или проект Смита
Дневник Смита-50
«Обычно перебежчикам гарантирована комфортная, но не шикарная жизнь». И недолгая, – резюмирует идеолог Студеной страны. Обычно подонкам гарантирован ледоруб, полоний или кусок мяса, которым они давятся. (Холоднокованный ствол, высверленный ствол, – а есть ли разница для потребителя?). В целом же ситуация с Потеевым – это очень и очень хорошо для пересмотра и серьезных выводов. Наконец, начнется и настоящая разведработа. Нужно ли одному человеку обо всем и обо всех знать?
«24 июня 2011. Какая цель у отарка, людоеда? Нахапать свою падаль-ценность и оберложить жизнь. Чтобы жрать падаль-ценность – нужны особые, нечеловеческие качества.
При движении по таежному лесу всегда контролируй, что находится над тобой и за тобой. А под ногами огромное поле из вьетнамских ловушек, желтый сон.
Предполагается, что баскервиль замыкает круг и обнаруживается за спиной. Глаза у отарка бесовские, шальные. Прочесать тайгу! – Борман, готов ли ты к охоте?
Травить нельзя, убивать некому. Хакасия и волки. Коми и медведи. Захоронения на кладбищах. Сыктывдинский, Удорский и Княжпогостский районы. В селе Палевицы Сыктывдинского района ввели комендантский час, в темное время суток жителям не рекомендуют без крайней надобности выходить на улицу, введено дежурство лесничих. В Удорском районе волчья проблема. По словам охотников, волки заходят в подъезды домов, свободно бродят по населенным пунктам.
В урочище «Ванюшино» (Верхотурье) волчья проблема.
«В своей массе человек все-таки производное, собственный искривитель судьбы. Плавучий вьетконг, мусорские градации – все это не смешно, совсем не смешно», – подумал бы Мюллер. Филологу-истребителю приходится буквально выкорчевывать модельную жизнь – модели и обороты. В красотке Филологии есть все: движение, звук, блеск, силуэт.
Экзистенциализм. Стальная филологическая колея. Милитаризация Арктики. Жизнь «на марше»: электрон, технотрон, одиночные прорывы сквозь-массивы, маршевые статьи, городская и лесная мифология. Как известно, военная клавиатура дороже антивьетнама.
«Семнадцать мгновений весны» продемонстрировали «большой стиль», архетип, жесткие формулировки и очеловечивание жизни. И вот что поразило: контора и антиподы – лоббисты инициативы.
Сегодняшняя жизнь анархистско-иудейского происхождения убивает и дискредитирует мечту. Мир кишит (и захвачен) динамитчиками, пакостниками и самоходными роботами. Антирусская радикальная (либеральная) шваль: Австриец (большой либерал), масон-якобинец Бакунин, Фусако Сигэнобу, Беата Кларсфельд, Геся Гельфман...
Характерное поведение стаи в условиях распространяющегося бешенства говорит о многом. «Трижды выстрелил себе в голову, но выжил» (?!).
Контрохотник, как правило, недоступен для манипуляций, – он на кинжальной лесной дипломатии, на идеалистических мотивах. Здесь поможет рваный ритм шагов. Нужно экономить белый цвет. При этом нужно наносить удары скользящими движениями, как бы подметая, в сторону основного огня.
Горячая земля под ногами означает только одно: вы в большой опасности.
Ликуюшие ублюдки и «штурм бункера». Наземных пехотинцев в бронированных лифчиках будем валить из укрытий и со снегоболотоходов. Нужно понимать, что дикий зверь боится только грубую силу!
Как уже отмечалось, в массив белого человека рейнджер выходит только в черном и с черным же «Бизоном». Ручной пулемет в левой руке. Юность и энергия для Северной Европы! Здесь нет алкоголизированных и кокаинщиков, здесь нет педофильского лобби (это называется «я плюю на ваши могилы» и ноль звезд), нет желтой истории, нет искривления жизни. Так думает Борман в «Егерском прикладе».
Время чистить стволы. Стальной ствол, нарезной ствол – это религия. Охотник на гризли мотивирован иделогией опасности. Идеолог говорит: пересмотрите точку зрения, освободите жизнь. Изодрать людоеда. Практик-текстолог ищет дикую ницшеанку и новые колониальные пространства, возможности и перспективы, очень большой массив – Very Large Array – «когда одна из отделившихся ступеней ракеты перешла на неконтролируемую траекторию» – вот как надо работать!
«25» июня 2011. В Башкирии женщина с ребенком была окружена стаей волков.
В селе Глухариное медведь залез в квартиру. Находившийся там подросток успел вылезти в окно. Медведь был отстрелян в прихожей.
... Почему-то сразу понял, что это медведь. Почти не спал. Как рассвело, вышел на улицу. По снегу видно – медвежьи следы вокруг «Бурана» и волок в кусты… Видимо, зверь подкрался сзади, когда отец увлёкся ремонтом, убил его и сразу в кусты потащил.
Медведь залег в густом ельнике, образовавшем стену из снега и хвои.
Кружит по самым непролазным местам.
Зверь начал ходить нашими лыжными тропами.
Напуганный зверь шел по болоту; черная спина его то поднималась, то опускалась в еще не потемневшую чащу кустов...
К голове прилила кровь.
Охота на гризли... Ее надо доводить до ума, заниматься, рейнджер, только и только этим: психология, ежедневная физика, одежда, мысли, огневые испытания – все подчинено цели.
Рейнджер, будь для ублюдка неожиданностью. Только так ты сможешь себя сформировать, тонизировать, воспитать.
У русского человека есть цель и потому ему тяжелее. Но он неодолим. Волки на высотах: на скирде, на стогу, по верху, по гребню. На махах пошли три волка. «Тихий рассвет». Три волка, я один. Не очень удачный расклад. Да ладно. И что я такой дерзкий?..
«26» июня 2011. Строгий Запад – это родные арийские пространства. Берега рек укрепляются специальными отбойниками (огромными бревнами, засыпанными речным камнем) для ограничения распространения пестрой проблемной смеси.
Гиперборейские (Уральские) горы – арктическая реальность. Самое сильное течение рек на земле – от возвышенностей на севере.
Северное побережье Кольского полуострова. На берег накатываются волны Северного Ледовитого океана. Две фигуры в плащах. Сероглазый блондин, ставший кинолегендой и голубоглазая блондинка-ницшеанка.
.........................
Зло ползет исключительно из-за кордона. В 1619 г. в колонию Вирджиния ввезли первых африканских «рабов». Хорошо известно: негры не хотят жить в Африке. Они хотят господства и монопольного права. При отсутствии нормальной идеологии и принципов любая проблема решается с помощью денег и негров. Взгляни на контингент, основная масса сидит за дело. Мало того, умудряются зарубить с десяток девушек и получить несколько лет, на радость Страсбургу.
Обрати внимание: о престиже арийской, арктической, доплутократической Европы вообще забыли. «Эпоха присутствия французской авиации в Индокитае закончилась». Макака в Доме! Вспомни хотя бы «навязчивую идею уничтожить черный джаз, заменив его белым» (!?). Противодействие, напоминающее сговор, развал с ухмылкой, кровосмесительные вьетконг-притоны, агентурный контингент, разрушение антибандитской егерской школы, чайканшизм...
Лояльного гоминьдановского юга не бывает. – Как, – спросил я в ярости, – вы могли продать белую девушку еврею? Эльзу смутило мое очевидное неудовольствие. Она признала, что они поступили ужасно.
Она (Нелли) стояла в дверях, грациозно изогнувшись; чувственные ноздри, знакомые с кокаином, вздрагивали. Над диваном вспыхнул свет. Павел выпрямился:
– Кому вы нужны? Сдохнете и без наших сабель от кокаина. Я бы тебя даже как бабу не взял – такую!
(«Как закалялась сталь»)
Что они действительно хотят, так это лежать целый день, сворачивая и куря нарко-махру.
Белые покидают Регион...
– Как вас зовут?
– Гарин. Инженер Гарин.
– Вы знаете о Дьенбьенфу?
– Yes...
– Нет, вы не знаете. Не совсем. Дьенбьенфу – это торжество и улыбка, восторг и злорадство Хо Ши Мина. Дьенбьенфу – это зверь Вьет Конг, оседлавший высоты. Да, это была бойня!
– Не нужно было потакать антиподам известного происхождения и узкоглазым нелегалам в штабах. И небольшие колониальные армии держали в повиновении огромные территории.
Тихо кругом, и только где-то далеко раздается протяжный ноющий вой шакалов... Это китайские пехотинцы, хлынувшие через Урал в «Европу».
Но вдоль береговой линии континентов – арктическая жизнь. Окопы на берегу моря, бункеры, пещеры, огнеметы, кинонастроение. Война дает простор военной фантазии. Расчет на том, что Agent Orange (деликатес азиатской кухни), промаркированный оранжевой полосой, приведет к опадению листвы в джунглях, после чего баскервилям негде скрываться. Белый фосфор – и один огромный пляж. «Роги поезда», маневрирующие на конечном участке траектории. Так решается проблема серфинга на вражеских прибрежных территориях. Континенты и контингенты. Апогей подземной войны пришелся на двенадцатый, модельный год. «Вообще-то, наши атомные подводные лодки сконструированы таким образом, чтобы проламывать лед Северного Ледовитого океана». Империя добра против «империи» зла. Белый фосфор как воплощение.
Исследуя вашингтонские руины. Декаданс.
Америка умирает. Все её последние действия – это предсмертные судороги. Страна-вредитель. Синдром горничной. Агентура зла.
So... Каталожные шкафы на спидоносцев, аффилированных с проститутами из FBI. Ресторан для негров в Александрии. Амбар-ангар всего в восьми милях от Пентагона. Распространение опасных заболеваний в частных свинарниках и шламовых отстойниках. Нужно сказать, что «африканский континент» воспринимается сегодня нормальными людьми как пьяная обезьяна верхом на желтой мексиканской трубе, в шортиках и железкой в носу. Доктрина, планы, эти бесконечные споры как достать русских ангелов в глубинах Косьвинского бункера...
Не тактика вешалки, а рубка крови. «Богомол», «Калита», «Дантес», наконец, – макаровский намордник. Тихий (термоядерный) рассвет. Из искры возгорится пламя. Полуавтоматическое возмездие в ответ на «обезглавливающий» удар. «Они не думали, что умрут от летающего медведя...» (случай на автотрассе в Канаде). Опасная продукция вывезена на полигон и сожжена в специальной печи. Видео. Поход в каньон к северу от Лос-Анджелеса – путешествие в один конец!
Папуасский континент под землю уберет взрыв вулкана.
Жизнь в Лесу (во французском Индокитае) – это жизнь на штурмовых башнях, то есть на коротких дистанциях. Штык-молодец оканчивает так называемую «жизнь» отставшего людоеда-подранка. Возиться с ним рейнджеру, как правило, некогда и не к чему.
Приграничная пропаганда: «Не бойтесь получить пулю. Больно будет только поначалу. Оружие к осмотру!». Егерь патрулирует каменный каньон, грандиозную горную цепь – Уральскую горную страну. Интереснее Студеной страны ничего нет... В боях на Материке. Без России мужчина никто. И звать его никак.
Рейнджер не советует соваться на север.
Готовность уральского рейнджера к смерти-бою неизбежно расценивается людоедом как собственный неудачный наезд – так работают инстинкты. Вот что такое страх? Страх – это продукт воображения низкоранговой обезьяны, прорыв глины. Высчитать дискриминант.
Военная историческая драма нас, филологов, закалила и укрепила. С чего начинается Родина? С чего начинается Студеная страна? Студеная страна для русского ангела начинается с охоты на гризли, и так было всегда. Сначала небесный самоход и лесной самотоп Джеремайя Джонсон, затем Смит в черном плаще посреди лесного ада, через горы и тьму, работая на культ жесткого текстуального кино и «внедрения», с блондинкой-метафорой по жизни, в содружестве с обрезом...
Проблема зла это не проблема. По завершении работы последней маршевой ступени проблема зла вообще перестанет существовать. Замолкнут... и долго еще будут улыбаться.
Время думать о совершенстве выбранных направлений, «устремляясь в проломы крепостных стен». Страсть и военный кураж, стратегия нападения и лирический экзистенциализм.
Жить всегда было тяжело, очень тяжело. Но для чего существует экзистенциальная литература – белые эссе, военный дневник? Наверное, не для того, чтобы демонстрировать желчь и вредные словоформы, а для того, чтобы «включать пропагандистское мышление» белому военному населению Студеной страны, а также молодым и пока еще беспочвенным.
Любой, кто ощущает потребность в плутократическом образе жизни, может покинуть анклав-цитадель. Но сомневаюсь, что это нужно многим.
Интереснее Студеной страны ничего нет... Почти во все свои работы внедряю мысль о русских людях – ангелах арийской доплутократической Европы. Но потом произошел слом, – лингвистический, идеологический; сейчас белые живут как во сне, с вытаращенными глазами, дезорганизованные и деморализованные. Жаль, что ничего не начиналось.
Смит давно уже обзавелся противовзрывными ставнями и поставил вокруг бункера противовзрывные преломители. Суммируя все, считает, что у него великолепные шансы.
Чтобы в мире быть – нужно быть немного героем, «гангстером».
Мотивами стали:
– теория опасности на обезлюдевших точках мира,
– здоровая и сильная агрессия,
– желание жить и действовать.
Большой побег – уходя ночной пармой – полет валькирий над ледяным морем – опасные всплески метафизики. Перекрестная проверка, – Cross Check. Культ большого риска (Большой прогулки) работает на пробуждение энергичных доминант, на ударные инициативы и формулировки удачи. Тексты придают атмосферность, текст-кинематограф завораживает и «погружает». Жизнь-этюд, этюд в «грамматическом наклоне», филологический этюд. Или масштабная композиция, круговая панорама – мечта окруженца. К морю подходит гористый берег. Бункер открыт Северному Ледовитому океану. «Дымка образуется тогда, когда до тумана не хватило чуть-чуть влажности, и он не может установиться». Певец белой дьяволицы в поисках фьордов. «И, если ты не уходишь за лесными врагами снова и снова, – ты из категории «Отступники» (Departed)», – говорит властелин-одиночка в черном плаще.
Требуется Джеремайя Джонсон с его обширным опытом приграничной охоты на медведей.
Универсальный идеализм – вот на чем построил Смит свое Дело – на чистой сердечности и на чистой теории. Жизнь-дневник и жизнь-новация. Безупречное колонизационное действие. Предстоит обновление жизни за счет масштаба «Сатаны» (Satan-2). Обтачивая текст-накат, в поисках метафоры-Блондинки, покорившей мир... Так или иначе, Душа моя, вся жизнь проходит вдоль северного берега Европы, вдоль береговой линии, в поисках Суперлингвистики – сильно изрезанной, скалистой и высокой. Это годы сокрушительных рейдов.
Никогда, никогда не нужно забывать о том (слышишь ли ты это?), что сильные глаголы – это нерегулярные глаголы. Или ты одинокий охотник на приграничных землях, утверждаешься на военной тематике, устанавливаешь образцы поведения, или ты никто. Требуется подлинный роман жизни.