Ты - это радость и любовь
в надежде,
Ты - та,
что верностью зовёт поэт.
Ты - та,
с которой прежде
Познал я горечь
и любовь побед...
Ты - ТА!
Все говорят, что «да» - это самое важное слово. А я говорю: «нет» - это самое главное и взрослое слово. Вот вам всем моё «НЕТ»! Нет падению! Нет!
Я родился ангелом. Если ангел пал — значит, он пал со звезды. И я, не упавши, встретив звездопад, сказал: я упал с любой из этих звёзд.
Но на самом деле я наблюдал процесс падения. Все говорили: «Вот здесь он упал!», а я, смеясь, возражал: «Нет, нет, он упал вот здесь! Я видел падение!».
Строки автора: «Падший ангел, ты — совесть моя...». Вот единственная функция природной среды говорящего «нет». Я действительно упал совестью. Но как же жить мне без совести? И я начал её искать. Совесть, ты где, а? Я не знаю, как утратил тебя. Вернисть, родись, появись!
Так прошло земных 33 года. Я нашёл её в стране, где нет живущих, все — ВЫЖИВАЮЩИЕ. Эти все живут истиной: лгать, лгать во имя жизни. Я не примкнул к этой среде, создав свою. Быть самим собой — значит говорить звёздную правду.
2.
Улица Людей Мира страшит ложью говорить истину всех. Тут-то я её и встретил. Её звали Пушистая. Она обижалась лжи и не принимала правду. И, увидев меня, конечно, ответила на вопрос совести: «Я стану ею в тебе». Но разве знала эта маленькая пушистая звёздочка, что БЫТЬ — больнее, чем КАЗАТЬСЯ? Так как свита звезды (моей) казалась всем, что была моей. На самом деле ИХ НЕ БЫЛО НИКОГО. Хотя они горлопанили на всю округу: «Он наш! Он с нами, но не понимает нас!». При этом славили себя моим умом (звёздным) и моим грехом.
И вот прошло какое-то время. Время моих баталий с ложью, которые все назвали смешной обидой. И я обиделся. Обиделся всерьёз, сказав им: «Нет! Одна Пушистая знает, где моя истина лжи, а где — истина истин. Спросите её — и, я уверен, ответ вам прийдётся искать в себе».
3.
Я сам, конечно, не знаю, наверное, и до сих пор, как возможно полюбить кого-то без совести. Наверное, только если двое — без неё. Но в нашем случае эта чудо-девочка полюбила меня, пускай я даже отношусь к небесным светилам (как-то), за то, что у меня был просто я. А остальное для неё роли не играло. Моей Пушистой был нужен я, и в дополнении «я» был уже не просто так. А научившийся и получивший её — СОВЕСТЬ. Тьма и свет в едином мире, где ложь истины для нас была ложью. А истиной являлось именно то, что другие считали вымыслом литераторов, - любовь и прощение друг к другу. Но за такими сценами театра жизни всегда приходят сцены зависти и трагизма, и борьба против них не всегда оказывается беспечной...
Но я уже знал пути тьмы, и, забыв на миг, насколько пагубными могут оказаться её чары со всеми почестями, пришёл к новому дню — ДНЮ ОСУЖДЕНИЯ, где моя Пушистая вместе со мной оказалась ни за что ни про что в рутине нахлынувших проблем.
Но кто имел поистине право осуждать и обижаться, наоборот, плакал и ни за что не хотел бросать виновного во всём этом одного.
АНГЕЛ — ДУША, НО ДУША БЕЗ ТЕЛА НА ЗЕМЛЕ НЕ ЖИВЁТ. ТЕЛО — ЭТО ПАДЕНИЕ, А ДУША — ВЫСОТА. Выбирает Ангел сам: смерть или бессмертие. Кто выиграет — не знает никто. Игра за моим столом, картами, которые я раздал. Они играют за наживу минимума, а Ангел — ради игры. И совесть сейчас здесь неуместна.
Спи, совесть! Ангелу нужна сила неба и тело без совести.
Ну а потом, если вновь прийдёт стабильность побед, я прийму совесть в себя навсегда...