АДА

Варужан Назаретян
                АДА


    Той осенью взбрело в голову посетить дом-музей Генри Миллера, что в небольшом калифорнийском городке Биг Сур. Давно хотел побывать там, но всякий раз что-то мешало. Не могу сказать, что мешало что-то конкретное – так, по мелочам или, быть может, настрой был не тот. Ведь бывает - чего-то очень хочется, но в момент, когда это «что-то» у тебя в руках, ты вдруг понимаешь, что тебе вовсе и не хочется. Однако, бывает и наоборот. К примеру, в силу определенных причин мне вовсе не хотелось покидать город, но подчинившись некоему внутреннему зову, я все же решился на путешествие. Решился нехотя, но с уверенностью, что так надо.
    Спящий еще Лос-Анджелес я покинул рано утром - предстояло преодолеть что-то около 300 миль. Выехал на Вентуру-фривей и взял курс на северо-запад, в сторону Сан-Франциско. Судя по карте, должен был проехать Камарило, Санта-Барбару, Санта-Марию, Сан-Луис-Обиспо, а дальше на катере до Биг Сура. За окнами было темно, холодно и неуютно, но я ободрял себя мыслью о скором рассвете и горячим кофе в картонном стакане.
    Первые лучи солнца уверенно просочились из-за гор, четко очертив контуры вершин. Затем они заполнили золотистым светом зеленую долину и только после этого легли убористой дорожкой на водной глади океана. Я уже почти не жалел, что выехал из города. Остались только жидкие сомнения по-поводу посещения Дома-музея. Ну что там может быть интереснее того, что он написал в своих книгах, размышлял я -  стол, кровать, книжный шкаф, умывальник... что еще? Остается только надеяться, что удасться ощутить дух писателя в стенах этого дома. А еще, если повезет, обнаружить неопубликованную рукопись.
    Когда-то думал поехать туда вместе с Адой. Мы планировали, уточняли даты и маршруты, пытались совместить наши отпуска, но – так и не съездили. Хотя,  мне было необходимо попасть туда по работе. По просьбе Литературного журнала «С» я готовил серию статей об американских писателях. Статья о Генри Миллере была написана, но мне до сих пор кажется, что побывай я тогда в Дом- музее, материал получился бы гораздо лучше или, скорее, полнее. Дело в том, что в Биг Суре я надеялся найти ответ на давно интересующий меня вопрос – встречался ли когда-либо Генри Миллер с Уильямом Сарояном? На этот счет существовали разноречивые мнения, и мне казалось, что именно в его «Доме...» я найду то, что мне нужно. 
    А потом - мы с Адой развелись, и потянулись годы холостяцкой жизни, за время которых я как-то отвык от прежних привычек. Жизнь протекала в ином русле, появились иные интересы. Да и поездку в Биг Сур отложил на неопределенное время.
    Иногда корю себя, что развелся с Адой, подался эгоистическим чувствам. Ведь, по сути, серьезных причин для разрыва брака не было. Мы даже любили друг друга, у нас была дочь... Что же случилось? Как-то сказал ей, что какое-то время хотелось бы пожить одному. Она пожала плечами и сказала, что я волен в своих поступках. И вообще, добавила она, если ты решил развестись, так бы и сказал, что резину тянуть? Попытался объяснить, что вовсе не собираюсь разводиться. Просто, иногда бывают периоды, когда необходимо уединениться. Она согласилась, и я уехал в другой город. Прошел год, и я понял, что не хочу возвращаться... понял, что мы стали совсем чужими. Не знаю или, наверное, не помню, что именно повлияло на мое решение.
    Ближе к Санта-Барбаре заморосил дождь, который, судя по черным тучам впереди, грозился перерости в ливень. Сильный порывистый ветер гнал по потемневшему океану стального цвета волны. Прекрасный пейзаж, подумал я, достойный кисти мариниста. А еще я подумал, что неплохо бы перекусить, и съехал с трассы в сторону показавшегося из-за поворота ресторана «Сизлер». Ада любила это место, и мы с ней частенько обедали там. Обычно, она заказывала себе креветки, панированные в кокосе и фаршированные грибы. Я же ограничивался гамбургером с жаренной картошкой и бокалом холодного пива.
    - Как обычно? – раздался голос справа от меня.
    Это был официант Том. Я его сразу узнал, хотя и прошло столько лет. Он почти не изменился, разве что появилась легкая проседь в волосах и еле заметная сутулость в плечах.
    - Том! - обрадывался я, - неужели ты, дружище?
    - Он самый, сэр.Приятно, что узнали.
    - О, Том, ты почти не изменился. Может поделишься секретом молодости?
    - Охотно, сэр, - неожиданно серьезно произнес он, - станьте вегитарианцем.
    - Наверное, ты шутишь, - рассмеялся я, - если я не съем свой гамбургер или хорошо поджаренный стек, то наверняка умру от голода, что, согласись, намного хуже...
    - Значит, - улыбнулся он, - как обычно?
    - И пива...
    - Разумеется. Кстати, сегодня вы без жены. Что-нибудь случилось?
    Я долгим взглядом посмотрел на него, но промолчал. Я не готов был ответить и просто пожал плечами.
    
    Когда-то давно, когда еще был студентом, встретил Аду. Тогда казалось, что влюбился. Впрочем, почему казалось – действительно все так и было – комплименты, цветы, поцелуи, признания, переживания. Потом женитьба, рождение Люськи, семейные будни... А потом развод. Почему же мы вдруг стали чужими? Хотя, почему - вдруг? Быть может,  с самого начала таковыми и были? Кто его знает...
    Она не хотела иметь детей. Я же, в отличии от нее, мечтал о дочери. Умолял, упрашивал, настаивал и, наконец, переубедил. Не знаю, возможно, именно с того дня и начался наш конфликт, который в последствии я назвал «молчаливым». Скандалов мы не устраивали, не ругались, не причитали, не обвиняли. Однако, в ее глазах я постоянно читал укор... молчаливый укор.
    Почему я принял решение не возвращаться? Неужели из-за укора в  глазах? В других семьях бывают проблемы и покруче, но живут ведь? Наверное, проблема была во мне? Как-то она сказала, что я сломал ей жизнь.
    - Стандартная, банальная фраза, - возразил я, - что значит – сломал?
    Она все с тем же укором посмотрела на меня, но промолчала.
    - Ты имеешь в виду рождение ребенка?
    - Нет.
    - Что же тогда?
    Ответа я так и не долждался. Признаться, и теперь не вполне понимаю, каким образом сломал ей жизнь. Как бы то ни было, с тех пор во мне поселилось чувство вины.
    Взяв кофе в соседнем кафе, сел в машину и закурил. Хм, ухмыльнулся про себя, а ведь после вегетаринской пищи с таким смаком и не закуришь. Теперь я уже вовсе не жалел о поездке. Даже был рад, что наконец-то удалось вырваться из наскучившего города. «Наскучивший» - кажется так выражалась Ада. Хотя, нет, она говорила – «опостылевший», или «опостылый», или, скорее, фраза звучала так «опостылая жизнь». Точно, она часто жаловалась и говорила: «Мне опостылила эта жизнь».    
    У Ады были длинные черные волосы с пробором посередине. Однако, распускала она их редко. Обычно, они были аккуратно собранны в пучок или прихвачены ободком у затылка. Для меня так и осталось тайной, почему она не любила распускать их. Впрочем, не только это. К слову, мне так и не удалось узнать суть  конфликта Ады с ее собственной матерью. Натянутость в их отношениях я почувствовал сразу – когда впервые побывал в их доме. Пару раз  пытался вывести ее на откровенный разговор, но тщетно. Она была достаточно скрытным человеком, и это усложняло нашу совместную жизнь.
    Ближе к Санта-Марии дождь усилился. Заметно потемнело - пришлось включить фары и сбросить скорость. А еще через миль 15 пошел град. Он злобно барабанил по крыше, со звоном отлетал от ветрового стекла. Кажется, именно в такой день мы с ней и познакомились. Она сидела на скамье в пустой институтской аудитории и  смотрела через окно на дождь.
    - Любите дождь? – спросил я.
    Она безучастно посмотрела в мою сторону, но промолчала. Я подсел к ней и тоже посмотрел в окно.
    - Хочешь познакомиться? – спросила она, не смотря в мою сторону.
    - Хотел бы...
    - Меня зовут Ада. Что же дальше?
    - Могу пригласить к себе домой...
    - Познакомить с мамой, угостить чаем... Как все это старо и банально.
    - Могу познакомить с соседом, - попытался сострить я.
    - А давай поедем в аэропорт.
    - Зачем? – удивился я.
    - А, просто так, посмотреть на самолеты, отъезжающих, приезжающих...
    - Ну, поедем, - согласился я. 
     В аэропорту мы изрядно промокли, потому что ей взбрело в голову провожать самолеты, стоя под дождем на открытом балконе. Мне же, как джентнльмену, ничего не оставалось, как накинуть на ее плечи свой пиджак. В итоге, мы все же оказались дома, Ада познакомилась с мамой, мы пили чай, рассказывали анекдоты, смотрели телевизор. Тем временем, на улице непрестанно шел дождь, и всем нам было до невозможности уютно и комфортно в нашем теплом доме. До того хорошо, что Ада не захотела возвращаться к себе домой. Не захотела она этого делать и в последующие дни. Так она осталась у нас. Мать не возражала, да и я был непротив.
    Даже не знаю, когда именно появился интерес к творчеству Миллера. Может тогда, когда Ада посоветовала прочитать «Тропик Рака». Затем мы прочитали другие его книги. Обсуждали, спорили... А потом решили съездить в Биг Сур, но, так и не съездили. Я так и не узнал, состоялась ли встреча двух великих американских писателей. Теперь же, по прошествии многих лет, мне почему-то захотелось уяснить для себя этот вопрос. И из-за этого я поперся в такую даль. Впрочем, может, не только из-за этого, подумал я и остановил машину у бензозаправочной станции в Сан-Луис-Обиспо. 
    После того, как мы расстались, из ее глаз исчез укор. Ее взгляд стал спокойным, уравновешанным, независимым... словом, таким же, как и до замужества. Разумеется,  сей факт усилил чувство вины, и почти уверил в том, что никто иной как я сломал ей жизнь. Возможно, именно это обстоятельство и повлияло на мое решение порвать с семьей окончательно? Дабы не продолжать «несчастить» ее.
    Прошел год после развода. Как-то поздней ночью в моей квартитре раздался телефонный звонок. Звонила Люська.
    - Папа... - сказала она и замолчала.
    - Люська – это ты? Что-нибудь случилось?
    - Мама... – всхлипнула она.
    - Что, мама?
    - Ее больше нет...
    - Как, нет...
    - Ее не стало... она умерла...
    - Как, умерла, - заорал я не своим голосом, - о чем ты говоришь?
    - Папа...
    - Когда, почему, как...
    - Она убила себя.
    Ада покончила жизнь самоубийством. Зачем? На этот вопрос не смогли ответить ни я, ни Люська. Впрочем, дочь как-то сказала, что трагедии могло бы и не быть, если бы я вернулся в семью. Она не пыталась меня обвинить – просто, констатация факта.
    Небо прояснилось, показалось солнце, стало чуть теплее. Заправив бак, покатил в сторону океана и, припарковав машину недалеко от пристани, направился к набережной. Дул слабый ветер. Передо мной был океан.
   - Сэр, - послышался чей-то голос. Рядом стоял молодой парень лет 20 с кипой разноцветных флайеров в руках. – Сэр, - повторил он, - не хотели бы совершить приятное путешествие на катере? – Он подал мне один из листков и широко улыбнулся. – Всего за 29.99.
    Я взглянул на флайер: туристическое агенство «Голубой дельфин» приглашало на морскую прогулку в Биг Сур, и, среди прочего, туристов ожидает уникальная возможность посетить Дом-музей Генри Миллера.
    - Когда отходит катер? - спросил я.
    Парень проворно взглянул на часы.
    - Через час, от той пристани, - указал он в сторону.
    - Вы там были?
    - Я там родился.
    - А в музее?
    - Как-то раз...
    - Ну, и как?
    - Да ничего особенного, - улыбнулся он, - дом, как дом. Таких у нас хоть отбавляй, есть и получше. Вообще, скажу я вам, - перешел он на доверительный тон, - старикашка жил довольно бедно. И знаете, почему?
    Я покачал головой.
    - Его книги никто не покупал.
    - Разве! – удивился я.
    - Они аморальны...
    - Вы так считаете?
    - Так считает Сали.
    - Кто такая, Сали?
    - Моя тетя. Она очень начитанный человек, и мы ей доверяем. Она говорит, что единственный стоящий американский писатель – это Марк Твен. Ну, может быть, еще Джек Лондон...
    - Как же считаете вы, молодой человек?
    - Вобще-то, я люблю movie. 
    - Вам приходилось слышать о встрече Миллера с Сарояном?
    - Простите, с кем?
    - С Уильямом Саро.... Э-э-э... Не важно, - осекся я, - забудьте.
    - Так как насчет билета - будете брать? Всего 29.99...
    - Как-нибудь, в другой раз.
    - Могу предложить дискаунт – 24.99, и бесплатная выпивка в баре.
    - Спасибо, сейчас нет...простите...
    Катер с горсткой пассажиров растворился в океанской дымке. Я подошел к кромке воды и прислушался к шуму океанских волн. Наваливаясь друг на друга, они вальяжно и чинно приближались к берегу для того, чтобы разбиться о морские камни, уступив место напирающим сзади собратьям. Так было веками, тысячелетиями, и так будет всегда. В сущности мы, как и волны, живем по однажды выбранной схеме, и редко позволяем себе что-то изменить в ней – то ли от лени, то ли от боязни, то ли от чего-то еще. В конце концов, убеждаем мы себя, жить в предсказуемом мирке гораздо легче и безопаснее. Хотя и скучно, но с этим уж как-нибудь можно справиться.
    - Ада, - прошептал я, - где ты? Ада, - позвал я ее громче, но шум волн поглотил мой голос. – Ада, - закричал я во всю глотку...