В десяточку.
Про эту больницу в поликлинике ходили легенды. Хирург закатывал глаза и громко цокал языком, всем видом показывая, какой оргазм испытывают больные, удостоившиеся счастья там лечится. В консультации, при 59 гор больнице, про десятку говорили так же, как в советское время было принято рассказывать о встречах с Лениным.Я уже почти не верил в существование этого рая, в то, что простой смертный может туда попасть, но удача есть! И вот, после ВТЭКа, я удостоившийся счастья, я избранный! Я еду. Я еду. Я еду... Дыра, покруче Лобни. Экологические названия автобусных остановок-станция аэрации, бетонный завод и конечная, десятая больница. Перед глазами обшарпанный забор и кпп, напоминающий о смутных временах ЛТП. Но наверняка они скрывают за собой дворец из сказок Востока... Красивый, кирпич оттеняется белым декором и фонарями. Но он за другим забором, это Хоспис. А нам слава богу, не туда. И через решетку забора просто не может проникать аромат Люберецкой станции аэрации... Но он проникает, проникает... Два корпуса видали лучшие дни, сиротливо торчащие вокруг палки символизируют рощу. После экологической катастрофы. Зелень травы подчеркивают проплешины и канавы, во множестве покрывающие, как морщины старое доброе лицо театральной Бабы-Яги, всю территорию. Ну вот и палата. Весело орёт телевизор. Он одинок, все ушли, ему страшно, поэтому он надрывается на пол корпуса. Палата на пятерых. Вместо пружин на койке-лист ДСП. Через пару дней уже заглянул врач. Через неделю лечение началось. И закончилось. Чудес не бывает. Из ничего ничего не сделаешь. Всё, что нельзя в поликлиники, нельзя и здесь. А другого ничего нет. Два кита- физиотерапия и массаж, плюс физкультура. Но многие счастливы. Это где же надо было лечиться, чтоб там даже этого не было?! К вечеру стала ясна одна из причин восхваления оздоровительного очага. Перелеченные больные в соседней палате начали выяснять отношения при помощи кроватей. Телевизор в палате орал как мог, но заглушить глухие удары о стены не мог. К трём ночи всё утихло. Мир, сон. В семь подъем. Одного выписали досрочно. Но у него были друзья. Следующую неделю каждая ночь была похожа на предыдущую. Разница была только в количестве выписанных на утро. Другую причину супер популярности раскрыл один армянин-ложась сюда на два месяца летом и два зимой, он сдает квартиру, что позволяет ему безбедно прожить оставшееся время. Но это лирика. А жизнь... Туалет на этаже благоухает табаком и травкой. Заколоченные окна в палате не позволяли её проветрить, но с учетом щелей в палец, сквозняк и так гуляет без препятствий. Привезенный спальник оказался совсем нелишним. Несмотря на санаторный статус, покинуть на выходные десятку оказалось проблематично. Увольнительную давали на сутки. контроль на выходе. На входе. Ну наконец процедуры. Осточертевший по поликлинике магнит и физкультура. Хотя, надо отдать должное, медперсонал квалифицированный и доброжелательный. Но на всё про всё тридцать минут в день. И всё. Народ занят, но не намного больше. Счастливые бабушки собирают в столовой объедки для кошек. А потом, что хочешь то и делай. Лекарств практически нет. У соседа, Сереги на ноге вскочил прыщ, обозвали свищем и выписали, для дальнейшего лечения в поликлинике. Сказали, что тут нет врача нужной квалификации. И помещения, где можно провести операцию. Выписали, в травмпункте за три минуты удалили кусок хирургической нитки со шва, но обратно в больницу его не приняли. Назначенный мне укол, из-за отсутствия медикаментов, тут же отменяют. Хорошо, в принципе ладно. Но зачем тогда называться городской больницей... Хотя намек на то, чем заниматься, дают в самом начале: при поступление нужны анализы на гепатит и СПИД, а единственный анализ, что делают тут-на сифилис. Непонятно. Но во всех свободных помещениях народ шустрит. Санитарные комнаты забиты до упора. А сроки не детские. Меньше тридцати дней не отмотать... А до реабилитации лучше себя чувствовал. Да, попал в десяточку, снайпер хренов...