Весна всегда начинается с запаха – нежного, тонкого, едва уловимого запаха свежести и надежды. Еще ничего не изменилось – голые деревья, неумытая земля, унылые дали, остатки прошлогодних листьев и всякий мусор, недавно появившийся из-под снега, но что-то неуловимое, словно предчувствие радости на празднике, уже вошло в жизнь.
В приоткрытое окно вбегал ветерок. Он то играл с занавесками, как шаловливый котенок, то надувал их, словно паруса.
Архиерей Лука, покачиваясь в кресле-качалке, наслаждался покоем, теплом солнечных лучей и разноголосицей птиц. Сегодняшнюю проповедь он решил посвятить апостолу Павлу и продумывал ее. Включил радио. Передавали последние известия. И среди них вдруг: «Омерзительные щупальца мирового сионизма стремятся проникнуть в нашу жизнь и совершить идеологическую диверсию. Архиерей Лука вольно или невольно способствует этому своими проповедями. Наша партия резко отрицательно относится к сионизму в любых его проявлениях. Приходится только удивляться тому, что в Симферопольском храме...».
- Какая мерзость! - Архиерей Лука выключил радио. - И это в середине двадцатого века!
Церковное начальство в Москве неоднократно и в резкой форме давало понять, что евреи – не есть его паства, что нужно следить за современными политическими тенденциями, проявлять гибкость, а не прослеживать исторические корни христианства тогда, когда это неуместно. В конце концов, он не ребенок – нужно уметь дозировать правду. И в его сане пора быть дипломатом. Но для него ничего не было выше долга пастыря – бороться с мерзостью жизни. Однажды, это было в Симбирске еще до революции, будучи хирургом, сделал операцию нищему, болевшему трахомой. Прозревший молодой человек собрал слепых со всей округи. Это было потрясающее шествие – они шли длинной вереницей по улицам города, держась друг за друга, и пришли к нему, умоляя об исцелении. И он исцелял их. А с годами он понял, что нравственная трахома – еще более страшная болезнь.
От гнойных осложнений травм, всевозможных воспалительных заболеваний и ран страдало очень много людей. Как часто даже врачи брезгливо отворачивались от гнойных смердящих ран. Нужно было иметь особую любовь к своей профессии и к страждущим, чтобы заниматься этим. И он блестяще решил эту проблему, вернув здоровье больным и многочисленным раненым. А после окончания войны за книги «Поздние резекции при инфицированных огнестрельных ранениях суставов» и «Очерки гнойной хирургии» архиерей Лука (в миру Валентин Феликсович Войно-Ясенецкий) в 1946 году получил Сталинскую премию первой степени. Теперь он снова столкнулся с гнойными осложнениями, но уже общества.
Ну что же, встав с кресла-качалки, решил архиерей Лука, сегодня проповедь будет не только об апостоле Павле.
В полумраке храма жизнь, казалось, остановилась, как глаза святых, глядевших со стен на прихожан. Но так только казалось. Люди приносили к богу надежды, желания, невзгоды. Одни приходили, чтобы поделиться радостью, заботами или горем, а другие как нищие – только просить.
Проповеди архиерея Луки обычно проходили при большом стечении людей, потому что они были искренними и наводили мосты между библейским прошлым и настоящим. Он обычно говорил негромко, но каждое слово его было отчетливо слышно. На этот раз он начал говорить громче обычного, словно спорил с кем-то.
- Господь наш первым взял крест, тот самый страшный крест; и вслед за ним кресты меньшие, но тоже страшные, взяли на рамена свои мученики Христовы и пошли за Ним в дальний и тернистый путь. Что же, неужели мы не присоединимся к этому святому шествию? Неужели мы не возьмем на себя кресты свои и не пойдем за Христом? Да не будет! Все мы, пришедшие сегодня в Храм, – малое стадо Христово – шли по пути скорбей и страданий в годы тяжких испытаний. Мы и сейчас идем, и впредь будем идти по пути, указанному Сыном Божьим. Правда, желанная нами и нежеланная, помогает нам и укрепляет веру нашу. Что же открывается человеку с умом пытливым, когда он читает и перечитывает Библию?
И архиерей Лука заговорил о молодой еврейке из Вифлеема, родившей мальчика. Ему, этому мальчику, как и положено по иудейской религии, сделали обрезание. Он со сверстниками изучал Тору. Он молился в синагоге... И вдруг раздался крик – крик отчаяния и возмущения:
- Что же получается? Христос – еврей?!
Ропот грозной волной заполнил храм и бился о его стены. Некоторые в припадке гнева позволяли себе ругаться нецензурными словами. Кому-то стало плохо, и ему помогли выйти на свежий воздух. Несколько человек демонстративно ушли. Когда наступила тишина, архиерей продолжал:
- Так же, как распят был Спаситель наш, так и распят был народ израильский. Неправедно обвиненный, он принял муки и несет их до сих пор. Шесть миллионов убиенных евреев от мала до велика в минувшей войне! Это ли не страшное распятие? Так будем ли мы усугублять их муки? Да не будет! С древних времен тех, кто народу израильскому приносил беды, постигали нищета, разруха, войны и множество несчастий. Но даже терпимое отношение к нему вознаграждалось благополучием и процветанием. Так неужели мы и впредь будем упрямо нести в наших сердцах ненависть к народу, избранному Богом, и будем упорствовать в этом? Буйные ветры безбожия дуют за стенами Храма. Трудно нам, нынешним христианам, стоять и держаться против них. Да наполнит Христос, так тяжко пострадавший за нас, своей безмерной благодатью сердца наши – Он дал нам их, чтобы разуметь…
Закончилась проповедь. Прихожане молча расходились, унося тяжелую ношу раздумий.
Архиерей Лука возвращался домой. С ним здоровались знакомые и наглядно знавшие его люди: одни – как с проповедником, другие – как с хирургом, профессором, доктором медицинских наук; третьи – как с лауреатом Сталинской премии, четвертые – как с человеком, вернувшим их к жизни.
Евреи после этой проповеди здоровались с ним как с мужественным и глубоко порядочным человеком. А в день смерти Луки, он умер в сане архиепископа, в Симферопольской синагоге прочитали заупокойную молитву – Кадиш. В ней говорилось и о том, что кроме утешения людям, они приносят утешение и Творцу. Ведь смерть такого человека – это большая потеря в воинстве Царя вселенной. И выражали надежду на то, что эта потеря будет восполнена. «Твое Царство понесло ущерб, да будет оно восстановлено навечно!».
На Первом Симферопольском кладбище справа от входа в церковь его могила. На памятнике из белого мрамора, который венчает черный крест, такая надпись:
«Архиепископ Лука
27.04.1877 - 11.07. 1961
доктор медицинских наук,
профессор хирургии, лауреат».
Если вам доведется быть в Симферополе, зайдите на кладбище и поклонитесь ей. В центре города ему возведен памятник. Подойдите к нему. Посетите Свято-Троицкий Храм – в нем покоятся мощи святителя Луки.
По странному стечению обстоятельств этот Человек – единственный Лауреат Сталинской премии, ставший святым!
Получив такую рецензию: «Нравственный подвиг св. Луки в том, что он очень пострадав за веру, не озлобился на власть, продолжая в тяжелейших условиях исполнять Заповеди. В своей автобиографии он ни разу не упомянул евреев. В отличие от Вас», я решил, что у многих читателей могут возникнуть сомнения в подлинности его слов в рассказе. Поэтому счёл уместным в виде приложения привести полный текст одной из его проповедей. Господа, почитайте его проповеди и вы поймёте почему он стал святым!
Проповедь Архиерея Луки 3 апреля 1947 года. Суббота 3-ей недели Великого поста «О том, что Пресвятая Богородица была еврейкой»
Моя задача — научить вас основам христианской веры — уже сама по себе трудна; она весьма затрудняется тем, что некоторые из вас, может быть, даже многие, совсем не подготовлены к восприятию слов моих, понимают их не должным образом, нередко их искажают.
Недавно с крайним удивлением я услышал, что слова мои о Пресвятой Богородице в одной из проповедей моих, в которой я сказал, что Она была Еврейкой, весьма неприятно поразили некоторых из вас. «Как, Еврейка — наша Пресвятая Богородица!?»
Что же, вы хотите, чтобы Она была русской? Но ведь русского народа тогда еще не существовало. Если так, то и французы захотят, чтобы Она была француженкой, и немцы захотят, чтобы Она была немкой, итальянцы — чтобы была итальянкой. А ведь Она же была Еврейкой. Говорят они: «Как, и Иисус Христос был Евреем!? Что же, мы, значит, поклоняемся распятому на Кресте Еврею!?»
О, Господи Мой, Господи! Как поразили меня эти безумные слова, это полное незнание священной истории, это нечестивое рассуждение. Неужели вы не знаете, что праотец наш Авраам был родоначальником народа израильского, т.е. народа еврейского! Неужели не знаете вы, что все пророки святые были евреями? Неужели никогда не читали в послании святого апостола Павла к Евреям такие слова: «Известно, что Господь наш воссиял из колена Иудина»? Что такое колено Иудино? Колено Иудино — одно из 12 колен, из 12 родов, на которые делился народ израильский, народ еврейский.
Так что же, что Христос был Еврей, некоторым неприятно. Почему это может быть неприятно? Почему может быть неприятен тот народ, который был избран Богом, отмечен Богом, почему? Потому, что у нас еще держатся застарелые антипатии к евреям. Так надо вырвать с корнем эту антипатию. Если это Богом избранный народ, то мы должны относиться к нему с глубоким уважением, с любовью.
Ведь христианство началось из недр народа еврейского, первые христиане были все евреями. Не должны ли мы поэтому любить тот народ, из которого воссиял Христос, из которого приняло начало и христианство наше?
К горю нашему, к горю евреев еще больше, этот народ отверг своего Мессию, своего Спасителя, отверг Христа, не уверовал и доныне не верует в Него. Что же, будем сокрушаться сердцем, будем плакать о них, будем жалеть их всем сердцем, но будем знать и твердо помнить, что говорит о народе израильском святой апостол Павел в послании к Римлянам: «Не хочу оставить вас, братия, в неведении о тайне сей, — чтобы вы не мечтали о себе, — что ожесточение произошло в Израиле отчасти, до времени, пока войдет полное число язычников; и так весь Израиль спасется» (Рим. 11:25—26).
Отвергли Пришедшего от Сиона, отвергли Христа, нечестивые отвергают Его, пока исполнится число язычников, но весь остаток народа Израильского, народа Божия, избранного, уверует, уверует всем сердцем во Христа и будут они самыми близкими, самыми дорогими братьями нашими.
Да смолкнут же уста нечестивые, смеющие говорить грубые издевающиеся над Христом слова, о которых сказал я: «Неужели мы поклоняемся распятому на кресте Еврею!?» Да, будем, будем поклоняться, ибо этот Еврей был Сын Божий. Будем почитать всем сердцем Пресвятую Богородицу и не будем смущаться тем, что была Она Еврейкой. Восславим Бога за то, что из недр еврейского народа воссияла Пресвятая Дева Богородица.