Наконец-то Леха замолчал и перестал стонать, Иван снова уставился в окно.
Через некоторое время огни за окном начали расплываться, и Иван увидел себя босоногим пацаном, бегущим по улице, катящим впереди себя колесо проволочной правилкой.
Только что прошел дождь, на деревенской дороге огромные лужи, а малышне это только в радость, маленький Ваня в одних трусах, и до ушей в грязи, а за ним следом мчатся его д
рузья, точно с такими же колесами, разбрызгивая в разные стороны грязь, и распугивая лежащих в лужах свиней.
Сколько раз Ваня разрезал себе ноги битыми стеклами, но как только раны заживали, он снова бегал босиком по дороге, и не, потому что нечего было одеть, просто за промочен-ную обувь могут наказать, а за порезанную ступню только пожалеют.
И прибежав, домой в таком виде, бабушка не пускала его в избу, а велела подождать на улице, а сама доставала из печи чугун с горячей водой и, размешав ее с холодной, выноси-ла в ограду и мыла его прямо на улице.
А когда долго не было дождей, и на дорогах накапливался толстый слой пыли, то ребятня собирали пыль в кучи и с разбега прыгали в них, пыль разлеталась как мука. А также соби-рали пыль в кульки и подбрасывали вверх, от этого образовывались целые пыльные облака, и они всей гурьбой вставали в это облако, чтоб пыль сыпалась прямо им на головы.
А потом бежали к речке купаться. И вода становилась мутной, когда они всей гурьбой забе-гали в речку. Речка, в их деревне чистая, и прозрачная, на столько, что видно каждый каму-шек на дне реки, мутная она бывает только весной и когда идут сильные проливные дожди.
Так же в деревне есть пруд, но там купаются дети, которые постарше, и умеют плавать. А речка мелкая в ней купается малышня, самое глубокое место под мостом, взрослому там по грудь, а Ваню там скрывает с головой.
Один раз он чуть не утонул под этим самым мостом. Он зашел на мелководье, и стал смот-реть, как мелкие рыбки плавают в воде и когда он стоит не подвижно, подплывают к его но-гам и клюют его в ноги, от этого прикасания становится щекотно, но приятно.
И Ваня стал заходить глубже в воду, чтоб посмотреть, как рыбки будут клевать тело выше. Так он зашел под самый мост, и дно вдруг неожиданно исчезло из-под ног, и Ваню скрыло с головой. Он даже не успел испугаться. И он почувствовал, что стоит на дне, а вокруг него плавают рыбки и клюют его тело.
В следующую секунду он оттолкнулся от дна и всплыл наверх, и тогда он закричал что было сил. А так как плавать он не умел то снова пошел на дно.
На берегу лежал его старший друг Мишка Некрасов и загорал. Он не видел, как Ваня за-шел под мост.
Сначала он подумал, что Ваня спрятался и хочет, чтоб он его нашел, но после второго па-нического окрика, понял, что это не шутки. Он встал и увидел, как Ваня выныривает из во-ды, и он побежал и подал ему руку, а так как Мишка был намного выше Вани, то его не скрыло с головой, и он вытащил друга. Больше Ваня не ходил под мост.
Весной по их реке сплавляли лес, всю зиму лес завозили на берега, а когда поднималась большая вода, лес трактором сталкивали в воду, и он плыл по реке до реки Уфы, а по Уфе плыл до Красноуфимска, там его вылавливали и вытаскивали на берег, и дальше его везли на поездах до места назначения.
Река весной хоть и большая, но извилистая, и поэтому на крутых поворотах часто бывали заторы, и сплавщики выходили на эти заторы и баграми ликвидировали их.
Но со временем, когда появились более современные машины, лес стали возить до самого Красноуфимска. И возили его по зимней дороге, а летом лес не возили, а сейчас его и зимой не возят, весь строевой лес в этом районе вырубили, и деревня под названием «Еманча», ко-торая была построена специально для лесорубов, разъехалась.
Многие перебрались в соседнюю деревню, под названием «Чистые ключи» в которой живет Ваня.
Ваня с папой, мамой, двумя сестрами жили в доме у бабушки, а также с ними жил и младший брат отца, ему предстояло скоро идти в армию.
Жили они все в маленьком домике, с одной стороны дома был большой палисадник, в ко-тором росли всевозможные кусты смородины, росла яблоня с мелкими яблоками, а так же там стояло несколько ульев с пчелами, отец увлекался пчеловодством.
Особенно Ване нравилась красная смородина, ее кисти свисали как виноград, он залазил внутрь куста, садился на землю, и срывал смородину прямо губами. А так же там рос лук, чеснок и морковь. Но ходить в этом палисаднике было опасно, потому, что летали пчелы, могли ненароком ужалить.
С другой стороны дома стоял черемуховый сад, деревья очень большие и старые, это был второй по величине черемуховый сад в деревне, и поэтому когда созревала черемуха, в сад начинали лазить пацаны.
Но много черемухи не нарвешь, потому что деревья были очень большие, такие сучки не наклонишь до земли. Сад был огорожен забором, и поэтому там было не плохое место для игры, старшая сестра с подругами устраивали там импровизированные домики, и Ваню брали с собой в качестве ребенка, укладывали его в самодельную постель, учили, лечили. В общем, сад служил местом детского уединения.
Когда младшего брата отца дядю Витю призвали в армию, отец решил строить на месте са-да второй дом, потому что жить в маленьком домике становилось тесно.
Да еще когда у кого ни будь из живностей двора, рожалось пополнение, то маленьких зано-сили в дом, и селили за печью, там было хоть темно, но тепло.
А во дворе жила и корова и коза, если рожался теленок, и это было зимой, то он до тех пор, пока не подрастал жил в избе. Ну, тот хоть спокойно стоял за загородкой. А один раз роди-лись два козленка, то те любыми путями вылезали из заточения, и носились по избе.
Не было такого места, куда бы они не залезли, и Ваня бегал за ними, а они от него, но стоило Ване остановиться или наклониться, они тут же бодали его в задницу и убегали от него.
Бабушка в такие минуты сидела, пряла пряжу и смеялась над этим концертом. Хоть они и перевертывали в доме все вверх дном, она не обижалась, а только говорила с усмешкой:
- Вот че творят биси окаянные!
Коз она называла «бисями» от слова «бес». А самое забавное, когда козлята с разбегу пры-гают на стенку и, оттолкнувшись от нее, прыгают на пол, копыта у них мягкие, и поэтому не скользят.
Они как будто прилипают ими к полу. А когда они подросли, их перенесли во двор к маме. В таком маленьком домике у Вани не было своей кровати, и ему приходилось спать с ба-бушкой.
Утром бабушка вставала рано, чтобы истопить печь, и приготовить завтрак. Ваня тоже про-сыпался рано, шел на кухню, а бабушка садила его на шесток, чтоб не мешался под ногами, на шестке у печки тепло, а на кухне тихо, только дрова в печи трещат, и ходики на стенке тикают.
На ходиках была изображена голова кошки, маятник качается, и глаза у кошки поворачи-ваются, в разные стороны в такт маятнику.
Ваня смотрел, как бабушка готовит завтрак, и от тепла печки засыпал, а бабушка брала его на руки и уносила на кровать.
А просыпался он, когда мама, папа и сестры уже сидели за столом. Позавтракав, родители уходили на работу, папа работал на фабрике, столяром, а мама полировщицей, в том же це-хе.
Старшая сестра уходила в детский сад, а Ваня и младшая сестра оставались дома с бабуш-кой.
Скоро и Ваню определили в детский сад. Детский сад находился в другой улице, в неболь-шом доме, весь сад состоял из двух комнат, прихожей и маленькой кухни, повариха была одна, и готовила она на обычном камине, который топили дровами, от этого на кухне было сильно жарко особенно летом.
Повариху звали Елена Матушкина, это была добрейшей души человек, своих детей у нее не было, - бог не дал. Наверное, поэтому она и среди чужих детей, ни кого не выделяла, а ко всем относилась одинаково, ласково.
Утром она помогала воспитателю встречать детей, помогала раздеться, с каждым ласково говорила. И к тому же она была отличным поваром, Ване на всю жизнь запомнился вкус ее обедов, все, что бы она ни готовила, было не вообразимо вкусным.
Больше он ни когда не пробовал, таких вкусных макаронов по-флотски, и такого компота из сухофруктов. Даже манная каша и та была афигенно вкусной. А может это у всех так, что-то в детстве запомнилось и на всю жизнь.
Ее муж Гриша Матушкин человек не уравновешенный, когда он был трезвый, то тихий и спокойный, но стоило ему выпить, он становился буйным и неудержимым. В любой компании он устраивал скандал, до тех пор, пока не получал по зубам.
А, получив свое, он шел домой и вымещал свое зло на жене, она ни когда не винила его не жаловалась в магазине, на свою судьбу, а молча сносила синяки. Может, она считала себя виноватой перед ним, за то, что у них не было детей.
В детстве Гриша был самым маленьким среди сверстников, но самым наглым и бесшабашным. Сверстники иногда подтрунивали над ним, например, скажут ему:
- Гришка, а слабо тебе скатиться с крыши на лыжах?
И тут он становился похожим на ежика, он начинал шипеть и кричать, махая руками.
- Чё, мне слабо?! Да я вам счас покажу, как это делается!!!
И он брал лыжи, залазил на крышу своего дома, и отважно скатывался вниз, ломая лыжи и собственные ребра.
Мать ругала его, доказывая ему, что «он делает глупости, что парни специально издеваются над ним, считая его дураком», а он, корчась от боли кричал, что «он не трус, и не кого и ни чего не боится!!»
Став взрослым, он остался маленького роста, но крепкого телосложения. И когда он был пьян, и получал взбучку, то он становился особенно злым, и когда в таком виде он шел по улице, то был похож на разъяренного быка, и тогда он с каким-то рычанием бросался на всех прохожих, кто попадался ему на пути.
Один раз Ваня запрыгнул от него в глубокий сугроб. Потому как дорога была узкая, а он пошел на пацанов, широко раздвинув руки, и при этом страшно матерился. Может, он и не стал бы бить чужих детей, но страху он наводил не мало.
Его жена была его полной противоположностью, наверное, поэтому они и уживались, хоть в народе и говорят, - «Разошлись, потому что не сошлись характерами». Хотя жизнь доказы-вает обратное, - Не уживаются люди с одинаковыми характерами. Ну конечно, если оба спокойные, то они живут, но если оба психи, то уж тут не кто не удержит, даже дети.
***
Весной в конце пятидесятых, отец начал строить дом, черемуховый сад вырубили, а на ее месте поставили новый дом. Мебели, ни какой не было, перевезли мамин сундук, ее (при-данное). Кровати отец сделал сам, так как работал столяром, но все равно радости всей се-мье не было предела.
Дом отец достраивал уже, когда в нем жили. В новый дом переезжали, когда высохла крас-ка на полу. А когда дядя Витя пришел из армии, то рядом с маленьким домом стоял уже большой дом старшего брата Михаила Петровича, - так зовут отца Вани.
Теперь уже ни кто не ютился в маленьком домике, и дядя Витя мог жениться, и привести в дом молодую жену.
Но дядя Витя не торопился, он решил сначала погулять, благо девчонок было много, и вы-бор был большой. А мужчина он красивый, высокий и стройный, девчонки не отрывали от него глаз. Вот только характер ему достался от отца, а отец у него был буянистый, когда выпивал.
У Ваниной бабушки было четверо детей, старшая дочь Галя и второй сын Михаил, внешностью походили на отца, а характером в мать, оба спокойные, а средний сын Виктор и дочь Зоя внешностью походили на мать, а характером в отца.
Трезвые они веселые, а когда выпивают, то становятся скандальными и буйными. Вот и их отец был точно таким же, когда он шел пьяным домой то бабушка хватала всех своих детей и убегала к соседям.
А как он шел домой, то об этом слышала вся деревня, голос у него был громкий, и он, мота-ясь по улице из стороны в сторону, орал какую ни будь песню.
А когда приходил домой, то начинал швырять все, что попадало ему под руку, пока не па-дал посреди дома на пол и не засыпал.
А когда он засыпал, то вся семья спокойно возвращалась домой, теперь он до утра не про-снется, а утром он вставал спокойным и добрым, и естественно не помнил что творил вчера.
А когда началась война, все дети были еще маленькими, разница в возрасте у них была не более трех лет. Отца забрали на войну, и он погиб в первый же месяц после прибытия на фронт.
А старшая дочь Галя после войны вышла замуж и уехала жить в город, а когда заберемене-ла, то решила съездить к матери в гости, до родов оставалось не долго. А когда приехала в гости, то у нее случился инсульт, и она скончалась, у матери на руках.
Ванин папа начал работать рано, потому что почти всех мужиков забрали на фронт, а воз-вращались только калеки. Во время войны в деревне был Пром-Колзоз, и народ работал на фронт, выращивали рожь, лен, многое другое.
Весной он пахал и сеял, а осенью убирал урожай. Работа была тяжелая, потому что пахали на лошадях, приходилось ходить за плугом, двенадцатилетнему пацану. Наверное, поэтому он практически остался безграмотным, он едва умеет расписаться в ведомости, но любит читать газеты, хоть и по слогам.
Его мать в молодости работала учителем, но почему ее сын остался безграмотным? Ваня не знает.
А после войны в деревне открыли фабрику, и отец работал в лесу, рубил лес для фабрики. Там он и познакомился с Ваниной мамой. Ее прислали в командировку, рубить лес. Приехала она в командировку, а осталась жить на всю жизнь.
Родом она из Артинского района, деревня под названием Петухово. Деревня построена по склону сухого лога, вода в этом логу течет только весной, а летом там маленький ручеек, в котором и воробью по колено. И этот ручеек впадает в небольшую речку, которая течет за деревней.
На берегу этой речки стояла ферма. Летом в этой речке хранили надоенное молоко, чтобы не прокисло, холодильников тогда еще не было.
Ваня часто гостил у бабушки с дедушкой, маминых родителей. У него там было много дру-зей, он играл с ними в войну, ходил с ними в лес за грибами за ягодами. Там растет очень вкусная ягода, под названием клубника, не та клубника, что растет в саду, а дикая. Она не крупная, чуть больше малины, но она сладкая даже зеленая, и обрывается вместе со сте-бельком. У нее какой-то своеобразный вкус, такого вкуса нет не у одной ягоды. Сладкий и ароматный.
Напротив дома дедушки находилась школа, она стояла на дне лога, возле школы находился родник, все жители близ лежащих домов брали из него воду.
Дальше за школой лежало небольшое поле, а за ним начиналась березовая роща, эта роща была необычайно красивая, все деревья одного возраста, все стволы прямые и ровные, внизу стволов сучков не было, а все сучки находились на верху, образуя сплошную зеленую кры-шу, и такую плотную, что свет с трудом проходил через листву.
Стволы деревьев чисто белые, как будь-то, их выбелили известью, даже когда проводишь по стволу рукой, рука становится белой. От этих стволов в роще было светло, и далеко все видно, трава не большая в основном папоротник.
А какие там росли грибы, их собирали там каждый день, а их не становится меньше. Ваня любил ходить в эту рощу, он и с дедом часто ходили в этот лес, и дед рассказывал ему в та-кие часы про свою жизнь.
Как он пережил две войны, гражданскую и отечественную. От гражданской войны у него осталось ружье, иностранного производства. Оно похоже на американский «Винчестер» но только крупнокалиберное, и одно зарядное. Патронов к нему не было, и оно висело в чу-лане на стенке, не кому не нужное. И поэтому дедушка не прятал его, потому что знал, это ружье не когда не выстрелит. Оно просто висело как напоминание о прошлой молодости де-да.
Ваня часто брал его и разглядывал, ему хотелось из него пострелять, но не один патрон к нему не подходил. Дома у Вани было ружье, оно принадлежало его отцу, и вообще в деревне ружья есть в каждом доме. Ружья в деревне держат не столько для охоты, сколько для того, что бы забивать домашних животных, не каждый решится идти на поросенка с ножом.
И поэтому ружья в деревне стояли в «Сельмаге» рядом с топорами и пилами, и тут же под стеклом лежали боеприпасы. Купить их не составляло не какого труда, было бы желание. И поэтому отечественным ружьем Ваню не удивишь, а это не русское, и поэтому какое-то загадочное. А тем более Ваня видел такие ружья в американских фильмах, про индейцев. Только там ружья маленькие, и многозарядные, а это однозарядное, больше и тяжелее.
Ваня любил своего дедушку, он был похож на одного героя из фильма «Чапаев». Там один адъютант белогвардейского генерала, пошел ловить рыбу для своего брата Митьки, который умирает. Так у этого адъютанта была точно такая же борода, как и у Ваниного де-душки.