Помню... 4

               

    Помню такой случай. Заглянула как-то раз ко мне в класс секретарь приемной комиссии и попросила прослушать женщину, желающую поступить на теоретическое отделение нашего Училища искусств. Нет проблем. Надо, так прослушаем. Жду.

    Входит пара – муж и жена. Муж – невысокий,  подвижный, черные волосы кольцами, жгучие глаза миндалинами. Одним словом – огонь. Жена – волосы пепельные, глаза голубые, небрежно растрепанные одеяния, во всю щеку потрясающие румяна с яркой, жирной чертой на скулах и завершающим хвостиком в районе шеи. В общем – богема.

   Муж молча уселся в сторонке. Жена объяснила, что она поет, сочиняет стихи и музыку, «очень желает» получить профессиональное образование. Прекрасно, – говорю я, – сыграйте и спойте что-нибудь. Женщина садится к инструменту, надолго задумывается. Выбор, видимо, дается нелегко. Я полна внимания. Звучит вступление: пальчики прошлись по до-мажорному трезвучию, выпустив в конце легонькую трельку. Романс, – объявляет исполнительница, – музыка моя, стихи тоже мои.

    Долго описывать выступление не буду. До-мажорное трезвучие каталось снизу вверх и сверху вниз, иногда в басах две «до» качались октавой, сверху на «до» устраивалась очередная трелька. Остальные клавиши отдыхали. Стихи и пение соответствовали до-мажорному трезвучию. То есть белым бело. То есть ну совсем не что зацепиться.

   Я, призвав на помощь всю свою деликатность, попыталась объяснить бесперспективность желания. Меня не услышали. Ну и ладно. Отправила пару к другому консультанту.

   К чему я этот случай вспомнила? Не потому, что испытала потрясение от «уровня» сочинительницы. Хотя и испытала. Но помню  по другой причине.  Как ОН смотрел на НЕЕ! Его глаза говорили: «БОГИНЯ!». Этого взгляда мне не забыть.