ЗОЛОТО – ЭТО НОРМАЛЬНО
Один из солдат раньше обращался ко мне:
- Эй, дурачок! – это значит: человек, не умеющий делать правильно. Однако этот солдат курил, и я ему сказал, что он тоже дурачок. Курить – вредно, значит, не правильно! Он рассмеялся, сказал, что я не понимаю.
Его подстрелил снайпер, по огоньку сигареты. Ночью, во время очередного перекура.
Долго стоял грохот – нас обстреливали, и, когда прорезалась тишина, стало неудобно; чувство брызнуло в кровь, вначале недоверчиво, затем уверенно и довольно. В траншее зашевелились – не все ещё были убиты.
- Через пару часов подоспеют наши, - сказал кто-то. Рядом прозвучало чирканье спички. Мы были на войне. Командир что-то приказывал, или просто говорил громко. Семён подошёл ко мне, он тоже не считался нормальным, закурил, весь вывалянный в грязи. Холод гулял над землёй, нас грел страх.
Семён начал рассказывать про детство, как он водил голубей, они летали, разводились и отец отрывал им головы.
У меня детства не было. Вспоминаются юношеские отрывки - с больничными запахами и людьми в белом вокруг. Человеки в пижамах исчезли из памяти, и я старался их забывать. Всегда ориентиром были люди в белом: гримасы и слова, манера поведения, на всё обращал я внимание, а одну фразу я запомнил и сделал девизом: молчание - золото. Золото – это нормально. Очень хотелось мне на свободу, и старался я сильно – чтобы быть нормальным.
Ненормальные – это люди, не умеющие жить правильно.- Здесь их держали, чтобы они не мешали нормальным. Моё нахождение там – недоразумение! В конце концов, меня выписали, и тут пришла повестка в военкомат! Комиссия была пройдена легко, я не говорил о пребывании в психбольнице, и врач поставил свою подпись.
Семён протянул мне раскрытую пачку сигарет:
- Будешь?
- Нет! – сморщился я, вспоминая убитого солдата.
- Как хочешь! – он достал что-то из внутреннего кармана и долго рассматривал.
- Посмотри! – протянул мне обрамленную целлофаном фотокарточку с изображением девушки, несимпатичной, но улыбающейся.
- Она тоже ненормальная? – сказал я невпопад.
- Нет! – Семён вырвал карточку из моих рук.
- Это ты ненормальный! У тебя есть девушка?
Я как-то не подумал о том, что у каждого нормального должна быть девушка, и ничего не предпринимал по этому поводу.
- Нет! – ответил я.
- Ну и дурак!
К вечеру пришли наши – два брата, танк и БМП. Нас покормили, седоватый капитан подошел к нашему прыщавому ротному. Ротный показал в мою сторону.
- Трунов! – крикнул он
- Я тут! – подошёл я к ним.
- На тебя пришла ксива, ты чё, того?
- Кого?
- Лечился в психдиспансере, срочно направить в госпиталь, приказ такой-то.
- Эй, Леонов! – гаркнул капитан.- Ты у нас санинструктор, бери с собой в БТР этого бойца. Ему в госпиталь!
- Чё ранен, что ли?
- Ага, в голову! – усмехнулся ротный. – Ладно, парень, вроде, нормальный, хм!? Может, наркоман какой?
Колонна тронулась в путь, Семена направили в один БТР со мной, он ничего не понял, кроме того, что у меня что-то не в порядке. Мы ехали, и взрыв показался нам вначале слишком большой кочкой. Дым наполнил салон, попало куда-то вперёд, дверцы распахнулись, солдаты выталкивали свои тела наружу. Трещали выстрелы, в сумерках молнии трассирующих пуль обозначали цели. Миномёты из-за горы долбили дорогу, уцелевшие машины отплевывались, расползаясь в разные стороны. Мастодонт- танк вертел хоботом и отрыгивал огнём, подпрыгивая при этом, словно пытаясь увидеть, поражена цель или нет.
Рядом прогремел взрыв, и я видел как упал Семен. Я подполз к нему, он дышал, но был ранен. Появился санинструктор.
- Чё, бочина? Тащи к БТРу, сейчас я его вмажу! Семен теперь бормотал разборчиво и спокойно. Я вдруг понял. Что могу читать его мысли. Он думал: « Все хорошо! И как хорошо! Танька будет рада, и ей будет тоже хорошо! Ну а я – умру!»
- Если ты умрёшь, то как же ты будешь дальше жить? – неожиданно сказал я вслух.
Семен услышал, но, конечно, не понял. Я имел ввиду, то, что люди не могут умереть, просто они переходят в мир иной. А он думал о смерти как о забвении, прахе, пустоте, полном прекращении всей деятельности. Это не верно!
- Ты, я понял теперь! – пробормотал он.
- Ты, оказывается, дурак! Не обижайся, имел ввиду, что психически больной.
- Я не дурак! – возразил я вслух и мысленно, он услышал и там, и тут.
- А кто же?
- Я – инопланетянин!
- Хм, - засмеялся он, - какой же ты инопланетянин? Они всё могут! Летающие тарелки! Звёзды! А ты, глупый! Ну, если это правда, то разбомби их!
- Мы не делаем бомбы, но нам давно не надо есть! Что это за сказки про нас будто бы всемогущих?
- Значит, правда! Ты оттуда! – Семён посмотрел на уже заметные звёзды. –Да, теперь я верю, что это правда! Как там у вас, лучше?
- Для нас – да! Так же, как и для вас на Земле.
- Хорошо, - улыбнулся он.
- Я могу сделать вот что! – сказал я мысленно, и на небе появились наши корабли, называемые людьми «нло».
Стрельба прекратилась, раздались возгласы удивления.
Семен уставился на меня, я направил на него излучатель. Я не мог трогать его, но тут был исключительный случай, я обезопасил его рану, и тут же вышел на связь:
- Прошу отозвать меня! – передавал я.
Моргнули габаритами корабли, пришёл ответ:
- Возвращайся!
- Семен, дай сигарету! – сказал я, он встрепенулся и протянул раскрытую пачку, окровавленную и мокрую. Я нашёл сухую годную сигарету, прикурив от излучателя, выпустил едкую струйку дыма.
Уже стемнело, нло стремительно унеслось вдаль гор.
Сигарета тлела, я видел гримасу снайпера в трёх сотнях шагов на ветвях какого-то дерева. Он улыбнулся, очнувшись от «видения нло», и был рад, что может сделать что-то реальное. Прицеливался долго – дрожали руки. Пуля врезалась в мою грудь и достигла сердца, я ощутил смерть.
Покойный был сумасшедший! – пронеслось в голове у Семёна, пока его тащили к БТРу, а кто-то из солдат, пощупав пульс на моём теле, крикнул, что я убит.
Обстрел прекратился, тишина нарушалась руганью и стенаниями раненых. Я был уже на орбите Юпитера, а мой сменщик летел в царство мертвых.