- Господин Фар, ну подождите! Господин Фар! Я боюсь потеряться! – верещал Лукас где-то позади.
Музыка сливалась в один нескончаемый весёлый мотив. Прохожие зычно здоровались, приветливо улыбались, шутливо отвешивали поклоны. Девушки повязывали своим кавалерам ленты на запястья и уволакивали в хороводы и прочие танцы. От пёстрых красок чесались глаза, а многообразие звуков путало мысли. Но разве не этого хотел Фаранн? Разве не это было ему сейчас необходимо? Всё что угодно.
Если бы у него не осталось одно незаконченное дело, то Фар давно бы испил какого-нибудь эликсира, волшебной дряни, и погрузился в забытье. Но этот мир слишком хорош, чтобы отдать себя забвению. И слишком жесток. Битва с собой подождёт, покуда есть противники посерьёзнее.
За мишурой праздника жизнь города шла своим чередом. В гостевом квартале нашлись приличные комнаты, даже возница остался доволен предоставленной ему каморкой. К тому же хозяйка на радостях в честь дня середины лета одарила их бесплатным десертом к ужину. Только Фару и кусок в горло не лез. Одна загадка повлекла за собой вторую. Что-то намечается в Амедоре. Что-то, что касается всего континента, Фар чувствовал. Пока разрозненные звенья скоро сложатся в цепочку, надо только подобрать пазы.
Напившись кофейного коктейля, он устроился на диванчике с книгой, не глядя взял карандаш у объявившегося таки Моно. Времени на раздумья перед отдыхом оставалось много, ещё и солнце не закатилось. Лишь подсветило красным решетчатые окна. Однако Фар бездумного прочертил дальше линию маршрута и откинул карту на столик. Книга тоже не принесла особой радости, к тому же никак невозможно было привыкнуть к слогу. А автор излагал настолько противоречивые идеи в своём труде, что Фаранну периодически хотелось с ним заспорить, а ещё лучше огреть чем-нибудь тяжёлым. К сожалению сделать это успели раньше него. Летописец полвека как сгинул на каторге, в рудниках Империи. А книга, поди ж ты, целёхонька.
Раздумья грозились вылиться в затяжную и отвратную мигрень. Поэтому, когда мальчишка, всё это время сидевший на подоконнике и с завистью смотревший на творящуюся гульбу, скромно спросил, не желает ли господин развеяться перед сном, Фар безропотно принял это предложение.
И вот они уже пробираются сквозь толпу на городской площади.
Повсюду шумели хлопушки, дети в колпаках из цветной бумаги носились и выклянчивали у родителей конфеты, пряники и прочую сладость, что продавали прямо на улице. Фар не успевал увернуться от одной барышни с настойчивыми руками, как к нему подлетала следующая, хватала под локоть, тащила куда-то, томным шёпотом обещала рай на земле. Похоже мужчины Тальны не балуют своих барышень любовью… Фар отмахивался, отцеплял от себя чужие пальчики, стряхивал с головы лепестки фиалок и упрямо продирался вперёд к набережной. Остывающая к ночи река манила прохладой.
На набережной было немного спокойнее. Прогуливались парочки, кучками сидели молодые ребята. Река чуть волновалась, ловя малиновый свет заходящего солнца. Фар присел на камни, свесив ноги к воде, устало прикрыл глаза. Приятный плеск волн успокаивал и будто смывал из головы дурные мысли. Мало ли что там ему могло почудиться. Каждый день трястись в дороге и питаться чем попало, так и черти начнут мерещиться за каждым углом. А из-за постоянно палящего солнца и прохладная монета могла показаться ледяной, а светлые волосы девушки – серебристыми.
Таинственная девушка. Агнэс... Кто она? Странная, влекущая, не оставляющая равнодушным с самого первого взгляда. Тайны притягивают даже глупцов, что уж говорить о смышлёных, способных разгадать. Если бы увидеть её ещё раз, ведь она всё ещё в городе. Или же беглецы, не дожидаясь, пока их найдут, наняли новый экипаж и давно скрылись из Тальны?
Фар не хотел думать о ней, но всё равно возвращался к её образу, мысленно дорисовывал его. И тут же обрушивались другие мысли, которые не давали спокойно вздохнуть. И вовсе не по романтическим причинам, что было бы более уместно, хотя и невозможно. Доводы и, противоречащие им, факты. Фаранн тоже в своё время изучал священную летопись и прекрасно помнил, что там было дальше, после падения Креста.
«Ополоумевший от злобы ледяной Демон рванулся следом, в изменённый мир, чтобы всё равно захватить его. Слепой от жадности, пал он в мир. Ополчил против людей своих чудовищ, подослал чертей, чтобы красть души и лишать разума. Наслал снега и шторма, болезни и хвори. Но люди укрылись за священным пламенем Огненного Креста, в котором сгорала и корчилась любая нечисть, едва приблизившись. А потом вышли из пламени те, кто по Воле Создателя, получил силу, и прогнали слуг Демона обратно в ледяную пустошь. И ходит он теперь по миру, скитается в поисках Креста, что был утерян. А за ним неотступно следуют его дочери, безмолвные тени – сребровласые Тьянге...»
Но всё это история, легенда. Упоминания об этих духах датируются древними веками, более пяти тысячелетий. Конечно, были и есть такие, кто утверждает, что встречал их. На пустынных перекрёстках или на старых кладбищах. Иные клянутся, что в ночь Падения, заглядывают они в окна. Другие утверждают, что крадут они младенцев, новорожденных девочек, чтобы сделать подобными себе. Только можно ли верить тем путникам, у страха глаза велики. Суеверным, безумцам, безутешным матерям. Каждый стремится придумать причину тому, чего не могут или не хотят объяснить.
- Господин Фар! – укоризненно прозвучало прямо над ухом. – Вы что специально от меня убежали? Я еле вас отыскал! Люди вокруг пугают меня!
- Это называется праздник, дорогой мой Лукас, - устало отмахнулся от мальчишки Фаранн. – Ты что никогда не был на праздниках? Не знаешь, что такое веселье?
- Но господин Фар, эти странные женщины... – он потупил взгляд и заалел как маков цвет.
- Так и сходил бы с одной из них, чай не маленький уже.
- Вы ужасный человек, господин Фар, - плаксиво сказал Лукас.
- А ты ужасный болтун и трусишка. Посмотри как хорошо вокруг, что тебе мешает расслабиться и повеселиться? Где ты ещё такое увидишь. Думаешь в Амедоре? Даже не мечтай, там у нас будут дела поважнее. Ну что ты мнёшься? Денег тебе дать или что?
- Господин Фаранн... – осторожно и до ужаса вежливо начал он. – Вы сам не свой с тех пор, как те двое ушли. Вы даже такой милый и не ругаетесь. Не обижаете меня и не заставляете что-то считать или учить... Эта женщина сказала вам что-то плохое? Расстроила вас? Или вы просто уже скучаете по ней?
- Знаешь что, - вкрадчиво сказал Фар, начиная заводиться. – Я смотрю моя «доброта» на тебя пагубно влияет. И вот я думаю – может мне перестать быть добрым, а? Может мне сейчас отправить тебя обратно в гостевой квартал? Чтобы ты шёл один через всю эту толпу... Ах нет, я передумал, - он сделал значительную паузу, во время которой мальчишка испуганно сглотнул в ожидании приговора. – Садись-ка рядом со мной, садись, Лукас. Устроился? Вот и отлично. Надеюсь тебе удобно тут, потому что мы будем сидеть пока не стемнеет окончательно.
Фар дождался, пока мальчишка облегчённо выдохнет, и добавил:
- А теперь, Лукас. Скажи мне, ты видишь реку?
- Ага, красивая.
- Красивая, некрасивая... Считай волны, паршивец!
День середины лета подходил к концу. Медленно стихал гомон праздника. Усталые и довольные горожане расходились кто по домам, а кто по пивным – продолжать веселье. Где-то слышался одинокий голос скрипки, немного печальный, и в тон ему стрекотал за камнями сверчок. На ирисовом небе появился бледный скелет молодого месяца, а подле него расцветали крошечные венчики звёзд. На мостке, уходящем в реку, сутулый старик зажигал первые фонари.
Печальная мелодия сменилась задорной, и Фаранн подумал, что в Амедоре стоит раздобыть инструмент и припомнить былое мастерство. Если на это останется время.
- И всё же, - робко сказал Лукас. – Кто были те люди?
- Есть одна хорошая поговорка, которая ответит тебе вместо меня. Меньше знаешь – крепче спишь. Нас вежливо попросили забыть о том, что мы видели. И я дал слово и за тебя тоже. Или ты хочешь, чтобы я унизил себя, отступив от него?
- Но мы же можем просто поговорить о них немножко? Между собой. И никто не узнает, - канючил мальчишка.
- Можем. Но не будем.
Было немного жаль покидать Тальну, так и не повидав всех её красот. Фар пообещал себе на обратном пути обязательно остановиться в городе на несколько дней. Он был уверен, что в преддверии осени здесь будет просто чудесно.
Дальнейшее путешествие заставило Фаранна возненавидеть юг. Дирский тракт, ведущий прямо от Ильк-Дира в Амедору, представлял собой раскалённые добела плиты, покрытые едкой жёлтой пылью. Эта пыль была повсюду. Она клубилась на дороге, она умудрялась забираться в экипаж, даже если плотно прикрыть окна. Она оседала в волосах, на одежде, лезла в глаза и скрипела на зубах. Возница ехал, повязав на лицо платок, но и это его не спасало. Чёртова пыль достала даже Лукаса. У мальчишки началась жутчайшая аллергия, он постоянно чихал, хлюпал красным растёртым носом, глаза его слезились, а светлая кожа покрылась мелкой красной сыпью. Всю дорогу, а именно два дня до первого большого поселения, он пролежал на своём сиденье, ноя и стеная о том, что скоро умрёт. Будто это неизвестная болезнь, которую он подхватил от бродячей собаки на улицах Ильк-Дира. Будто собачья блоха укусила его, и теперь он умрёт. Блоха! С ума сойти можно! Фар то и дело поминал Огненный Крест и попеременно чертей.
Ехали даже ночью, а днём останавливались, чтобы дать передохнуть лошадям и вознице. Местности тот не знал, не заезжал прежде дальше Тальны, поэтому боялся, что собьётся с дороги, если они свернут куда-нибудь в поисках врачевателя или какого-нибудь мага. Запасы воды быстро сходили на нет, а о еде никто из путешественников даже и не думал. Фар заставил мальчишку выпить остатки травяного вина и дремал под его полупьяные завывания о скорой кончине. Под конец у Лукаса начался жар, и в бреду он удивительно красочно бранился, пинался и рвался выскочить из экипажа на ходу. Оставалось только радоваться, что на дверцах предусмотрена такая полезная вещь как задвижка.
Потом, в моменты затишья, мальчишка начинал шёпотом читать молитву и просить, чтобы Создатель прислал за ним белых птиц упокоения. Услышав сие, Фар не выдержал и рассмеялся. А затем строго пообещал, что если после всего этого кошмара Лукас благополучно поправится и продолжит доставать господина, то он сам отправит его к Создателю и заставит чертей плясать на свежезарытой могиле вальс.
Удивительно, но из-за всего приключившегося вознице удалось опередить график на целый день, несмотря на то, что лишнее казалось бы время они потратили в пригороде, дав Лукасу отлежаться и прийти в себя. Слабенький маг за небольшую плату легко избавил мальчишку от болезни. Фар только посетовал, что у него самого нет способности к целительству, а Моно мог помочь в лечении лишь своему хозяину, но никому более.
Можно было остаться в пригороде ещё на день и прибыть в Амедору в срок, но Фаранн решил поступить иначе. Он был доволен выигранным временем и собирался развлечься перед тем, как придётся приступить к делам. А заодно попытаться что-нибудь выяснить. Болваны, млеющие от вида печати, его порядком утомили. Поэтому на въезде в Амедору возница просто расплатился с постовыми и попросил не тревожить господ, которые устали с дороги. Глубокая ночь и щедрое вознаграждение сделали своё дело – экипаж очутился в городе никем не опознанный.
- Почему мы скрываемся? – удивился Лукас. После выздоровления он первый раз осмелился заговорить с господином.
- Потому что ты разносчик смертельного заболевания наряду с собачьими блохами, - ехидно ответил Фар и заглянул за занавеску.
Несмотря на поздний час на площади было довольно людно. Амедора прямо пестрила ночной жизнью. И некоторые горожане даже имели вид вполне приличный. К тому же патруль не дремал, в отличие от постовых. Бравые ребята в тёмно-синем обмундировании попадались на глаза тут и там. Реже – мечи и лучники Креста и Воли.
Ехали через центральную улицу, однако большинство достопримечательностей было укрыто дымкой ночи. Фар разглядел вывеску театра, подсвеченную фонарями. И, надо же, он ещё и работал. На ступенях возле тонких изящных колонн толпились люди. Совсем молоденькая белокурая девушка, скучающая у перил показалась смутно знакомой, но толком её рассмотреть не удалось, а останавливать экипаж ради удовлетворения любопытства не хотелось. В конце концов, она могла оказаться кем угодно. Хоть одной из «фарфоровых кукол», что любили приезжать осенью в Кранто, хоть дочерью кого-нибудь из важных чинов, кои в достатке встречались на приёмах дома Ракка.
Фаранн не стал выбирать хороший постоялый двор, а удовлетворился од ним из тех, что находились вблизи приличных пивных. Ближе к окраинам, но не так далеко от центра, чтобы можно было нарваться на неприятности. Один из кварталов, облюбованных средним классом. Не слишком чисто, но и не помои какие. Да и люди в таких местах более словоохотливы. Из тех, среди которых бытует мнение, что если не кричать о чём-то перед королевским дворцом, то король ни о чём и не узнает. Остаётся только прийти и послушать. Забавно, что по такому же принципу зарабатывали себе на хлеб соглядатаи и доносчики.
Одевшись попроще, Фаранн оставил Лукаса заучивать одну из глав книги, что понуднее, чтобы скрасить мальчишке досуг перед сном. Сам же отправился в ближайший питейный домик, с вывески которого приветливо улыбался деревянный толстяк, обнимающий деревянную кружку с деревянным же пивом. Пристроившись за столом среди подпитых отдыхающих горожан, оставалось лишь подождать.
В результате на грядущий сон Фар услышал много интересного, включая и сплетни о собственной персоне. Они оказались не так многочисленны и страшны. В основном посмеивались над его возрастом и сомнительным происхождением его матери. «Ведьмин сынок» - это он услышал несколько раз за всё время пребывания в пивной. И каждый раз услышанное заставляло Фаранна тихонько усмехаться, потому что было сущей правдой.
Интереснее было другое. Огневольцев не обсуждали вообще, то есть не так, как это обычно бывает. Зато обсуждали патрули, посланные к Руинам цитадели. А также какой-то «рабочий город» и творящиеся там бесчинства.
- Продают в рабство собственных детей! – доносилось откуда-то из зала довольно отчётливо, чтобы и Фар мог расслышать. – А потом трупы скидывают прямо вниз, к жерновам. Как мешки с тухлой кукурузой! Вот те! Святая земля!
- А жрать-то ты что будешь? «Тухлую кукурузу»? – передразнил говорящего другой. – По мне так, пусть сброд лучше работает, чем побирается и срезает наши кошели.
- Жрать!.. Всем бы пузо набить! Да под завязку!.. Я о трупах тебе! Ты думаешь почему их священному огню не предают? Да потому что тварь у них там, под жерновами! Нечисть поганая! Трупоед! Спаси Создатель...
- Создатель тут никак не в помощь, - послышался гортанный, со смешинкой, женский голос. Фаранн обернулся и встретился взглядом с дородной бабой в переднике. Та лукаво прищурилась, но потом снова обратила внимание на «оратора». – Наслушался россказней, пьянчуга проклятый!
Тут в углу затянули песню, и Фар не смог узнать, чем закончился разговор. Да и что с того? Подобное уже не раз звучало. Он даже собирался встать и уйти, когда заговорили за соседним столом.
- ...в такое-то время! Они что думают, что мы дураки? – возмущался бородатый мужик.
- Ну тише, тише, - шикнул на него престарелый мужичёк, похожий на старого вояку. Видимо спор у них длился уже давно, но на повышенные тона перешёл только сейчас.
- Что тише? – бородач намеренно повысил голос, и Фар заинтересованно прислушался. Сам он сидел как раз лицом к бородатому и его товарищам, в компании вдрызг пьяного постового, который даже не удосужился сменить форму, и парня, постоянно воровато оглядывающегося по сторонам. – Что тише, я спрашиваю?
- Ладно тебе... – сказал их третий собутыльник, широкий парень с добродушным лицом, какое бывает присуще неуклюжим увальням.
- А я вам скажу, что мне это не по душе. Лазают везде, рыщут чего-то. Чего они рыщут? Пусть крутятся у своей Цитадели, в своей проклятой пустыне, со своими рабами и подданными, а в мою оружейную не суются. Вот зачем им подвал? Что они подвалов не видели? Я порядочный человек, я трупов в подвалах не прячу. Если мне понадобится спрятать труп...
- Скажешь тоже, - перебил его четвертый, развалившийся на столе и помешивающий пиво в своей кружке пальцем. – Нужны им трупы. Что-то другое ищут. Вот если нечисть...
- Да что б их черти драли! Нечисть под моей оружейной?! Их господин старший либо умом поехал, либо ума там никогда и не было! А булочная? Что, и под булочной нечисть? И под святым молитвенником, прости меня Создатель?! Всю Амедору разрыли!
На этом разглагольствования прекратились, отчасти из-за иссякших доводов, а отчасти и из-за того, что в пивную вошли четверо патрульных, угрюмых и всё ещё трезвых. Но Фар и тем был доволен. Пара часов не зря были отняты у сна. А за новенькую золотую монету один прыткий юноша разузнал, что господин Луан устраивает назавтра у себя в доме встречу с казначеем, а возможно и не только с ним. Чего бы это за день до приезда инспектора? Помимо того в доме гостят ещё несколько человек... И выяснилась одна очень полезная деталь – Эрхард любит опаздывать на встречи, даже если путь до места назначения занимает пару минут, требующихся на то, чтобы спуститься из собственных апартаментов в гостевую. Более того – особенно в этом случае. Все это знают и терпят. Фар собирался воспользоваться сей возможностью пообщаться с дорогими гостями дядюшки.
Зная также, что Эрхард любит засиживаться допоздна, Фаранн быстро написал послание, в котором сообщал о своём приезде, просил не устраивать преждевременных мероприятий по случаю – всё равно уже не успеется, – и позволить событиям идти своим чередом. Отправил срочной почтой, наудачу посыльный ещё не спал, а только собирался. Подписывать письмо Фар не стал, дабы чьё-нибудь любопытство не испортило ему веселье. Да и дядюшка не дурак, сам догадается.
В отведённых комнатах было тихо и полутемно, когда Фар вернулся. Беспечно дремлющий над книгой Лукас, обнаружился на диванчике. Моно был тут же, пощипывал мальчишку за ухо, но полностью безрезультатно. Тот только слюни пускал на нестройные ряды букв и знаков препинания. Фар шикнул, довольно улыбаясь, разделся и нырнул под тонкий ворс одеяла. Казенная кровать показалась просто королевской. Сон пришёл мгновенно и отобрал все думы.
Немного душное, но ласковое утро предвещало великолепный день. Фаранн приказал Лукасу подать свежий костюм, парадный, но не слишком броский, в мягких серо-коричневых тонах. Для мальчишки же выбрал одежду поярче, чтобы привлекала внимание – белая рубашка с пышным воротником, изумрудного цвета пиджак и на тон темнее – брюки. Несчастный смотрелся в своём наряде так нелепо, что даже сам осознавал это, но благоразумно помалкивал.
При дневном свете Амедора была совсем другой. Как красавица, сдёрнувшая с себя вуаль. Солнце искрилось на домах из белого камня, гибкие южные растения стелились стеблями по пологим крышам, заглядывали в раскрытые окна удивлёнными мордочками бутонов. Тут и там попадались крошечные арочки молитвенников, увитые плющом, вьюнами или виноградной лозой. На грибовидных красных куполах церквушек, выделяющихся среди прочих строений, блестели серебром кресты. Попадались винные салоны и дорогие ателье, с широкими окнами и вылощенными господами в них. Всё вокруг цвело, благоухало и чуть ли не склонялось в реверансе. По чистым улочкам спешили ухоженные горожане. Бездомных кошек или тем паче крыс не наблюдалось, зато почти у каждого жилого дома можно было приметить собаку на привязи или цепи. Но и те никого не облаивали. Тухлая идиллия. Должно быть огневольцы умеют затыкать глотки даже псам.
Фар скучающе следил за пятном света, которое перемещалось по страницам книги в зависимости от того, в какую сторону ехал экипаж. Красоты Амедоры отчего-то быстро перестали казаться привлекательными, но сделались напускными. Люди способны испортить что-либо даже облагораживая это что-либо. Как художник, реставрирующий шедевр и увлёкшийся настолько, что умудрился довести до идеала то, что не должно быть идеальным.
На мгновение пятно на книге исказилось, прикрытое лёгкой тенью. Фар взглянул в размытое облаками синее небо и с удивлением обнаружил там парящего Странника. Конечно можно было подумать, что это простой ворон, осматривающий с высот свою территорию и ищущий, чем бы поживиться. Только вот эту птицу Фар узнал бы где угодно и при любых обстоятельствах. Узнал по неспешным движениям призрачных крыльев... И по зудящему жжению в кончиках пальцев и в груди, прямо по центру. Эта птица должна была принадлежать ему, Фаранну Кристоль Ракка. Однако пребывание Странника в Амедоре могло означать только одно – здесь и его хозяин, Грэдго Наваль. Что в таком чистеньком городе забыл обладатель столь грязной души?..
Моно недовольно зашипел, уловив чувства хозяина, и перебрался на сиденье Лукаса. Так даже лучше...
В половине двенадцатого новенький экипаж привёз Фаранна и Лукаса к дому Эрхарда. Погода стояла отличная. Ночью прошёл дождь, и, несмотря на надвигающуюся жару, воздух всё ещё был наполнен прохладой и приятным ароматом свежих листьев и дождевой воды.
Семья Луан выбрала для своих хором место поистине идеальное. Не слишком удалено от центра, чтобы легко туда добраться, но достаточно удалено, чтобы избежать городской суеты.
Зажиточный квартал для привилегированных господ, кругом не то что сады, а почти что джунгли. Само имение робко выглядывает из-за статной белой стены с колоннами и пышных кущ позади да с боков. У резных ворот стража, услужливая и предупреждённая. Ну просто золотая клетка для невольно томящейся пташки, подумал Фар. Или пансион для тех, кто мечтает умереть со скуки.
Старый луга, ожидающий в дверях, узнал Фара и очень удивился, а также обрадовался. Конечно Эрхард предупредил и его о госте дорогом, но таинственном. Однако оказалось, что сам господин Луан сейчас отсутствует. Фару было предложено подождать его вместе с другими гостями.
- Стоит ли мне послать кого-то, чтобы сообщили господину Эрхарду о вашем прибытии? – вежливо осведомился старик. Он по-отечески нежно улыбался, густые усы его забавно подёргивались.
- О, нет, не стоит. Пусть это будет сюрпризом для дядюшки, - подмигнул Фар. Эрхард уже знал о прибытии крестника, но это не значило, что его больше нечем удивить. – Рад видеть тебя, кстати. Прекрасно сохранился, дружище.
- Вы выглядите гораздо лучше моего, - усмехнулся слуга. – Что ж, представлю вас другим господам, если позволите, - он уже взялся открывать дверь, но Фар его остановил.
- Нет-нет. Я сам, - Фар хитро подмигнул слуге. – А вы лучше последите за моим юным подопечным. Лукас, погуляй здесь немного.
Невинное незаконнорожденное дитя потупило свои прекрасные глазоньки и кивнуло. Фаранн проследил его взгляд и решил, что Лукас видать уже нацелился на луанский сад.
- Позвольте хотя бы проводить вас, - старик так хотел услужить, что отказать было невозможно. Да и не факт, что через столько лет план этого дома решит выползти на поверхность памяти и указать дорогу.
- Что ж, идёмте.
Они миновали две галереи и одну пустующую залу. Фар холодным взглядом осматривал предметы роскоши. Картины в золотых рамах, недурного содержания и исполнения. Гобелены старинной выделки, прозрачные призмы магических светильников, плавающих под потолком и сейчас погашенных. Изысканная мебель туда же... Луан явно находились в достатке. Вряд ли кто-то приворовывает у Эрхарда. Слишком напыщенно, слишком высокий чин, никто бы не осмелился. Нет, дело абсолютно не в этом. И инспектировать придётся не доходы-расходы. Да и сразу было ясно, огневольцы просто так свои печати направо и налево не раздают. Даже таким как Ракка. Интриги-заговоры – тоже вряд ли. Скорее всего, дядюшка со своей инспекцией тут играет роль ширмы. Только вот для чего...
Около одной из лестниц, уводящих наверх – в комнаты отдыха и спальни, Фаранна чуть не сбила растрёпанная молоденькая совсем девушка в шёлковой пижаме. Она вскрикнула от неожиданности, удерживаясь за периллу, чтобы не упасть, и принялась скоро извиняться. Когда девушка от смущения начала забирать волосы с правой стороны за ухо, Фар узнал в ней давешнюю скучающую барышню из театра. Впрочем, получив своё прощение и укоризненный взгляд от слуги, она поспешила скрыться.
Слишком мало времени, чтобы вспомнить...
Наконец пришли. Гостиная с видом на сад позади дома, просто красота.
Слуга поклонился и отправился опекать Лукаса. Позвать его в нужный момент не составит труда. Единственный человек, в услужливости которого Фар приметил искренность. Хоть что-то.
Зала была довольно просторной, и её обитатели не сразу заметили Фаранна. Они сидели у большого светлого окна, аркой изгибавшегося под потолок и непринужденно беседовали. Фар тихонько переступил порог и медленно пошёл вперёд, рассматривая «друзей» дядюшки. Один, просто фирменный красавец, такой широкий, что занимал полдивана, тонкий сюртук на нём топорщился, из-под него некрасиво торчала парадная сорочка со смявшимся воротником. Круглые щёки напудрены-нарумянены, маленькие глазки так и бегают в поисках чего бы стащить со стола. Никак господин казначей. Хотя Фар не брался утверждать точно.
Второй был напротив – худой, высокий, с выдающимся подбородком и пышными усами, редкие непонятного цвета волосы зачёсаны назад. Он сидел в кресле, расставив острые колени, под которыми брюки съежились в гармошку. Рядом на диванчике вальяжно расположился бледный юноша, наверно чуть старше Лукаса. Чей-то сынок, вероятно. Вид у него был наглый и недовольный, чёрная рубашка в вороте чуть расстёгнута, вся поза нетерпеливая и нервная.
Четвёртой была женщина, немного полноватая, но хорошенькая, в красивом платье бордового цвета. Чуть прикрытая пышная грудь, стянутая тугим корсетом, на руках перчатки, украшенные рюшами у локтя. Лицо дамы было слегка надменным и прятало возраст за слоем косметики, излучало мраморную холодную красоту. Фаранн подумал, что ей где-то за тридцать, вероятно она ещё не замужем и упорно молодится в ожидании подходящей партии. А быть может ищет утехи на стороне.
- Господа, - поприветствовал их Фар лёгким поклоном. – И леди, - добавил, выделяя мраморную даму на фоне остальных, учтиво улыбаясь. – Мне сказали, что вы ожидаете господина Эрхарда. Надеюсь, мне будет позволено присоединиться к вашему чаепитию? Я так спешил сюда, что не успел позавтракать.
Четыре пары глаз устремились к нему, осматривая. Мужчины – заинтересованно, юноша – брезгливо, а женщина – оценивающе.
- А вы кто? – нахально вопросил юноша.
- Конечно присоединяйтесь! – почти перебила женщина.
- Извините, что сразу не представился... – снова поклонился Фар, усаживаясь на свободное кресло, лицом к возможному казначею.
И тут только Фаранн заметил пятого посетителя. Он сидел в отдалении, за отдельным столиком рядом со стенным шкафом, листая книгу и будто бы ни на кого не обращая внимания. И Фар бы вполне возможно не заметил его, не будь он одет в форму стража Воли. Но ещё больше удивляло не то, что служитель Креста преспокойно читает книжицу в доме Луан в такую рань. И не то, что господин страж не стремится присоединиться к беседе. Фаранн знал этого человека. Как не узнать, если они четыре года проучились вместе. На пятом году произошёл досадный инцидент, за которым последовало отчисление... И эти рыжие взлохмаченные волосы, так гармонирующие с его нынешним костюмом. И конечно же глаз, не скрытый повязкой. Глен Маранг собственной персоной! И надо же, теперь он на службе у огневольцев, в Амедоре и в этом самом доме в это самое время. Сначала Грэдго, теперь Глен. Неужто в городе тайный слёт. Того и гляди Император пожалует с Королём под руку.
Под пристальным взглядом Фаранна, страж обернулся. Его левый глаз удивленно расширился, правый же продолжал косить на книгу. Это случилось с ним ещё на втором курсе, очередное недоразумение, одно из многих. Глен легко мог поправить свой глаз – соседствующий поток были сплошь маги, с которыми тот предпочитал проводить время, – но почему-то не захотел. Возможно ему просто нравилось выводить из себя людей, которым часто казалось, что глаз смотрит куда-то не туда. Например недвусмысленно косит в вырез декольте.
Глен чуть приподнялся, отложил книгу и собрался видать налететь с шумным приветствием и объятьями. Неподобающее поведение для стража Воли, но вряд ли его это волновало. Фар едва заметно отрицательно мотнул головой и улыбнулся своей особой улыбкой. И получил тот час такую же в ответ. Здоровый глаз его загорелся предвкушением веселья.
Остальные же гости ожидали, что Фар представится наконец и испытывали неловкость, не понимая, почему он вдруг замолчал.
- Ещё раз прошу простить меня, - елейным голосом сказал Фар. – Просто я заметил, что среди нас служитель Воли и очень захотел познакомиться с ним поближе. Невежливо было бы представиться вам и обойти вниманием этого господина. Почему бы и вам не присоединиться к завтраку, господин страж?
- Время-то почти обеденное, хотя некоторые могут есть, не переставая... Ну что ж, раз вы так просите, - скучающим тоном сказал Глен, поднимаясь со своего места. – То невежливо было бы вам отказывать, - и скорчил такую гримасу, что и чёрт бы шарахнулся в ледяную пустошь. Посетители, впрочем, сдержались.
- Меня зовут Ранс, - назвал Фар своё детское прозвище. – Я бы не хотел озвучивать полное имя. Видите ли, я приехал по делу государственной важности, и моя личность должна остаться тайной для всех в Амедоре. Надеюсь, что не обидел вас этим. Не знал, что тут будет кто-то ещё, а Эрхард просил меня особо не распространяться...
- Это очень интересно, господин Ранс. Тайны это так захватывающе, - поддержала женщина.
- Всё тайное становится явным, - сказал юноша и горделиво задрал подбородок. – В городе всё равно узнают о вас, это же Амедора, - добавил он. Таким же тоном можно было сказать «это же притон» или «это же проходной двор».
- В своё время непременно, - улыбнулся Фар.
- Позвольте мне вам всех представить, - басовито сказал худой. Фару он уже начинал нравиться, выглядел честным. – Это леди Лэнна, она гостит в доме Луан. Юноша с плохими манерами – мой племянник, Тайен. Прошу не обращать на него внимания. Напротив вас сидит господин Шемс, очень важная персона, между прочим. А это Глен, господин страж, как вы уже догадались. Ну и меня зовут Амет. Все мы ожидаем господина Эрхарда вот уже два с половиной часа.
- Как нехорошо, что он так задерживается, - посетовал Фар, в душе злорадно усмехаясь. – Но думаю, он скоро появится. И должна быть уважительная причина...
- Уважительной причины для такого долгого отсутствия быть не может, - перебил его Тайен.
- Хм, да... Но, может быть, вы расскажете мне что-нибудь о городе, пока мы ждём. Я здесь впервые и мне всё интересно. Вот например сюда я ехал через Тальну. Прекрасный город, чудесный праздник середины лета, люди милы и доброжелательны, подобно господину Марангу... – Фар с удовольствием пронаблюдал, как некоторых господ перекосило на этой фразе. – А что же Амедора? Красоту я уже рассмотрел, но что происходит в обществе? Интриги, секреты?
- Не подумала бы, что вам такое может быть интересно, господин Ранс.
- Но наверняка интересно вам, леди. Вот я слышал, что в Амедору приехал инспектор из Руадана... Что спрашивается тут инспектировать?
- Вот и я так думаю, - прохрипел господин Шемс, «незаметно» утаскивая со стола пирожное, чем привлёк к себе брезгливое внимание Тайена.
- Но погодите, - вмешалась Лэнна. – Я думала, инспектор будет только завтра.
- Уверяю вас, он уже здесь, - почти прошептал Фар, наклонившись к ней.
Глен подавился смешком и поспешно закрыл рот рукой, имитируя кашель. Хотя гости были слишком заняты новостью, чтобы обратить на него внимание.
- Господин страж, вы здоровы? – участливо испросил Фар.
- О да, - кряхтел Глен и корчил рожи, одна другой краше. – Я здоров, пхе-хе...
- Так значит, вы видели господина Ракка? – удивился Шемс. – Когда же?
- Сегодня утром... - «в зеркале» - чуть не добавил Фар, но вовремя себя остановил. – Его экипаж прибыл следом за моим, и я слышал, как постовые раскланивались перед ним и лебезили, будто он сам Король.
- А вы его рассмотрели? – заинтересовалась Лэнна.
- Что там рассматривать? – фыркнул Тайен. – Говорят, это какой-то мальчишка. Не удивлюсь, если он ещё и младше меня.
- Да, он выглядел весьма юным, - согласился Фар. – И не слишком... эрудированным. Ума не приложу, как это дитя будет инспектировать и к каким выводам может прийти... А ещё я слышал, что он требовал себе паланкин. Представляете? Чтобы его несли по всему городу к дому Луан.
Глен, только успокоившийся, опять зашёлся истерическим «кашлем». Остальные тоже нервно засмеялись.
- А ещё говорят, что он путешествует со своим малолетним любовником, чего только люди себе не позволяют, получив полномочия, - Тайен продолжал исходить ядом всем на радость.
- Да, я тоже об этом слышал, - сказал Глен, пытаясь придать лицу серьёзное выражение.
- Как же служители Воли смотрят на это?
- Да, старики позволяют своим чадам слишком многое, - строго сказал господин Амет, не позволяя разразиться нежелательному разговору. – Видимо Шеридар Ракка уже не тот, раз отправил вместо себя сына на такую серьёзную работу, но его тоже можно понять.
В этот момент Фар взглянул в окно и увидел шатающегося по саду Лукаса. Мальчишка стоял прямо перед окном во всей красе и одной рукой пытался дотянуться до персика, второй – придерживал задирающийся пиджак. На лице его застыло мечтательно-упрямое выражение. Фар расплылся в улыбке и сообщил всем:
- Смотрите-ка! Да вот же он, наш инспектор, в саду гуляет!
Все заинтересованно обернулись. Глен – с особым интересом.
- Я же говорил! – возликовал Тайен. – Ему и двадцати нет!
- А я ещё слышал, - сказал задумчиво Глен. – Что он носит за пазухой змею. Длинную такую, - он растопырил руки, показывая, какой длины должна быть змея. – Говорят, она ядовита. Интересно, она и сейчас там?
Пока все думали о змее, Лукас, дотянувшийся таки до персика, схватил его, рванул, чуть не упал и со счастливым лицом обернулся к окну. Тут-то бедняга и понял, что за ним наблюдают. Он несколько раз пошатнулся, восстанавливая равновесие, и виновато заулыбался. Должно быть уже ждал нагоняя, но дождался совсем не того. Фар мило ему заулыбался и призывно помахал. Мальчишка обрадовался приглашению и побежал к парадному входу. Какой уж тут этикет.
- Но зачем же вы его позвали? – спросил господин Шемс, чем-то взволнованный.
- Нехорошо бы получилось, если бы он остался там, зная, что мы за ним наблюдаем.
- Знал бы своё место, - важно сказал Тайен. – С чего он взял, что ему тут рады?
- Ох, Тайен, - покачал головой Амет. – С таким поведением, как ты можешь надеяться, что кто-то будет радоваться тебе?
- Дядя! – возопила эта оскорблённая невинность. – Я маг, мне везде будут рады.
Фар хмыкнул, надо же, маг. Скорее его ещё даже не приняли. Видал он таких в учебке, отсеивались на раз-два.
Вскоре Лукас в сопровождении слуги уже стоял в гостиной и бросал на незнакомых людей невинные взгляды. Тоненький, яркий, с персиком в ладошке и этими вихрами. Хоть сейчас художника приглашай... Он подошёл к столу, но сесть не решался, ждал, когда господин позволит. Но Фар не позволял, вместо этого он мысленно звал Моно, который остался с мальчишкой. И как только тот показался из-за ворота его рубашки, вскочил и испуганно завопил:
- Смотрите, змея!
Моно на крик хозяина внимания не обратил, гордо выполз и устроился у Лукаса на плече, водя из стороны в сторону длинным тонким хвостом и зыркая зелёными бусинами глаз по сторонам. Реакция господ не заставила себя ждать. Тайен, по-девичьи взвизгнув, отскочил к окну и стал предпринимать вполне успешные попытки взобраться по портьере к потолку.
- Уберите... Уберите!.. Чёрт, да убери ты эту гадость! – кричал он, бледнея. Или зеленея...
Амет пытался успокоить племянника, но тщетно. Тот всё выше взбирался по портьере.
Господин Шемс кричать не стал, но жевать прекратил и осторожно, вместе с диваном, попытался отодвинуться назад. Последовал протяжный скрип.
Глен не выдержал, и, завалившись в кресле, заливисто расхохотался, сразу став похожим на того мальчишку, с которым Фаранн дружил во время ученичества.
И лишь леди Лэнна, мраморно-спокойная, подошла к Лукасу, нежно ему улыбнулась и выдала свой вердикт:
- Это ящерица. Совсем маленькая, - сказала она и погладила Моно пальцем по спинке. Тот блаженно прикрыл глазки. – А теперь скажите на милость, господин Ранс, - повернулась она к Фаранну, в её вишнёвых глазах плясали искорки. – Кто этот мальчик? Ведь не инспектор же он?
Как нельзя кстати в дверях появился Эрхард. Должно быть крики Тайена заставили его выползти из опочивальни и встретить наконец гостей.
- О великий Крест... – вымолвил глава семейства Луан, осмотрев творящийся бедлам и остановив взгляд свой на Фаранне. – Что здесь творится?
- Рад приветствовать вас, Эрхард, - Фар галантно поклонился. – Здесь происходит увеселение ваших гостей в ваше отсутствие. Думаю, я скрасил их досуг... Тайен, слезьте с портьеры, Моно не кусается. И конечно он не змея и даже не ящерица, хоть и имеет её форму. Это один из духов священного Огня, служащих «привратникам». Он не опасен, пока кто-то не возжелает причинить вред его хозяину, - с этими словами Фар присел обратно в своё кресло и как ни в чём не бывало отхлебнул чаю из своей кружки. – Такое чувство, что я что-то забыл... – задумчиво пробормотал он. – Ах, да... – тут он позволил улыбке убраться прочь со своего лица, встал, и, отвесив короткий поклон, холодно отчеканил: - Позвольте снова вам представиться. Фаранн Кристоль Ракка, уполномоченный печатью Огненного Креста на инспекцию работ по восстановлению Цитадели, - в подтверждение своей личности, он повернул перстень на указательном пальце гербом вверх. – Рад был пообщаться со всеми вами в неформальной обстановке. Позвольте также представить моего подопечного, Лукаса Ворне... Дядюшка, господин Глен, радующий нас тут своим присутствием, недавно упомянул, что время почти обеденное, - мягко добавил он, вглядываясь в суровые глаза Эрхарда.