Мы знаем, что генетическая информация может копировать сама себя,
изменяться в результате ошибок копирования,
совершенствоваться в результате естественного отбора,
конкурировать с другой информацией,
приспосабливаться к изменению окружающей среды и т.д.
Если приглядеться к окружающему миру, можно заметить, что это свойство
присуще не только белковым организмам, а любым информационным структурам вообще.
Например, легендам, слухам, религиозным воззрениям, экономическим отношениям, культурам...
Они изменяются при распространении, погибают и выживают, совершенствуются... т.е. живут.
Любое общество основано на морали, которая определяет поведение, разрешения и запреты.
Изменение общества происходит только вместе с изменением морали.
Культура, представляет собой набор бессмысленных действий,
часто связанных с процессом потребления материальных благ, а иногда связанных косвенно,
а местами вообще с ним не связанных. На вопрос, почему люди так поступают,
обычно следует ответ, что так делали их предки, "так делают все" и делать будут.
Это распространяется буквально на ВСЕ сферы жизни, что ни возьми: ремесло, мода, религия, общественное устройство... (список бесконечен)
Так вот, изменить эти традиции и создать новые чрезвычайно сложно, и этот процесс чаще всего осуществляется насильственно и болезненно.
Зачем их менять, и кто это делает? С течением времени материальное окружение меняется, и культура (как комплекс бессмысленных действий)
перестаёт местами ему соответствовать. Обычно появляется кучка новаторов, которые хотят изменить традиции.
Поскольку культура является большим связанным комплексом, постепенное изменение её частей представляется сложным,
и проще произвести полную смену культуры. Это и есть революция. Быстрый болезненный переход на новую культуру.
Новая культура является более слабой, не пустившей корни, (на это нужно время),
более совершенной (потому что отметает лишние устаревшие бессмысленные действия)
и обычно противоестественной, т.е. идущей против устоявшихся природных правил.
Например, возникшая в определённое время во всех культурах мораль запретила убийства представителей своего вида.
Это противоестественно, поскольку убийство совершенно нормально для предшествовавшего общества,
однако, такая мораль обеспечила большую выживаемость вида и доминирование над другими видами.
(Опять-таки неспроста, людей было мало и это было необходимо. При увеличении численности число убийств снова растёт)
Позже появились правила уважения имущества, мораль запретила кражи. Заповедь "не укради", как информационная структура
выжила и укрепилась, появились институты, поддерживающие её существование.
В некоторых странах центральной Европы в средние века за кражу отрубали руку, и там до сих пор вы можете спокойно оставить на улице чемодан,
и, придя через пару часов обнаружить его нетронутым на том же месте.
В области экономических отношений тоже самое, появилась заповедь "не перепродавай".
Стихийная рыночная экономика является более древней и естественной,
однако, насильственная плановая является более эффективной.
Создать и утвердить её очень сложно, но, например, в России, насилием и временем это удалось.
И даже удалось сформировать новую мораль в поддержку новой экономики.
В Советском Союзе все жители знали, что перепродажа с целью получения выгоды - это преступление.
С точки зрения сформировавшаяся новой морали это называлось "спекуляцией" и осуждалось
не только законом, но и общественным мнением.
Получение материальных благ не производством (или услугами), а лишь их перераспределением
с точки зрения новой морали является "нечестным" и запрещается.
Банковское дело позволено только государству, как минимальное необходимое зло, и занимается
оно (в идеале) не извлечением выгоды, а планированием и справедливым распределением.
Цены фиксированы, и перепродажа не приносит прибыли.
В то время, как при рыночной экономике эта статья обеспечивает наибольший оборот.
Большое количества населения (потенциальной производящей силы!) занимается производством
благ (для себя) "из ничего", просто перетасовывая деньги.
Если направить эти силы на производство материальных благ, то можно повысить эффективность экономики
в несколько раз (что и было при "развитом социализме").
В Европе в настоящее время существует гос.заказ, и экономика является наполовину плановой,
она возникла не случайно, и она более эффективная, чем рыночная.
Как и любая информационная структура сразу после мутации,
только что возникшая более совершенная мораль обычно оказывается более слабой
и незащищённой извне, со стороны морали традиционной
и изнутри со стороны традиционалистов-преступников, живущих по предшествующией морали.
Несмотря на сформированные моралью запреты (обеспечивающие стабильность культуры)
в обществе остаются преступники, их не соблюдающие:
убийцы, воры, "спекулянты". Не скованые запретами, они ставят себя в очень выгодное положение
по сравнению с "законопослушными" гражданами. Они живут за счёт общества, пока общество их не вычислило
и не уничтожило.
Гораздо сложнее, если угроза исходит не изнутри, а снаружи, со стороны другого общества,
которое не сменило культуру или изначально имело другую культуру. В этом случае уже невозможно
искоренить нарушителей.
При таком столкновении культур обычно страдает более новая, как более сложная, более искуственная
и, как следствие, более хрупкая. А побеждает более примитивная и естественная.
Например, анархисты, признающие лишь "естественные" законы, отрицающие мораль искуственную.
При том, что остальные граждане придерживаются устоявшейся морали.
Евреи, традиционно занимающиеся ростовщичеством и перепродажей, в средневековой Европе
ставившие в кабальную зависимость население целых городов, не производя при этом ничего,
пока не были изгнаны, например, из Испании, согнаны в гетто в других местах.
В то время, как основное население, придерживаясь "эффективной", но слабой морали, занимается производством.
Азербайджанцы в современных российских столицах держат все рынки, занимаясь контролем над распределением
товаров, в то время, как местное население, "испорченное" (точнее, ослабленное) эффективной, но слабой, советской моралью в основной массе
считает зазорным заниматься "спекуляцией". (мы не расматриваем более малочисленные группы местных "преступников")
Советская мораль, как неокрепшая информационная структура, оказалась слабой и была разрушена более сильными естественными законами дикого рынка.
(Если вдаваться в детали, она была разрушена сверху структурами, работающими по законам предыдущей морали с целью раздела и получения выгоды. Но это уже ответ на вопрос как это произошло, а не почему.)
Как свидетельствуют исторические факты, новые культуры, вспыхивая очагами, обычно затухают, не выдерживая конкуренции
с традиционными, и возвращаются в прежнее состояние. Но не бесследно, это очевидно, если сравнить нашу жизнь
со средневековьем, например. Новые моральные законы постепенно проникают в общую (становящуюся глобальной) культуру.
Почитав, например, Библию, можно заметить, что некоторые моральные законы за две тысячи лет уже устарели,
стали ещё более строгими.
Чтобы не быть голословным, приведу пример.
Мария мажет лоб Иисуса благовонием
Иуда предлагает не тратить на себя объект роскоши, а продать и раздать деньги бедным
Иисус отвечает "бедным это не поможет, а я скоро умру"
С точки современной морали это уже эгоизм.
Если провести параллель с другими информационными структурами, например, с генетической... Палеонтологические исследования показывают, что процесс яволюции обычно проходит так: возникает некоторый вакуум, экологическая ниша. Затем путём изменчивости (мутации информационных структур) возникает несколько кандидатов на её заполнение. Эти кандидаты обычно схожи, разнесены по времени, и большинство ранних попыток оканчиваются тупиковыми ветвями. Вспомнить хотя бы неандертальцев. Это неудачная попытка возникновения человека, возникшая слишком рано, чтобы выжить. Как видим, с культурами то же самое, аналогия полная.
Похоже, что эти законы одинаковы для любых информационных структур.
Итак, традиционные культуры представляют основную опасность для культур новых.
Можно лишь насильственно оградиться от них ("железным занавесом", бунтом, изолировав их в гетто)
Сейчас, во времена равитых контактов и глобализации, оградить ростки новых культур
становится всё сложнее, почти невозможно. Они тут же становятся объектом атаки.
Поэтому, развитие возможно, в основном, при одновременном глобальном изменении условий,
например, при значительном изменении материальных условий.
Это могут быть достижения науки, новые технические устройства, коренным образом меняющие культуру
(например, мобильный телефон, или изобретение ручного оружия, атомной бомбы, телевидения...)
Итак, выводы:
Информационные структуры развиваются по единым законам. Им свойственны:
- копирование (целого "генома" без разделения на "полезное" и "бесполезное");
- изменчивость в результате ошибок копирования (мутация);
- естественный отбор, вымирание менее приспособленных комбинаций, конкуренция;
- повторное использование "мусорного" материала.
Культура, общество и мораль являются эволюционирующими живыми информационными структурами.
Культура - набор бессмысленных действий, связанных и не связанных с производством материальных благ
Революция - попытка сменить культуру на более эффективную путём насилия
Более эффективная культура всегда является более слабой и беззащитной перед культурой традиционной
Попытки создания новых культур обычно заканчиваются их угасанием, особенно во времена глобализации
Идеи, отработанные в процессе создания новых культур, постепенно внедряются в культуру глобальную
В наши дни глобализации и сокращения расстояний тенденции таковы: изменения возможны только для всего мира вцелом, общество более инертно, поскольку обладает большей массой.