В прошлом я – музыкант, и мне помнятся изнурительные, порой просто страдальческие часы репетиций в различных музыкальных коллективах, где приходилось работать. Редко я оставался доволен своим творчеством и звучанием музыки, воспроизводимой моими ансамблями в целом. Истёртые до крови руки, головные боли, нервные и психологические нагрузки были неотъемлемой принадлежностью моих репетиций, исключительно был труден мой путь к минимальному концертному успеху, моральному удовлетворению, к радости…
Неслись годы, менялись мои профессии, желания, нравы, характер и творческие состояния, но закулисный труд музыканта остался в памяти моей как нечто неразрешённое и непреодолимое полностью…
В сентябре 1996 года как главный редактор журнала я был приглашён на репетицию концертного исполнения оперы Д. Шостаковича «Леди Макбет Мценского уезда» в Санкт-Петербургскую государственную филармонию им. Д.Д. Шостаковича, где всем творческим действом руководил знаменитый музыкант современности Мстислав Ростропович. Увиденное и услышанное мною оставило в сознании абсолютно другие эмоции, нежели воспоминания о моём далёком музыкальном прошлом. Соприкосновение с творчеством Мстислава Леопольдовича и Галины Павловны Вишневской заставило меня понять, что репетиция с мастерами своего дела приносит великое удовлетворение и, пожалуй, наслаждение…
Петербургская филармония – старейшая в России. История её начинается ещё с первой половины XIX века, в то время столица России – Петербург – стала средоточением лучших культурных сил не только страны, но и Европы, а зал Дворянского собрания (Санкт-Петербургская филармония) – центром музыкальной жизни Петербурга. Здесь выступали знаменитые музыканты прошлого столетия, такие как Р. Шуман, П. Виардо, Г. Берлиоз, Р. Вагнер, Ф. Лист, П. Сарасате и другие великие исполнители. Впервые здесь прозвучали сочинения А. Бородина, М. Мусоргского, Н. Римского-Корсакова, А. Глазунова… 28 октября 1893 года, за девять дней до смерти П. Чайковский дирижировал здесь первым исполнением своей Патетической симфонии…
Искренне говоря, в филармонии я гость частый, каждый раз проходя мимо этого «храма музыки», этого хранилища рафинированной русской культуры, слышу, чувствую волшебные звуки, мечтаю… И вдруг я на репетиции создания, извлечения магических звуков музыки, воспроизведения их, возрождения шедевра, а рядом сам Мстислав Ростропович, с которым можно спокойно поговорить:
– Мстислав Леопольдович, а почему всё же «Леди Макбет», а не что-либо другое?
– Для меня огромное счастье прикоснуться к величайшему оперному шедевру – опере Д.Д. Шостаковича «Леди Макбет Мценского уезда».
Я чувствую особенную ответственность, дирижируя этой оперой. Моё стремление хоть как-то, в любом качестве участвовать в исполнении «Леди Макбет» превратилось в навязчивую идею, особенно после окончания Московской консерватории, где я учился в классе С.М. Козолупова и одновременно в классах В.Я. Шеболина и Д.Д. Шостаковича. Так как с 1936 года эта опера не ставилась ни в одном театре СССР, у меня возникла идея, к сожалению, неосуществлённая, организовать «домашнее» исполнение оперы на фортепиано, о чём Д.Д. Шостакович знал.
В 1962 году состоялся концерт в Н. Новгороде (г. Горький), программа которого включала «Праздничную увертюру» и Первый концерт для виолончели Д.Д. Шостаковича. Это было единственное публичное выступление Шостаковича-дирижёра, во втором отделении дирижировал я, продирижировав в этот день четыре антракта из оперы «Леди Макбет Мценского уезда», я начал приобщаться к опере как дирижёр.
В этом же году, зная, что вторая редакция оперы «Леди Макбет Мценского уезда» под названием «Катерина Измайлова» предложена для постановки Театру им. Станиславского и Немировича-Данченко, Б.А. Покровский, главный режиссёр Большого театра, и я пошли на приём к тогдашнему надсмотрщику над культурой ЦК КПСС тов. Поликарпову с просьбой разрешить нам поставить «исправленную» оперу в Большом театре. В эти годы никто не отважился разрешить первый вариант оперы, раскритикованной самим Сталиным. Наличие второго варианта оперы должно было всем показать, что Д. Шостакович сделал выводы из критики.
Мы верили в тов. Т. Поликарпова – нам отказали. Второй раз нам отказали в Большом театре в 1995 году…
8 января 1963 года я попал в оркестр Театра Станиславского. Коллеги-виолончелисты вежливо предложили мне место концертмейстера, и я участвовал в первом спектакле возобновлённой оперы как виолончелист.
Моё влияние усугублялось тремя обстоятельствами: первое – я никогда в жизни, даже будучи студентом, не играл в оркестре; второе – в зале сам автор. Я знал, что в любом случае после спектакля Дмитрий Дмитриевич, пожимая мне руку, скажет: «Большое спасибо за помощь» – и если бы я был явно «не в форме», эта фраза могла бы иметь трагический оттенок. И третье – дирижёр Г. Проваторов, с которым я дружил, не желая подчёркивать перед оркестром свою дирижёрскую власть по отношению ко мне, во всех случаях, когда я должен был вступать. Грациозно отворачивался от меня, демонстрируя своё полное творческое доверие, а я, трясясь как осиновый лист, тщетно надеялся на его помощь.
Но, слава Богу, не было оснований для трагического оттенка в той фразе, которую я ждал от автора, и после спектакля мы: Дмитрий Дмитриевич, Ирина Антоновна – его жена – и я пошли к ним домой на долгую, незабываемую ночь…
В марте 1997 года в содружестве с Галиной Вишневской, Николаем Геддой (одним из лучших теноров мира) и другими замечательными вокалистами, с Лондонским филармоническим оркестром была произведена первая запись на пластинке всей оперы в первой редакции. Я горд и счастлив, что Судьба предоставила мне возможность участвовать в исполнении этой оперы во всех моих качествах: как пианист, как виолончелист, дирижёр…
Репетиция подошла к концу: усталые, но довольные исполнители не расходились. Как творческому человеку, мне всегда было любопытно заглянуть в любую творческую лабораторию, проследить весь репетиционный путь от начала до премьеры. Вглядываясь в лица исполнителей, я видел удовлетворение, радость, спокойствие и умиротворение.
Я подошёл к вокальному руководителю постановки оперы Галине Павловне Вишневской и услышал следующее:
– Вся моя жизнь тесно связана с творчеством великого композитора ХХ века – Дмитрием Дмитриевичем Шостаковичем. Мне дороги произведения, написанные специально для меня и мне посвящённые. Я бесконечно рада и тому, что мне посчастливилось участвовать в первой записи оперы «Леди Макбет Мценского уезда» под управлением Мстислава Ростроповича. Сейчас состоится концертное исполнение оперы. Я хочу передать своё умение певцам, помочь им в работе – это мой посильный вклад в фестиваль, посвящённый 90-летию Дмитрия Дмитриевича Шостаковича… И низкий ему от меня поклон.
– Галина Павловна, что Вы можете пожелать нашему журналу?
– Поддерживаем и одобряем. Вы занимаетесь творчеством, а это уже счастье. Всё остальное – мелочи.
Публикуется по материалам Санкт-Петербургского журнала «Русский Джокер», №1, 1997