"Холодно... Черт возьми, холодно и мокро. Летний дождь намного приятнее осеннего. И теплее..."
Она стояла под деревом, ожидая, когда дождь чуть поутихнет. Хиленькая крона деревца не спасала от холодных капель, что ручейками стекали за шиворот. Ноги уже промокли, куртка тоже... насквозь. Но настроение наоборот было приподнятым. Она с улыбкой наблюдала за очередной каплей, повисшей у нее на носу. И тут почему-то дождь кончился. Странно, ведь в шаге дальше он все так же барабанил по асфальту, а тут... Она не поднимая головы, посмотрела вправо. Рядом стояли черные туфли... мужские. Их владелец держал свой зонтик над ними обоими.
"Интересно. Зонтик, наверное, тоже черный, как и туфли"
Она не торопилась ничего говорить и поднимать взгляд на обладателя новеньких модных черных туфлей. Он начал разговор первым.
- Вам не холодно?
- Нет, - обычный ответ обычному пикаперу обычным тоном обычной стервы.
- Вы промокли, - это было просто утверждение.
- Да, - а зачем говорить больше, если больше нечего сказать.
- Вам одолжить зонт? - голос участливый... довольно приятный, с той идеальной хрипотцой.
- Обойдусь.
- Вы заболеете, - опять утверждение и уверенность в голосе.
- Заболею, - упрямость не позволяет разговор вести нормально.
- Я приду вас лечить.
- Приходите.
- А куда мне прийти?
- Захотите прийти - найдете, - издевка в голосе и ухмылочка любимая по губам.
- Я вас и так еле нашел, - голос запнулся, повисло молчание.
А вот это любопытно. Она медленно начала поднимать свой взгляд. Туфли, уже отмеченные вниманием. Брюки черные. Полы кожаного плаща, короткого, черного. Черная же рубашка, шелковая, три верхних пуговицы расстегнуты, на шее на шнурке небольшой серебряный амулет. Увидев лицо, она сразу же потеряла к нему всякий интерес. Стандартное лицо мальчика-модели: красивые выразительные глазки серого цвета, резко очерченные брови, не слишком выделяющиеся скулы, мужественный подбородок с небольшой ямочкой. Каштановые прямые волосы чуть прикрывали уши, не скрывая простое серебряное колечко в левом ухе. Нет, конечно, он был очень, и даже очень недурен собой, но... Но только такие вот мальчики предпочитают находить себе девочек попроще и потусклее, чтобы они не затмевали собой их мужественную красоту. С такими "моделями" у нее никогда отношения не клеились, ибо сразу же начиналась борьба за первенство у зеркала. Что ж, он наверное еще не рассмотрел ее как следует.
- Значит, найдете еще раз, - взмахом стряхивая с ресниц капельки дождя.
- Конечно, найду, - уверенность в голосе, - но не в этой жизни.
- Ну, вот и договорились, - это утомляло, и она выбралась из-под зонта, собираясь уходить.
- Если вы уйдете, я умру, - спокойный голос заставил остановиться и оглянуться. У него на лице ни тени разочарования или неуверенности, лишь спокойствие.
- Умирайте, - она всегда умела быть безжалостной.
- Но тогда и вы тоже умрете, - серые глаза смотрели на нее с интересом, ожидая реакции.
- Все мы умрем, - тыльной стороной ладошки капельку с носа стирая и ухмыляясь, впрочем, эта ухмылка с ее лица и не сходила.
- Тогда возьмите зонт, - он протянул его ей.
Взгляд глаза в глаза и словно разряд яркий полыхнул между ними. Комок в горле застрял, но отступать и сдавать свои позиции поздно. Не гордость, а упрямство и гордыня взыграли. Она взяла зонт, сложила его, еще раз стряхнула дождь с ресниц, посылая ту редкую открытую и милую улыбку, и, уже поворачиваясь к нему спиной, сказала:
- До встречи... В следующей жизни.
Шаг, еще один... А перед глазами взгляд прощальный его, а в голове слова его, а в душе предчувствие недоброе. Мучительное решение повернуться и оставить телефон всё никак не давалось. Что она теряла? А что получала взамен? А чем рисковала? А пока что можно немного умерить свою стервозность. Она повернулась, чтобы еще раз увидеть эти серые глаза, но...
Резкий визг шин, громкий удар, еще один, звук разбитого стекла, покореженное силой удара железо на дороге, рядом такое же железо, что раньше было автомобилем, и... край черного кожаного плаща, вокруг которого расплывалось и растворялось в лужах алое пятно.
А по щекам то ли капли непрекращающегося дождя, то ли слезы невольные. А в руках закрытый черный зонт.
Она умерла через месяц от воспаления легких...