Пари

Эсхаровец
 
     Директор завода - Михаил Денисович - человек двухметрового роста, стройный, длинноногий и длиннорукий. Родом из Великого Бурлука, мой земляк. Чем дальше от дома, тем «роднее» землячество.

   А я работал на этом заводе конструктором без категории по режущему инструменту. С окладом в 110 рублей. Был без категории не потому ,что дурак. Наоборот, был шибко умный. А умных начальство ненавидит. Был я моложе Михаила Денисовича на двадцать лет.

   В заводском доме отдыха «Дубраве» отдыхали заводчане. В том числе и я с женой. Летом бильярдный стол выставляли на улицу. Никто шаров и киев не крал.

 Приехал вечером Михаил Денисович и с кем-то играл на бильярде. Кругом стояло с десяток болельщиков. Подошла очередь бить директору. Вот он ходит вокруг стола, что-то высматривает.

Я не знал, что вот это хождение, когда тянут кий как дохлую кошку за хвост, и составляет прелесть бильярда. А удар по шару - ничего не значит. Сил нет выдержать эту паузу.

У меня сорвалось:
   - Михаил Денисович, да вот же прямой в лузу. Так и гавкнет…
   - На, - суёт он мне кий. - Забьёшь, даю свою месячную зарплату. Не забьёшь – ты мне даешь свою месячную зарплату.
А надо сказать, что зарплата у него была в десять раз больше моей.
Я струсил и не взял кий.

   А как поступил бы мало-мальски разумный человек?
   Он бы сказал:
   - Я ваши, Михаил Денисович, условия принимаю. Только с поправкой. Если я не забью, я плачу вам годовую зарплату. А если забью, вы мне платите свою месячную зарплату. Идёт?
   - Идёт, - должен сказать директор. Ведь я увеличил свою ставку в двенадцать раз.
   И тут надо ОБЯЗАТЕЛЬНО не забить! Чтобы Михаил Денисович выиграл пари. И носить ему в кабинет деньги. В аванс и в получку.
   Ну а он же – человек. Тем более - земляк. И понимает, что конструктор не может жить без зарплаты. Значит, надо ему её возместить премиями. Премии в парии не входили. Меня мои начальники, мерзавцы, до этого в списки на премию никогда не включали.

   А теперь. Приходит директору список работников на премию для корректировки, а он строго спрашивает:
   - Почему нет конструктора такого-то?
Меня, значит. Задумались мои начальники, стервецы: «В чём дело? Чем он так заслужил любовь директора?». То, что я проиграл пари, никто по сути не знал. Случай забылся. Посчитали шуткой.

Добавили меня в список, назначив 15 рублей. К их удивлению, мне выдали премию, равную зарплате, сто десять рублей. Размер премии корректирует директор. Тогда как моему начальнику, главному технологу - восемьдесят, моему начальнику конструкторского бюро, гаду, - пятьдесят. Что за чертовщина?! По заводу слушок: «Та-та-та, ша-ша-ша». А что «та»? А что «ша»?

   И в следующем месяце опять директор спрашивает главного технолога строго:
   - Почему в списке нет конструктора такого-то?
   И уже впредь мелкое начальство, гадюки этакие, сразу стали вписывать меня в списки. И сумму ставить, ну его к чёрту, этого конструктора, сто рублей. А директор корректирует на сто десять.

   Ну, тут дружба с директором. Квартира без очереди, первая категория, назначение руководителем конструкторской группы. Зарплата уже сто сорок рублей. Ведь директору выгоднее, чтобы зарплата была побольше. Пари-то назначали не на сумму, а на зарплату. Каково?

Чтобы не вызывало удивления, почему мне такие большие премии, меня представили к ордену «Знак Почёиа».
   
А я струсил, дурак.