Из записок пациента
ЧЕТВЕРГ. Вот и мне приходится ложиться в больницу. После полуторанедельной волокиты с очередями у кабинетов врач поликлиники вручил наконец направление в офтальмологическое, то есть глазное отделение. Велел быть к девяти: может, будет место. Не пойму, отчего он не мог позвонить и узнать точно, чтобы не гонять меня наобум.
Вот и огромный двор с комплексом разноэтажных зданий.
У разломанных ворот безлюдная запертая будка проходной. Куда идти? Хоть бы где-нибудь - схема расположения корпусов, указатель отделений — ведь сюда сотни пациентов и тысячи посетителей приходят. Девушка в белом халате под пальто показывает здание с приемным покоем. Там, однако, слышу безразличное: «Пройдите на третий этаж».
Короче, немало пришлось побегать, прежде чем разыскал. Оказывается, заходить надо было через дверь с надписью: «Посторонним вход запрещен»…
Искомый зав. отделением на ходу произнес: «Приходите в субботу».
СУББОТА. На этот раз, думаю, меня непременно встретят врач с медсестрой, которая оформит бумаги, проводит в палату.
Но приемный покой снова посылает на третий этаж. Оттуда зав, что-то черкнув на направлении, велит возвращаться. Теперь записывают меня в какой-то журнал, и я вновь поднимаюсь. В который раз? Полезная зарядочка для нездорового человека!
...Приносят полосатую пижаму, за остальным, нарушая режим, предстоит бежать домой.
А ведь можно было еще в поликлинике (чтобы не доставлять горемыкам лишних хлопот) вместе с направлением вручить памятку: что иметь при себе, правила посещения родственниками и друзьями, что можно и чего нельзя передавать…
ПОНЕДЕЛЬНИК. Спят мои товарищи по палате № 7: послеобеденный тихий час. Относительно тихий, ибо снаружи по улицам круглосуточно громыхают машины. Сосед по палате, 52-летний водитель, по этому поводу так выразился:
— И какой дурак решил здесь больницу строить?!
Представляю, как шумно здесь летом, когда все окна нараспашку.
Про лечение — уколы, капли, процедуры — говорить скучно. Жаль, не придумали медики такую таблетку, чтобы принял — и здоров. Только лечат здесь явно не меня, а мою близорукость. Возможно, стоило бы попутно поинтересоваться прочими проблемами и отлечить все оптом? Ладно, не буду про то, в чем не разбираюсь.
...Про обеды на выбор я, конечно, не мечтал. Не шикарно кормят, но съедобно. Однако вывешивать ежедневно меню не помешало бы — чтобы знать заранее, торопиться к амбразуре с кружкой или там снова кисель. Мелочь? Согласен. Можно обойтись и без табличек с именами врачей и медсестричек. Но полное отсутствие информации про то, какие таблетки глотаешь, что с тобой делают, все же угнетает.
Хуже всего — безделие в межпроцедурное время. Домино, взятые кем-то из дома карты, анекдоты, репродуктор — практически весь набор. Читать? Темно, и ни одной настольной лампы для плоховидящих.
Слабое развлечение — приезд кухни. И визиты родичей, с которыми очень непросто поговорить в толчее прихожей, в окружении вечно галдящей толпы.
Читал про видеоаппаратуру для заочных бесед с родственниками. Конечно, не у нас такое. Но обыкновенный телефон? Если его можно установить в каждом номере гостиницы, неужели сложно - в каждой палате? На худой конец, один в коридоре. Стоят же аппараты в кабинетах, в том числе в обычно пустующей ординаторской. Но отсюда звонить можно только «подпольно». «Служебный» — шуганул меня скучающий некто с газетой, но в халате. Для всех вырванных из дома больных — один телефон-автомат на стене. В том самом перезаполненном пространстве, где всегда одновременно по несколько групп людей с яблоками, банками и вскриками. Насколько оживилась бы больничная жизнь, получи мы ту самую комнату — для бесед личных и телефонных.
ПЯТНИЦА. Подсмотрел в медсестринской тетрадке против своей фамилии «катахром», вспомнил: его назначают при начинающейся катаракте.
Непроизвольная мысль: не зря ли увиливаю от закапывания? Вероятно, врачу следует активнее брать пациента в союзники, объясняя, какие медикаменты чем ему помогут. Вообще — больше бы разговаривать с людьми, спрашивать, рассказывать.
ВОСКРЕСЕНЬЕ.
Спросил своих «соратников» по палате: что бы они сделали для больных на месте главного врача? Ответы услышал уверенные, словно давно продуманные:
— Установил бы на этаже телевизор.
— Распорядился каждый день сюда свежие газеты приносить.
— Проводил бы с больными беседы об их заболеваниях, объяснял, как воздействуют на организм УВЧ, например, или электрофорез.
— И ужин должен быть в пять—шесть часов вечера, а не в восемь.
— Каждого выписываемого просил бы оставить свои замечания и пожелания...
И все же примечаю: с каждым днем все меньше хочется иронизировать, перечислять огрехи. Ведь один за другим уходят мои новые товарищи — со значительным улучшением. Но на их место приходят другие. Чтобы встретиться с теми же отличными медиками – и с теми же раздражающими помехами.
1991 год