Два разных мира

               
                Мир сирот и взрослых.
                Виртуальное и реальное.

А для меня вы - дети, просто дети.
Девчонки и мальчишки на нашей планете.
Маленькие и большие дети.

          Как всё начиналось

   По роду своей работы в Пермской краевой библиотеке им. А.М. Горького я просматриваю разные пермские газеты и журналы. В феврале 2008 года в отдел комплектования пришёл второй номер краевого информационно-аналитического журнала «Сфера детства». Впервые посмотрела этот журнал и узнала о краевом проекте и сайте «Виртуальные родители, наставники, друзья», о детях сиротах, оставшихся без попечения родителей, о детях с ограниченными возможностями здоровья.
 Здесь увидела великолепные аппликации, творческие работы из ткани, бумаги, фантиков Кати Окуневой (16 лет). Они мне очень понравились, особенно «Букет маме». Зашла на сайт «Виртуальные родители, наставники, друзья», где было около 100 воспитанников Осинского детского дома-интерната для умственно отсталых детей, и написала девочке Кате письмо. Неделю от неё не было ответа, посмотрела странички сайта и решила написать ещё двум мальчикам: Денису Леконцеву (14 лет) за удивительную улыбку и Коле Ромодину (16 лет) за обаятельность и творчество. Получила сразу три ответа. Так завязалась наша виртуальная переписка. Мы всё больше и больше узнавали друг о друге. Все ждали писем.

Раньше не общалась никогда с такими детьми и ничего о них не знала. Из письма Кати узнала случайно, что в последнюю субботу марта будет родительский день. К ребятам приедут родители, или родственники. Девочка писала, что она тоже будет ждать. Кого же? У неё родителей  и родственников нет, они давно умерли. У меня времени не было на долгие раздумья, так как родительская суббота была на следующий день. Купила всем, троим небольшие подарки, конфеты, апельсины и яблоки, поехала на автобусе в Осу (Пермский край). 
Там состоялось моё знакомство с этим старинным городом, с детским домом-интернатом, с моими виртуальными подопечными. Встретили меня в ДДИ хорошо, но очень удивились, что виртуальные родители уже стали приезжать. Попала я в интернат в 15 часов дня по местному времени.  Родительский день уже закончился и родители, родственники воспитанников разъехались. Там  я познакомилась, побеседовала со старшим воспитателем Шихановой Татьяной Викторовной, с завучем по учебной и воспитательной работе Никулиной Светланой Николаевной, с врачом Кзловой Еленой Владимировной. Затем общалась в гостевой комнате с воспитанниками, к которым приехала, с каждым отдельно. В эту первую встречу говорила я в основном. Денис отвечал на вопросы односложно: «да», «нет», «ага». Катя тоже говорила очень мало, отрывисто, часто произносила слова, которые разобрать мне было сложно. Ребята очень стеснялись, волновались. Они не знали, как себя вести, что можно говорить, всё время поглядывали на воспитателей. К этим детям никто, никогда не приезжал, с людьми со стороны, из нашего мира они ранее не общались. Меня тогда поразило – это бетонное, серое ограждение территории детского дома-интерната. Эта изоляция от внешнего мира, от его жестокости. Мне было очень тяжело на душе, и так ребят жалко. Тогда я много чего не знала, не понимала. Позже, вспоминая эту первую поездку к детям, написала в песне «Просто дети» такие строки: «Когда уходила от вас в первый раз, от жалости стонала душа, но это было тогда». А далее: «Пока вы дети вас оберегают, всё время от кого-то защищают».
    
          Коля

   В мае 2008 года было много праздничных дней, поэтому собрав нужные документы  заранее, оформила гостевой патронат на подростка Колю Ромодина. С оформлением  документов помогал руководитель Пермского краевого фонда детей сирот, детей без попечения родителей «Поможем детям» Волков Александр Витальевич.
Почему именно на Колю? Он больше всех мне понравился. Коля был физически очень развит (сильный, спортивный), увлекался футболом, как мой сын Саша. Когда воспитанника забирала из ОДДИ, узнала неприятную информацию о нём и его родителях. Он курил с 9 лет, а родители были осуждены на большие сроки. Я уже решила, пообещала парню, что возьму к себе в гости, и взяла. Меня тогда волновало одно, только бы не сбежал. На мне лежала большая обязанность - отвечать за здоровье и жизнь подростка-инвалида. Первый раз, когда Коля гостил у нас в семье, три дня он вел себя очень хорошо. Мальчики познакомились, играли в разные игры, на улице были без меня. Об этом написала  с моих слов журналистка Вера Северюхина в статье «Параллельные миры», в специальном выпуске журнала «Сфера детства». Потом он стал вести себя по-разному. Иногда очень плохо, особенно в детском доме-интернате: сбегал с другом Ваней и гулял по Осе, терроризировал и не слушался воспитателей, нянь, грозился прыгнуть в глубокую яму, порезать себе руку. А в результате были больницы в Осе, Перми. Из-за болезни поведение у него, часто непредсказуемое. Подросток увидел другую жизнь в огромном городе Перми, где свобода действий, семейные традиции, обязанности и правила, где всё построено на доверии, взаимопонимании и любви.
Один раз я его спасла от психбольницы. За плохое поведение его хотели на месяц отправить в психбольницу, так сказать "полечить". Заранее, написав заявление, я была в полной уверенности, что Коля поедет после концерта-акции "Им помочь может каждый" к нам в семью, в гости.
  Концерт для детей с ограниченными возможностями при поддержке министерства социального развития Пермского края и фонда "Поможем детям" вела певица Марина Хлебникова. С известной певицей в гости к детям и взрослым приехал в Пермь музыкант Лев Оганезов.
Автобус с воспитанниками Осинского детского дома-интерната задерживался. Директор ОДДИ Шумкин Александр Владимирович сильно нервничал. Июньскую акцию-концерт "Им помочь может каждый" должен был открывать помощник губернатора края. Приглашены высокие гости. Пришлось начинать акцию без воспитанников ОДДИ, которые опоздали на полчаса. Почти весь органный зал был заполнен людьми, которые смотрели видеосюжет о детях с ограниченными возможностями. С экрана звучали проникновенные, поэтические строки стихотворения одной девочки с ограниченными возможностями, которая писала по взрослому о жизни и ещё о чем-то очень высоком...
  Я не могла спокойно смотреть на экран, слушать и воспринимать эти недетские стихи. Чувства волнения, жалости, тревоги переполняли меня. Мои эмоции выходили из под контроля. Появился на экране ролик с сюжетом о воспитанниках из Осы. А ребят еще не было в зале. Включили свет. Марина Хлебникова говорила о виновниках акции - воспитанниках детского дома-интерната для умственно отсталых детей. Вдруг открылись двери и первые ряды стали заполняться детьми из Осы. Наконец-то все были в сборе. Я увидела Катю и Лиду справа в третьем ряду и пересела поближе на четвёртый ряд за ними. Концерт продолжался. Увидев меня, Катерина очень обрадовалась. Марина Хлебникова пела детские песни. Девчонки, мальчишки и я ей подпевали. Глаза и лица ребят сияли светом радости и добра. Я искала взглядом Колю. Он звонил мне, говорил, что едет в автобусе, но мои глаза его не находили.
   Коля приехал? Где же он? - спросила я у Кати.
- Приехал - ответила она.
  Конферансье объявляет, что русский танец танцуют воспитанники из Осы. Звучит русская народная мелодия, выходят три пары ребят в русских национальных костюмах. Среди них Коля. Сегодня он в паре с Яной Хозяшевой. Ребята волновались, но сбились с ритма из-за Коли, который споткнулся, один только раз. Сцена  пермского органного зала не приспособлена для раздольного русского танца. Она оказалась мала. Как я переживала, когда они выступали. Мне казалось, что всё уже позади. Ведущий стал рассказывать о ребятах, о виртуальных родителях, о сайте "Виртуальные родители, наставники, друзья". Затем зашла речь о нашей семье и Коле. Меня и Колю, одетого в русский народный костюм пригласили на сцену. Нам вручили ценные подарки. Мне комбайн "Мулинекс" с разными функциями и цветы, а Коле футбольный мяч, о котором он давно мечтал.  Мне дали микрофон. Свет на сцене ослепил меня и людей в зале я не видела. Я сильно волновалась и произнесла только "спасибо". Марина Хлебникова объявила всем находящимся в зале, что сразу после концерта Коля остаётся в Перми гостить у нас в семье. Концерт продолжался. Наступили заключительные, незабываемые, счастливые минуты. Все воспитанники сидели на сцене и пели вместе с Мариной Хлебниковой. Я тоже сижу и пою с ними. Сцена наполнена воздушными шариками разных форм. Я выхожу из зала. Меня ожидает неприятный сюрприз. Психологи и руководители  не решили вопрос по Коле.  Куда он поедет после акции-концерта в гости или в психбольницу? С ним беседует психолог. Он признает, что очень плохо себя вёл в детском доме интернате, обещает вести себя в гостях у нас хорошо. Мне кажется, что нельзя подростка вначале хвалить, вручать подарок при людях, а потом, когда все разойдутся, запихнуть его в психбольницу. Я это и высказала руководящим чиновникам,  психологу. И меня они поддержали. После концерта Коля поехал к нам в гости. Ему предстояло познакомиться с моим мужем.
 Он погостил у нас несколько дней. Вёл себя хорошо.

Прошло чуть меньше месяца, Николай всё же попал в Пермскую краевую психбольницу. Об этом я узнала случайно. Хорошо, что у меня начинался отпуск. Каждый день я приходила к Коле в больницу, приносила обед, разговаривала с ним. От больничного обеда он отказывался. Вначале выглядел подавленным, тихим, сонным.
  Такие дети, часто копируют других людей, особенно их плохое поведение и привычки. После лечения в Пермской краевой психбольнице, шестнадцатилетний Николай подражал развязному поведению допризывников, с которыми лежал в палате. Матерился, часто курил, никого не слушался. Третий раз к нам в гости забирала его из этой больницы. С ним было нелегко, я не специалист в области педагогики, психологии и психиатрии. Я увезла его в деревню Осинского района, но и там он курил, матерился и часто не слушался.
  В Перми мне помогали психологи, руководители краевого фонда «Поможем детям», сайта «Виртуальные родители, наставники, друзья»,  воспитатель седьмой группы ОДДИ  Болотнева Рафиса Аскаровна.
В апреле 2009 г. звонил Коля и просился на свой день рождения в сентябре к нам в гости. Наша семья была не против поездки. Теперь всё зависело от него самого. Он это знал, старался, но в последний день августа сорвался, не подумал, а просто резанул себя по руке и опять попал в Пермскую краевую психбольницу.

      Воспитанники ОДДИ

    Этим детям поставлен тяжелый диагноз на всю жизнь – «умственная отсталость». Они не дееспособны, не смогут жить без психологов, без воспитателей и психиатров даже, когда уже станут взрослыми.
Воспитанники открыты, ранимы, добры, трудолюбивы, занимаются в различных кружках. Здесь, в интернате их учат рукоделию, художественному творчеству, игре на гитаре, моделированию. Они выращивают овощи и цветы, столярничают, овладевают компьютерной грамотностью, танцуют. У них тяжелая судьба: дома ребенка, детские дома, интернаты. У многих нет родителей, или родители лишены родительских прав, но все эти дети хотят жить дома с родными и мечтают об этом. Им не нужна только жалость, а нужно внимание, поддержка, общение, теплота, доброта, взаимопонимание. Главное, чтобы им писали электронные письма, чтобы их не забывали, иногда приезжали, чтобы они были кому-то нужны. Они хотят иметь современные средства связи: сотовые телефоны, свои плейеры, часы. Ребята живут в своём мире, общаются с такими же детьми, как они, но много знают о нашем мире и хотят жить с нами.

Летом число моих виртуальных подопечных увеличилось до семи, а осенью их стало десять, потом четырнадцать. Так уж получилось, специально не стремилась. Приезжала, случайно знакомилась, разговаривала с разными детьми, с друзьями и подругами моих ребят, смотрела на сайте такие хорошие девочки, мальчики, и писала им электронные письма. Сама взвалила на себя этот груз. Кто же знал, что грянет финансовый кризис?
Четверо больших детей писали письма сами на бумаге, отдавали социальному педагогу. Трое подростков составляли послания мне вместе с воспитателями, о жизни троих маленьких (от 7 до 10 лет) узнавала от их воспитателей. Семь раз приезжала в ОДДИ в 2008 году, привозила моим детям подарки и сладости, подолгу общалась с воспитанниками, которые не отпускали меня, четыре раза гуляла с разными детьми по Осе. Так хотелось им чем-то помочь, о чём-то рассказать. Только с маленькими (не говорящими) не общалась, чтобы не привыкали, не травмировались. Ребятам нравилось гулять, общаться со мной.  Разговаривала со многими детьми, никому в этом не отказывала.
У моих больших ребят - минимальные нарушения психики.  Они адекватны, учатся по специальной программе «Особый ребёнок». Два подростка уже освоили эту программу и работают в интернате.  Все занимаются здесь в кружках, участвуют в художественной самодеятельности, в разных праздниках, конкурсах, месячниках и декадах, в спортивных соревнованиях. Они играют в разные игры, посещают компьютерный класс, где стоит современное оборудование и программное обеспечение. У них нарушено абстрактно-логическое мышление, но у многих хорошая память, сохранено образно-конкретное мышление.
Есть талантливые дети. Несколько примеров: Катя Окунева отличная  вышивальщица (работы крестиком, бисером, гладью), хорошо рисует. Коля Ромодин хорошо рисует, танцует, вяжет, вышивает. Он очень аккуратно мне связал следки. Мне было очень приятно получить от Коли  вязаные следки в подарок. Серёжа Ивинских хорошо танцует, декламирует стихи, ведёт концерты в интернате. Таких детей в ОДДИ много. Их работы выставляются на выставках не только в интернате, но и в Осе, Перми и других городах России. Они принимают участие в разных концертах и спортивных соревнованиях на территории Пермского края.
У меня появилась любимая седьмая группа парней – группа Коли. Здесь меня всегда встречали и принимали радушно, как свою. Они помогали мне понять их, а я помогала им, чем могла: советом, небольшими подарками, участием, наставлениям.
Очень благодарна я воспитателю, Рафисе Аскаровне Болотневой, которая доверяла мне, помогала нам с парнями общаться, приобщала меня к делам группы, была связующим звеном в этой цепочке. Парни выросли, их отправляли во взрослые интернаты. Седьмую группу расформировали 2 апреля 2009 года. Оставшиеся парни попали в три разные группы.

Психологи утверждают, что такие – «особые» дети не испытывают чувства благодарности.  Я с таким выражением не согласна. Может это чувство проявляется у них не всегда, или не на долго, но оно по моим наблюдениям, у них есть. Проявление благодарности, видела в их глазах, в действиях. Мы еще не знаем их духовного мира. Он ещё до конца не изучен.

  Педагогический коллектив

В Осинском детском доме-интернате хороший коллектив. Это воспитатели, педагоги, психологи, медики, няни. Они отдают все свои силы, всю душу «особым детям». Шестой год его возглавляет педагог, депутат думы Осинского городского поселения Шумкин Александр Владимирович. Работал до 2011 года. Стал мэром Осы. Здесь чисто, уютно в группах и холлах, два спортзала, актовый зал, баня, теплица, гараж... Много друзей у детского дома-интерната: нефтяная компания «ЛУКОЙЛ-Пермь», Пермский краевой фонд «Поможем детям», ресторанный комплекс «Тануки-Ерш», ООО «Гардиан» и другие.

****

   Отношение моих знакомых, коллег и родственников к тому, что делаю в целом положительное. Они много знают о сайте «Виртуальные родители, наставники, друзья», о детях ОДДИ, о моих поездках в Осу. Из них никто не отважился написать ребёнку электронное письмо и завязать переписку. Почему?
Рассказывая о таких детях, часто слышала в ответ: «Ты, молодец! Я бы, так не смогла», или «Как выбрать? Их всех жалко».
Потом поняла, что многие люди не могут чем-то пожертвовать, например: своим свободным временем, своими эмоциями, небольшими денежными средствами. Они не хотят нарушать свой покой, привычный ритм жизни. Они часто мыслят по-старому: «Что могу я дать такому ребёнку?», или  «А вдруг, что-то случится, не напишу ответа?» Они просто боятся, но больше не за ребёнка, а за себя.
Да, это трудно. Нужно просто стараться понять таких детей. Принять их, какие они есть. А главное, если наладилась переписка, то не прекращать её, а продолжать. Не надо брать так много детей, как сделала я, одного ребенка достаточно.
    Ребятам пишут: школьники, молодежь, студенты, домохозяйки, логопеды, экономисты.
     Многие посмеиваются надо мной, называют «многодетной мамой» или «матерью Терезой», стараюсь не обращать на это внимание, делаю вид, что вместе с ними посмеиваюсь.

               Прошёл год

  Весной и осенью в Осинском детском доме интернате проходят родительские субботы для родителей, родственников воспитанников. Здесь им рассказывают о жизни их детей в интернате, проводят консультации специалистов, информируют о планах на текущий год. Есть родственники, которые увозят своих детей к себе в гости. 28 марта 2009 года был такой день, приехала к своим ребятам (девять детей). Выступал директор Еловского психоневрологического интерната для взрослых. Молодёжь из Еловского интерната показывала концерт. Многие из молодых людей, когда-то воспитывались здесь в ОДДИ. Приехали к воспитанникам родные мамы, бабушки, папы, тёти, дяди. Их было немного, около 20 человек. Их дети были очень рады повидаться и пообщаться с ними. Мне было как-то не по себе, так как я не родная тётя, а виртуальная. Мои пять мальчишек и две девочки были очень рады поговорить. Они меня ждали. Передала через воспитателей подарки двум девочкам, которые не говорят. С десяти утра до пяти часов вечера общалась с детьми, погуляла часок по Осе с Серёжей Ивинских. Он мне рассказывал о себе, очень старался понравиться. Побеседовали, попрощались мы с Катей Окуневой. 7 апреля она уехала в Губаху, во взрослый интернат, где будет жить пожизненно. Мне и Катюше было грустно, тяжело расставаться. Дала ей свои телефоны. 17 апреля она звонила, звала к себе в гости. Катя огорчилась, что приеду только летом.  28 марта  я сильно устала и умственно, и физически. Многие ребята просили найти им родных: родителей, тётей, дядей, сестер, братьев и друзей из других интернатов. Самая большая мечта у моих ребят, чтобы взяла их в гости, в семью.
  За этот год дети подросли, окрепли, научились общаться со взрослыми людьми из другого мира, многие закончили учёбу, стали работать в интернате. Мы привыкли друг к другу. Всегда с нетерпением жду их электронных писем, а они моих. Они ждут меня к себе в гости и принимают радушно. Я отношусь к ним, как к обычным детям, поэтому мне их уже не жалко. Для меня они – просто дети.
Ребята вырастут, им исполнится 18 лет, всех разбросает судьба по разным психоневрологическим интернатам Пермского края. Они уезжают, но у них остаются добрые, хорошие воспоминания обо мне, о жизни в детском интернате и моя визитная карточка с телефонами. Они будут звонить, а потом может быть писать, как Дима Сыщук. Всегда готова им, уже взрослым помочь своим советом, участием, добрым словом.
19 апреля позвонила Яна Хозяшева с собственного сотового телефона, более семи месяцев от неё не было никаких известий. Мы обе были рады этому звонку. Верю, что мы ещё встретимся с выпускниками ОДДИ.
  В начале мне было очень грустно думать, что из стен одного интерната ребята попадают в другой и живут там до конца своих дней. Есть у них свои преимущества жизни в интернатах. Там они всегда могут трудиться, зарабатывать небольшие деньги. Там у них будет жильё (комната на двух, трех человек) и пища. Они смогут заниматься в свободное время любимым делом: играть на гитаре, танцевать, вязать, вышивать, играть в футбол и т.д.  Есть, конечно, какая-то несправедливость по отношению к их жизни. Им с детства нельзя жить, где хотят и с кем, нельзя быть лидером, нельзя любить, иметь семью и т.д. У всех больших парней есть подруги, а у девчонок – парни. Отношения чисто платонические, дружеские.

  Прошло более года, когда написала первое электронное письмо девочке Кате, когда впервые появилась в этом детском доме-интернате. Я полюбила Осу, этот тихий, провинциальный, старинный город. Человек я добродушный, эмоциональный, творческий. Написала ребятам четыре песни, более десятка стихотворений о них и для них. В этом году хотела издать сборник своих стихов и песен, куда войдет цикл «Мальчишки и девчонки».
Считаю, себя добрым другом этого детского учреждения. Надеюсь, что воспитанники ОДДИ услышат мои песни и стихи, посвященные им – «особенным» детям.
Верю, что наша дружба будет успешно продолжаться. В моей песне «Разные миры» есть такие строки припева:
Пусть живем с тобой мы в разных мирах.
Знаю я, друг друга поймем.
Надо в жизни много раз
Помогать детям не боясь,
И тогда, уйдет этот страх.
Себя мы обретем.
Счастье в этом своё найдём.

               После

В июле 2009 г. вышла из печати моя книжка стихов «Светлая душа» благодаря Александру Витальевичу Волкову и издательству «От и До». Первая глава «Мальчишки и девчонки» посвящена воспитанникам Осинского детского дома интерната (ОДДИ). Им подарила пятнадцать сборников. Четыре экземпляра отдала школе-интернату  №10  города Перми.
  Июнь 2010 г.  У всех парней, бывших воспитанников Осинского детского интерната появились сотовые телефоны. Они живут в разных взрослых интернатах Пермского края. Все звонят, просят положить деньги на телефон. Я решила никому не класть денег, подарки не дарить, не на что. Парни - взрослые люди, зарабатывают денежки сами, но на руки им денег не дают. Пожалела, что не вела дневник поездок в Осу, в детский дом интернат.
  Ещё в начале августа 2009 года двух парней Алика Тябина и Диму Штягина перевели в школу-интернат Кунгурского района, в село Калинино. Они прошли тестирование, медицинское обследование, стали дееспособными. Я очень рада за них, особенно за Диму, потому что они могут и хотят учиться дальше, познавать разные науки в рамках общеобразовательной школы.

  В начале июня 2010 года случилась беда, утонул в реке Чусовой на сплаве Дима Штягин. Он носил крестик, который я ему повесила, но не уберег его ангел-хранитель. Ему было всего шестнадцать лет. Его не спас высокий рост и то, что он не плыл, а просто шёл по дну. У берега уже попал в яму, в круговорот. Инструктора, педагоги с высоты берега смотрели, как ребёнок тонет, и  не попытались его спасти. Девочка, за которой пошёл Дима выплыла. Хорошо, что хоть она осталась жива. Диму очень жалко. Из него бы вырос хороший, добрый, ответственный, неравнодушный человек.
Об этом я написала стихотворение, потому что не могла иначе. Короткая заметка опубликована в «Комсомольской правде». Идёт следствие. Не думаю, что кого-то накажут.

  Прошло три года. Наступил 2011 год. Парни и две девушки (мои бывшие подопечные) стали  совсем взрослыми, им по 19, 20 лет, а кому-то 21 год. Они звонят, когда им нужен совет, помощь, информация, консультация, даже, если это касается не их лично, а их друзей. Им обратиться более не к кому и некуда. Они уже не дети, ими никто не занимается. Они никому не нужны, так как не дееспособны и нет у них родственников. Им всю дальнейшую жизнь нужно будет жить в психоневрологических интернатах. У них, есть только одно право – ЖИТЬ. А как они живут? Это никого не волнует. Они все хотят встретиться друг с другом и со мной, но это не возможно. Им покупают одежду, сотовые телефоны, предоставляют комнату на несколько человек, кормят, иногда дают работу. Они одиноки, беззащитны. Это уже взрослые, но не дееспособные люди. Когда им становится очень одиноко, они вспоминают детские годы, детский интернат. Это их детство. Оно у них всё же было. Они вспоминают друзей и подруг детства, меня. Берут сотовые телефоны и звонят.