он всегда улыбается
именно поэтому и носит маску. орденцев дико бесит эта неприкрытая, теперь, улыбка. кажется он сам не отдает отчета в том, что уголки губ вечно подняты.
старая привычка, говорит он. попробовал бы ты пошататься по светским раутам.
он читает доклад о том, что убито два человека, разрушено несколько складских помещений, и еще десятки раненных. он улыбается все больше, когда доходит до последних строк.
первым не выдерживает Алекс, этот неугомонный, вечно таскается за нами, и прикрывает спину. но именно он не выдерживает первым. удар резок, и стой Неф хоть на десять сантиметров ближе к стене, то явно бы впечатался в нее. а так только пошатнулся, и уже явная усмешка по губам, и тени резко пляшут по стенам.
первым опомнился Ивен, он отодрал Алекса от его жертвы, и покачал головой.
- Забываешься, Нефелим.
а Ангел опускает голову, стирает тыльной стороной ладони кровь с губы и выходит, так и не подняв головы.
он улыбается и на следующий день, и через неделю. орденец теперь молчит, и старается как можно меньше попадаться на пути.
это не тот человек, которого ты знал, однажды говорит ему Иввен.
только раз улыбка пропадает с губ. это кажется невероятным, сюрреалистическим явлением.
он держит в руках осколок камня, а губы сжаты в тонкую линию.
- Завтра. Завтра я умру.
и опять улыбка, только не та фальшиво приклеенная, а настоящая светлая, с горящими глазами.
я хотел бы умереть, чтобы спутать планы папочке, чтобы бросить вызов всему этому сгнившему миру с его устоями, но я никогда не хочу так радоваться своей смерти...