В краю, где спорят волны и ветра

В  краю,  где   спорят волны и ветра…
( О Сахалине в начале 80-х)


 Глава 1               

                Костя, молодой человек лет 27-ми, проснулся рано .Наскоро позавтракав, надел   плащ,подхватил чемодан   и сказал жене:
 -Пора!-
 Дети спали. Валя накинула  на плечи ветровку и пошла проводить мужа      Перед дверью  автобуса обнялись.   
-Опять уезжаешь, а я остаюсь одна, буду помирать от тоски .Давай я провожу тебя до ж.д. станции?
-Не стоит , Валюша,дальние проводы-лишние слезы.. Завтра я позвоню тебе из Южно-Сахалинска.
Рано утром поезд прибыл в Хабаровск
  В аэропорту Костя   купил билет на ближайший рейс до Южно-Сахалинска Три часа полета пролетели быстро.Самолет мягко приземлился и подкатил к зданию аэропорта. Стюардесса объявила:
-Просьба всем оставаться на местах , приготовить паспорта для проверки!

 Из аэропорта в город  ходил  рейсовый автобус.
В горсправке  на площади перед железнодорожным вокзалом объяснили , как добраться до конторы  экспедиции Глубокого  бурения. 
-Экспедиции  нужны переводчики, но только  с пропиской -,сказал кадровик и после непродолжительной паузы набрал чей-то номер телефона. Из коротких реплик   было ясно, что его хотели прописать  в  геологической полевой книге, но - закон не обойти, несмотря на крылатую фразу
-Оформляй прописку, и -  милости просим!- кивнул он Косте.

 Попытка  прописаться  через случайных знакомых не увенчалась успехом.
-Может быть съездить в Ноглики ?   

В Ноглики летал самолет, но  в приглашении  пункт назначения -Южно-Курильск.Можно  добраться поездом до  Тымовска  и далее  -  по грунтовой дороге  до Ногликов - километров 200... Он  купил ж.д.билет до Тымовска, сдал чемодан  в камеру хранения и   направился в кафе на противоположной стороне улицы. Официантка в белой наколке приняла заказ и минут пять спустя принесла  бутылку пива, котлету с рисом и большую тарелку малосоленой горбуши. 
 
Поезд отправился по расписанию.  За окном - скучный пейзаж:   там, где растаял снег - выступили бурые проплешины прошлогодней травы, вдоль дороги- одинокие лиственницы, и только на горизонте на склонах заснеженных хребтов,  торчал какой-то зеленый кустарник.
- Странно, зеленый кустарник на снегу...   Позже ему сказали, что это     был   сахалинский бамбук. 

Через пару часов в вагоне объявились две проводницы 
-Приготовить  билеты и документы !
У Кости засосало под  ложечкой:
- Все. Сейчас снимут с поезда, затем  - штраф и отправка на материк!-
Но,слава богу, все обошлось, молодая проводница лишь  взглянула на пропуск и прошла дальше.

В Тымовск поезд прибыл в первой половине дня. Знающие люди подсказали , что до Ногликов  обычно ходят пустые лесовозы, а с водителем всегда можно договориться  . У пакгаузов стояли два   японских  Isuzu , однако в кабине уже сидели люди:
-Опоздал парень, пассажиров уже взяли.- откликнулся  водитель.
-А дорога на Ноглики, которая будет ?-
-Да вот она, прямо перед тобой...-

-Пойду пешком, там видно будет-решил Костя . На выходе из городка, в продуктовом магазине,   купил минералки,    круг колбасы, булку хлеба и   пару коробков спичек:  вдруг придется заночевать в тайге?.
- По дороге  кто- нибудь подберет- размышлял он,неторопливо шагая по пыльной  дороге  . Прошло около  двух часов  , за это время    мимо промчались  два знакомых  лесовоза, оставив за собой густой  шлейф пыли.   Солнце пригревало по- весеннему,  и  он присел  на бревно у обочины .
 
 Немного отдохнув ,  пошел дальше. Некоторое время спустя послышался  звук мотора. Мимо проехал  Газ-69 и затормозил  метрах в двадцати .   Костя поравнялся с машиной,    с пассажирской стороны приоткрылась  дверь, водитель   кивнул: «Садись!»    

-Тебе куда ?-
-В Ноглики –
-Повезло,тебе,   мне тоже - в Ноглики ! - 
-Пиво будешь?-
-Костя кивнул головой.   
-Возьми в  бардачке бутылку, а тут, в гофре – кета. 

Прохладное пиво поднимало настроение,  нежно-розовые ломтики кеты таяли во  рту. Когда проезжали по мосту через  речку,   Костя поинтересовался :
-Наверное, рыбалка здесь что надо. Такое ощущение, что на  лету  клюет ?.. 
- Попал в точку  Год назад ходил здесь по берегу со спинингом..,   метнул блесну, так она до дна  не успела дойти , -   леска натянулась как струна…  Щука , килограмм  на 5 .

Некоторое время ехали молча.
Водитель повернулся   к Косте:
-Если не секрет, что   заставило тебя  отправиться в такую даль, да еще пешком?-    
-Еду к родственникам, за пропиской-      
-Понятно..а  я вот возвращаюсь домой, из командировки.

Он остановил машину  на одной из окраинных улиц поселка: все дома были как близнецы - двухквартирные брусовые, и, пожимая Косте руку, сказал:
-Пройдешь метров 100 прямо, затем –налево и там увидишь. Удачи тебе , парень!-   

Глава 2
               
Валентины дома  не было,соседи сказали,что муж-Виктор уже сутки как уехал , а Валентина в Хабаровске,сдавала какие-то экзамены:  она заочно училась на юридическом. Они же пригласили Костю к себе домой, где хозяйка   накрыла стол.
Выпили по первой , затем по второй  К полуночи улеглись спать. Косте постелили в соседней комнате.

Виктор приехал на следующий  день.   Пожимая  Косте  руку,  с любопытством смотрел на  молодого человека.
Как и другие нормальные люди, он не любил   родственников, которые сваливались как снег на голову. 
Не подавая виду,   расспрашивал Костю о семье, предыдущей работе  Вечером  за ужином  рассказывал о своих отношениях с тещей, женой,  провозглашая тосты за родителей и  чтобы « не последнюю ».  Костя клал на хлеб с маслом красную икру, откусывал от бутерброда маленькие кусочки  и слушал,    не перебивая. На следующий день они общались, словно старые знакомые. Насчет прописки Виктор заявил, что оформить ее  не получится, мол на этот счет были строгие правила.
-Поезжай-ка, ты к теще, тете Вере. Они с дядей Яшей живут в своем доме ,  проблем с пропиской  не будет .-
На следующий день усадил Костю  на  громадный  МИ-6, и вертолет  через час  уже был в Охе. .

Город состоял в основном из бараков,  в центре  - несколько каменных зданий из   шлакоблоков,  оштукатуренных и покрашенных снаружи. Разбитые грузовиками улицы и  давно не ремонтированные тротуары   таили потенциальную угрозу цивильной одежде и обуви. На помойке - бродячие собаки. В воздухе - дыхание севера, сосну сменила лиственница , а надпись «Парк культуры и отдыха» над воротами огороженной территории вызывала улыбку у гостей города. Однако,  как говорят в народе: "Свято место пусто не бывает"-
в парке  за скамейками,  лежали    батареи  пустых водочных и пивных бутылок. Вокруг города – небольшие сопки, на них хаотично  расположились  станки – качалки,  все это напоминало  дореволюционную  хронику  о нефтепромыслах в Азербайджане.

Он быстро нашел нужную улицу на  окраине , где дома   стояли «как бог на душу положит»,  Подойдя к одному из них, повернул ручку калитки. Лохматая дворняга  хрипло залаяла. Из приземистого домика  вышла  плотная в годах женщина, за ней -  пожилой мужчина. Костя сразу признал их: тетя Вера  и дядя Яша ,ее муж.

Хозяйка  внимательно посмотрела на  незнакомого молодого человека
Костя сделал шаг вперед:
- Тетя Вера,здравствуйте, я – сын Ивана Федорова-
Несколько секунд  пожилая женщина  была в оцепенении, затем медленно ,словно приходя в сознание,сказала:
 -Костик ,ты? Она с трудом вспомнила его имя: с Иваном они не виделись 20 лет, во время последней встречи Костю ходил в 1-й класс.  Они обнялись, тетя Вера смахнула слезу, засуетилась и повела гостя в дом. 

День переходил в вечер, Костя рассказывал тете Вере  о  значительных на его взгляд событиях, а она  чистила картошку, слушала и вздыхала . Около  8   вечера  сели за стол. Дяде Яша  ел совсем немного:беспокоили приступы гастрита, а  тетя Вера , несмотря на преклонные годы,   по- мужски  опрокидывала  рюмку за рюмкой  и рассказывала о себе , своих детях . И хотя на судьбу не жаловалась, Костя  понимал, что   повидала она  всякого на своем веку. 

- А деда моего, Спиридона Сергеевича, помните – спросил  Костя.
- Еще как-ответила тетя Вера .До сих пор стоит перед глазами.-
- А как он выглядел?
- А вот на отца твоего и был похож. Смотри на Ивана –  и увидишь Спиридона Сергеевича.

В  доме  имелся телефон, подключили  на льготных условиях дяде Яше как ветерану войны.  Позвонить домой?...  Но  Костя   не помнил  номера  телефона родителей.  Во время разговора с тетей Верой,   четыре цифры  замаячили перед глазами.
-Ну да , конечно, это их номер ,-  соображал он
-Тетя Вера, позвонить можно ?-
-Звони, Костик- 

 
Трубку взяла  Вера   Георгиевна , мать Кости.
-Ну наконец-то – вздохнула  она . -А мы тут все переживаем , уехал и пропал..-
-Конечно , пропал,- проворчал Костя - номер телефона - откуда мне его знать,  10 лет назад,когда я уезжал из дома, телефона не было .. Слава богу, что хоть случайно высветился в памяти.  Я – у тети Веры,  пытаюсь сделать прописку. Как дома, дети здоровы? –
-Все нормально, Костя, вот тут Валя рвет трубку из рук.-
-Костик,  ты почему молчал -  я места себе не нахожу-
-Все нормально,Валюша, оформляю прописку, как ребятишки?-
-Да вот , бегают  по комнате, Барсика катают на самосвале-
-Понятно. В общем, как только сделаю прописку, позвоню и напишу.  Я тебе завтра перезвоню.-
 
Костя положил  трубку и прошел  на кухню.
-Тетя Вера,дядя Яша, вам привет от отца с матерью-
-Спасибо, Костя, как  у  Ванюшки  здоровье?-
-В принципе, нормально, если не считать, что иногда давление скачет-

Дядя Яша прихлебывал  чай из эмалированной кружки, а тетя Вера наполнила рюмки водкой. Выпили, закусили .
-Тетя Вера, а вы помните, как арестовали Спиридона Сергеевича ?-
-Конечно, утром рано, кажется, в марте 1937,  пришли два красноармейца, мы проснулись, отец оделся, и его увели,  он даже прощаться не стал, сказал, скоро вернется - 
- А мне отец говорил, что это было во второй половине дня, он вернулся домой с речки, где катался на самодельных коньках.-
- Я помню именно так,  как я тебе сказала. А сидел он в свободненской тюрьме, что на окраине города  у  обрыва. Летом мы с девчонками  бегали там, играли в прятки и вдруг слышим, из  окна кто-то кричит: -Анька, Анька!-
Это кричал отец, мы узнали его по голосу. Мы  буквально  сверлили взглядом каждое окно, а их  там где-то 30 или 40, однако никого не увидели, и больше никто уже  не кричал.-

-Тетя Вера ,  я помню ,  бабушка еще рассказывала , как они  плыли куда-то на пароходе, то ли в Благовещенск, то ли  в Николаевск, пароход остановили казаки и начали проверку документов. По словам бабушки, у них был сундук , там лежали  паспорта и  другие документы. Бабушка  посоветовала деду паспорт не показывать,  казакам сказать, что документы украли, и фамилия его была Воробьев, потому что если  бы он назвал настоящую фамилию, то его бы арестовали за службу в партизанах.-
-Может  быть и так, только в каких партизанах ? – отозвалась тетя Вера
-Как,  в каких,-  в красных,  разумеется,- ответил Костя.
-Нет, Костик, твой дед служил в белых партизанах, за это  его и арестовали в 1937 году.-   
       Какое-то время Костя  пребывал в замешательстве.  Мой дед в белых партизанах? Нет, здесь что-то не так-. 
Тетя Вера, между тем, равнодушно  поддевала вилкой   капусту из эмалированной чашки, и  продолжала:
-Еще, помню,  как-то зарезали овцу, отец снял шкуру, разделал тушу,   вытянул из нее жилы и повесил   на просушку. Потом наколол тонких широких  пластин  из еловых чурок, зачистил стамеской, несколько дней  вымачивал их,  гнул и, наконец,   сделал балалайку. На нее натянул просушенные жилы:
-Ну, девки, пляшите ! - И ударил по струнам:
   
Как заставил меня барин
Ему чай наварить
А я отроду не знаю
Как проклятый чай варить!
Я купил два фунта чая, высыпал его в горшок
На приправу – перцу, луку
И    петрушки корешок…

А мы, девки, давай прыгать, плясать!  Да…. весело было!
Разговор затянулся за полночь, веки слипались, и Костя  сказал:
-Что-то я  устал, тетя Вера, спать хочется-
-Иди в  маленькую  комнату - сказала тетя Вера,- я давно тебе постелила… 

Утром   он открыл глаза, взглянул на  циферблат : 7.00.
-Проснулся ?- крикнула  тетя Вера из кухни – Вставай, будем пить чай!-
После завтрака тетя  Вера повела Костю знакомить со своими детьми, все они, кроме Валентины, жили в Охотске. Встретились на квартире у старшего, Василия,- он больше всех походил на Федоровых: те же светло-русые волосы, широкие скулы  и коренастая фигура. А еще были Виктор и Николай- , оба высокие,с  узким овалом лица.
  Костю  встретили радушно,   одного слова тети Веры  было достаточно, чтобы все принялись суетиться и оказывать содействие новоявленному родственнику. Следовало получить разрешение на прописку. Сначала его сопроводили в местное отделение милиции, где мужчина  кавказской  внешности  любезно предложил ему сесть.  Костя  изложил  просьбу, лицо начальника  посуровело.  После короткой паузы  он объявил: 
-Константин Иванович, вы нарушили  правила регистрации в пограничной зоне! Чтобы через 24 часа вы покинули территорию Сахалинской области! 

Костя в растерянности вышел из кабинета   и на вопрос  братьев: "Ну, как дела?"-  только безнадежно махнул рукой.
Николай  потянул Костю за рукав:
-Пойдем, у нас есть знакомый лейтенант, он  подскажет-.

Лейтенант,  молодой человек  лет 25,  выслушал  Костю и заметил:
-Капитан из паспортного стола – мужик принципиальный, к нему не подъехать, покажи –ка свой пропуск.-
Костя протянул   документ.   Лейтенант мельком взглянул на него,  взял со  стола ручку и  сказал :
-Было 6 июня, станет 16 - и подставил перед шестеркой единицу. 

   Дома  у  Николая  к обеду  накрыли стол. Родственники шумно уселись, выпили «за встречу». Закусывали   отварной картошкой и  соленой горбушей,  осторожно брали вилками тонко нарезанную  дефицитную   колбасу .   Ночевал Костя  там же: в маленькой спартанского вида  комнате стояли кровать,крошечный стол и  стул, на стене - большая рамка с   армейскими и гражданскими фотографиями. 
Утром  позвонил Виктор  и пригласил Костю к себе,в Ноглики :
-Я пропишу тебя в своей квартире. –
-Спасибо, Витя, скоро буду .

На ж.д вокзале  он обнял  тетю Веру,  Николая (остальные братья были на работе) и   поднялся в маленький, сваренный из  листовой стали,  вагон  поезда Оха-Ноглики.   Мысленно  он уже находился в Южно-Сахалинске,  в отделе кадров.

Поезд  шел с черепашьей скоростью- 5 км в час, песчаная  ж/д насыпь  дышала словно живая,  можно было выйти из  вагона и идти рядом.     Солнце раскалило железную обшивку ,  внутри - духота. Пассажиры щелкали семечки,  вытирали испарину со лба  и ждали вечерней прохлады.
 
 
Вечером,когда солнце  скрылось за горизонтом,наступила прохлада. Костя надел свой   плащ.  Многие пассажиры предусмотрительно взяли в дорогу  ватные телогрейки  и    чувствовали себя вполне комфортно.  Мужик  в армейском бушлате присел на корточки возде буржуйки в углу вагона, положил в топку несколько сухих березовых поленьев,добавил  лучины и поднес горящую спичку. Золотистые огоньки  заплясали по белой коре, печь загудела: полчаса спустя в вагоне стало тепло и уютно, а  через  час  уже стояла жара.

И снова пассажирам пришлось снимать  ватники и теплые вещи. Костя  несколько раз выходил к открытой двери вагона покурить, затем возвращался  на свое место у окна,  и,  незаметно для себя, уснул. Проснулся  от холода.  Огонь в печи давно погас,  пассажиры посапывали во сне. Часы показывали 4.57 утра. Через  несколько часов  поезд будет на месте.

В полдень на горизонте показались Ноглики.  Костя отыскал знакомый дом и, нажал кнопку звонка на дверной раме. Дверь открыл Виктор :
-Привет  ! Как доехал?- 
-Нормально. Впервые  ехал в поезде, который можно догнать пешком!-
-Это точно, - подтвердил  Виктор,- говорят, эта железная дорога упомянута   в “National Geographic”.
Сутки спустя Виктор  пришел домой на обед и протянул Косте паспорт:
-Держи-
Костя полистал страницы паспорта, на одной из них  стоял четкий штамп :
-Прописан.. - далее следовали улица, номер дома и квартиры.

В Южно-Сахалинск можно лететь на самолете: в паспорте  стояла прописка. 



Глава 3               

 В понедельник, он постучал в дверь  отдела кадров.
-Войдите- 
Костя  открыл дверь: прямо на него  смотрел  начальник  отдела,  Затем, очевидно вспомнив, что перед ним   тот самый приезжий с материка, он кивнул на стул:
- А мы тебя  ждали ..
- Ждали... Оформили бы прописку здесь, и  не пришлось бы ехать к черту на кулички- подумал  Костя.

Он не знал, что  Forest Stream не мог без переводчика выйти в море, а на шельфе простаивала  самоподъемная   буровая установка и 120 человек персонала,   Начальник экспедиции  звонил  в  отдел кадров, требовал срочно отправить  на буксир переводчика,  а начальник отдела резонно отвечал:
-Где я возьму  его ? Пять человек уже приходили, трое – подвержены морской болезни, заблевали все гальюны, и сбежали после первого захода судна в порт-
Двое других говорили с техасским акцентом, который настоящие техасцы отказывались понимать.
-Это твое дело, ты начальник по кадрам, а не я -   кричал в трубку  начальник экспедиции .


Косте велели  написать заявление о приеме на работу и  заполнить анкету,  потом были другие  бумаги для отдела кадров, морского отдела. К  17.00  он получил новенький пропуск на борт  иностранного судна и деньги на проезд до Холмска:
- Все, отправляйся без промедления в Холмск, там тебя  ждут,-  сказал ему вместо напутствия   начальник отдела кадров. Снова  поезд,
место назначения- Холмск   

В 6 утра он  был  на  пирсе, где стояло    красное судно с желтой надстройкой и    с надписью Forest Stream по  бортам.    
Мужчина  среднего возраста    проводил его к норвежцам:  капитану и старшему механику. Капитана на месте не оказалось, а старший механик  Одд Рестад,  высокий   скандинав  с  крупными чертами лица,  пожал Косте руку  и предложил    быстрее осваиваться на корабле  и начинать  свою работу: We can’t do much without interpreter, auxiliary units need thorough checking and replacing some parts , but Slava does not give us any chance to get spares from the storage. ( Без переводчика – никак. Нужно провести техосмотр вспомогательных двигателей, заменить отдельные узлы, а Слава не дает нам запчасти из ЗИПа)

 Кто такой был Слава  и что   за     механизмы  требовали  ремонта ? Норвежец говорил с акцентом,  и   первое  время трудно было понять, что такое «иншнэ»: оказалось, так Ростад  произносил   слово «engineer» – механик, вместо   звука   «дж»  звучало «ш»  и это сбивало  с толку переводчика, привыкшего  слышать  русифицированную английскую речь.

Вечером - встреча с  российским и  норвежским капитанами .
У российского капитана-    польская фамилия,   на широком лице -  выпуклые глаза и  мощные челюсти, да и вся фигура - как  у молотобойца.   Норвежцу   - уже  за 50. 
Поселили переводчика в каюте вместе с боцманом . Судно недавно вернулось из Японии. Костя открыл дверь: за столом в вальяжной позе сидели двое, как оказалось, переводчиков :  один из них работал на Forest Stream во время перехода в Японию  , другой -  с  ПБУ, пришел  навестить  коллегу.

-Ты не из Хабаровска ?-  лениво поинтересовался  первый
-Нет, - коротко ответил Костя.
-А то понаехали тут- , продолжал первый- будто своих не хватает-  «Свои»-   выпускники  Южно-Сахалинского пединститута,  ревниво  относились к  хабаровским коллегам, претендующими на законные рабочие места южно- сахалинцев. 
Косте досталась койка на втором ярусе .В  каюте - иллюминатор, небольшой столик и  два стула, закрепленные  кронштейнами к полу : в шторм незакрепленная мебель могла легко покалечить ее обитателей.
 
На следующий день -  знакомство  с пароходом  (так на флоте  называли  морские суда).   
    -Два основных двигателя  - Nohab Polar- по 3750 л.с, три вспомогательных и подруливающее устройство  General Motors – 1200 л.с  - охотно пояснял Рестад, главный механик. А еще  - масса лебедок для натягивания швартовых канатов, и главная  буксировочная лебедка,  диаметр троса  которой был порядка  4 дюймов, -  этим тросом перетаскивали плавучие буровые платформы на  другие участки.

     На судне имелись системы  автоматического звукового и визуального контроля  за работой главных двигателей , портативная и спутниковая связь, автоматическая  система пожаротушения .
- Смотрите  и учитесь - говорил матросам  капитан,-  у  нас на судах  еще работают паровые лебедки, а  спутниковая связь – вообще из области фантастики!-

     Буксиры   работали по обеспечению Borgsten Dolphin –норвежской плавучей буровой установки,- материалами , продуктами и химреагентами.   Пароходы  имели еще одну аббревиатуру  - ТВС – транспортно – вспомогательные суда. Вечером Костя стоял на  палубе и рассматривал  многочисленные  буксиры, траулеры-морозильщики и только что прибывший паром  - громадное судно с надписью «Сахалин -10» на борту.

     С моря дул свежий ветер,  грузчики  переносили продукты  из грузовика на пароход: деревянные ящики с гроздьями винограда, картонные коробки  шоколада,  соки в 3-х литровых банках, шматы замороженной  говядины .

     Второй  помощник  капитана подписал накладные, отдал их экспедитору :
-На сегодня все. Достали меня эти продукты-
-Когда в море  – полюбопытствовал Костя
-Будем стоять здесь еще дня два-три, пока не   загрузят все  СБТ и УБТ – отозвался второй помощник.
-Это что  такое ? -   
-Трубы бурильные, - пояснил Федорович, 2-й помощник,   и, подмигнув переводчику, направился  на мостик  по боковому трапу.
На судне  оставались несколько человек,  большинство членов экипажа  разошлись по домам.

        Все было непривычно: обстановка , люди  отрывистые команды. На мостике – масса приборов и среди них большая красная кнопка:
-Минутная готовность дизеля к работе - сказал Виктор Федорович, или просто Федорович, 2-й штурман. -Запуск двигателя можно начинать через одну-две минуты после нажатия кнопки.-
Костя переводил различные судовые документы, протоколы совещаний,  докладные,  однако основная работа  - устный перевод. 

        За два года, проведенные  на заводе, он отвык от устной речи, а здесь она составляла главную часть работы. Во время одной их швартовых операций капитан Хенриксен с мостика подал команду:  make it fast !- заводи швартовый – а Костя,  перевел ее как:- Быстрее ! – на что российский капитан, сделав зверское лицо, рявкнул по громкой связи:
-Моряки, шевелись, покажите иностранцам, на что вы способны!

        Один из мотористов  по секрету  сказал Косте:
-Тут боцман обмолвился , что норвежцы тебя не понимают, вот Серега был
( переводчик до прихода Кости на судно)-  это другое дело-   
Костя  взял  несколько  книг у Хенриксена  и буквально проглотил их за несколько дней. Недели через две  Рестад, главный механик,  заметил :
-А у тебя  получается значительно лучше,- carry on (так держать!) 

Глава 4               

Всю неделю буксир  дрейфовал у  буровой платформы.  Как-то утром  Костя расположился за обеденным столом кают компании: Хенриксен дал на  перевод несколько страниц из международной конвенции по судоходству.  Рядом дремал  электромеханик в каске:  иногда он поднимал глаза  на экран телевизора, где юное создание лет  17-ти   в купальнике выполняла элементы  утренней гимнастики.    В проеме двери появился незнакомец- офицер в наглухо застегнутом кителе с синими петлицами. За ним - капитан   парохода. Кивнув в сторону Кости ,  капитан  сказал:
- Вот наш переводчик, Константин Иванович.-

Электромеханик боком выбрался из-за стола и  поспешил покинуть  кают-компанию.  Офицер сухо представился  сотрудником областного УКГБ и предложил рассказать о жалобах или предложениях норвежцев.
Несмотря на  юный  возраст  у лейтенанта   был   колючий взгляд.
-Видно, у них положено так- решил про себя Костя.
-Жалоб не было, а вот сожаление капитан Хенриксен выразил по поводу  книг, что стояли на этой полке.-
На судне была небольшая библиотека -  3-4 десятка книг на норвежском языке.
-Да, мы действительно изъяли  книги , так  как они были антисоветскими по  содержанию, что нибудь еще ?-
Нет- ответил Костя , - больше ничего-
Лейтенант поднялся, сухо сказал до свидания и покинул кают- компанию. Минут 5 спустя   вернулся электромеханик и занял свое штатное место напротив телевизора.

 
Минули  три недели, как Костя поднялся на борт буксира.  По вечерам,выйдя на палубу,вглядывался в темнеющие воды Татарского пролива. Втайне скучал по жене и детям.
Утром  боцман Серега спросил :
-На палубе – не желаешь поработать ?  У нас работают почти все  свободные от вахты моряки . Дополнительно к зарплате будет рублей 200,  деньги не лишние..-
Костя  согласился . По правде говоря,  у него перехватывало   дыхание  при виде пачки тяжелых бурильных труб над головой и особенно, когда  крюк крана  с буровой, казалось,  летел прямо на твою голову. Незадолго  до его прихода на пароход  с крана на ПБУ сорвался вот  такой же крюк    и наповал убил матроса на палубе… Однако, кто не рискует…. Палуба ходила  под ногами, волны били в низкие борта буксира, трубы раскачивались над головой.

На буксире – пополнение: прибыли несколько матросов в боцманскую команду.  Один из них  Генка,-  крепыш среднего роста   с черными усами и  Мишка, здоровенный увалень  с  нечесаной   русой  бородой. Они сидели на  скамье  на палубе  и  страдали с  похмелья.
-Переводчику подняться на мостик – раздалась команда по громкой связи.

До прихода переводчика капитан пытался  сам объясниться с Хенриксеном, норвежским  капитаном, однако дальше - I want  - ничего не получалось и махнув рукой , с раздражением повернулся к Косте:
-Что же вы  молчите?-   
-Команды не было переводить  – подражая Ивану –радисту ответил Костя
-Вот я и даю вам команду. Скажите, что из Норвегии поступили  запчасти и  в данное время они находятся во Владивостоке. Растоможка займет  около месяца-.

Норвежский капитан недоуменно приподнял брови:
-Расстояние в 11 тысяч километров  преодолели за три дня,  а  на каких-то  300 км от Владивостока  потребуется  целый месяц?  Через пару недель    буксировка ПБУ ,  клапаны сменить не успеем, и что будем делать?   
-Я здесь ни при чем – оправдывался капитан- я таможней не командую –
Хенриксен продолжал возмущаться: -
-Вы запускаете   ракеты, у вас- атомные ледоколы, и в то же время  не можете решить простые  вопросы ?
-Вопрос не ко мне, - и хотел сказать:  - я – не правительство, - однако вовремя прикусил язык: советское правительство , как и все советское, -  лучшее  в мире, а за длинный язык можно  загреметь в  солнечный Магадан….
Хенриксен  повернулся и пошел прочь.

Forest Stream уже третий день стоял в Холмске под погрузкой, выход намечался на следующее утро. Костя заметил, что капитан  во время разговора с Хенриксеном говорил с одышкой , под глазами – нависли мешки, а на лбу   выступала испарина. .
Капитан  уже несколько дней был в запое, и когда  наливал себе очередные 100 граммов, горлышко бутылки выбивало барабанную дробь, ударяясь  о край граненого  стакана.   Костя   обсасывал селедочную кость , когда  из машинного отделения поднялся   Николай  - моторист, никогда не унывающий парень, умеющий выпалить  дюжину слов в секунду, при этом помигивая и корча рожицы, что немало забавляло матросов и строгое начальство .

Он налил себе чаю и сел напротив Кости.
Костя  пошутил:
-Чай не водка, много не выпьешь-
-Это ты  намекаешь?-
-Спрашиваешь…-
-Тогда, пошли-

Они спустились в  4-х местную каюту. Коля вытащил  из бутылки с портвейном 777 пластиковую пробку, и налил по полстакана  пахучей жидкости. Приятели выпили по  первой,  потом по второй.
Костя взглянул на часы – скоро 10. Коля трещал без умолку, а Костя только поддакивал.
Выпили еще,  и Костя  поднялся : «Мне пора, Коля, завтра с утра   надо  быть на мостике  рядом с  начальством . Спасибо за выпивку - Коля  в ответ  кивнул головой.

           Костя  проснулся  ночью от толчка: за переборкой глухо урчали двигатели, раздавались отрывистые голоса,  в иллюминаторе медленно проплывал пирс. Часы показывали полночь. Он мигом оделся и через пару минут уже был на мостике. Капитан с опухшим лицом стоял за штурвалом и по внутренней связи отдавал команды мотористу,  а  Forest Stream, сделав широкий разворот, медленно приближался к пирсу.

На палубу из машинного отделения поднялся  Коля – моторист. Он бросил швартовый конец  на пирс, который тут же подхватили и надели на высокую тумбу. Затем завели кормовой швартовый, Коля перекинул трап  и на пароход прошли два человека: Костя    узнал в них начальника отдела кадров с  секретаршей. Они прошли   на камбуз, начальник открыл папку , достал  документ и дал его  прочитать  капитану . Капитан читал медленно, на лбу - бисеринки пота. Закончив чтение, он взял авторучку и расписался. Костя догадался:  приказ об увольнении.

Рано утром на пароход  вернулись  все, кто ночевал дома и у подруг,  в том числе    Мишка с Генкой :
 -Наверное, с шалмана вернулись, - подумал Костя. Прибыл также новый капитан.   Часам к девяти подвезли  плети бурильных труб. Их грузили прямо на палубу: портовый кран с глухим  стуком опускал пачки на железную палубу  буксира, его тросы  угрожающе скрипели  на шкивах,  грузчики  грозили крановщику кулаком за пируэты с трубами,  а тот отправлял их   по  известному адресу.

Полдень. Солнце    раскалило  железо пароходов и   портовых кранов.  Мишка с Генкой  обливались потом. Похмелье давало о себе знать сухостью во рту и ломотой во всем теле. При объявлении    перекура   они садились на  деревянную скамью у  борта буксира и  закрывали глаза, чтобы на мгновение забыться  и перевести дух. 

Костя подошел  к приятелям и стал смотреть  на них немигающим взглядом . Мишка с Генкой    не реагировали. Тогда Костя  стал  склонять по матери обоих. Мишка приоткрыл глаза, смотрел  на Костю  и старался понять, что    говорил ему   этот   парень  в рубашке в клеточку.  Наконец , он услышал  :
- А если ты родился баобабом , то значит баобабом ты помрешь-
- Это  я,  ….    баобаб ?
А нахальный переводчик  продолжал,   между тем, изрыгать обидные слова, даже не опасаясь вероятного Мишкиного  гнева. Мишка  сделал вдох  и сиплым голосом, который никак не вязался с его могучей фигурой, выпалил целый поток крепких морских ругательств, которые  в  литературе обычно опускают, а женщины краснеют , если им случается   невольно оказаться свидетелями «мужского» разговора.   
   
Глава 5   
               
На судно   пришел новый повар. Женщина. Лет сорока. Она сменила Задорожного Леню,  отменного кока  с запорожскими усами, который умел не только готовить, но и знал подход к каждому члену экипажа. Возраст   требовал смены обстановки:
 -Пора и отдохнуть- говорил он   приятелям,- 50 лет –  не шутка- самое время   к родному пирсу, на Кубани, пришвартовываться. –
-А кроме пирса- есть к  кому- помягче,  – спросил его Коля Берест
Леня достал фотографию, с которой улыбалась  моложавая  женщина с пышной прической на фоне аккуратного  белого домика.
-Это ее дом?-
-Наш - протяжно  ответил  Леня . - Я помогал  строить, из ракушечника…
 
       Forest Stream - не первый пароход в трудовой биографии нового повара. Валентина Ивановна  ладила со всеми членами экипажа  и не  отказывала   молодым людям,  если они обращались к ней с просьбой, жалуясь на одиночество и хандру. И хотя   на пароходе  всегда есть начальство, которому  по неписаному закону положено больше, чем  другим ,  Валентина  нашла себе избранника в лице 2-го механика Володи Ковтунаа, впрочем, не отказывая в любезности и другим .   Более вероятные претенденты, капитан и старший механик отказались от своего преимущественного права по личным мотивам:  средних лет  капитан, очевидно,  горячо любил свою молодую жену,  а старший механик - перешагнул пятидесятилетний рубеж.

Одновременно с Валентиной Ивановной на судне появился матрос Юра.-Юрок звали его многие  моряки буксира.  Новичок  оказался прелюбопытным субъектом: он знал все, начиная с пикантных подробностей в любви и кончая зарплатами  и  амурными приключениями  работников центрального телевидения. В первые дни  Юра    упивался своей властью над остальными , которые сидели  и, открыв рот  слушали,  как  он  трещал про    интриги  московских знаменитостей,  любовниц Леонида Ильича и Алексея Николаевича , а также о том , что   через месяц подорожают хлеб , сахар и водка.  Но как говорил  один знаменитый капитан в пароходстве:
-повадился кувшин по воду ходить- Окружающим он начинал уже надоедать, а Генка с первого взгляда  невзлюбил  разговорчивого коллегу и, работая рядом с ним  на палубе, ворчал:
- Ты  быстрее  копытами  , а не я зыком шевели, Цицерон, долбанный. -
            
        Юрок   положил глаз на Валентину Ивановну, но она лишь презрительно  фыркнула : -С тобой что ли?-  когда он предложил послушать  новые магнитофонные записи  в  ее каюте . (Юрок жил в 4-х местке, а Валентина Иванова – в одноместной). Новости на пароходе  распространяются мгновенно, а Генка  тут же  нашелся:
-Мало того, что ты врешь как сивый мерин, ты еще  к Валентине  Ивановне приставаешь  , Хотя, если ты действительно мерин, то чего ты липнешь к ней ? - 
И он подмигнул Юрку.  Тот   по-своему понял Генкин намек и трахнул  обидчика   подвернувшимся   под руку тубусом со штурманскими картами. Генка взвизгнул:  -Убью, сскатинаа ! – и бросился  к Юрку. Конфликтующих разделял  камбузный стол , он то и спас  Юрка, однако  с тех пор «мерин» прочно закрепилось за ним.

Пробыл Юрок-мерин на пароходе недолго и в один  день исчез, как будто его  и не было. Спустя пару месяцев  моряки Forest Stream встретили его у кассы в конторе экспедиции. Завидев Генку среди прочих, он боком  протиснулся из очереди и почти бегом направился в противоположный конец длинного коридора, однако тут же ему вслед  раздалось:
- Мерин, ты чего же ,сскотина, не здороваешься, своих не узнаешь? -

Между тем пароход  продолжал накручивать мили  вокруг ПБУ , и раз в неделю возвращался  в Холмск или Невельск за провиантом, расходными материалами для буровой, где моряки  оттягивались по полной. Как-то во время обеда, Виктор Александрович,  новый капитан  проворчал, разрезая бифштекс:
- Черт знает что, ходим по морю  и - без рыбы, мне это мясо вот уже где-  и он поднес к горлу ребро  ладони.
Иван , радист , осторожно заметил:
-Так ведь команды не было, можно было связаться с моряками сейнера из нашего колхоза, нужно только ваше разрешение…
-Считай , что ты уже получил его!-

Иван связался  с  капитаном  РС- на котором  когда-то работал сам, и спустя несколько часов  небольшое рыбацкое судно подошло к борту  Forest Stream.Волнение на море было небольшое ,  два парохода плясали на волнах, шаркая кранцами о борта друг друга.
Генка с Мишкой перетащили на палубу сейнера  несколько ящиков кур-бройлеров с длинными синюшными ногами, за это моряки сейнера  насыпали  прямо на  палубу буксира большую кучу еще живой сребристой кеты. Буксир встал на якорь, волнение на море  - минимальное. Свободные от вахты  моряки  уселись на палубе и начали потрошить рыбу. Капитан   повернулся к переводчику:
- Передай норвежцам, что я их приглашаю на  уху-
Норвежцы переглянулись  и подмигнули Константину: они то хорошо знали русское  гостеприимство.

        В  просторной каюте капитана  Валентина Ивановна    накрыла  стол..
Уху разлили по тарелкам ,  на стол поставили  широкую  плоскую тарелку   с   икрой, рядом с ней  капитан водрузил запотевшую бутылку   «Столичной».   Норвежцы  морщились после первых  рюмок, но  хмель постепенно  раскрепощал сдержанных  потомков викингов, и вскоре  глаза их уже блестели, а на щеках играл  румянец.

У капитана спросили разрешения закурить. Виктор  Александрович   кивнул в знак согласия   и  достал свою  пачку - Союз – Аполлон.   . Костя закурил сигарету ,предложенную Хенриксеном, которая в отличие от советских,  имела легкий и приятный вкус и не драла глотку, как, скажем, российский Беломорканал.  Говорили,  как всегда, о женщинах,  работе, евреях,  случаях из морской практики и   о том,  как живут американцы.
-Ты только представь себе – повернулся к Косте Хенриксен,-  когда я зашел в  Хьюстоне в магазин  для собак- это был огромный универсам, у нас в Норвегии для людей  ничего подобного нет!-
-Представить можно- размышлял Костя,- а вот увидеть- вряд-ли-
Три  недели назад он заходил в  магазин в  каком-то поселке рядом с Долинском, на Сахалине,  где на прилавке стояло повидло и несколько буханок черного хлеба……

       Новый капитан оказался  жестким  и требовательным, и в первый же день на общем собрании  экипажа  объявил:
-На палубу выходить только в защитных касках!  Нарушителей буду штрафовать, за три  нарушения – списание с буксира! –

Угроза подействовала. Норвежцы одобрительно относились  к дисциплинарным мерам российского капитана, а Хенриксен даже сказал Косте:
-Это правильно, что он  заставляет  надевать каски, с этого начинается порядок на пароходе-
Костя решил сделать приятное капитану и передал ему слова норвежца, на что тот  почти с презрением ответил:
-А мне по  маяку ,  что сказал твой норвежец. У нас свой морской кодекс и норвежцы мне не указ..-
Костя проглотил слюну и про себя подумал:
- Кто тебя тянул за язык?-   

С ПБУ поступила команда : готовить к буксир к перебазировке  платформы  на новый участок. Моряки из боцманской  команды  проводили профилактику буксировочной лебедки: смазывали  трущиеся части и  скобы  для буксировки ..
Погода портилась: небо затянуло серой мглой, на волне появились белые барашки, а буксировку предстояло начать уже через несколько часов. С ПБУ  на  буксир прибыли двое специалистов:   с помощью  малых лебедок  они протащили громадный конец буксировочного троса  через специальное металлическое кольцо на тумбе, диаметром  где-то 300 мм  и длиной около 400 мм,   установленной посередине палубы. Затем  с  ПБУ спустили малый трос, который закрепили к концу буксировочного троса, и Forest Stream  стал медленно отходить от платформы. Буксировочный трос с барабана разматывался под собственным весом все быстрее и быстрее,  пока шелест трущегося металла  о   стальной лист на палубе не перешел в гул, а в месте соприкосновения  троса  и палубы   возникли снопы золотых искр, как во время работы шлифовального круга. Наконец, трос достиг дна  и  с ПБУ стали  постепенно подтягивать его для окончательного  закрепления .

       То же самое происходило на соседнем  Forest Lake.Перед самой  транспортировкой   получили радио: подойти максимально близко к платформе и принять груз. С  трудом на палубу  Forest Stream с ПБУ спустили грузопассажирскую сетку, в которой  находился без сознания  начальник морского отдела экспедиции. Его положили в отдельную,  пустую каюту, вместе с ним  на борт парохода спустился врач, которому явно не нравилась вся эта затея с транспортировкой:
-Мне всегда везет- мрачно сказал он- надо же было чуть-чуть задержаться на буровой и вот , попал -  По его  словам, начальник отдела был в критическом состоянии, и вряд ли доживет до утра, а вертолет нельзя было  отправить   в связи  с нелетной погодой.

Вечером уже перед сумерками с ПБУ получили  команду:
-Пошел-,  и буксировка началась. Два буксира  тащили неуклюжую платформу, опоры которой теперь находились наверху, скорость – минимальная .
Капитан  буксира  назначил свободных от вахты моряков для дежурства   у постели больного. Костя сидел и смотрел, как у него  на глазах умирал еще не старый и на  вид здоровый мужчина, как его организм  боролся  за жизнь,  руки и ноги извивались в конвульсиях, как  бы протестуя против  неподвижности , которая собиралась навсегда   сковать их.

Больной умер под утро.  К полудню следующего дня  ветер стих, волны   по инерции раскачивали буксир, постепенно утихая и переходя в штиль. На траверзе    Невельска  к  Forest Stream  осторожно  подошел портовый буксир  «Кавитан», тело покойного, завернутого в простыни и кусок брезента, передали  на катер для дальнейшей отправки поездом в Южно-Сахалинск.

        Через пару дней буровую доставили на место,  а   Forest Stream   отправился в Холмск за очередной партией  груза. Стоянка предполагалась около недели, поэтому на берегу местных моряков ждали   накрашенные, пахнущие духами жены и  нарядно одетые дети. Остальные же – моряки боцманской команды, холостые  штурманы и механики  спешили в контору экспедиции, приход в порт  случился как раз в день получки,-  чтобы успеть получить свои кровные    и «оттянуться» в ресторане,  либо со знакомой подругой  на частной квартире.

-Пошли, пупкин, с нами на шалман – крикнул Генка переводчику, - только возьми у норвежцев  пачку Winston,  я  за нее  на берегу сниму  девочку! –
-У вас там, на шалмане  одни хари уголовные, того и гляди, жизни  решат.-
-Все будет OK, нужно только вести себя прилично
-Нет, ребята, я лучше останусь здесь, целей буду
-Вольному воля…- Да, как насчет пачки сигарет? -
Костя сходил к Хенриксону,  попросил пачку Winston и протянул ее Генке:
-Держи , пока я добрый. Жалую тебе  за безупречную службу! – Мишка ухмыльнулся, а Генка  подмигнул Косте :
-Ну ты, Пупкин, совсем оборзел -

         Почти все члены экипажа покинули судно. На буксире оставались как всегда  моторист, Коля Берест, Костя  и капитан : он искал какие-то записи в вахтовом журнале. Увидев переводчика, Виктор  Александрович, кивнул ему и  на мгновение замер, стараясь что-то вспомнить. Затем, хлопнув ладонью по столу,  сказал:
-Я слышал, Костя,  ты хотел  съездить домой, так вот,  на работу в экспедицию приняли нового переводчика, он бы мог заменить тебя. Ну, что скажешь?
-С удовольствием, Геннадий  Степановоч , у меня накопилась  16 отгулов-.
- Вот и хорошо. Поезжай, отдохни..-
- У меня просьба , Виктор  Александрович , можно  взять пару рыбин, угостить   мать с отцом ?
-Возьми , да не пару , а побольше-
-Спасибо, Виктор  Александрович  –
-Не за что- 



Глава 6               



Утром следующего дня Костя уже ехал в поезде из Холмска в Южно-Сахалинск. В конторе  у кассы – ни души. Костя показал свой паспорт.   

-Распишитесь!-  кассирша протянула ему зарплатную ведомость. Костя взглянул на  цифры против своей фамилии   и замер:
В графе стояло 783 руб. 47 коп.
За два месяца он заработал сумму, равную зарплате  за 6.5 месяцев работы на заводе. Кассирша выдала ему  всю сумму   рублями:
-Извините,  других купюр нет, все разобрали до вас. Можете взять вот это – и она протянула ему маленькую коробку из-под зубной пасты – аккурат для семи пачек однорублевых купюр.
-Все равно, нести будет неудобно- подумал  Костя

Он поставил  коробку на небольшой столик, открыл портфель и начал искать заявление на отпуск  . Вытащив заявление и прихватив портфель, Костя прошел в отдел кадров, отдал  заявление и направился  к выходу.  Спохватился  уже на автобусной остановке:  в руках чего-то не хватало.  За считанные секунды он преодолел стометровку, подбежал к кассе,-  из груди вырвался вдох облегчения: коробка с деньгами была на месте.   
 
         В магазине  поселка Комсомольский  Костя выбрал   коричневые брюки, х/б рубашку и серый пиджак. С обувью  дело обстояло хуже: что-нибудь приличное можно было купить только по блату. Поэтому он почистил щеткой старые туфли, а когда надел обновки и посмотрел на себя в зеркало- вид приличный, можно появляться на людях. Вот, правда,  живот слегка обозначился под рубашкой. Оно и понятно, на пароходе жизнь - не в студенческом общежитии, еда  не снится.

Валя встретила Костю во дворе дома и, крепко обняв его , прошептала  на ухо: «Приехал !»
Две недели пролетели быстро.
Когда подошло время возвращаться на Сахалин, Валя сказала:
-Я, Костя, здесь не останусь: работы нет, делать  нечего.-
Когда Валя последний раз  звонила домой Ольга Александровна  упомянула, что  в местной  школе была вакансия учителя английского языка.
-Поеду к маме, на Камчатку- добавила Валя.  Решили до Хабаровска ехать вместе, а далее пути расходились: Косте  нужно было в Южно-Сахалинск, а Вале с Олегом и Алешей  предстояло лететь до Оссоры, а потом - до Ивашки - путь не близкий и далеко не легкий, особенно когда едешь с детьми.

         Заработанные  деньги  незаметно разошлись,   осталось только  на билеты, причем   25 рублей пришлось занять у отца. Иван Спиридонович долго ворчал и, наконец, дал взаймы с условием, что Костя вскоре вернет долг: 
-У меня через пару месяцев подойдет очередь на машину, так что деньги мне понадобятся - пояснил он.

В Хабаровске  Костя с Валей и детьми  остановились на сутки у Валентина Георгиевича,  Костиного дяди  по матери: рейсы в обоих направлениях вылетали из Хабаровска только на следующий день.
Дядя встретил Костю  прохладно:
-Что, за длинным рублем поехал?-  спросил он Костю, а когда  пятилетний Олег радостно крикнул, поглаживая хозяйскую собаку:
-Мама, смотри , как она слушает мои  команды !- дядя  Валя с  раздражением  заметил:
-Она, бедолага,  уже не знает, чьи команды слушать: - за лето  кто только к нам не приезжал.- 
Валя заплакала и сказала: 
-Я здесь не останусь ни минуты-  у нее поднялась температура и появился легкий озноб. Костя злился на себя и как мог,  пытался успокоить жену, поглаживая ее по голове и приговаривая:
-Успокойся ,Валюша, все будет нормально-

Валя выпила таблетку аспирина и вскоре уснула.
На следующий день  Костя и Валя с детьми были в аэропорту, Костя вылетал на несколько часов раньше.
Очередная разлука прошла буднично и просто: Валя всплакнула, а Костя привычно обнял детей, улыбнулся и помахал рукой, хотя   на душе было неспокойно:  теперь их будут разделять уже две пограничные зоны: Сахалинская и Камчатская.


Глава 7               

Через сутки Костя  был на  борту Forest Stream. Серега – боцман,  сосед по каюте  крепко пожимал ему руку, на лице – широкая улыбка:
-Наконец буду спать спокойно, прикинь, твой сменщик  храпел как  жеребец.-
На судно после продолжительного отпуска возвратился его настоящий капитан -  Коротков Геннадий -  мужчина выше среднего роста,  лет 45, с буйной  шевелюрой зачесанных назад волос, высокими скулами и большими слегла потускневшими голубыми глазами.   
-Начальника радиостанции ко мне !

Иван, изрядно располневший на «непосильной»  работе , взлетел по трапу на  мостик и далее в каюту капитана, словно школяр на большой перемене и просидел у капитана часа два , докладывая об обстановке на вверенном капитану судне.
-Бардак ! - повторял Геннадий Степанович после каждой выпитой рюмки  и благосклонно  кивал радисту:
-Угощайся! -подвигая  Ивану  коробку дефицитных шоколадных конфет.

Властный и  безаппеляционный во всем, что касалось  работы парохода и его команды, капитан Коротков доложил начальнику морского отдела  и необходимости кадровых перестановок, -   и Валентину Ивановну  перевели на другой пароход,  а вместо нее появилась   белокурая Света, женщина лет 50. Во время  перекура после загрузки очередной партии  труб на буровую  моряки  смаковали   горячие блины с маслом  и тающие во рту пирожные, запивая глотками крепкого чая, которые улыбчивая Светлана выносила на подносе прямо на палубу, что можно было сравнить только с популярным тогда выражением:   «Вам  кофе в постель или.. ?».

         Однако радость была преждевременной: основная еда, приготовленная Светой, не шла ни в какое сравнение с аппетитными блинами:   супы были невкусные, а   мясо жестким и непрожаренным.     Несколько дней спустя моряки начали роптать:  пирожные – это  хорошо, однако  хотелось бы  чего-нибудь более существенного, а Генка даже не выдержал:
- Нет, это жрать невозможно!-  и отодвинул тарелку   с  котлетой: на оставленном ножом срезе сочилась кровь. Света лишь бровью повела :
-Всем нравится, только ты  привередничаешь !-  Моряки заволновались :
-….. твою мать !, Когда  закончится этот  бардак?-
Сева, матрос лет 25-ти  из боцманской команды, стукнул ладонью по столу:
-Хватит, ведете себя  как бабы на  базаре-
На мгновение воцарилась тишина: моряки испытывали неловкость: дело оказывается полюбовное…..

        Через несколько дней в Холмском порту, Света сошла на берег,  и больше моряки ее не видели.. На Forest Stream –пополнение: из отпуска вернулся штатный механик Слава ,  моложавый мужчина 40 с небольшим лет.  Второй механик на судне- фигура заметная, обычно это мужчина средних лет, которому уготована прямая дорога в  старшие механики.
Слава  - типичный советский механик: как известно все советское- самое лучшее в мире, в том числе и практика создания запасов «всего понемногу» на пароходе,  и Слава нисколько в этом не сомневался. Он  не раз  накалял отношения  с капитаном и старшим  механиком – норвежцами, которые требовали, чтобы он передавал по мере необходимости  требуемые запчасти на другой пароход – Forest Lake.
-Я свои запчасти никому не дам – твердо заявил он, когда однажды на  Forest Lake  нужно было заменить несколько подшипников, а в наличии они были только на  Forest Stream.
-Ты пойми, Слава, Forest Lake и Forest Stream принадлежат одной и той же Skaugen Company-that’s why it is the money from  the same pocket-( буквально- деньги из одного кармана) пытался убедить его Одд Рестад- старший механик-консультант Forest Stream.

Однако Слава был тверд как кремень, и только вмешательство российского капитана помогло  уладить международный конфликт. 

Forest Stream  накручивал мили вокруг буровой.   Перед  завтраком  Костя   выходил на широкую  палубу буксира, вдыхал полной грудью свежий морской воздух и  сквозь    редкий туман смотрел на  убегающую вдаль волну, снежные  вершины горных отрогов  и точки пароходов на сером горизонте.       Самоподъемная установка Borgsten Dolphin  бурила очередную скважину, которая почему-то оказалась настолько проблемной, что из экспедиции на вертолете несколько раз прилетало высокое начальство. В разговоре  с переводчиками буровой звучали незнакомые  слова: поглощение, цементный мост,  противовыбросное оборудование.   

-Бурильщики ворчат: заработка  нет в этом месяце - ухмыльнулся капитан, как бы разговаривая сам с собой, когда буксир подходил к ПБУ для выгрузки барита - только 330 рублей на брата в связи с аварийной ситуацией на скважине…..Да….- 

Второй помощник и стармех, поднявшийся из машинного отделения на мостик, деликатно помалкивали:  Геннадий Степанович не любил, когда  комментировали  его реплики. 
-Почти три  месячные зарплаты инженера на заводе – подумал Костя. Однако он   тоже промолчал:  капитан  не замечал переводчика и терпел его,  как терпят в доме вещь   только потому, что  она нравится жене.

-Как у нас с водой ?– капитан повернулся к стармеху.
-Пока есть, хотя  не мешало бы   пополнить запасы.
-Солярка есть?
-Осталось на два дня….
-Что будем делать?
-Надо идти на бункеровку..

Капитан молчал. Бункеровка займет минимум два-три дня. Не факт, что  солярка имеется на складе ГСМ. Он вспомнил , что неподалеку  - на рейде Невельска-  бросила якорь плавбаза «Надежда Крупская» - капитаном там был Павло Григоренко, бывший однокашник по Херсонской мореходке .
-Начальника радиостанции ко мне –  кивнул  он вахтенному.
-Вызывали, Геннадий Степанович ?- Иван предано смотрел в глаза  капитана .
-Иван Гордеевич, свяжись с плавбазой «Надежда Крупская» и пригласи  капитана…

Через пару часов Forest Stream  подпрыгивал на волне рядом с плавбазой. Капитан поднялся по трапу на плавбазу , а матросы   буксира принимали   большие шланги   для забора воды и солярки. На помощь   с плавбазы  спустился трюмный в выцветшей робе.
Наверху раздавались звонкие голоса, свободные  от  вахты    рыбобработчицы  смотрели на диковинный пароход, окликали матросов на палубе.

Одна из них свистнула в два пальца , на что Алексей,  задрав голову, крикнул:
-Людка , совесть иметь надо, люди работают , а ты их отвлекаешь!      
-Там , где совесть была, знаешь, что выросло ? –Женщины на плавбазе прыснули  со смеху, а Алексей   покачал головой.
-Не баба , а  недоразумение , -пробормотал  он.  Дня три назад хватились –  нет на рабочем месте.  Приходят в каюту- А она сидит на кровати  в мини-юбке и кофточке с глубоким вырезом,    смотрит в потолок. В руках гитара,  в  глазах тоска.
Мастер ей: Людка,  марш на работу- , а она в ответ:
-Я в своей жизни ничего настоящего кроме  …… и гитары в руках не держала, а ты предлагаешь мне  снова взять нож ?   И вообще,  у меня на работу не стоит!
- А ну, дай за лобок пощупаю, стоит или нет? – сменил тон мастер
- Иди у своей щупай … 

Алексей  продолжал :
-Был у нее один, из   Западной    Украины, так вот ему телеграмма пришла,  дома что-то случилось, он  уехал, а она бесится…
-А разве не запрещено на плавбазе  крутить  любовь?- поинтересовался Костя .
Алексей покосился на него и ответил:
-Советская власть все предусмотрела: желающие вступить в законный брак  приходят
к капитану,  он ставит  штамп в справке   и выдает ордер на жилье…
-Какое жилье ? –
-Какое ….. в кубрике, там  кровати в шесть ярусов. Одним недавно выделили на шестом ярусе, так  они, видно, ночью вошли в раж, кровать не выдержала и рухнула на 5-й ярус и    так далее, -по  принципу домино. Бабы визжат, мужики спросонья матерятся , а новобрачный  говорит своей:
- Говорил тебе , не подмахивай, а ты рада стараться. 
 
От  Вали давно не было писем: почта работала плохо.  Долгие разлуки  усиливали   тоску по дому.  Генка, интуитивно угадывая  состояние переводчика,    шутил:
-Не вешай носа, Пупкин, найдем тебе  невесту в первом же порту!-

К  любви  матросы относились  просто : в порту у каждого была подруга, а то и две.
-Ну со мной все ясно- говорил Костя, обращаясь к боцману.- Я не  видел  жену уже больше месяца.  Но ты-то, Серега,  только вчера вышли из Холмска,  а сегодня в  ,Невельске,   тебя уже ждет невеста?
-Свою жену люби , а чужую …и- назидательно  отвечал боцман, сверкая белозубой улыбкой.

Костя  вспомнил, как месяц тому  назад, в Невельске,   недалеко от них швартовались  пришедшие с путины РСы. Загорелые и выдубленные   ветрами  рыбаки спускались по трапу на пирс, жмурились от  солнца, ярких женских блузок и одной рукой принимали от  жен цветы, а другой обнимали  за талию и целовали в податливые губы. Дети карабкались на спины и плечи отцов,  визжали от удовольствия, когда сильные мужские руки подбрасывали их в воздух.   

Несколько часов   спустя ,  из многоквартирных домов стали раздаваться первые крики:
-Ваня, это не правда ,- не  было этого! - а в  другом конце  квартала  периодически слышался женский визг:
-Помогите, убивают!-
-Разбор  полетов- равнодушно произнес стоявший рядом   Миша, - теперь - до самого утра…
-А ты ,Мишка,  куда после  путины шел – на шалман ?-
-Неет,  мы с Генкой прямиком в   «Крильон»-
- Да , продолжал Мишка,-  были времена.. Бывало, откупим стол, на столе – водка, шампанское, фрукты, колбаса сервелат….. Невесты, друзья, подходи, пей, закусывай.. Спали тут же, под столом - за    все уплочено. Обычно три дня  гудели – а потом уже на шалман…
- И сколько денег уходило на банкет- спросил с усмешкой Костя.
- Почти весь  заработок за путину. Старухе, содержательнице шалмана, отдавали  несколько сотен, чтобы зиму у нее перекантоваться,  а остальное – на  кабак.-

-Генка, - Миша повернулся  к сидевшему неподалеку приятелю, -  помнишь, как мы сидели в ресторане, с  нами был еще  механик с «Бошнякова» , где  капитаном этот ….. Петров, Герой Соц. Труда?
Генка сидел у борта и задумчиво смотрел вдаль.
Услышав последнюю фразу, он встрепенулся: - Какой Петров ?-
-Ну этот, с «Бошнякова»… 
- Ту чего, дурак что ли ? – фальцетом заорал Генка,- не было Петрова на «Бошнякове»… 
Он на «Нептуне» ходил !-
Миша  смотрел на Генку,  выпучив глаза:
-Чего орешь, больной что ли? Сколько раз тебе говорил: лечись!-
Генка еще долго возмущался и ворчал себе под нос.

Осень медленно, но неотвратимо   надвигалась на Сахалин.  По утрам густые  туманы оседали в распадках,  на склонах сопок появились пятна  пожелтевших  берез и лиственниц, а местные болота  сковала  тонкая кромка льда.  В Татарском проливе дули  холодные ветры с  Охотского моря: они подымали  волну и обдавали тучей брызг крутые борта, палубу   и надстройку буксира. Моряки из боцманской команды, проводившие  большую часть  времени на палубе,   чертыхались  и кутались в брезентовые куртки с капюшоном. Каждые полчаса они отправлялись в тамбур покурить и   стряхнуть  с себя   бисер соленых капель. 

На пароход прибыла новая смена: Рестад и Хенриксен.
Костя, по случаю приезда Рестада,  пригласил его вечером в свою каюту и предложил выпить коньяку. Рестад  в отличие от российских моряков к  армянскому  коньяку      выказал полное  равнодушие, однако из вежливости выпил пару неполных рюмок и,  сославшись на усталость, ушел к себе. Из конторы экспедиции передали почту:  для Федорова писем не было.

Он сидел один в каюте ( Сергей-боцман должен был возвратиться после полуночи)  и  смотрел на  початую бутылку с 5-ю звездочками на этикетке.  Костя тяжело переносил разлуку с  семьей. Воображение, подогретое коньяком ,   рисовало  мрачные  картины:  то  его начинала преследовать навязчивая мысль о том , что у жены появился любовник , а  она  выдерживает паузу и не пишет писем, то ему казалось, что кто-нибудь из детей  тянулся к электророзетке, а рядом - никого  из взрослых  Терпкий коньяк  постепенно   дурманил голову. Около полуночи он прилег и,  словно,    провалился в бездну.

Проснулся  также неожиданно, как и уснул.  За бортом с шумом проносились  волны и с шипением  ударяли в толстое стекло иллюминатора. Он поднялся на мостик, где нес вахту  Виктор, 2-й штурман. Судовые часы показывали  3 утра.
-Проснулся, - едва повернув голову, спросил его Виктор. – Как самочувствие?
-Хреново Витя, - ответил Костя хриплым голосом- Где мы?-
-Идем  к ПБУ –
-Что-то я не помню, чтобы мы  выходили из порта-
-Тебя  разбудить не могли. Пограничники  хотели снять   тебя с судна,   капитан не дал.

Утром после завтрака капитан  кивнул Косте: - Зайди ко мне .-      
Костя  постучал в дверь  каюты.
-Войдите!-
Костя вошел и, переминаясь с ноги на ногу, смотрел на капитана.
-Что скажешь?- спросил Геннадий Степанович . Костя молчал.
-Ты представляешь, чего мне стоило уговорить пограничников оставить тебя на буксире?   Я  им сказал, что без тебя мне в море делать нечего. Тебя, дурака, пожалел: ночь, бичи мигом разденут, разуют и фамилию не спросят.
 Пиши объяснительную.-
 
Костя вышел. С авторучкой на  бумаге объясняться легче, чем с капитаном. Он искренне написал о  своем состоянии, упомянул, что скучал по жене и детям  и сожалел о случившемся.
Объяснительная получилась красивой по стилю, однако, для капитана неубедительной:
- Это ты кому-нибудь будешь рассказывать  про свое душевное состояние. Я твою объяснительную положу в стол и забуду о ней. Но, если делу дадут ход, то она появится на свет. Понял?   

   
По экспедиции прошел слух, что   Forest Stream и  Forest Lake   в ноябре  покидают Сахалин и идут  обратно в Норвегию через  Тихий океан и Атлантику.
Из морского отдела поступил приказ: начать передачу судов норвежцам, передать нужно все по описи и свести к минимуму    расходные списки  запчастей и материалов.

После обеда Одд Рестад вместе с переводчиком  посетили  мастерскую, внутри - маленькие токарный и сверлильный  станки,   на металлических полках  -  киповские  приборы и  металлические заготовки. На стене  - щиток для  отверток  – предмет зависти всех членов экипажа:  хромированный инструмент из шведской стали  не ломался и не гнулся в отличие от отечественных изделий. 
-Сейчас посмотрим,   какие отвертки Слава   забыл вернуть на пароход! – подмигнул он переводчику.

Мишка с Генкой  работали   неподалеку: они готовили коуши для швартовых тросов . Генка кивнул Косте:
- Спроси Рестада, что будет со Славой, если обнаружится , что     кое-какого инструмента нет в наличии ?-
Рестад, выслушав перевод, ухмыльнулся и сказал :
-То,  что бывает в подобных случаях:  передадут дело в суд, а потом –  тюрьма…
-Вот ведь  е ….. й  капиталист,  никакого сострадания к  советскому механику!-
Рестад широко улыбался, слушая Костин перевод,  и  подмигивал Генке.    

Старший механик Михаил Борисович вместе с коллегой норвежцем и переводчиком  перебирали  многочисленные упаковки с запчастями  ,     заносили в списки наименование  и    количество,  а Костя  переводил их на русский язык . Все   торопили, списки порой дублировали друг друга, что приводило к путанице и неразберихе. Переговоры по передаче судна шли со скрипом: обе стороны подозревали друг друга в жульничестве,  и не шли ни на какие уступки.

Во время очередного обсуждения списков, норвежский представитель, прилетевший специально из Ставангера, как бы, между прочим, заметил:
- На судне расплодились тараканы, что  недопустимо по санитарным нормам. Мы могли бы пройти  полную санобработку   на одном из доков  Гон Конга, но в таком случае советская сторона должна оплатить работы по дезинфекции…-
Начальника морского отдела прошиб холодный пот.  Он хорошо знал, что  за такие работы  платили  по советским меркам астрономические суммы в валюте.
Виталий  Рутко – так звали начальника морского отдела, - попробовал отшутиться:
- Подумаешь, увидели одного таракана. На Сахалине  тоже  где-то увидели волка, хотя как известно, волки на Сахалине не водятся !
-Probably you are right when you mean wolves. But cockroaches don’t fuck alone and they grow up in number in no time!  ( Может быть вы и правы. Однако тараканы не размножаются в одиночку )- ответил с улыбкой норвежец. Вопрос оставался открытым.      

Зам. начальника экспедиции  по МТО  Вайсман вызвал  начальника морского отдела  и, бегло просмотрев  приходные  и расходные части списков  приема-передачи судна, коротко сказал:
-Не пойдет ….!-
-Что-то не так? - 
-Все не так. Расходная часть составляет чуть ли не  50 % , наверняка есть еще масса неучтенных вами  деталей, которые внесли в расход, а за него нужно платить! Страна экономит каждую копейку, а мы дарим иностранцам валюту!-

Вайсман повторил  слово в слово то ,что ему сказал сегодня утром  начальник экспедиции, --Оно понятно- начальник морского отдела  нехотя согласился.- Только вот, Семен Моисеевич,  там же тысячи наименований, в общем - то  копеечных деталей, и потом ,  норвежцы предлагают поставить fifty-fifty по спорным  позициям , может быть примем их предложение ? –
- Ни в коем случае!-
Начальник морского отдела вздохнул  и покинул кабинет. В коридоре он сурово взглянул на стармеха с Форест Стрима:
- Продолжайте инвентаризацию-  и после короткой паузы добавил:  - по полному списку!-

Норвежец Петерсон, грузный мужчина лет 50-ти, после подготовки очередной партии списков почувствовал себя неважно: его лоб покрыла испарина, дрожали пальцы а  правое веко  дергал  нервный тик.
 Хенриксен    заявил:
-Все, больше никаких списков, мне здоровье моих коллег дороже.-

Михаил Коротков , стармех с Форест Стрима,  прибыл на буксир к вечеру.  Настроение  было неважное: волокита с передачей судна  выбила его из привычной колеи. До  пенсии осталось меньше года, а начальство по-прежнему давило на  него, словно он был  курсантом мореходки, а не старшим механиком.  По коридору навстречу  шел переводчик.
-Здравствуйте, Михаил Борисович!- Костя широко улыбался и протягивал стармеху руку.   
Улыбка переводчика  почему то  разозлила Михаила: 
- Ты бы  поменьше скалился, и  побольше работал. Паша на   Forest Lake  уже подготовил и сдал всю документацию, а ты еще копаешься!-      
 Костя застыл с протянутой рукой :  все прекрасно знали, что  на   Forest Lake  была жесткая дисциплина,  и   судном  управлял один капитан, тогда как на  Forest Stream уже был третий по счету. Там  отчетность была в порядке, поэтому и списки сдавали с первого раза!
У него медленно  задвигались желваки и  сузились глаза:
- Вы что же, хотите сказать, что это я виноват в том, что вы не хрена не делали, запустили учет и  растащили инструмент ?-
- Ты с кем разговариваешь, огрызок?- и, не дожидаясь  реакции Кости, стармех резко открыл дверь своей каюты и  с лязгом  закрыл ее за собой.
Два дня спустя  начальство экспедиции приняло последний вариант списков, передача судна закончилась.
-Скорее всего, поступила команда сверху - подумал Костя.

Для перехода в порт приписки прибыли  норвежские моряки. Дружелюбный  с российскими моряками  Хенриксен  превратился в жесткого и бескомпромиссного начальника: норвежцы выполняли его команды с полуслова. Советские моряки обменивали свои личные вещи на европейские безделушки: зажигалки, сигареты, электронные часы.

Виталий из  боцманской команды, обменял свою новенькую семиструнную гитару на яркую пачку второсортных норвежских сигарет,  причем обе стороны остались довольны сделкой.
В последнюю ночь на судне оставались несколько человек: капитан, стармех и переводчик.
Утром,  после прохождения таможенных формальностей, они покинули теперь уже  чужой    Forest Stream.  Буксир  дал прощальный гудок  и, постепенно уменьшаясь в размерах , исчез за горизонтом. Костю направили на  Bayford-  его штатный переводчик ушел в отпуск.




Глава 8
               
На Bayford Костя пробыл около месяца, затем его перевели на судно- склад  Paclog Sealink. Костиного предшественника, мужчину лет сорока, уволили   за хранение «порнографии»- потрепанного журнала   Playboy. Вообще то  пикантный  журнал был только предлогом, просто Костин коллега – он же председатель судового комитета- несмотря на свой зрелый возраст так и не понял важной  истины: на судне есть только один начальник- капитан.    

Косте с капитаном повезло: они знали друг друга по работе  на Forest Stream. На  грузовом судне-складе  перевозили   трубы, химреагенты, крупногабаритные грузы.   
Старший механик   показал переводчику основные помещения парохода, особенно его поразило своими размерами машинное отделение, где стояли  главные двигатели -Бурмистр и Вайн:   шатуны  были выше человеческого роста и где-то 10 дюймов в диаметре. Костина одноместная каюта  была невероятно больших размеров и имела отдельную ванную комнату и туалет. 
-Можно жить хоть всей семьей- подумал Костя.

На судне – складе  Костя и  члены экипажа  работали в течение полутора месяцев, переходы были небольшие – из одного порта в другой  в  пределах Сахалина, а палуба и  трюмы постепенно освобождались от различных грузов, необходимых для  продолжения буровых работ  на шельфе. Наступило время передачи судна владельцу. Основные вопросы были   уже согласованы, осталось обсудить небольшую вмятину на корпусе судна.  Лизинговая компания  утверждала, что повреждение корпуса произошло в  результате некомпетентного управления  пароходом, однако советская сторона упорно ссылалась  на рекомендации консультанта данной компании, который, несмотря на ухудшение погоды,  настаивал на срочном переходе судна в соседний порт.

-Зачитайте телеграмму метеостанции -   распорядился   Сидоренко- начальник экспедиции.
Виктор Александрович, советский капитан судна, прочитал текст и  протянул его  Косте для перевода.
Костя  напрягся как пружина: десятки пар глаз,  не мигая, смотрели на него.
Текст был несложный,  и Костя   перевел содержание сводки  на одном дыхании.
-Вот, видите, - обратился Сидоренко  к представителю лизинговой компании-  метеосводка только подтверждает нашу правоту!-
Запуганный  атаками советских коллег, представитель судоходной компании беспомощно мигал глазами . Аргументы были исчерпаны и,  взглянув на собравшихся,  он отрешенно махнул рукой.
-Ну вот,  и отлично- сказал с облегчением начальник экспедиции.- Прошу всех к столу! Господин Хэролд,  - please,  sit down here – и он указал на стул рядом с собой.
Присутствующие зашумели, задвигали стульями:  у дальней переборки  кают-компании ожидал великолепно сервированный стол ,  молодые официантки в  кокетливых наколках пытались   втиснуть широченные  блюда рыбного ассорти между салатами и мясными нарезками .
Костя и Виктор, второй штурман ,  завистливо смотрели  на  открытые  взору деликатесы.
-Попробуем- подмигнул  Виктор. Костя понял намек и подошел к начальнику экспедиции:
-Иван  Григорьевич,  нам  нужно присутствовать на банкете?-
Начальник экспедиции,  почти не глядя на переводчика,  сказал:
-Если  вы, ребята,  хотите  перекусить, то пожалуйста, - мне вы больше не нужны !-   
      
На судно    прибыла наемная команда, в основном  уроженцы из Малайзии. На переходе  в Россию   судном управляли смуглые, похожие на подростков  матросы. На Сахалине их сменили  бородатые лица,  в воздухе  гремели отрывистые  команды , а женский персонал порта морщил лоб, пытаясь угадать  мудреное название заграничного парохода:  Paclog Sealink. И вот, снова переход- назад в  экзотический Гон Конг.   
Капитан судна , 45 летний голландец с тонкими, почти  женскими чертами лица и большой лысиной, держался особняком, скупо улыбался российским коллегам.  Матросы из Малайзии опасливо поглядывали на него: за поясом у симпатичного голландца поблескивал  никелем  барабанный кольт.


Глава 9               


Хмурым ноябрьским утром Paclog Sealink покинул порт Холмска.
Российскую команду отправили на берег до весны: в марте ожидали прихода японских буксиров.  Генка с Мишкой подрядились охранять  плашкоуты  с грузом  соленой кеты в бочках, Иван – радист отправился домой в рыбколхоз, некоторые- вернулись на промысловые сейнеры. Косте  дали направление  в  общежитие в поселке Комсомольский.

В геологическом отделе   ему также вручили  толстую пачку     текстов  для перевода с английского на русский. В Комсомольском  между  двух громадных сопок  располагались металлические коробки   складов, офис, столовая,  электро и  насосная станции,   а также  пара  суперсовременных  общежитий. Сборка секций общежития проходила быстро на основе готовых металлических модулей,  утеплителя и искусственных облицовочных материалов. В каждой комнате, рассчитанной  на трех человек ,имелся собственный маленький санузел: душевая, раковина с кранами для горячей и холодной воды и унитаз. .

Костины соседи по комнате  периодически менялись, и только двое из них – Николай- плотник с ПБУ и Лева Качканян- помощник бурильщика -  задерживались на более продолжительное время.

Николаю было за сорок, он многое повидал в жизни, объездил многие ударные стройки страны, в том числе работал на целине в Казахстане.  Его жилистая фигура увенчалась маленькой головой с    жидкими колечками  русых волос  и  лысиной  на макушке   . 
Раз в неделю Николай отправлялся  в «гости»: в местном магазине  закупал кур, шампанское,  коробку шоколадных конфет и на два дня исчезал из общежития.

В понедельник  во время  обеда  Костя встречал его в местной столовой: Николай  выглядел посвежевшим , шутил  с приятелями  и  негромко насвистывал популярную  мелодию из  ABBA. Советскую власть он не жаловал:
-Помню,  приехал  в Казахстан по  комсомольской путевке.. Людей рассовали по палаткам… Железных печек на всех не хватало, спали, не раздеваясь на холодных досках,   в 5 утра – уже на ногах. Ни холодной,  ни горячей воды....В  открытом поле – разукомплектованные тракторы…-
-«Вьется дорога длинная, здравствуй, земля целинная»-  передразнивал он  исполнителя популярной песни 60-х годов- и добавлял:
-Я бы этих  «вдохновителей всех наших побед…»- и его крепкие кисти   рук    с хрустом сжимались, обнажая побелевшие  фаланги пальцев. 

Лева –  симпатичный армянин  работал на ПБУ    помощником бурильщика, регулярно появлялся в общежитии   , и снова исчезал на две  недели,   
Большую часть времени Костя жил в комнате один. Утром  он набирал кружку кипятка из бойлера в коридоре, затем пил  кофе или чай в своей комнате , закусывая  бутербродом  с ветчиной.
Обедать ходил   в столовую на территории базы, либо в  поселковое кафе.   Основное блюдо в кафе –  курица  величиной со  спичечный коробок.    Правда, однажды ему повезло: на  раздаче стояла симпатичная девчонка с завитками пушистых волос  на  тонкой белой шее.
Костю, как магнитом притягивали лучистые глаза, а когда подошла его очередь, и нужно было сделать выбор между курицей и жареным минтаем, слова, почему-то застряли в горле.
-Ты  так и будешь стоять с открытым ртом ? – ехидно спросил  бомжеватого вида мужичонка, стоявший в очереди за Костей.
Костя пришел в себя и почти шепотом произнес:
 -Курицу, с пюре…-
Девчонка положила в тарелку кусок курицы, добавила пюре и фигурно примяла его, и все также молча протянула  тарелку,  не сводя с него своих бездонных глаз.
Первый раз за полтора года  пребывания на Сахалине Костя ел сочную, почти без костей курятину   и  искоса поглядывал на симпатичную раздатчицу.

После завтрака  он   переводил тексты, в основном,  по буровым растворам  и  геологии пластов.  Дня через два- три, закончив очередную главу,   выезжал в контору экспедиции и отдавал  рукописи  в геологический  отдел. 
- А почему вы пишите здесь - солоноватые растворы?- как-то с укоризной спросила его  старший геолог Ирина,  с потускневшими чертами лица, какие бывают у старых дев,.- Просто соленые, это же элементарно!-
Костя  в свое оправдание ответил:
- В словаре…, там  приводится   вариант - солоноватый…, я думал….
- А вы спрашивайте, если не знаете, - в  геологии   важны факты,  а не  домыслы…
Костя пожал плечами  и  покинул  комнату.

Дни переходили в недели, недели в месяцы. Серега Чертков, друг Кости из Людиново, в межвахтовый период также останавливался   в общежитии, хотя  его жена   проживала с  родителями в  Корсаково  в  двухкомнатной квартире. Семейная жизнь у Сереги не ладилась: его хорошенькая, но шаловливая супруга, по слухам, не раз преподносила ему сюрпризы. Серега темнел лицом, никогда не комментировал  ее  любовные пируэты, но  молва   равнодушно  делала все тайное явным.

В    1978 году зима на Сахалине выдалась снежная,  по улицам гулял  пронизывающий северо-восточный ветер.
Наступил декабрь. В конце первой недели Костя как обычно приехал  в  контору, сдал переводы, в коридоре встретил Сергея, который только что вернулся  с  буровой.
Друзья поздоровались, Сергей  невзначай спросил:
- Может, махнем в кабак?-  Я знаю кафе, где отлично готовят цыпленка табака!

В кафе – тепло и уютно.  Симпатичная официантка провела Костю с Сергеем  к дальнему столику в углу , приняла заказ и, покачивая бедрами, ушла за стойку бара,. Вскоре она вернулась и   поставила на стол графинчик с водкой, хлеб  и салаты. Друзья выпили по первой, затем по второй. Водка  согревала кровь, мрачные  мысли  уступали место  приятным воспоминаниям. Сереге казалось, что две недели  вахты, окрики начальства,  и  все те ежедневные мелочи и придирки, которые  отравляют жизнь  и давят на психику, ушли куда-то в прошлое. Костя тоже  чувствовал себя  свободно и непринужденно. 

Через полчаса официантка принесла фирменное блюдо – цыпленка табака. Приятели  жевали нежные  с запахом чеснока волокна белого мяса и  скользили взглядом по соседним столикам.
Молодой организм требовал женской ласки и любви, однако   найти свободную  подругу было не просто. В стране победившего социализма  властвовала строгая коммунистическая мораль, девушки посещали кафе либо с друзьями, либо группами по 2-3 человека и были неприступны   как  стены Бастилии. 
            
Приятели    допили водку из графинчика (3-его по счету) и засобирались домой .
-Пойдем, Костя , к моей знакомой, - предложил Серега.
Костя одобрительно кивнул. Воображение рисовало романтичную встречу, он резво шагал рядом с Сергеем по улице сквозь завывающую пургу.  Снег покрыл густым слоем дороги, налипал на деревья и провода , и, словно большие куски ваты,  скользил по крышам, лобовым стеклам и  фарам автомашин.

Через полчаса они подошли к многоквартирной «хрущевке» и поднялись на четвертый этаж .Серега уверенно нажал кнопку звонка у крайней двери. За дверью – тишина.  Он нажал второй раз. Послышался приглушенный звук шагов и  неуверенный женский голос спросил :
- Кто там ? - 
-Людка, открывай, это я, Серега!-
-Сейчас, разбежалась. Я тебя не звала!  –
-Да брось ты  в самом деле , я  с другом. Я ему говорю,  пойдем,  выпьем чаю, я познакомлю тебя с  Людмилой.. 
- Ну  да, всю жизнь мечтала,  и вообще- проваливай подобру-поздорову- у меня  муж вот- вот должен вернуться...-
-Какой муж, откуда он взялся ?-
-Тебя это не касается . До свидания...-
Серега не уходил  и   продолжал упрямо топтаться  у двери.
-Серега, пошли домой, а то    появится  муж, на фига нам с тобой эти разборки ? – потянул Костя Серегу за рукав к выходу. 
-Да нет у нее никакого мужа !- возмущался    Серега.-

Костя тащил приятеля по лестнице, тот упирался,  и пару минут спустя  они 
снова пробирались по заснеженной улице. Приятелей изрядно развезло, заплетающиеся ноги выписывали кривые линии на рыхлом снегу. У ж.д. вокзала  заняли очередь на такси, и когда   подъехала  Волга с зеленым огоньком ,  сбоку подскочил   здоровенный  парень и бесцеремонно  уселся рядом с водителем.
- Ну ты ,брат; обнаглел - Серега дернул  ручку двери на себя.   Амбал  чуть   не вылетел из машины. Открыв дверь, он  с сопением  вылез из тесной кабины   и подошел к Сергею. Не говоря ни слова, нанес боковой правый в скулу Сереги:   тот рухнул  на примятый снег. Костя медленно соображал, пытаясь понять, что произошло.  Наконец он подошел к Серегиному обидчику, который    объяснял водителю,  куда следовало ехать.
-Тебе чего парень ? -  улыбаясь спросил он  Костю. А затем в памяти Кости наступил провал..  Он пришел в себя , когда незнакомый мужчина тормошил его за воротник:
-Вставай,  замерзнешь... –

Костя поднялся на ноги. На стоянке никого. Серега  тоже исчез. Электронные часы на  ж.д вокзале показывали 2:00 утра. Первый автобус в Комсомольский будет  в 6:30. Во рту саднило.  Покачиваясь, он  медленно пошел в сторону Комсомольского.
Через полтора часа  вахтерша   общежития открыла на стук дверь и ахнула, увидев  его лицо в свете плафона у двери:
-Батюшки, кто же это  тебя так разукрасил?- с притворным участием спросила она.
Костя промолчал и направился в свою комнату.

Утром вахтерша докладывала   комендантше  общежития   о  происшествиях за ночь, и как  бы между прочим упомянула:
- А этот , из 109, пришел вчера -  под глазом - фингал, - вылитый бич! –
- Это... который переводчик ?- полюбопытствовала  комендантша.
- Он самый- подтвердила  подхалимистая  вахтерша.
- Ты... вот что...- комендантша нахмурила выщипанные брови, - ты понаблюдай за ним ... напишешь докладную, если что, -  будем выселять. Нам  только алкашей не хватало.... -
В ее голосе  звучали  металлические нотки,  говорила она, словно чеканила  слова и,  время от времени,   встряхивая  внушительной   копной рыжих волос, заколотых многочисленными булавками.
-Что-нибудь еще?-
-В 103-й – Петренко пытался отвлечь внимание и провести в свою комнату женщину, но меня не  проведешь, выставила  я  дамочку –
-Правильно, здесь не бордель, кобели драные!-

Костя смотрел на себя в зеркало: синяк под глазом пройдет  не раньше чем через неделю, а завтра нужно нести  перевод в контору...
Десны во рту распухли, даже легкое прикосновение языка вызывало тупую боль.
Тем не менее, поход в контору прошел благополучно, никто не заметил припудренный глаз переводчика,   и только старпом с Форест Стрима  несколько раз  подозрительно взглянул  на него.    
Серегу Костя встретил в общежитии, приятель выглядел посвежевшим, вот только  жесткого  ежика  на голове не было :
- После  драки меня  -  в  отделение милиции,- рассказывал  Серега-  Я  им говорю:  старший лейтенант Сапожков, командир БЧ-5 с тральщика,  удостоверение личности случайно забыл дома. Они позвонили в комендатуру,     пришла  машина  и меня - прямиком на губу..Там  и   подстригли под  «0».-


В свободное время, а его в межрейсовый период было достаточно, Костя продолжал поиски квартиры: оставаться на Сахалине без семьи  не имело смысла.
Однако   съемные квартиры и комнаты в основном предлагались в убогих  частных домах, переживших две войны, без удобств .    
Кто из знакомых сказал ему, что в Долинском районе требовался учитель английского.  Костя позвонил  в облоно. Молодой женский голос ответил, что в Долинске действительно была вакансия учителя английского языка , вот только с жильем –проблемы.
-Да вы сами поезжайте  и  посмотрите, - посоветовала она Косте-

Костя поехал в Долинск. Городок небольшой, типичные хрущевки и бараки, неухоженные улицы, от японцев остались производственные корпуса  целлюлозно-бумажного комбината, в воздухе - вонь, характерная для предприятий, где варили целлюлозу.
На въезде в город - зеленый барак. Вывеска у центрального входа гласила: детский сад-ясли.  На прилегающей игровой площадке - фигуры зверей из  толстой проволоки  , разбитые песочницы и качели.
А дальше  - жилье, которое могла выделить для учителей местная администрация: бараки ,построенные  японцами  еще до второй мировой войны. Костя подошел поближе к одному их них. Крыша и стены   обиты толью, конек  прогнулся,  и все сооружение грозило в одно прекрасное время рухнуть на своих жильцов.
Был еще один учительский дом – 2-х этажное  здание  из белого кирпича, однако в нем свободных квартир  на тот момент не было: но если подождать два-три года, мог появиться  шанс. Костя  вошел в первый из двух подъездов. Тусклый свет с трудом проникал через немытые окна, когда-то  белые стены подъезда стали  серыми, на ступеньках лестницы, ведущей на второй этаж, а также  на лестничных площадках  -  дорожки из пыли  и грязи, которые, очевидно, оставили жители подъезда, перетаскивая     мешки с картошкой.

Через пару дней Костя снова позвонил в облоно, извинился и сказал, что  в Долинск он не поедет 
-Жилье не понравилось? – спросил знакомый голос-
-Да- с трудом выдавил из себя Костя.   
-Вы знаете, по правде сказать, там действительно никто долго не задерживается- .
Костя  повесил трубку.

Глава 10               

Дни пролетали скучной чередой, до прихода японских буксиров  оставалось еще около месяца. Костя  написал заявление на отпуск: работы  все равно не было.
Виталий Семенович, начальник морского отдела, написал в левом верхнем углу: «Не возражаю»..
В начале января Костя был уже дома на Прогрессе, отдыхал  на диване в гостиной и разгадывал кроссворды из  «Огонька». Валя по телефону сообщила, что пропуск  на Камчатку  придет примерно через неделю. Костя скучал один дома, поэтому   через пару дней  решил съездить  в  Райчихинск. 
Ему повезло: он застал  дома  своего одноклассника Володю   Криницкого.
Приятели   выпили и закусили , затем отправились к Борису  Лосеву.
-Должен быть дома, - сказал Володя. - По крайней мере, я видел его пару недель назад-
Борис.   встретил  одноклассников широкой улыбкой и,  пожав руки,   провел в свою комнату. Друзья уселись в знакомые со школьных времен добротные кресла, на столе  в колбе кипела синеватая жидкость , добрая его половина  был заставлена мензурками,  химикатами, у противоположной стены на деревянных полках - тускло  блестели золотым тиснением  корешки книг  библиотеки, которую   Борькина мама  собирала более 10 лет. Кое-где в промежутках между фолиантами – китайские фарфоровые статуэтки. В школьные годы  Костя любил рассматривать  эти странные для русского глаза фигурки, пока Борис был занят спиртовками и колбами.   

Может быть ,чаю? – спросил Борис и , не дожидаясь ответа, отправился на кухню и вернулся с подносом , на котором  стоял небольшой чайник и  три стакана в металлических подстаканниках. У него округлились глаза, когда он увидел на столе бутылку  0,7 «Кубанской».
-Ничего, -подмигнул ему Володя Криницкий – Одно другому не мешает!
 
Приятели  выпили . Володя раскраснелся и его словно прорвало:
-Я тоже побывал на Сахалине- сказал он Косте. – В погранцах. Как вспомню кросс на 10 км с полной выкладкой, после которых  дыхалка   рвется из груди, так до сих пор в коленях  дрожь.  У Кости – виноватая улыбка,  и он, как бы оправдываясь, сказал:
-Мне , слава богу повезло,  на Сахалине я в руках не держал ничего тяжелее авторучки, а бегал я по трапу на мостик, 40 ступеней  вверх и вниз, и тем не менее прибавил несколько килограммов в весе всего за три месяца. 
Борис показывал им последние фотографии, неизменно пыхтел сигаретой,  и когда Костя прокомментировал один из снимков, с легким раздражением  в голосе поправил его: 
- Не совсем так. А чтобы впредь не попадать впросак, нужно, батенька, читать «Уральский следопыт»
-Слушай, Лось (так звали Борьку неофициально за его длинные ноги и быструю походку), мне пофиг, что пишут в твоем «Следопыте» , только я не могу понять, чего ты выламываешься ?
Борис  чувствовал себя неловко  и отводил глаза в сторону. Володька  не выдержал:
-Чего-то, я    не пойму:  какая собака укусила вас?

Втроем приятели отправились к Косте на Прогресс, там  выпивали и закусывали, снова делились воспоминаниями  и расстались, чтобы уже никогда  не встретиться : по крайней мере,  когда  писались эти  строчки, прошло  более 30 лет, - след друзей затерялся  на    просторах Дальнего Востока.
В пятницу   Костя получил пропуск на Камчатку. Накануне вечером     он положил в  старенький чемодан   смену белья,   подарки для жены и детей, и  утром следующего дня  отправился     скорым поездом  в Хабаровск. С поездом  все было в порядке: 11 часов пролетели незаметно,  а вот  Хабаровский аэропорт  встретил его гулом, словно  потревоженный улей: бесновавшаяся в течение нескольких суток  пурга  замела  взлетно-посадочную полосу , все рейсы задерживались, пассажиры захватили в зале ожидания все  места, сколько-нибудь пригодные для сидения и лежания.  Информация  о задержке рейсов была скупой,  пассажирам рекомендовали  оставаться  в аэропорту,
В течение трех суток Костя  ел, в основном,   жареную колбасу в буфете аэропорта, запивая ее чаем,  либо кефиром. Не  бог весть, какая еда, однако, молодой здоровый организм  легко переваривал кулинарные шедевры   советского общепита.
Ему удалось занять освободившееся кресло, две ночи он спал  с комфортом, и покидал свое место раз в сутки, чтобы  сбегать в туалет. На кресло клал свою шапку и перчатки и просил соседа присмотреть  за ними, чтобы не искушать  измученных, невыспавшихся пассажиров. 

На четвертые сутки  ожидания  объявили вылет рейса на Оссору. Толпа ринулась к стойке регистрации, сметая все на своем пути.
Костя  сидел в кресле  ЯК-40 и  представлял, как встретится с Валей и  детьми. Валю он крепко обнимет и поцелует, а  Олега с Алешкой будет катать на горбушке, а потом  подбрасывать в воздух и  тут же ловить  их, а они, естественно, будут  повизгивать  и просить:
 -Папа, еще!- 
Три часа полета промчались как одно мгновение, самолет коснулся ВПП   и подрулил к  старой коробке  аэропорта. Два десятка пассажиров, прилетевшие вместе с Костей,  почти сразу покинули  деревянное здание: их встречали вахтовки и  Уазики. В маленьком зале ожидания  осталось трое пассажиров: Костя,  мужчина в дубленке,   и  парень школьного возраста, лет 15-ти; им предстояло лететь еще  полчаса до Ивашки, обычно по этому маршруту летал старенький  АН-2.

Погода  начинала портиться: северо-восточный ветер гнал поземку, а на взлетно-посадочной полосе  росли сугробы. Кассирша аэропорта, дама лет 35, в очках и  с мелкими кудряшками  «химки»,  она  же справочная ,  около 4 часов пополудни объявила:
-Сегодня рейса на Ивашку уже не будет, просьба покинуть помещение,- и немного помедлив, добавила- 
-Аэропорт закрывается в 4 часа.-      
-А куда нам деваться ? -  спросил  Костя.
-Меня это не касается - ответила равнодушно кассирша.
-Может,     подскажите, как    устроиться  в гостиницу? 
-Ты, что , юноша,  с луны свалился ? Какая гостиница?   
Оба попутчика молчали.
-Можно позвонить с вашего телефона ? -   спросил Костя.
-Звони - разрешила кассирша.

Костя набрал номер , на другом конце провода послышался знакомый голос:
-Алло, кто это?-
-Это я, Валя-
-Ты где?-
-Я, Валюша,  в аэропорту Оссоры. На сегодня рейс на Ивашку отменили..  Нас выгоняют через пару часов из   аэропорта.-
-Позвони минут через пятнадцать, я посоветуюсь с  мамой..-
Когда Костя снова позвонил в Ивашку, Валя  сообщила, что   Ольга Александровна, Костина теща, договорилась насчет проживания   в общежитии оссорского рыбокомбината.
-Отлично, Валюша, я перезвоню тебе позже, я сейчас  разговариваю с тобой  по служебному телефону- 
-Жду твоего звонка, Костик …-  в голосе -  надежда на скорую встречу.
Костя повернулся  к двум  оставшимся  пассажиром :
-Пойдем, мужики,  в общежитие. Я так понимаю, что вам  тоже некуда идти?-
Те кивнули головой в знак согласия, и все  трое направились к старому бараку-«общежитию» рыбокомбината.

В общежитии, несмотря на  ветхий вид, было  тепло и уютно. Правда, в окне не хватало  форточки.  Николай, так звали  пассажира в дубленке,  взял  подушку со своей кровати и заткнул ей  зияющий проем .   
В местном магазине  продавали  хлеб, соленую горбушу и даже молочную колбасу. За прилавком внизу- ящики  с водкой.
Вахтерша  разрешила  пользоваться своей электроплиткой, а также кастрюлей и  чайником. Из купленных в магазине концентратов  варили супы, добавляя в  бульон мелко накрошенную колбасу. На вечер брали бутылку водки, выпивали,  рассказывали анекдоты, вспоминали годы, проведенные в армии. Деньги, в отличие от снега на улице, заметно таяли,   метеосводки были по-прежнему неутешительными, а за окном завывал ветер, наметая сугробы у стен и входной двери общежития.
 
Во время последнего  разговора  по телефону Костя неожиданно сорвался  и нагрубил жене, которая, хоть и понимала   его состояние,  но обиду сдержать не могла:
-И это ты говоришь мне ?  Мы ночей не спим, ждем твоего приезда, а ты…  -
Костя осекся, - в самом деле,  причем здесь она?
-Извини, - выдавил он из себя и повесил трубку. На душе – нехорошо: сколько раз  он ругал себя за  несдержанность:  весь в  отца, тот в критических ситуациях  взрывался как порох.      
На 12-й день    наступило солнечное утро: пурга, завывавшая  почти две недели, утихла. Кругом  намело сугробы, а на горизонте   в лучах холодного северного солнца сверкал    белоснежный конус вулкана .
В аэропорту их встретила   радостная суета, толпились многочисленные пассажиры:  за короткий световой день нужно было принять и отправить  более десяти рейсов.
Два часа спустя  АН-2  , оставив  на взлетно-посадочной полосе следы от широких лыж, взмыл в небо, а  минут  через 40 -    мягко коснулся  заснеженной полосы долгожданного рыболовецкого поселка.

Вечером за праздничным столом  собрались  тесть с тещей, Валя с детьми, ее сестра с  Сергеем, а  в центре сидел   сам  Константин. Тесть, начальник портофлота рыбокомбината, маленький и крепко сбитый мужчина около 50-ти лет,   наполнил рюмки  из хрустального графина,- подарок тещи ко дню рождения, -  поднял свою стопку ,  подмигнул Косте и сказал:
-За тебя, Костя . Теперь  ты, слава богу, - дома. 
Костя  быстро захмелел :   .. Он хмурил брови , скрипел зубами, и казалось,  вот- вот в доме разразится гроза.   
-Ты чего , Костик ?- прошептала Валя, заглядывая ему  в глаза.
-Я   бы эту советскую власть  .. за все наши  блуждания  по  свету, за нищету,  за ….. Валя быстро ладошкой зажала ему рот и что- то  быстро стала рассказывать . Теща недоуменно посмотрела  на него и кивнула Вале в сторону  комнаты, та положила его руку себе на плечо, подняла отяжелевшее тело мужа   и они направились  к двери.
Через несколько минут из комнаты доносился легкий храп с посвистыванием.
         
Утром во время завтрака теща  с укоризной заметила
- Зря ты это , Костя , ругаешь советскую  власть, тем более -   при посторонних. Сергей –секретарь комсомольской организации портофлота, мало ли , как он мог воспринять твои слова…
Костя  молчал, опустив голову.      
Олежка, сидевший на его колене,  катал  по столу  игрушку- самосвал  и вопросительно поглядывал на отца.
Счастливые времени не замечают : утром  Валя  бежала в местную школу ,  к обеду возвращалась и хлопотала по дому и, казалось, вся жизнь пройдет  в такой будничной суете. Однако  всему хорошему неизбежно приходит конец: через неделю она  провожала   мужа в  аэропорту. Когда второй пилот убрал трап и захлопнул дверь старенького АН-2, Валя помахала Косте ладошкой ,    ездовые собаки аборигенов при   звуке запускаемого мотора  заскулили и закрутились вокруг нарт,  сидевшие в них  коряки  с каменными  лицами  смотрели на самолет, который вскоре скрылся за горизонтом.   И только  вулкан Толбачик , казалось, безразлично взирал  на людскую суету, как и многие миллионы лет назад, сверкая на солнце белоснежным конусом.


Глава 11               


В морском отделе ДВМНГРЭГБ  Косте  сообщили приятную новость:  Из Японии шли два японских буксира и  плавучая буровая установка Hakuryu II.
- Устраивайся в общежитии,  мы вызовем тебя, как только  пароходы отшвартуются в Холмске- подмигнул Косте Виталий Семенович.
В общежитии  ему предложили временно занять койку  бурильщика: тот взял отпуск за два года и  уехал отдыхать  на родину в  Армению. Дугой сосед также отсутствовал: тот ли на вахте, то ли у подруги.  Переводов   не было, и Костя оказался предоставленным самому себе. Он бродил в окрестностях базы,   ловил мелких хариусов   на крутых перекатах местной речушки, навещал  Мишку с Генкой в общежитии по соседству, которые, как и он, маялись от безделья, вытряхивали из карманов завалявшуюся мелочь, а  вечером  покупали  бутылку водки и   разливали  ее малыми дозами,  чтобы продлить удовольствие. Закусывали  соленой горбушей: несколько рыбин Генка привез из рыболовецкой артели, где подрабатывали вместе с Мишкой 
-Письмо от матери получил,- хриплым голосом  рассказывал Миша Генке, закусывая  соленой горбушей .- Пишет:
-Миша, сынок,  вышли денег, подошла очередь на машину … Сегодня  выгреб из карманов   все до копейки, хватило  только  на  пачку  «Памира» , а она: очередь на машину  …….. Мишка пошарил на подоконнике, достал   оставленный в углу «бычок»  и закурил.

Прошла неделя: пароходы задерживались из-за осенних штормов, Костя получил аванс и одолжил денег своим менее удачливым приятелям (в меж рейсовый период  они не получали ничего, а зарплата за прошлый месяц была успешно пропита с помощью многочисленных друзей и знакомых). На календаре маячила дата – 6 ноября 1979 года. Канун   Великой Октябрьской социалистической революции .
В селах и небольших  городах , коих в России было великое множество,  резали скотину и забивали птицу. Наступал сезон  свадеб. Однако все эти приготовления шли  там, на материке,  а здесь, на Сахалине дули  холодные ветры, моросил  мелкий дождь, а море бесновалось и сбивало с курса  морские суда, не успевшие спрятаться  в    бухтах  острова.
- Айда, Пупкин,  в магазин, надо купить    водки и что-ни будь пожрать- прохрипел Мишка Косте.
         
В продмаге –  полупустые полки , зато водка стояла стройными рядами,  Мишка потребовал шесть бутылок Российской ,  кило молочной колбасы,  пару соленых горбуш и  буханку хлеба.
-Минуточку- остановил Костя продавщицу- это он пошутил насчет 6 бутылок. Дайте две водки, а остальное остается в силе. 
- Ты чего, на фига ты  лезешь не в свое дело ? Две бутылки- это только  понюхать, а что же пить?
-Тебе ,Миша, хватит и этого. Тем более не сегодня-завтра придут пароходы, а там работы невпроворот. С похмелья  на буксире  делать нечего… Для тебя же стараюсь.
-Старатель нашелся- проворчал Мишка, однако  взял, как и было велено,  2 бутылки.
 
- Зайдем в соседний отдел – предложил Миша,-  нужно купить ботинки. В промтоварном отделе , как и повсюду -  выбор не бог весть какой . Миша взял пару ботинок 43  размера и направился к кассе.
-Постой Миша,- окликнул его Костя
-Чего тебе ?
-Примерить надо …
-Зачем ?
-А вдруг не подойдут?
-Не подойдут, - выкину и куплю новые…
Тем не менее, ворча себе под нос, он сел на скамеечку и к своему удивлению обнаружил, что правый  ботинок сильно  жмет в носке, и пришлось примерить еще две пары, прежде чем оба ботинка  удобно  облегали ступни  ног. Миша поворчал для приличия, однако покупкой остался доволен. 

Хорошее настроение испортил Генка. Увидев на столе только две бутылки, он округлил глаза  и набросился на Мишку:
-Ты какого хрена   взял только две ? Это же слону- дробина. Первый день замужем что ли ?
Миша с высоты своего  богатырского  роста беспомощно глядел на Генку   и бормотал:
-Генка, я тут ни при чем… Это все Пупкин, -он меня сбил с панталыку
-Нашел, кого слушать,- продолжал отчитывать его Генка, но уже более спокойно , и почесав затылок, сказал:
-Придется идти,…
-Ладно, я схожу попозже- миролюбиво предложил Миша.
-Вот и отлично,- просиял Генка  и стал нарезать колбасу и горбушу.
Приятели выпили,  лица  раскраснелись, Генка кричал еще больше прежнего, обвинял Мишку  в бескультурье и невежестве, а Мишка хрипел в ответ и посылал своего наставника  подальше по хорошо известному адресу.
Когда Мишка засобирался в магазин, Костя  поднялся со стула:
- Все мужики, до завтра..

Почти  каждое утро Костя ходил отмечаться в контору,  затем  гулял по городу: заходил в книжный и промтоварный магазины,   просто бродил по улицам Южно-Сахалинска. Обедать шел в пирожковую на центральной улице,     неторопливо ел аппетитные   пирожки с печенкой, запивая  кофе с молоком: привычка обедать в пирожковой сохранилась со студенческих времен .
После обеда возвращался в общежитие , заходил в гости к  матросам  и  мотористам своего и соседнего экипажей, слушал последние  новости  и рассказы бывалых людей 
В Общежитии шла своя жизнь: одни уезжали, другие приезжали, некоторые проживали  постоянно: своих квартир в экспедиции не было, и отдельным сотрудникам, приехавшим  с материка, давали комнату  на семью, где был  маленький, но удобный санузел, душевая, а в коридоре на этаже стоял сверкающий  нержавейкой титан с кипятком.
Одно было плохо: звукоизоляция  между комнатами – нулевая, и как говорил Сергей, было хорошо слышно, когда  в соседней комнате переворачивали страницу ,  - не говоря уже  о  повседневных шумах, связанных с уборкой, звоном посуды, детским плачем и  скрипе кроватей  по ночам.
    
Иногда Костя поневоле становился участником семейных разборок за стеной. Порой    проживающие в общежитии жены, скромные  и приветливые на людях  , дома устраивали мужьям  такие скандалы,   что  соседи  поеживались  от   визга  и благодарили судьбу, за то,  что   оказались без «второй половины» на острове,  где случается   «нормальная погода»  .
А погода на  Сахалине  никого не оставляла равнодушным. Ранней весной и поздней осенью по острову проносились снежные бури  и затяжные промозглые дожди ,   пассажиры  в аэропорту   проклинали   погоду и  самих себя, типа :
-Это  ж надо было родиться таким идиотом, чтобы  в это время года   отправиться  в самую «дальнюю гавань Союза», Водители  грузовиков и легковушек     разгребали снежные завалы  и поминали вовсе не божью матерь, пытаясь вырулить из   сугробов.   
Но, как говорят,   с природой не поспоришь. Тем не менее,  после бури  наступало затишье, солнце светило мягко , и уже никто не вспоминал  кошмарные  штормовые дни.

В общежитии Костя познакомился с двумя радистами- они поддерживали связь  с  буровыми установками и  буксирами  экспедиции. Ребята молодые, закончили  мореходку, или  как  ее здесь  называли  «Бурсу». Слава и  Женя – новые друзья   Кости – жили по принципу: день прошел и  …. с  ним !  Оба были холосты   ,   зарплаты  хватало , подруги- тоже имелись,- что еще  нужно  молодому человеку для счастья ? 
Их то и пригласил  Костя  в один из субботних вечеров  к себе :
-Приходите   вечером , я сейчас в комнате один, так что  - никому мешать не будем.. Приятели пришли около 4 часов пополудни, в холщевой сумке  принесли бутылку водки,  две  бутылки лимонада, нарезанный хлеб и   банку рыбных консервов .

Посидели, выпили водки, потом, чаю, вспомнили  общих знакомых. Слава засобирался, за ним поднялся и Женя ..
-Бутылку из под водки  заберите , где-нибудь по дороге  в урну или контейнер выбросите… Те понимающе улыбнулись, и  скрылись за дверью.
На следующий день  после обеда в  комнате объявился Рашид, бурильщик с ПБУ  лет 35-ти : формально он жил в этой комнате,  хотя появлялся  редко – на сутки,  двое и затем снова  исчезал на  неопределенное время.   
 
Он  поздоровался и подозрительно посмотрел на Костю. Что- то  пробурчал  себе под нос и снова   исподтишка взглянул   в его сторону.
-Что- то не так?- поинтересовался Костя.
-Кто-нибудь  был вчера в нашей комнате  кроме тебя ?– спросил Рашид.
-Да ,-ответил Костя- ко мне приходили   Слава с Женькой, радисты, посидели , выпили чаю… А что случилось?
-А то…. Досталось мне от главного инженера из-за  тебя ..
-Почему из-за меня?
-Потому…, вы пили что-нибудь кроме чая ?
-Да,  одну на троих …..
-Жалоба поступила коменданту общежития. Соседка из 110 сообщила, что  вчера в  109 – нашей комнате, проходила коллективная пьянка, несколько человек громко кричали, ругались матом,   
А у  нее - маленький  ребенок….с температурой. В общаге прописан я . Вот на меня и спустили Полкана.
У Кости - округлились глаза:  во время выпивки  разговаривали    тихо, старались не шуметь: ходили слухи , что  комендант  поощряла  доносы горничных и   вахтерш на проживающих,  но ведь не до такой же степени….
-Извини, Рашид,  ничего подобного не было: да и соседка могла постучать в стену, либо  как-то отреагировать….
Рашид после непродолжительной паузы сказал: 
-Благодари аллаха, что улик не было: горничные    осмотрели  комнату и заглянули в  мусорную корзину. Нашли только две бутылки из-под лимонада, правда комендант выразила сомнение:- наверное, отодрали водочные , а вместо них наклеили  этикетки от лимонада,- сказала она горничным. Те  понюхали – водкой не пахло  …

Глава 12               

На следующее утро в конторе сообщили : японские суда  АСС Койко Мару 1 и Койко Мару 2  стояли у пирса в Холмске.
-Собирайся,  и  чтобы к вечеру был на пароходе -   коротко  бросил ему начальник морского отдела.
Около 19:00 Костя с чемоданчиком в руке уже шел по территории порта мимо кранов и пришвартованных сухогрузов,- впереди маячили  два иностранных судна с надстройками  красного цвета. 
Передача буксира советскому экипажу прошла быстро, и только  кок  долго возмущался и призывал в свидетели матросов и капитана:
-Нет, вы взгляните, в каком состоянии камбуз: плита не мыта, на полу обрывки бумаги и  всякая дрянь, и это хваленые японцы?

Косте досталась просторная каюта с отдельной туалетной комнатой. 
Из конторских на борту все еще находился начальник радиотехнического отдела:  нужно было  проверить комплектность радиотехнического оборудования.   Вечером он  поднялся в   уютную каюту   японского капитана, достал из широченного кармана  литровую бутылку столичной и поставил ее на  столик  между двумя  диванами .
Японец с ужасом глядел на бутылку  и ждал дальнейшего развития событий.
Начальник отдела, здоровый жилистый мужик  , наполнил  стаканы , услужливо , поставленные японцем. 
-Пей!
Японец  с трудом глотал водку и морщился.
Тем временем  матросы растаскивали по каютам  2-х литровые бутылки сакэ из ящиков, которые стояли повсюду.

Вечером дверь каюты была открыта и  Костя заметил , как    начальник   отдела разлил водку в стаканы и, подвинул один из них  японцу:
- Пей!
- No, no
- Я сказал, пей!  -   тяжелый кулак главного радиста бил как кувалда   по  столешнице, отчего стаканы  прыгали и звенели ,ударяясь друг о друга. 
На следующий день капитан приказал  убрать  сакэ   в провизионку. Ближе к обеду  главный радист  уехал в Южно-  Сахалинск, а японский капитан  вышел  из каюты  после обеда с   - влажным полотенцем на голове. Постанывая, он   шел на ощупь и не заметил проем  трапа на нижнюю палубу.Костя  услышал грохот  на трапе,   подбежал  к обмякшему телу и перевернул его на спину : ран  и ушибов не было. Не даром говорят: пьяный человек- божий человек.
На следующий день японец был в порядке, только на бесстрастном восточном лице иногда появлялась виноватая   улыбка.
 
На пароходе появился  новый  старший механик c  двумя золотыми фиксами и коротким чубчиком на стриженой голове. Ему было за сорок, чувствовалось, что  в жизни он повидал немало, а вновь пришедшему на судно мотористу  со следами глубокого похмелья  коротко и резко бросил:
-Забирай  чемодан и поезжай обратно   в Южно-Сахалинск , мне пьянь на пароходе не нужна . Моторист зашмыгал носом, хотел что-то сказать, но слов не нашлось,   и   в тот  же вечер покинул буксир.
 Виктор, так звали стармеха,  проживал  в  Свободном- городе Амурской области, причем за три года до этого купил дом на той  же улице  , где Костя провел свое  босоногое детство. Он  любил рассказывать эпизоды из книги «Тропою испытаний» В. Федосеева.   Наступила осень, снова  пошли промозглые дожди и потянуло холодом с Охотского моря. 

Японцы собирались покинуть Сахалин в ближайшее время, а морякам   предстояло пережить межрейсовый период. Валя  позвонила  в конце сентября   и заявила , что  вместе детьми уезжает в Иркутск. Косте  следовало поторопиться : пора  было оседать где-нибудь  на материке и жить вместе, как все нормальные люди .
Он написал заявление , начальник морского отдела подписал его и, протягивая Косте сказал:
- Если надумаешь вернуться, сообщи…
Утром  следующего дня  он   получил   в конторе расчет , а несколько  часов спустя  после   досмотра в аэропорту Южно-Сахалинска,  летел домой, или как говорили  жители Сахалина, на  «материк»