Глава 19. Записки научных привидений
Привидение может привидеться,
или не привидеться,
но ему видится всё.
Провиденс
Зима глаза раскрывает не широко, а закрывает быстро, творя ранний вечерний сумрак. В тот день ранний сумрак и застал Йоса и Дуда за чтением необязательных книг. Уж так они оба устроены, что всё необязательное очень их обязывает.
Вдруг дверь в спальню голосом Провиденса вызвала братьев?
– Студиозусы Луновы, вы приглашаетесь в мой кабинет. Это я, я сам говорю. Провиденс.
Отказывать профессору даже во внеурочное время не принято в школе. Они оторвались от своих чудесных книг подающих очень понятную технологию как мама обед на блюде. Очень вкусно.
Книга так и называлась " Обед на блюде промысленных чудес". Вскочив с постелей и, чуть обдёргав зелёные рубашки уже настроенные сбежать с их тел и поспать на тумбочке, пошли к профессору.
– Надеюсь, вы не откажетесь мне помочь? – спросил Провиденс, явно из вежливости сказав так, как бы просительно. Ведь и не могли они отказаться, даже если бы сильно захотели. Но они и не хотели отказываться. Бессовестно отказываться помочь тому, кто не раз уже помог им.
Они так и сказали.
– Профессор. Да это же радостная удача, что нам выпала возможность помочь Вам.
– Ну. ну. посмотрим. Работа не из весёлых, – предупредил
Провиденс и принял форму Привалина-Привелини. В этой форме речь его стала вполне академической.
– Множество привидений, прибыли из экспедиции в Мёртвый Город6 . Увы они пока не научившихся писать. Их наблюдения и надо записать под их диктовку. Писать надо буквально то что они говорят, без всяких собственных фантазий. Но чтоб вам не было слишком скучно, можете свои вопросы вымыслы и домыслы записывать тоже. В другую книгу. Вы ведь тоже были привидениями и значит и ваши наблюдения не лишены ценности.
Понятно ли я сказал?
– Но если будут вопросы, то мы сможем Вас спросить, Уважаемый Провиденс? – вполне деловым тоном сказал Йос.
– Задавать вопросы профессору святое дело. Только не думающие не задают вопросы.
– А когда начинается эта наша работа? – спросил Дуд, желая , чтоб его не считали здесь просто приложением к брату.
– Сейчас и начинается. Аар, твоё слово.
Аар наверно с потолка спустился. Смешно спрашивать, что он такое на вид. Иметь устойчивый вид умел пока только сам Провиденс.
– Так мы что двое будем записывать одного, – спросил Дуд, обиженно полагая, что это ему нет полного доверия.
– Именно так, а иначе когда же вы будете записывать свои мысли, – сказал Провиденс удивлённо, будто они какую-то чушь непотребную сморозили.– Пока один очень быстро записывает его слова, другой записывает свои мысли по их поводу и так по очереди. А уж очередь вы как-нибудь сами установите. По-братски. Разумно?
Братья только головами кивнули.
– Всё, ребята. Кончились разговоры.
Братья сели рядом каждый со своими писателями и рисователями разных цветов и Аар начал:
– Нарисуйте три улицы с номерами 20 , 21, 22. И ещё три поперёк тех. Нет ни так близко. Там ещё дома рисовать придётся.
– А зачем? – не удержался спросить Дуд.
– Рассказ не привязанный к месту , это не научно, – ответил Аар
Пришлось Дуду рисовать кусок карты города номер 6, а Йос записывал свои мысли на тему, что научно, а что волшебно.
Потом Йос рисовал значки, которые Аар видел в доме 5 на углу улиц 20 и 7.
А Дуд вспоминал, как много для них сделал Провиденс. Не просто так вспоминал, а как средство от скуки, которая на них навалилась всей тяжестью. А сами попробуйте рисовать непонятные значки под невнятное объяснение, где там палочка, где закругленьеце малое, где большое , а где наклонное. Скука это такая штука вроде сонного напитка, потому им невыносимо захотелось спать. Дуд взмолился:
– Аар, на сегодня хватит. Дальше завтра. Видишь, мы начинаем путаться.
– Да уж хватит, я уж тоже теряю терпение, ловить за уши и за хвост ваши ошибки
Братья бодренько отправились в свою комнату, чтобы перед сном почитать что-нибудь интересное. Надо же скуку смыть. Не ложится же спать с такой грязью в голове. Им повезло, результат чтения оказался бодрым и яростным как слоновол, на которого наглецы вылили ушат ледяной воды. Дуд загрыз бы эти новости , но смог только огрызнуться:
– Вот мы тут корпим над непонятно чем, а дома одни беды на все обеды. Вон в листке новостей описано в красках, как северяне друг друга убивают за дрова. А кругом полно лесов, – взорвался Дуд
– А думаешь лучше было бы если бы они пришли и убили нашу семью , чтоб отнять дрова , которые привёз слоновол Ых? – ответил Йос с ещё большим раздражением.
Дуд замер , погружаясь в нелёгкие размышления, а потом медленно сказал:
– Я думаю – ни кого нельзя убивать без решения самого Высшего Суда. Забыл, нас же именно так и учили.
На это Йос ответил в стиле своей привычной мудрости, тормозящей запредельные порывы брата, ну и свои, пустьи не столь запредельные:
– Если мы сейчас ничем помочь не можем, то и страдать об этом лишний расход сил. Лучше учись и выбирай знания , которыми ты потом сможешь помочь. Я именно так и делаю.
Он так бы и хотел жить, но и у него не всегда получается. И всё-таки хочет, чтобы Дуд поверил в его мудрость. Дуд решил, что Йос прав. Надо изгнать из себя бестолковую ярость и действовать терпеливо и мудро, как Йос. Но заглянув в себя поглубже он сказал:
– Йос мне тяжело быть таким мудрым как ты.
Оба помолчали, вздохнули и уснули.
Эту ночь Китеж спал спокойно. А родной их город ворочался как клубок змей в темноте. Голая ненависть и дряблая зависть бродили по нему ещё и не зная, что бы такое сотворить. И день там не обещал счастья Вольче. Хорошо хоть в доме Парабелла было тепло и не голодно. Можно было всё время учиться. Он выгрызал знания из книг, как голодный хищник выгрызает куски мяса из свежей добычи. А за окном улица под серым небом медленно покрывалась снегом
они снова явились записывать наблюдения Аара.
– А в этом доме я видел машину показываний, она занимала всю стену сохранившейся комнаты и показывала жизнь людей и похожих на них машин. Иногда не мог я понять кто из всех люди. Они говорили между собой на непонятных языках. И делали не всегда понятные мне дела. Я запомнил только повторяющееся слова "КОДЛА ОМАРА" и "КОДЛА ХАСАНА". Понять точно, что они делали я не смог. Вроде то ссорились, то мирились. События происходили в городе очень похожем на город 6. Впрочем, я не уверен. Я других городов не видел. Там ещё дом такой в огромном парке с привалившимся куполом и тремя этажами длиннющих как столбы окон. Парк зарос, но ещё видны древние дорожки выложенные плитами. Самое удивительное, тоже самое показали говорящие окна.
– А поподробнее в этом самом интересном месте ты не можешь?– спросил очередной записыаатель Йос.
– Йос, сейчас моя очередь отвлекаться на свои мысли, а твоя – писать точно и не придумывать.
– Так я слушаю, Аар,– не пустив на лицо никакие тени смущения, сказал Йос.
– Я попробую подробнее, но ты пометь, что это недостоверно. Так нас Провиденс учил.
– Ладно – сказал Йос, а Дуд приготовился слушать.
– И пошёл Кодлоомар на Кодлохасана и отнял у него игрушку под названием Бичнес. Играли в неё или на ней, нажимая разные места разными пальцами, отчего гдё-то что-то происходило. Иногда страшное, как огонь высотой до туч, иногда смешное вроде беготни голых неуклюжестей, наверно машин.
– Да уж лучше бы мы это сами видели, Аар. Ты где родился и кем?
Аар с удовольствием ответил:
– Я родился саламандром в городе Русалби.
При этом имени братья вздрогнули, но вида не подали. А Йос нашел правильный вопрос:
– Ну, тогда ты самый умный саламандр, а Мандара ты случайно там не встречал?
– Конечно, встречал, он знаменитый саламандр. Самый знаменитый саламандр в городе.
– А чем он знаменит? – насторожились оба брата, даже забыв кому записывать , а кому выдумывать толкования . И услышали именно то, что догадывались услышать
– А он с Петей Радактилем и ещё двумя умелыми, умными и ловкими почтичтопитеками, помогли спасти город от Громилы Виконта.
– А как звали этих, как ты сказал, почтичтопитеков? – одним голосом спросили растревоженные воспоминаниями братья.
– Не знаю, я же свалился на камни, когда шло ликование. Тело моё так трахнулось с высоты об камни, что я сразу улетел далеко от всех своих страхов. Меня потом, УВЫ, УЖЕ БЕСТЕЛЕСНОГО очень скоро воины Провиденса поймали и вот я тоже воин Провиденса.
Очень хотелось братьям прокричать, что это они и есть те самые. Только они люди, а не почтичтопитеки. Очень хотелось, но они сдержались. Не поверят и решат, что хвастовство. Но они всё же сказали. Точнее это Йос за двоих сказал:
– А не можешь ты слетать в Русалби и всё же разузнать, как звали тех почти что питеков?
Привидение саламандра махнуло призрачной лапкой отрицательно.
– Нет, я занят. Вот закончу запись наблюдений, тогда, может быть, и получу отпуск. Тогда и слетаю. Мне и самому интересно, хотя и страшно.
– Страшно-то почему? – спросил Дуд, которому очень редко приходили в голову страхи и Страхи..
Аар ответил почти призрачным голосом:
– А ты бы разбился на глазах родителей, тебе бы не страшно было увидеть их горе?
В ответ на это Дуд только и смог промолчать. Это и ему показалось страшным.
После секунды молчания Аар продолжил вещать об открытиях в Мергоре.
А Йос продолжил запись наблюдений Аара. Через несколько минут этим же занялся и Дуд. Он начал записывать и свои домыслы и толкования. Он ведь много странных городов успел увидеть, пока летал по всему миру вольным привидением.
Нормальный ум осваивая новое всегда ищет сходства и различия. В этом большом Мергоре нашелся маленький город сделанный кольцами . Такой же Дуд мельком видел в горах. Там, похоже, жили человолки. А у жадных и хищных человолков всегда много врагов, вот они и строятся в круговую защиту. А другие ещё лучше строят остров посреди озера. Там вода вместо стен.
– Э. Дуд, хватит выдумывать , давай записывай, – напомнил брат. Пришлось вернуться к скучному труду. Вот почему скучный труд всегда самый необходимый?
Когда двери любезно пригласили братьев на ужин, они поднялись со своих мест усталые настолько, что и не понимали, хотят ли они есть.
Так в полудрёме они вошли в столовую и вяло попробовав пресные блюда, так же в полудрёме вышли в привычный коридор. Коридор ещё попытался забросить в их мозги пару мыслей, но явно промахнулся. Только войдя в комнату сна, они чуть не вспыхнули как сухие ветки в пламени пожара. А всего то и случилось, что прочёл себя листок новостей:
"Зима убивает жителей несчастного города Бабула Бибула Эй".
Кровь ударила в голову Йоса, но он только зубы сжал, а Дуд стукнул кулаком по стенке отделявшей их кровати от кроватей близнецов.
Первыш высунул сонную голову из-за стенки и хотел было сказать что-то, но услышал:
" К лету, город потеряет треть своих жителей".
По лицам братьев Луновых он сообразил , о каком городе вещает листок. А листок продолжил:
Казна города пуста"
" Непризнанный Вверхсоветом глава города Бука Бабук придумал продавать северянам дрова за будущею работу на строительстве дороги.
Такого история города не знала, и насмешники расписывали, как он потом будет гонять палкой этих врождённых лентяев на строительство дороги к озеру Миррор".
Братья молча сели на кровать Йоса и сидели так, сжав кулаки.
А время сна таяло как лёд на горячей ладони ночи.
– Зиме морду не набьёшь, – сказал Дуд.
– И в прошлые зимы было трудно, но почему в эту стало смертельно трудно? – сам себя спросил Йос.
Больше они уже ни о чём не говорили.
Перекипев в их усталых мозгах, эти новости тихо осели на дно сознания и братья уснули, как и все прочие товарищи их по комнате.
Интересно, конечно было бы узнать, что б они сделали, если б знали в лицо виноватого. А виноватый сидел в вине и с ватой в ушах, чтоб не слышать стоны обворованных. Нет, он не питал к ним ни каких злобных чувств. Он просто боролся с Букой Бабуком. Точнее сказать с его славой мудрого и справедливого. Что от неё останется, когда горожане на кладбище будут каждый день по десять раз ходить?
Бабук это понимал и кидался от одного к другому, выискивая мудрый совет и деньги.
Братья Луновы в кошмарах сна чувствовали боль города, но держались стойко.
Утром они вскочили , сжав зубы и кинулись в учёбу как в атаку. Ну да атаку на все беды родного города. Зиму кулаками не прогонишь , мороз хитростью не обманешь. Тут одна лишь сила спасает. Сила знания. А где оно это знание? Его ещё только начали добывать. С тем и день прошел.
А вечером Провиденс привёл к братьям привидение по имени Абао.
Горящий желтым пламенем Абао полный впечатлений торопился освободиться от них и говорил очень быстро:
– Они всё делали по мысли и сделали для еды едальную помыслиность , для одежды одевальную помыслиность, для тепла тепловальную помыслиность и ещё у них была игральная помыслиность и лечильная помыслиность.
– Стой, Абао, – остановил его Йос. – Давай по порядку. Нарисуй нам место , где ты это всё узнал и скажи как звались эти самые ОНИ. Неужели Провиденс тебе не успел объяснить, что и как надо говорить, чтобы было научно. Научно ведь значит, чтобы из этого мы могли чему-нибудь научиться.
Абао подпрыгнул и фыркнул:
– А я и стараюсь, чтобы вы могли научиться всё делать не абы как, а по хорошо продуманной мысли. Вот тогда и появиться «по мысли ность».
– Ты говоришь, почти как Провиденс, – не без ехидства сказал Йос.
– До него мне далеко, но я стараюсь, – не почувствовав ехидства, ответил Абао и пустился в рассуждения:.
– Помыслиноость – это же и было главное богатство гуманусов. У них, у гуманусов, на всё была своя помыслиность. Вот поэтому они не мёрзли зимой как граждане вашего города и не голодали. Вы что думаете, Провиденс зря меня послал именно к вам? Я читать умею и про город торговый ваш на горе Эй читал. Так что слушайте меня, записывайте и не перебивайте. Вам повезло беседовать с привидением самым умным, после Провиденса, разумеется.
Абао голосом профессора всех наук продолжил:
–Я начну с едальной помыслиности. Прежде чем еду отправить себе в рот строили туманусы, простите, гуманусы строили Домины. Да специальные Домины под огород.
– Ну, огороды сажать и у нас умеют. Знаешь, какой огород у нашего деда, – вмешался Дуд.
– Дуд прекрати,– остановил его Йос.– Ты сейчас записыватель.
Дуд спорить не стал, просто сказал нетерпеливо молчащему привидению Абао:
– Пишу.
Абао сделал вид, что прокашлялся и продолжил излагать своими словами мысли добытый им текст гуманусов города 16.
– Домина огорода это очень большая грядка под призрачной крышей. Свет впускает, а тепло не выпускает. Все работы там делают роботники нечеловеческие. Что это такое точно не известно. По предположению Провиденса , это такие умные машины. В Домине каждый день что-нибудь сажают и что-нибудь съедобное собирают. Тогда всё свежие получается и ничего не надо складывать в запас.
Выслушав такое, Йос записал в сборник своих мыслей "Так эту Домину надо ещё и построить суметь. А работников мы найдём хоть человеческих, хоть не человеческих. В городе полно безработных. Особенно зимой".
Как будто в ответ на его мысли Абао начал рассказывать как гуманосы строили свои Домины для едальной помыслиности. Понятного оказалось совсем мало и потому писать было и трудно и скучно.
И этот хитроумный рассказ длился до самого конца времени условного вечера. Дуд уже не раз подумал спросить про этот странный условный вечер, но не знал кого. Почему все говорят "десять вечера", хотя по распорядку ВолТеха вечер кончается в девять, а дальше считается ночь аж до шести утра? Конечно , если б Дуд не боялся прослыть младенцем несмышленым он бы давно у кого-нибудь спросил. А раз боялся, то и ждал, чтобы кто-нибудь спросил и удивлялся почему все про это молчат. Наверно, потому что все говорят: молчание – золото. Вот и гребут такое золото лопатой.
Покидая кабинет Провиденса, братья устало молчали, но один вопрос всё же вырвался из усталой головы Дуда
– Как думаешь, Йос, – спросил Дуд, перед самой дверью вежливо пригласившей их в спальню. – Волшебство нам поможет построить едальные Домины для нашего города, чтоб не было в нём голодных?
– Поможет – уверено сказал Йос, хотя сам в этом совсем не был уверен, потому и добавил: – Но давай спросим об этом профессора Любомудра. Он ведь очень любит мудрствовать на всякие темы. Но сам подумай, зачем тогда всё это волшебство, если оно не может помочь в таком важном деле?
Дуд легко согласился с этой мыслью и уснул, заказав себе сон про помыслинность. Они ведь и без Абао про неё читали.
На завтра на уроке телесного волшебства, именно Йос от имени братьев спросил:
– Может ли телесное волшебство помочь накормить город?
Любомудр посмотрел на них внимательно и сказал нечто несуразное.
– Это очень опасное дело за так просто кормить. Телеса вырастут, а ум угаснет. Еда потому и даётся не без труда, чтобы ум рос. Вечен ведь ум, а не телеса.
Дуд в ответ на эти слова слегка обиделся: " Вот уж кто любит нести разное, вместо ответа суразного". Но вслух он ничего не сказал.
Пока он молча обижался, нашлись другие вопрошатели.
– Но разве хорошо жить в голоде и нищете? – спросил Лоох, у которого в стране тоже наверно голодных много.
– У нас даже умные сильно голодными часто ходят, – внёс на общее рассмотрение свои печали Первыш и братья-близнецы кивнули, подтверждая.
– Значит, умные ОТДЕЛЬНОСТИ образуют глупую СОВМЕСТНОСТЬ, – ответил на это Любомудр.
– Профессор это непонятно, – сказал Дан, над которым всё ещё витало собственное привидение.
– Вот и учитесь, чтобы понимать это тоже. Это вам не арифметика, где от перестановки слагаемых сумма не меняется. Общество от перестановки своих слагаемых очень даже сильно меняется. Но общественную магию вы будете изучать только в следующем году
– А в нашем городе как раз сейчас происходит перестановка слагаемых, – объявил Дуд. – Вверхсовет опускается вниз, а Бука Бабук поднимается вверх.
– Очень, очень интересный момент истории. А вы это узналииз листка новостей?
– Да, а больше и не откуда, – сказал Дуд
– Но листок не описывал многих подробностей этого совсем нетрадиционного события. А подробности всегда решают дело, – сказал Любомудр и прекратил разговоры. Дальше урок пошёл лесами вопросов и полями спелых истин строго по дороге Любомудра.
Да подробности города Бабула Бибула Эй ничего про Любомудра не зная, конечно же шли по своей дороге , конечно же, решали дела.
В это самое время Бука Бабук, Парабелл, Шим Лунов, как знаток законов, вместе с Пузей Жирроффом, членом этого самого Вверхсовета, постучали в дверь башни Совета, откуда почему-то давно никто не выходил. И не входил тоже, хотя Пузя имел на это право. Он то и приложился к двери своим крепким кулаком.
– Кто посмел стучаться в обитель мысли и попечения?– раздалось из-за двери.
Пузя знал, что его видно в глазок и потому гордо промолчал. Не мог придверник совета не знать представителя славного пригорода Куррябы.
За всех ответил Парабелл, чей голос тоже был знаком всем в городе.
– Представители народа, – сказал Парабелл. – Первый среди нас Бука Бабук.
– Представляйтесь кем и где хотите. Сюда вход воспрещён, – опять ответила дверь.
– В таком случае народ считает Вверх совет несуществующим. Ибо если вы не хотите ничего нам от своей мудрости посоветовать, то вас как совета нет,– сказал Бабук.
– Мы всё принимаем к сведению. Примем и это, – ответила дверь.
Парабелл пошептал Бабуку: "Нам нужно взять у них налоговую ведомость и остаток налога. Нельзя управлять городом без денег. Сломай дверь".
На это Бука ответил в полный голос:
– Нет ломать дверь мы не будем. Этакое только начни, от города одни развалины останутся. Не вечно же они там сидеть будут. Пойдут домой, тогда мы с ними и разберёмся.
Бабук сделал шаг от двери и продолжил
– Всё, пошли. Пузя тебе дверь под охрану. Никого оттуда не выпускай. Захотят добровольно сдать бумаги и деньги, пошли за нами. А ты Шим напиши, как тут надо действовать по закону? Они нарушили закон.
Когда они отошли чуть в сторону от башни Вверхсовета, Шим сказал:
– В законе нет ничего о представителях народа. По закону Вверхсовет имеет все права и никаких обязанностей. Любой гражданин города тоже имеет все права и единственную обязанность – платить налоги.
Бука задумался.
– Права без обязанностей это вздор. А как можно изменить закон?
Шим пожал плечами , почти такими же могучими как у Бабука.
– Законом не предусмотрено изменение закона.
Бука скрипнул зубами с большим желанием раздолбать всех дурацких законников, но спросил почти спокойным голосом:
– А если очень надо?
Шим, имея сходное желание самому раздолбать старых законников, улыбнулся в надежде таки сделать это, но сказал точно то, что знал:
– Законом не предусмотрен такой случай.
Бука набычился и Парабелл вспомнил про свой парабеллум.
– Ну и что нам теперь можно? – почти спокойно спросил Бука
– Написать дополнительный, или разъяснительный закон, – ответил Шим Лунов
– Вот ты этим и займись. Законы должны быть живыми для живых душ, а не мёртвой памятью непонятно о каких мыслях, – сказал Бука и в ярости зашагал быстрее и впереди всех. А потом вдруг сам себя остановил так стремительно, что только большая ловкость помогла шагавшему прямо за ним Пузе, не натолкнутся на твёрдое плечо обернувшегося Бабука.
– Постой. А как же обязанность управлять городом? Кто по закону обязан?
–По закону нами никто не управляет. Все свободны делать, что хотят за исключением того, что запрещает мораль. Грабить, насиловать и убивать мораль запрещает.
– Если никто не управляет, то кому это вверх советует Вверхсовет?
– Главе города.
– И кто у нас глава города?
– Глава умер, но закон остался и Вверхсовет остался И СОВЕТУЕТ ОН САМОМУ СЕБЕ как временно замещающему главу города.
– Но совет сидит взаперти. Значит, теперь мы временно замещаем главу города, – сказал Бука не очень ясно для его последователей. Любой разумный задал бы вопрос: "Мы – это кто?"
Все шагавшие рядом , тем не менее, приняли себя в это "Мы" . Только Шим призванный мыслить точно по закону , решил уточнить ситуацию:
– Бабук, тут есть законническая проблема. Вверхсовет имеет право. действовать тайно. Он мог уже выбрать главу города, но тайно.
Шим, три шага прошёл довольный своим точным знанием настолько, что даже не понял сразу, какой вздор получается из всего сказанного. Вполне законный вздор, или вполне вздорный закон.
Но Бабук это уже понял и расспросы прекратил. Понятно одно, если народ его предаст, то его осудят как переступившего закон.
– Надо немедленно устроить выборы главы города, – обернувшись к Шиму, сказал Бабук.– Иначе получается вздор. Все ждут от меня решений и действий, но никто не дал мне право на это.
– Без денег этого нельзя сделать. Ввехсоветчики это понимают и потому денег и не дают, – сказал Парабелл.
– Дадут, когда сильно кушать захотят, – сказал резко Бабук, но сам не очень поверил в это. Жестокость плохое начало. Это против его опыта и стремлений души. С этими чувствами от него вырвалась волна тревоги, и все почувствовали эту волну тревоги, и только усилили её своими тревожными мыслями. И покатилась тревога по всему городу и за приделы его.
Возможно, эти волны тревоги докатились и до Китежа
Непонятную им самим тревогу чувствовали оба брата. Целый день от этой тревоги Йос закрывался делами. И вот свободный от иных дел в темноте зимней ночи, уже ложась спать , он задумался и нашел как рассеять тревогу и --высказал брату свою мысль:
– Дуд мы каждый вечер до полной усталости помогаем Провиденсу с его привидениям. Будет справедливо, если и мы их попросим нам помочь.
– Думаю , что да, справедливо, Только я не пойму какая помощь нам нужна?
Йос помотал головой будто отгоняя страшные видения.
– Вот и я пока не пойму чем городу помочь. Но для того я и хочу послать привидение посмотреть, что же на самом деле делается в нашем городе. Вверхсовет наш , знаешь, мне он не нравится и , я боюсь, он будет мешать Бабуку. Я читал в книгах про власть всякие интересные истории. И всегда выходила из-за неё, из-за власти война А если война и мы не там, то надо помочь. Просить Провиденса сами не зная о чём мы не будем . ОН один раз если обидится на бестолковую просьбу, так уж больше его не попросишь ни о чём. Абао не такая грозная величина и любопытен он, как и мы с тобой. Вот пусть и полюбопытствует. Он же ещё ни разу в нашем городе не был.
– А я думаю, лучше Дана попросить. ОН лучше всё поймёт. Абао ведь никогда человеком не был. Слоны всё иначе понимают.
Дан ли из своего угла услышал этот разговор, или его привидение незаметно подслушало, а потом попросило разрешение у Дана, но они услышали как Дан резко сказал:
– Нет, я тебя уже один раз ждал и ждал долго, а теперь и времени нет, ты помнишь про послезавтра. А где башня там и темница. И никто тебя из темницы не успеет выручить.
Услышав это, братья Луновы затихли и больше в тот вечер не разговаривали. Им стало стыдно. Дан жизнью рискует, а они пока и не понятно чем.
А события в родном городе даже ночью не спали. Положено по закону, или не положено, а они происходили. Именно в происках беззаконных и проходила ночь.
В пустой башне Вверхсовета всю ночь Бабук и Сан Лунов без толку проискали деньги народа. Они исчезли вместе с бумагами и со всеми членами Вверхсовета. Как при такой охране? На строгий вопрос Пузи, дежурные Псы охранники и даже ловкие Коты развели лохматыми руками:
– Здесь из башни никто и не выходил. Кто же знал, что они могли уйти отсюда крысиными ходами?
Пузе пришлось признать, что и он не знал про крысиные ходы из башни.
И теперь уже волны страшной тревоги раскатились по свету и тьме от двух почитаемых братьями существ. Они потому и решились обратиться к Абао. Хоть он и слон в прошлой жизни.
Абао выслушал братьев и сказал очень умными словами:
– Исследовать конфликт в его живом проявлении, это пожалуй будет профессору интересно.
Братья разинули рты, они вовсе не хотели вмешивать в это дело Провиденса.
Абао посмотрел на их огорчённые физиономии и пояснил.
– Есть два вида преступников. Простые бандиты действительно больше ночью действуют, А политические бандиты ночью спокойно спят, а тёмные дела делают при ярком свете дня. А пролетать там весь день без разрешения профессора не могу. Он ведь не только ваш профессор , Он глава нашего Государства В Пути. В трудном, замечу пути.
– Абао, а ты можешь попросить не от нас а от себя? – нашёл выход Йос.
– Да вы зря так волнуетесь, место успеха притягивает. Он там уже был и успешно помог Буке Бабуку. Так что туда очень охотно полетит и меня в помощники возьмёт. Чтоб понять прошлое. надо хорошо понимать настоящее. Ведь оно и хранит в себе следы и последствия прошлого. Только давайте сегодня поработаем подольше. Результат всегда дороже болтовни.
С этими словами Абао слегка раздулся и совсем уже профессорским голосом приказал:
– Записывайте. На внутренней стене дома 52 мне удалось увидеть цепь картин изображающих превращение хищных людей в человекотелых птиц . На первой картине показано, как они молодые разговаривают с человеком седым и сильным, но напуганным. На второй показано как первый из них выпивает что-то и входит в прозрачный шар. НА третьей видно как у человека медленно вырастают крылья и голова становится птичьей. На четвёртой показано как он выходит птицей на человеческих ногах из шара. На пятой показано как стая таких чело птиц нападает на маленький город. На шестой показан их пир на горе. Что они едят непонятно, но пьют что-то похожее на кровь. На шее у многих болтаются золотые цепи. Это описание в основных чертах. Остановлюсь на деталях: одежда , обстановка, надписи, природа.
Братья вздохнули, записывать детали и трудно и не весело. Но , как говорил Любомир: "Волшебство в деталях" . Работа продолжилась.
Спать они ушли в полночь, а чуть позже Абао и Провиденс полетели в БаБиЭй . Это они для сокращения болтовни придумали такое название для города Бабула Бибула Эй..