В душе привычно скреблись кошки. В голове, вроде бы предназначенной для обдумывания и принятия великих решений, бестолково возились мыши, до того серые и противные, что даже недавно бродившие там тараканы и те ретировались в неизвестном направлении, унеся с собой последние крошки понимания мира и смысла бытия. Напуганный собственной бестолковой злобой, облезлый волк со странным женским именем Тоска привычно завывал на луну, солнце, фонари и даже на лампочку в холодильнике. По животу угрюмо слонялся еж, ища обо чтобы почесать свои колючки раздражительности. И только змей кундалини мирно спал в той самой своей сокровенной точке-норке, пребывая в вечно-сладостной нирване и ни за что не желая делиться ни с кем, опасаясь, видимо, превращения ее в общественный бассейн, где каждый тут же захочет помыть ноги или пописать.
Внутренний голос предложил два варианта – напиться или застрелиться. Но где взять столько водки, чтобы хватило на весь этот зоопарк? А если застрелиться, то на кого оставить бедных зверюшек? Внутренний голос задумался и посоветовал: Дай объявление – ищу смотрителя зоопарка, любящего животных и согласного на любые условия.
Черт меня дернул, сказано ведь – ищущий да обрящет. Теперь я работаю, как вол, кручусь, как белка в колесе, смотрю несчастными собачьими глазами на тех, кто вовремя нашел-таки достаточное количество водки для своих таких, как я теперь понимаю, милых и безобидных зверьков, а мой змей-предатель кундалини, как заколдованный, сразу же просыпается, таща меня за собой, едва заслышав голос той, что с вкрадчивой нежной улыбкой вошла в мою жизнь, прикинувшись скромным смотрителям зоопарка.