В не столь отдаленные времена стояла наша лодка на капитальном ремонте. Жилось нам в те времена неплохо. Еще регулярно получали зарплату. Экипаж был дружный, «шило» на заводе водилось канистрами, а бдящее око жен отсутствовало. В общем, попили мы тогда вдоволь.
- Слыхали новость? Приказ по заводу вывесили, - сообщил нам как-то бригадир электриков. – Вся мужская половина коллектива завода в течение недели обязана пройти профилактический сеанс против алкоголизма у опытнейшего питерского целителя Яна Бергмана. Отказники будут поставлены на контроль, с периодическими проверками, и при обнаружении запашка – уволены в 24 часа.
Нужно ли говорить, что остаться в стороне от такого начинания наше командование никак не могло. Утром на построении командир объявил, что ему надоело видеть, как находящиеся в его подчинении военнослужащие каждый вечер срывают, будто чеку с гранаты, пробки с бутылок, и отдал приказ, чтобы экипаж в тот же день посетил целителя.
Деваться было некуда, да и многие действительно хотели избавиться от этой пагубной зависимости, тем более - бесплатно, а потому через пару часов мы дружно явились в апартаменты великого доктора.
Кому идти первому решил жребий. Карта выпала командиру БЧ-3, который бодро шагнул в кабинет.
Он появился минут через десять, бледный, натянуто улыбающийся, с леской завязанной узелком, торчащим из проколотого уха.
- Больно?- сочувственно вопрошал коллектив.
- И не почувствовал. Как комарик укусил, - бодро ответил новоявленный трезвенник.
Через некоторое время все включая матросов, были обработаны соответствующим образом. В заключении, наш спаситель провел инструктаж, вводная часть, кратенько, минут на 20, что-то насчет волшебной силы китайской медецины, и инервирования всего тела человека, а затем – сущность метода, заключающегося в том, что ответственный за алкоголь нерв в ушной раковине обезвреживается, мозг человека очищается до младенческого уровня, и в течение трех лет остается девственным. Побочный эффект – вот, что повергло нас в шок! В случае употребления алкоголя, возможен паралич. Или даже мучительная смерть, в зависимости от количества принятого «яда».
Уходили мы, унося в своих ушах залог жизненного успеха. «Обмыть бы это дело» - пробурчал акустик Федоренко, но все на него замахали руками:
-Что ты! Что ты! Даже и не тянет!
… Последующие дни на плавказарме стояла гнетущая тишина. Большинство тех, кто был свободен от вахты, вяло слонялись из кубрика в кубрик. Кто-то листал старую подшивку газет «На страже Заполярья», кто-то играл в шахматы, а штурман Игнатьев даже начал выпиливать лобзиком какую-то шкатулочку.
Но, несмотря на здоровый образ жизни в экипаже поселилось уныние. Стали возникать ссоры. Все искоса поглядывали друг на друга, не зная, как бороться со своей депрессией.
Первые странности мы заметили у акустика. С блестящими влажными глазами, он начал увлекаться в разговоре. А вскоре, когда кто-то уловил такой знакомый и ставший нереально далеким запа , он сознался:
- Что-то не взяла меня эта китайская медицина. Попивать начал, и как-то сразу на душе полегчало. Видно не попал мне этот гуру в нужную точку. А жаль… - вздохнул он, как-то не очень убедительно.
Он продержался четыре дня! Остальные – дольше, кто сколько смог. Оставался один я, боясь признаться самому себе в том, что меня удерживал страх, как бы не парализовало.
Это случилось через три недели. У Федоренко родился сын. Выпивка лилась рекой. Глядя на уже изрядно нарушивших заветы Бергмана сослуживцев, я не выдержал и заглотил одним махом стограммовую стопку водки. Сердце бешено стучало в груди. Я ждал паралича. Пот градом катился по лбу, дрожали руки, а внутри, что-то пекло и распространяя по всему телу огонь, а потом… смерть отступила, стало хорошо и приятно, и я попросил еще!
С этого момента мы продолжали жить по-человечески, как раньше, не прячась, весело и дружно, доказав, что сущность нашего народа не дано изменит никому: ни политикам, ни начальству, ни даже целителю чудотворцу.