуждением от России через раздачу «демократии» местным беспредельщикам, кого бросив в пекло военно-криминальных разборок.
Как перестройщики перестроили его судьбу, Игорь Сергеевич описал в сухих мемуарах:
«... В июле меня отозвали из отпуска.
- Надо слетать на базу миротворцев. Что-то у них со связью нелады… Бывали там?
- Доводилось, товарищ полковник. Рядом наш санаторий…
- Нет его больше - война. Межэтнический конфликт... - полковник тихо выругался. - Наладишь связь, объяснишь ребятам азы, чтобы другой раз не мотаться, и назад. Одна нога там, другая здесь.
Эх, полковник, кто тебя за язык тянул?
...
О госпиталях и людях, встреченных там, могу вспоминать долго.
Хочется рассказать, как проснулся однажды от страшной боли во время очередной операции и обложил всех «операционных помощников смерти» сверху до низу... Как некий кудесник от медицины путем иглоукалывания «сращивал» мне кости... Как сестрички воровали промедол, подменяя его практически бесполезной смесью анальгина с димедролом, а потом торговали или «ширялись» сами... Как умирали после операций молодые ребята, и как выживали старики... Как после стакана водки ехала крыша у искалеченных афганцев, сухумцев, приднестровцев, чеченцев - людей, в 18-20 лет ставших калеками, о дальнейшей судьбе которых Родина думать не собиралась…»
Лечили Игоря Сергеевича почти три года. Он заново учился ходить. Костыли, трость, хромота... Так закончилась его молодость, которая у мужчин его круга к сорока годам только к зениту подходит. С мечтами о космосе пришлось проститься - пока он лежал в госпиталях, технологии связи развивались слишком быстро. Вернувшись на работу, он неделю знакомился с новым оборудованием и чувствовал себя мастодонтом в посудной лавке - ничего не тронь, кругом сенсоры. Нет, за Космосом с его больной ногой уже не угнаться...
Спал он плохо и по ночам, прижав лоб к холодному стеклу, часами смотрел на фонари - россыпь светляков на чёрном бархате ночи, - и такая же чёрная тоска сжимала ему горло. Вспоминая события последних трёх лет, он шептал, что жизнь не может, не должна быть такой хреновой. И тогда, сублимируя ярость, он занялся «резнёй» по дереву и металлу.
- Резьбой, - поправил он сына.
- А почему с таким остервенением? - спросила жена.
Устав от его «поделок», она предложила мужу записать историю своих болячек и сбросить их в Интернет:
- Так рекомендует Кастанеда, - сослалась она на заграничного учителя жизни.
Игорь Сергеевич не стал упираться и открыл сайт для своих нетленок. Сначала опубликовал куски из задуманного трёхтомника мемуаров, потом плюнул на реал и сосредоточился на вымышленной Вселенной. Там всё было правильно. Там он был главным: «Магистр Ордена рыцарей Галактики до поры до времени не вмешивался в Ход Событий… Направлять их Ход он поручил своему Тайному Советнику. Советник, в повседневных хлопотах истратив большую часть своего Магического Потенциала, просто устал. Предоставленные сами себе Рыцари творили историю Миров на свой лад…
Ещё раз прокрутив перед своим взором Ленту Событий, Магистр глубоко удручился тем, что Рыцари не нашли в них места своему Магистру… Удивило его и то, что по мнению Рыцарей самым важным лицом в Цитадели, похоже, был не Магистр, а Маг… Магистр не припоминал, чтобы он наделял своего друга ТАКИМИ полномочиями…»
Сын из сострадания к отцу прочитал первую главу и из сострадания к себе посоветовал вернуться к «резне» по дереву. Но Игорь Сергеевич писать не бросил. Его Магистр Ордена рыцарей Галактики создал отличную виртуальную Вселенную, и, попадись ему под горячую руку реальный Создатель, он дал бы ему пару дельных советов.
В поиске читателей Игорь Сергеевич решил пристроить свой Орден на какой-нибудь конкурс. Yandex выкатил ему список, в котором с его творением хоть как-то перекликался только конкурс «Тайны тамплиеров». Хотя и он не перекликался. С досады Игорь Сергеевич за пару часов набрал текст, в котором русским языком объяснил всем неучам, почему история Россия относительно достоверна только с восемнадцатого века.
«Во всём виноваты тамплиеры! - заявил он. - Орден имел на территории России мощную структуру. Младшие сыновья русских князей занимали в нём не последние места. Орден строил много крепостей и монастырей. И когда задрипанный провинциальный, по меркам Руси, французский король, по иронии судьбы - соплеменник Великого Магистра, разгромил на своей территории Орден и велел остальным владыкам следовать его примеру, русские это восприняли с недобрым недоумением. На территории Руси Орден ни в коей мере не потерял своего статуса. В благодарность тамплиеры построили в Москве в 1367 году белокаменную стену, а в 1485-95 годах, при Иване III, перестроили её и облицовали красным кирпичом, превратив военную постройку в архитектурное кружево. Кремлёвская стена и ныне - лучший памятник гениальным зодчим Ордена.
Трагедия началась с печально известного сына Ивана Грозного. Католики заманили его к себе и всячески обхаживали. Юноша оказался слаб и, вероятно, выдал некоторые тайны Ордена. Расплата за предательство была традиционной. Позже смерть царевича списали на буйный нрав отца. И вообще слепили с исковерканной биографии Ивана IV образ инфернального параноика.
Да, крепки духом были русские князья, но католики дождались своего часа - малотрезвый юный Петруша оказался падок до всякого разврата, который ему в полном объёме предоставили в Немецкой слободе. Интригами и убийством его вывели в государи Российские. Вот когда для католиков начался русский шабаш! Но даже этим неутомимым негодяям потребовалось почти сто лет, чтобы уничтожить архивы страны, уничтожить великую культуру. Практически дочиста.
Когда Мусин-Пушкин случайно обнаружил «Слово о полку Игореве», кому-то из вандалов, видимо, попеняли, и он поспешил уничтожить последний документ русской правды. Остался, конечно, кое-какой перевод, но он настолько фальсифицирован, что скорее наводит на мысль о невменяемости русских князей, чего, собственно, и добивался католический мир.
Вот так Орден тамплиеров оказался в долгу перед историей России».
По правде говоря, Игорь Сергеевич своими словами изложил теорию друга-офицера, с которым несколько месяцев провалялся в одной палате. Друг умер от болевого шока, а медсестра, «укушавшись» его болеутоляющим, пустыми глазами смотрела, как загибается молодой красивый парень.
- А что ещё я могу для тебя сделать? - вздохнул Игорь Сергеевич и выставил текст на сайт.
Осенью он получил по электронной почте поздравление с выходом в финал литературного конкурса, приглашение на торжественную церемонию в старинном замке и распечатку забронированного авиабилета.
- Чудны дела Твои, Господи. Как только не разводят сыны Твои лучших сынов Твоих, - вздохнул Игорь Сергеевич и написал служебную записку начальнику.
Полковник отнёсся к ситуации с умеренным оптимизмом:
- Съезди, проверь, как эти суки нашу интеллигенцию совращают. Привезёшь материал - оформим твои расходы как командировочные.
Так в разгар католического Рождества Игорь Сергеевич оказался в пятёрке генетически опущенных лохов, променявших банкет в ресторане на посещение подвального сортира.
- Зря я полковника обнадёжил, - проворчал он. - Теперь навеки в высоких и недопустимо узких кругах мой псевдоним будет «Засранец».
Он цепко оглядел место недолгой стоянки в поисках компрометирующих следов, кивнул облегчившимся Олегу и Шурику на одеяла, потом на проход в подземелье. Постоял в радумье, накинул серый флис на плечи, опустил ковер с вышитой на нём каменной кладкой и пошёл следом за поднадзорными.
- Не нравится мне эта тишина, - прошептал он. – Как бы наши дамы не вляпались в новое дерьмо…
Эх, Игорь Сергеевич, кто тебя за язык тянул?