Сюжету, мне, сюжету, вопиет читатель и он как всегда прав.
Миниатюрки цикла «Мастерская Бога» – сродни записным книжкам писателя. Отрывки, наброски, мысли. Словом. Тот строительный материал, из которого в дальнейшем будет строиться более крупное произведение.
И относится к ним, как к чему-то статичному и законченному, право, не стоит.
*****
Чайка Джонатан Ливингстон и Маленький принц прилетают не к каждому. Каждый не в состоянии их понять. Не в каждую бухту заходят корабли под алыми парусами. Да и кто теперь ждет их? Что делать, если и ангела, прилетевшего нас приободрить и помочь, мы стремимся прихлопнуть как моль.
Ты повзрослел и понимаешь, что никому не нужен. Надо каждый день доказывать, что ты достоин жить.
Захоти так сильно, чтобы стены задрожали!
Вставай, вставай! Уже полдень прошел, уже лето к закату клонится, а ты босиком по росе не бегала, не вдыхала пряный запах июльских трав, в звенящей речке не плескалась, ловкими ладонями не ловила кузнечиков, ажурные большеглазые стрекозы и пугливые бабочки не садились на твои чуть тронутые загаром плечи! Птицы не встречали тебя дружным пением, лесная чаща не одаривала земляникой! Слышишь, вставай!
Ненависть – это ржавчина, точащая мое сердце. Но разве сердце мое из железа?
Ну, сделай, сделай же что-нибудь! Измени хоть что-то в своей жизни! Опоздай на работу, брось курить или хотя бы смени марку сигарет, заведи хомячка, влюбись, начни вышивать крестиком и коллекционировать колпачки от зубной пасты, ну только не стой на месте!
Я отходила от болезни долго, выползала, карабкалась, тянулась. С удивлением и радостью обнаруживала, что вновь умею подчинять себе предметы – спичка в моих руках загоралась, сигарета тлела, иголка протыкала ткань и тянула за собой нитку. Я вновь умела преобразовывать мир.
А вы знаете, чем пахнет западный ветер?
Какого цвета круги на воде и о чем поют ростки, когда с тупой настойчивостью пробиваются сквозь асфальт?
Ну, сама посуди – зачем тратить столько лет, чтобы научится правильно расставлять предметы, а потом срисовывать их? Спрашивать у других, как правильно рифмовать слова. Истирать пальцы в кровь, чтобы извлекать жалкие подобия звуков из мертвых деревяшек и железок.
Смотри – вон оно бескрайнее разнообразие – ритмов, рифм, гармоний, аккордов, теней и света, форм и красок! Вот она – архитектура, живопись, поэзия, музыка! В каждой капле росы, в каждом трепещущем на ветру листке, в снежинке, соринке, паутинке! Надо просто увидеть это! Понимаешь? Ты жадно слушаешь таких же болванов как ты сама, будто они знают, что такое истинная поэзия, но упорно не желаешь слышать истинную поэзию, что разлита вокруг!
А чем восхищаться? Наигранными показными страстями? Что, разве ты сам не в состоянии любить, ревновать, сомневаться и ненавидеть?
Потому что ты, вот ты сам задуман всевышним таким же Аполлоном, Гераклом, Давидом, и все в тебе прекрасно и безупречно. Но только глядишься ты в зеркало и видишь там уставшего разочарованного в жизни сатира, пузатого и неряшливого. И даже за нимфами бегать сил нет.