Из тени в свет перелетая

Роман написан в жанре мелодрамы
The novel is written in the genre of melodrama



«Что бы ни задумал человек, он может этого достичь» (Н. Элемент Стоун).
«Whatever the mind of man can conceive, it can achieve» (N. Element Stone).


ОТ АВТОРА

«Все люди рождаются свободными и равными в своей чести и правах, независимо от расы, цвета кожи, пола...», где одним из основных пунктов к личным правам относится: "Свобода передвижения и выбора местожительства" (Всеобщая декларация прав человека ООН, ст.2).

Как часто задумываемся мы о том, какой он - мир наших мыслей, воображения, звуков и ощущений? Родились ли мы в том месте и в свое время, где нам назначено судьбой? Никто не знает, сколько нам отведено времени в этой жизни. Господь нас бросает во все концы света – куда только находит нужным.

У каждого свой путь!

В последние годы наблюдается заметное сближение между различными странами во всех сферах мирового сообщества. Обучение и практика молодых специалистов, обмен в области культуры и туризма по-настоящему превратились в улицу с двусторонним движением. Хорошие условия жизни и прочные социальные гарантии за границей уже не первый десяток лет манят граждан России.

Кто-то уезжает из страны, а кто-то приезжает в Россию. При этом, далеко не всегда и не все осознают до конца всю серьезность ситуации, лишь подаваясь эмоциям и стремлению к обеспеченной жизни. Одно дело, поехать по делам или в гости, и уж совсем иное – переехать навсегда жить в другую страну, где абсолютно иной менталитет, государственный строй и политические взгляды, язык и даже климат!

Некоторые привыкают и приживаются. Ну, а других все же тянет назад - на Родину. Многие из наших соотечественников состоялись как личности, реализовав себя за границей. Иные, вобрав в себя новый опыт, возвратились в родные пенаты. Но, как правило, россияне, переехав в другие страны, продолжают отношения со своими родными и близкими, гордятся своими корнями, родной культурой и традициями.

История, однажды рассказанная мне буквально в нескольких словах, потрясла меня до глубины души, и через какое-то время была положена в основу сценария к фильму, а позже воплотилась в настоящем романе "Из тени в свет перелетая".

Но это – художественное произведение и поэтому сходство с именами, названиями улиц, городов и отдельных событий, чистое совпадение. И все же, в этой истории очень многое совпадает с судьбами наших соотечественников, однажды принявших для себя кардинально важное решение - покинуть родину. 

Посвящается нашим детям.
 
Желаю приятного прочтения.
Искренне Ваша, Лидия Березка



ГЛАВА ПЕРВАЯ
Начало истории 

Алексей и Елена несколькими днями раньше, были представлены друг другу в гостях у одной своей общей знакомой. Но они решили воспользоваться летним настроением  и встретились еще раз, но уже вдвоем, для прогулки на свежем воздухе. Будучи едва знакомы, они рассматривали примечательности сквера, в который забрели, сбежав от раскаленного асфальта и городского шума на улицах Москвы. Было удивительным оказаться среди дня, словно за стеклом двухкамерного окна, легко затворившегося за ними, как только они ступили на территорию Коломенского заповедника. Там они фотографировались и непринужденно что-то обсуждали. Но вот их взгляд, а следом и они сами, задержались в одном из многочисленных летних кафе на открытом воздухе, куда Алексей любезно пригласил Елену.

Несмотря на дружелюбное настроение и легкость в общении, на лице собеседника время от времени пробегали тревожные мысли. Наконец, он решился и разговор становился все более доверительным. Алексей рассказывал о себе, и его история оказалась совсем непростой. Даже природа, не осталась в стороне. Как бы возмущаясь и, одновременно, сочувствуя несправедливости сложившихся обстоятельств, вдруг потемнело небо, а только что редкие и легкие облака, мирно проплывавшие над великолепием сложных строений и ухоженных лужаек парка, вмиг потяжелели и сменили свой окрас на свинцово серый. 

Сверкнула молния, раскаты грома, похожие на пушечные выстрелы, с короткими промежутками, разряжались прямо над головами многочисленных посетителей. Люди, онемев на мгновенье от неожиданности, переглядывались, не зная как поступить в следующую минуту. Но, резкий порыв шквального ветра, смешавшись с первыми крупными каплями, захлестнул всех тяжелой волной проливного дождя, выпроваживая  гостей из-под летних навесов. Всюду пахло прибитой пылью и свежестью зелени.

Алексей с Еленой устремились к ближайшим строениям, где спрятались от непогоды в небольшом кафе, в этакой деревянной избушке с маленькими резными оконцами. Наскоро разместившись в уютном, гостеприимном домике, с тесно придвинутыми столами и удобными скамьями, они перешли к разговору, где все располагало к теплой, душевной  беседе. Так бывает с людьми, которые силой обстоятельств, оказываются вместе, к примеру, в одном купе поезда, где, зачастую перебивая друг друга, они рассказывают о самом сокровенном - о себе, на что возможно, в другой обстановке не решились бы поведать даже самым близким людям. И это был тот самый редкий случай.

Алексей, остановив на минуту свое повествование, извинился и отошел к буфетной стойке, чтобы заказать горячий чай. В руках Елены мгновенно оказалась миниатюрная пудреница с зеркальцем, которой она тут же воспользовалась, подсушивая бумажной салфеткой мокрые кончики своих волос. Довольный бармен весело обслуживал быстро увеличивающуюся очередь. А уже через несколько минут, немного смущаясь, Алексей вновь обратился к своей спутнице:

- Знаешь, Лена, прежде я был достаточно общительным...

- Да верю я, верю, - улыбаясь, поддержала его Елена.

- Нет, правда. Ну, чего ты смеешься? И, кстати, у меня были хорошие спортивные успехи…

- И в это я верю.

Она улыбалась. Ей было забавно, как этот взрослый человек двухметрового роста, прилагая немало усилий, старался понравиться ей. Но глубокие горизонтальные складки на его лбу, словно не давали глазам смотреть весело и непринужденно. За окном все еще шел теплый летний дождь. Алексей, осторожно отпивал, и чуть обжигаясь свеже заваренным чаем, продолжил:

- Потом технический ВУЗ, армия...

Елена оживилась и, искренне удивляясь, спросила:

- Ты служил? Где это было?

- В Средней Азии.

- Какая интересная география! Мне случилось побывать в Ташкенте, Самарканде, Ашхабаде...

Алексей улыбался и согласно кивал головой, тем самым, показывая, что и ему знакомы эти города. А Елена, предрекая ответ на следующий, свой же вопрос, уверенно произнесла:

- А потом ты вернулся домой и столкнулся с последствиями синдрома «горячих точек». Да?

Алексей широко улыбнулся:

- Да, нет же. Ну, то есть, я, конечно, вернулся, но скоро меня вновь направили в длительную командировку, только теперь на запад, в Германию.

- Правда? Как интересно! – Она подалась немного вперед. – Ты свободно говоришь по-немецки?

- Да. Но, пожалуй, без постоянной практики, начинаю потихоньку забывать. А в целом, там, в Германии, было не менее сложно, чем здесь. Но, конечно, по-своему.

Елену все больше интересовали подробности:

- В какие годы это было?

- Я выехал из Союза в начале 84-го, а окончание моего зарубежного контракта совпало с наступлением уже Нового времени, изменившего уклад не только России и абсолютно всех бывших советских республик, но даже и других государств, а некоторых - особенно болезненно. Среди них оказалась и Германия.

Девушка вновь пытаясь предугадать события, но теперь с нотками сомнения, осторожно проговаривая каждое слово:

- И ты, наконец, тогда вернулся уже не в Союз, а в новую страну Россию!

Алексей добродушно рассмеялся:

- Нет, ты снова не угадала, – и добавил серьезно. - Тогда я, как и все,  конечно, оказался в Новом времени, но только там же - в Германии.

- Так...

- Я задержался в одном из немецких городков близ Берлина. Постепенно как-то устроился. Позже открыл и потихоньку развил собственное дело.

- Вот как? 

- Да. Занимался там  междугородними перевозками. А однажды, за завтраком в кафе, я приметил невысокую стройную девушку...

Елена посмотрела на него с нескрываемым интересом и даже, с некоторым любопытством:

- И…? – В это время легкое смущение отразилось на лице Алексея. Но Елена хотела непременно услышать ответ на свой вопрос. - Итак, как ее звали?

- Ее звали Ирма.

Незаметно для себя, все больше увлекаясь историей своего спутника, Елена  представляла себе то непростое время и те далекие события, неминуемо уходящие в прошлое, но так сильно повлиявшие на настоящее и будущее.




ГЛАВА ВТОРАЯ
По заданному вектору

Вскоре Алексей и Ирма поженились. Она оказалась хорошей хозяйкой, а он, как глава семьи, обеспечивал им достойное существование. Тогда же, им довелось быть свидетелями одного из успешно завершенных проектов, первого и единственного советского президента Михаила Горбачева. Это было падение Берлинской стены (9 ноября 1989 года) и историческое объединение Германии, где вслед за праздничным салютом и демонстрацией с флагами, вскоре последовал неразделенный восторг Восточного Берлина, неодобрение и полное неприятие Западного, а также продолжительная всеобщая растерянность немецких граждан периода объединения в единое государство. Так, Федеративная Республика Германия вошла в список пятнадцати мировых держав по численности своего населения.

* * *

Однажды вечером Алексей подъехал на машине к дому, в котором уже несколько лет жил вместе со своей женой. Он привычно взглянул на окна квартиры, где его всегда встречал яркий свет, как надежный маяк в его личной жизни. Детей у них не было, но они тепло и бережно относились друг к другу, чем вполне достойно заполняли этот недостаток семейной жизни.

Ирма встретила мужа теплой улыбкой. Одета в этот вечер она была необычно торжественно, и вела себя соответственно вечернему наряду. В семье был принят немецкий язык, но иногда она с удовольствием радовала близкого ей человека несложными замечаниями и даже уместными поговорками на его родном языке. Вот и сейчас она спросила, хотя и с жутким акцентом, но все же, по-русски:

- Будем паужинать севодня в рестране?

- Хо-ро-шо, - протяжно и не без удивления ответил Алексей. Затем задал ей свой вопрос. – Дорогая, а есть повод? И мне даже не придется уговаривать мою любимую домоседку? – Затем, чуть тише, добавил, подмигнув одним глазом, - как это обычно бывает.

В ответ, Ирма согласно склонила голову. Алексей же всматривался в лицо жены и все никак не мог понять, что за перемены произошли в ней всего лишь за несколько часов его отсутствия.

- Думаю, да. Кажется, есть такой повод, - ответила Ирма и слегка присела в реверансе.
 
- О! Я в предвкушении. И что же мы будем праздновать? – Все больше заинтересовывался Алексей.

- Ну, - начала она с короткого междометия и немного игриво, раскачиваясь всем телом из стороны в сторону. Но, видя, что Алексей в это время удобно расположился в кресле и даже демонстративно потянулся за газетой, тут же объявила загадочно и торжественно, - нас ждут большие перемены!

- Правда? – Недоверчиво переспросил он, и даже приподнялся, затем подошел к жене и взмолился, - Ирма, что же все-таки ты собираешься мне сообщить? Не томи уже, говори.

Он обнял ее за плечи, продолжая вполоборота пытливо и, немного сощурившись, смотреть ей прямо в глаза. Она застыла в полуулыбке и, высвобождаясь из-под его опеки, переспросила:

- Так говорить?

Он покачал головой, показывая, что уж если она решила еще долго испытывать его терпение, тогда и ему придется занять свою прежнюю удобную позицию. Он немного развел руки в стороны и вернулся к креслу, принял важный вид и был готов  услышать любую новость:

- Да, говори. Все, как есть говори!

- Да вот, не знаю, как и сказать. – Она развернулась на каблуках. - Нет, правда, я не знаю с чего начать.

Алексей шутливо подсказал ей:

- Дорогая, рассказывай, иначе мы с тобой на ужин опоздаем. Поверь мне, я все пойму правильно, и уже через минуту мы будем радоваться вместе.

Ирма подошла к мужу поближе:

- Тут случай такой, я получила известие о моем дальнем родственнике, - она подняла на мужа глаза, - недавно почившем в Америке.

С лица Алексея мгновенно слетела улыбка. Совсем сбитый столку, он встал, положил свои руки на плечи супруги и заговорил взволнованно:

- Мы можем чем-то помочь? То есть, что нужно сделать? То есть...

- Нет, нет, нет, - остановила его Ирма, выставив перед собой руку открытой ладонью. - Ничего не нужно делать. Он жил всегда далеко и я вообще никогда, ничего не слышала о нем прежде.

Алексей был в полном замешательстве:

- Но, тогда почему известие, о его смерти, все же пришло именно к нам? Платье на тебе черное, но, насколько я могу судить, далеко не траурное.

- Так случилось, что я у него, - она немного помедлила, - единственная родственница и наследница - тоже одна.

- Так... Кажется, начинаю понимать.

* * *

Супруги, после необходимых юридических консультаций, на семейном совете приняли решение о переезде в Америку. Оформление наследства оказалось совсем непростым делом. Но после обязательных и официальных процедур, а также продажи бизнеса Алексея и, нажитого семьей имущества в Германии, они вместе выехали в Штаты.



 
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Наследница. Смена декораций      

В международном аэропорту «Скай Харбор» (США, город Феникс, штат Аризона) - чету, прибывшую из Берлина, встречала милая девушка - секретарь компании, которой еще совсем недавно руководил ныне покойный дядя Ирмы. Марси, так звали девушку, до самого дома сопровождала семью наследницы в машине представительского класса. Когда автомобиль остановился, все вышли, и уже на ступеньках, у самого входа в дом, Марси обратилась к Корневым по-английски:

- Дом уже прибран и ваши апартаменты подготовлены. На завтра у вас назначена встреча с вашим поверенным. Он введет вас в курс первостепенных дел и разъяснит порядок вступления в наследство.

Все вошли в дом и в просторном холле девушка продолжила:

- У вас будет время расположиться и определиться с распорядком ваших дел, а на следующей неделе, в назначенное вами время, мы встретим вас на экскурс и презентацию в офисе Компании "Neumann Corporation", где будет собран Совет директоров. - И затем, обращаясь только к Ирме, - вас миссис Нойманн-Корнева, официально представят. Приятного отдыха!

Попрощавшись, Марси уехала.
 
* * *

На следующий день Ирму и Алексея дома действительно навестил поверенный. Его звали Станислав Розенцвейг. Он был предельно любезен и одет, что называется с иголочки. Станислав начал по-английски:

- Добрый день, миссис и мистер Нойманн-Корневы! Меня зовут Станислав Розенцвейг, мне поручено ввести вас в курс ваших дел. Также я буду личным консультантом в правовых вопросах на время вашей адаптации в стране.

Алексей улыбнулся, подал руку и сразу ответил по-русски: 

- Здравствуйте, Станислав! Я очень рад, что именно вы, будете работать с нами! Давайте будем говорить по-русски, так нам будет всем проще и понятнее. Хорошо?

Стас облегченно выдохнул и тоже ответил улыбаясь, переходя на русский:

- Да, конечно.

Ирме очень хотелось поддержать разговор в теплой компании, и она заговорила, немного коверкая слова:

- Ви карашчо гаварите па-руцки, Штаницлав. А я ват - серединка с палавинка.

Алексей рассмеялся, обнял жену и поцеловал ее в щеку. Станислав смущенно улыбнулся:

- Благодарю вас, - и пояснил супругам, - я родом из России, по образованию юрист, но уже давно живу в Америке.

- Вот как! - Алексею был интересен новый знакомый. - А как оказались здесь, в этом «Богом забытом месте»? – Он рассмеялся, - шучу, конечно!

- Понимаю, – добродушно ответил Станислав. - Я здесь продолжал свое образование, затем стажировка в качестве интерна по международному праву, а по окончании мне был предложен долгосрочный и очень выгодный контракт. Так я здесь и задержался. - Он развел руки в стороны и договорил не без гордости. - На сегодня я уже имею неплохой опыт в адвокатской практике и значимый список солидных клиентов. 

Ирме, не все было понятно из разговора двух мужчин, бегло говорящих по-русски. Она потихоньку что-то переспрашивала у Алексея. А он, извиняясь перед гостем, негромко и по необходимости, переводил ей суть разговора - на немецкий.

И все же она продолжала поддерживать разговор:

- Оу, оу! Как есть правда? Это карашо. – А потом обратилась к Алексею по-немецки, - давайте вместе пройдем в гостиную. Приглашай гостя.

Так, удобно устроившись друг против друга, и в более неформальной обстановке был снят налет напряжения первого знакомства. Станислав, обращался   одновременно к обоим супругам:

- Вы, вероятно, знаете, что основное отличие Штатов от других стран в том, что граждане Америки, в той или иной степени, все ощущают себя иммигрантами, - он вежливо окинул супружескую пару внимательным взглядом. - Не беспокойтесь, я с удовольствием помогу вам и с языком тоже. И уже совсем скоро вы так заговорите по-английски, что американцы будут принимать вас за своих.
 
Они все вместе нескучно провели еще какое-то время за кофе и прощались почти с сожалением. Алексей, пожимая руку гостю, констатировал:

- Спасибо, Станислав, и до скорой встречи. Нам очень повезло с вами! 

- Стас, просто Стас! По правде сказать, я тоже очень рад этому обстоятельству, - и он позволил себе заметить, - а нас с вами, Алексей, вероятно, связывает очень многое - и страна, и детство и, возможно, схожая студенческая жизнь. – Он продолжал пожимать руку Алексея, - да и изголодался я здесь признаться, по родному языку.

- Алекс, просто Алекс! Ну, вот и хорошо! Будет, что на досуге вместе вспомнить.

К ним весело вновь присоединилась Ирма, привычно и ловко поднырнув под руку мужу, который тут же обнял ее.

- Ирма, просто Ирма!

* * *

Когда Алексей и Ирма остались одни, они все еще обнявшись, прошлись по дому, оглядывая свое новое пристанище, будто просто только что въехали в гостиницу и старались немного присмотреться к временному жилью. Ирма, не привыкшая к роскоши, и каким бы то ни было излишествам, серьезно посмотрела на мужа и сказала:

- Какие все же штучки проделывает с нами судьба, предоставляя возможность прожить свою жизнь совершенно на новый лад, можно даже сказать – прожить дважды.

Алексей согласно кивнул:

- Ах ты, Золушка моя! Вот они воочию - параллельные миры!

* * *

По вечерам после ужина они с удовольствием проводили время в гостиной, а по выходным и отдельным праздникам, им нравилось приготовление блюд на гриле на американский лад, прямо на лужайке перед домом, с немногочисленными шумными гостями. Но, именно с этой комнаты всегда начинался осмотр дома, задавая тон всем остальным помещениям, определяя жизненные интересы и взгляды своих хозяев.

Предстояло еще многое изменить, ведь прежде здесь одиноко жил пожилой человек, привыкший к общению в среде большого бизнеса, проводя часы, недели, годы в безликой обстановке, рационального современного минимализма, перенасыщенного электронной техникой. И лишь у себя дома, все с тем же, безукоризненным немецким вкусом, но уже в ином - традиционном стиле, он отдыхал глазами, созерцая свой маленький мирок. Здесь царило натуральное дерево, умело обработанное мастерами-краснодеревщиками, где в тяжелых витринах и комодах ждали своего часа изысканная посуда и серебро обеденных приборов. А мягкие ковры, застилавшие пол, гобелены по стенам и живой огонь в камине – давали возможность прикоснуться к теплу созданного им, и только им самим вокруг себя, собственного мира.

Но не было здесь детских комнат в голубых облачках или в розовых цветочках, как и не было слышно громких радостных возгласов подрастающего поколения и неизбежного легкого беспорядка…

* * *

Прошло полгода. Как-то, между прочим, утром за завтраком, неспешно отпивая сок из высокого стакана, Ирма сказала:

- Сегодня я весь день на заседании Совета, а вот вечер мы можем провести с тобой, и даже вместе где-нибудь поужинать.

Алексей удивленно приподнял бровь, немного помолчал и, наконец, задал ей, по его мнению, вполне уместные вопросы:

- Тебе больше не нравится ужинать дома? И тебе не понадобится моя помощь во время заседания Совета?

- У меня хорошие помощники, я справлюсь, - серьезно ответила Ирма. – А на хозяйство и кухню и правда, совсем не остается времени.

Алексей от неожиданности и уверенного тона жены даже немного растерялся:

- Да Бог с ним, с хозяйством! Я искренне рад за тебя! Нет, правда - ты молодец! – И добавил немного смущенно, - я думал, что ты, - он попытался поймать ее взгляд, и когда их глаза, наконец, встретились, продолжил, - понимаешь, просто как-то немного неожиданно... Все это время, как ты знаешь, я не сидел без дела, ставил «на колеса» наш бизнес, в котором у меня уже есть хороший опыт, и даже не рассчитывал, что… - он запнулся. - А оказалось, что ты уже сама разобралась, вникла в совершенно новое для тебя дело. Право, даже не знаю, получилось бы у меня это лучше?

Он улыбнулся, встал со стула, подошел к жене, положил руку ей на плечо. Затем искренне и доброжелательно заключил:

- В последние дни ты вся как-то ожила и мне приятно видеть тебя такой. Да. И - это хорошо! – Он отошел немного, не встретив ответного жеста. - Нет, правда – хорошо!

У Ирмы же тон разговора, равно как и выражение лица, напротив - становился все жестче:

- Спасибо, рада, что ты относишься с пониманием. Но, - она немного замялась, подбирая нужные слова. - То, что делаешь ты - это твои дела. А то, чем занимаюсь я – мои.

* * *

Ирма стала хозяйкой не только большого дома, но и хорошо отлаженного бизнеса. Произошли изменения в статусе, отчего изменилась и сама Ирма. Ей нравилось почтение, с которым к ней относились в ее большом наследном окружении, а также привилегии и новые возможности. А главное, многое теперь зависело от ее решения и даже настроения. И, к сожалению, очень скоро стало понятно, что в этой новой действительности не нашлось места Алексею.

Она быстро и успешно овладевала навыками руководителя. Ей часто приходилось выезжать и даже летать на частном самолете в отдаленные филиалы Компании. У нее был грамотный и опытный личный помощник, педантичный молодой человек наполовину немец, нанятый еще при ее дяде. Он многому ее научил, заблаговременно и четко готовил необходимые материалы, и всегда следовал, по долгу службы, за ней буквально по пятам. При этом, он ненавязчиво и почти незаметно, но все же выказывал ей знаки своего внимания. Ирме, где-то далеко в глубине души, это нравилось. И она уже знала, что скоро ответит ему взаимностью.



ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Новые друзья и перемены в жизни

Станислав и Алексей сблизились и по-настоящему подружились. Но, как часто бывает, уходя в дела с головой, не всегда найдешь время для встречи с друзьями. Как-то утренним часом, проезжая по улице, Корнев увидел спешащего по делам Станислава. Он остановил свою машину и окликнул его:

- Стас! - Он быстро вышел из машины, широко развел руки в разные стороны. - Вот это да, как все же мир тесен! - Садись, подвезу.

Станислав тоже обрадовался нечаянной встрече и с удовольствием принял приглашение. По пути они оживленно разговаривали, обменивались новостями. Но когда Алексей поведал об изменениях в отношениях с Ирмой, Стас откровенно расстроился и посочувствовал другу:

- Мы какое-то время не виделись, и я даже не подозревал, что у вас с Ирмой все так, - он немного замялся, - вернее сказать, что все не так. Мне казалось, что она очень привязана к тебе, - Стас неловко улыбнулся и продолжил, - я немного завидовал вам и, глядя на вас даже мечтал, - он смущенно заморгал, - может и мне тоже так повезет с семьей? - Ну, когда-нибудь.

Алексей вел машину, внимательно смотрел на дорогу впереди себя. Он очень переживал прохладные перемены в отношениях с женой, и все же оптимистично ответил Стасу:

- Повезет, конечно, повезет! Но лучше пусть все будет не так, как у нас.

Стас доброжелательно посмотрел в сторону Алексея, и обнадеживающе заверил:

- Да все еще устроится, вот увидишь!

Алексей, видя, что его настроение непроизвольно передалось другу и тот сочувственно относится к нему, доверительно пояснил:

- Понимаешь, изменения, которые произошли в нашей жизни, не могли не сказаться на семейных отношениях. Нам с Ирмой все труднее понимать друг друга. – Он грустно усмехнулся над собой. - Я бы даже сказал, нам некогда понимать друг друга.

- Я очень сожалею. Но, что будет дальше?

- У Ирмы – есть все, у меня, пусть хоть и на начальном этапе, но с твоей помощью, - он многозначительно посмотрел на Стаса, - все же, свое дело. Если изменений к лучшему не последует, придется снять временное жилье, и…

Он опустил немного с глаз защитные очки от солнца, бросил короткий взгляд на друга и вернул очки на место.

- И?! - переспросил Стас.

Алексей, глядя перед собой на дорогу, ответил:

- Я, между делом, присматриваю участок. Буду строить свой собственный дом. Не дело у жены на шее сидеть. Не по-мужски это.

Стас облегченно выдохнул:

- Оу! Вижу, что не все так безнадежно. Я уже радуюсь твоим обширным планам! Знаешь, Алекс, а у меня к тебе есть тогда встречное предложение. Ты не хотел бы немного плотнее поработать со мной?

Алексей искренне удивился и сразу же заинтересовался:

- Вместе с тобой? – Стас согласно кивнул ему. - А именно?

Станислав начал издалека, по-философски:

- С годами и с хорошей практикой в различных областях юриспруденции, я становлюсь опытнее и, потому все чаще отказываюсь от неинтересных мне дел, и не размениваюсь по мелочам. У меня появилось больше свободного времени. - Он посмотрел на Алексея, застывшего в вопросе и пояснил суть своего предложения: - У тебя есть дело. Но пока много ограничений, так сказать, факторов, сдерживающих развитие. Ты хочешь, чтобы оно окончательно приняло юридический облик?

Алексей все более оживлялся:

- Да, конечно!

- Ну, так, что может быть проще? Пока у тебя недостаточно официального статуса, на меня зарегистрируем фирму и будем с тобой деловыми партнерами.

Алексей свободной рукой похлопал друга по плечу:

- Это же, здорово!

Через минуту, немного подумав, Стас продолжил свое предложение:

- Производственный процесс, по-прежнему, останется за тобой, а переговоры – привычное для меня дело и документальную часть, я возьму на себя. Ну, что – по рукам?

- По рукам!

* * *

Прошло немного времени. Алексей с Ирмой все меньше находили общих тем для обсуждения и просто разговора, все реже виделись и встречались за одним столом, хотя и продолжали жить под одной крышей. В доме появилась прислуга - две горничные, во дворе садовник. Алексей теперь все чаще, находясь дома, ощущал себя, что называется, не в своей тарелке.

Как-то супруги, во время завтрака, обмениваясь лишь короткими, обязательными и ничего не значащими фразами, сидели друг против друга. В этот день на Ирме был строгий серый костюм светлого оттенка и белая блузка из атласного сатина. Ее русые волосы были красиво уложены. Когда она поднялась, чтобы добавить себе в чашку кофе, Алексей молча отметил для себя, что в туфлях на каблуке она казалась стройнее и выше.

Сам он предпочитал более удобную одежду, не стесненную галстуком и строгостью кроя. И сейчас сидел за столом в светлой рубашке, заправленной в темно-синие джинсы под ремень и в коричневых добротных кожаных туфлях, а рядом на спинке стула, в ожидании своего хозяина, висел пиджак из мягкой потертой кожи естественного оттенка.

Ирма подняла глаза на Алексея:

- У тебя, правда, все хорошо?

А тот смущенно улыбнулся и просто ответил:

- Правда. – И добавил, - а ты хорошо выглядишь сегодня, и деловой костюм тебе к лицу.

Ирма смутилась от неожиданности:

- Спасибо. По-моему, ты тоже в полном порядке. Ты сейчас по делам?

- Да. Тебя подвезти?

Ирма снисходительно посмотрела на мужа и ответила:

- Нет, спасибо. За мной придет машина. 

Алексей в который раз почувствовал себя неловко. Его смущало положение, в котором он оказался. Окинув взглядом по сторонам, он понимал, что все здесь для него постепенно и неизбежно становится чуждым, а пропасть между ними, день ото дня, все больше. Семьи больше не было. Он досадно прикрыл на секунду глаза, покачал головой и, немного помолчав, уточнил, тщательно выбирая слова: 

- Ты хочешь сказать, что теперь, похоже, у нас намечаются разные пути?

Ирма сразу ответила, словно ждала этого вопроса:

- Мы уже идем, каждый своей дорогой.

- Ирма, - он помедлил, - ты хочешь, чтобы я прямо сейчас ушел из дома?

- Не спеши, места много, а мы... – она пожала плечами, - а мы, все еще женаты.

- Пока женаты, – чисто риторически заметил Алексей и скорее даже больше для самого себя.

Она снова пожала плечами, как бы говоря: Ты и сам все понимаешь, - и заторопилась к выходу.

* * *

В начале 1993 года, Корнев вернулся из Москвы, где встречал вместе со своими родными Новый год. В один из дней он договорился увидеться с другом в кафе, чтобы вместе пообедать. Алексей был уже на месте и, как только Станислав вошел внутрь, он приподнялся, приглашая его пройти к столику. Стас заметил Алексея и немного приблизившись, поприветствовал его:

- Привет, Алекс! 

- Привет, Стас! Как настроение?

- Ну, так – 50 на 50. Как ты?

Стас посмотрел меню, быстро сделал заказ, подошедшей к ним официантке. И сразу перевел взгляд на друга:

- У меня все хорошо, только вот время...

- Да, в этом мире самый большой дефицит – это время, - соглашаясь с другом, поддержал Алексей.

- Ну, давай рассказывай - про свои вторые "пятьдесят". – Станислав был голоден и нетерпеливо оглядывался в сторону кухни, искал глазами девушку, принявшую у него заказ. - Как дома, как Ирма?

Алексей коротко ответил:

- В этот раз в Москве я был один. Мы окончательно расстались с Ирмой.

Стас на секунду растерялся. Он еще надеялся, что семейные размолвки друзей постепенно как-то изживут себя и, конечно, огорчился столь скорому развитию событий:

- Жаль... Правда, жаль. Но, все равно, не горюй, мой друг. Ты и сам знал, что все должно было прийти к логическому концу. И видимо, в этом случае, логика такова. - И немного оживляясь, спросил, - какими будут твои дальнейшие действия? Ты ведь всегда знаешь, как поступать в той или иной ситуации?

Алексей сдержанно улыбнулся:

- Буду жить! У меня есть хорошая работа и верный друг, - он многозначительно посмотрел на Стаса. - Здесь законы работают, и жить, не нарушая их, как мне кажется, вовсе не представляет большого труда для законопослушного гражданина. А я - именно такой!

Стас, видя боевой настрой друга, с облегчением заключил, слегка прищурившись:

- Я остаюсь с тобою, «родная моя сторона»!

После ланча друзья попрощались и, договорившись встретиться в ближайшее время, после чего каждый прошел к своей машине.

* * *

Как-то воскресным днем Станислав пригласил Алексея к себе домой. Зима в Аризоне мягкая, в доме круглый год тепло и уютно. Поэтому мужчины, были босыми и одеты неформально: Алексей в синей футболке и потертых джинсах, Станислав - в свободной светлой рубашке из хлопка, застегнутой на пару пуговиц, где-то сразу над линией пояса, и свободных льняных брюках, небрежно подвернутых снизу.

Они непринужденно расположились в гостиной. На низком журнальном столике сиротливо ютились, отодвинутые в сторону, только что опустошенные упаковки с китайской едой, а по ближнему краю стола ждали своей очереди несколько ровно уставленных бутылочек с пивом.

Стас оказался не только хорошим юристом, но и отличным учителем. И Алексей, с его легкой руки, а также, имея хорошие склонности к языкам, уже очень скоро свободно говорил по-английски. Друзья сидели напротив друг друга, один - на диване, другой – в кресле, продолжая ранее начатый разговор. Речь шла о нюансах в английском языке:

- ...Можно и так сказать, - рассуждал Стас, - но в этом случае, удачнее будет заменить это слово на…

Алексей, смеясь, перебил Станислава: 

- Хорошо, я понял, понял.

Стас кивнул и продолжил:

- А еще, слово «please - пожалуйста» следует употреблять только в случае, когда обращаешься с просьбой, или спрашиваешь о чем-то. - Он посмотрел внимательно на Алексея и пояснил еще раз. - Если в русском языке, обращаясь за чем-либо или в ответ на благодарность, в любом случае, мы говорим «пожалуйста», тогда как по-английски, в ответ на благодарность, лучше сказать «You are welcome».

- Понимаю разницу, сансэй, - внимал радивый ученик. Затем немного подумав,  почесал за ухом. - Но только, почему тогда мне на мое «спасибо» соседка Нэнси отвечает «enjoy it»?

Стас шутливо и явно, немного завидуя:

- Да потому что, твоя соседка отвечает так на твое «спасибо», за съеденный тобой, очередной кусочек домашнего пирога.

Алексей засмеялся, с трудом сдерживаясь, чтобы окончательно не расхохотаться:

- Да, все же - «могуч» английский язык!

А Стас в тон ему добавил:

- Да уж - «нам не понять» американскую душу!

Они вместе от души беззаботно рассмеялись.

* * *

Так, в праведных трудах и редких дружеских встречах, прошло чуть больше двух лет. Корневу вообще казалось, что ему везет на хороших людей.

К началу 1995 года его новый дом еще не был достроен, но Алексей уже вселился и занял готовые комнаты. Так проще было наблюдать за финишной отделкой и благоустройством дворика прилегающего участка. По соседству с ним жила приветливая пожилая семейная пара – Гордон и Нэнси. Алексей не раз помогал им, отвечая на их просьбы, а они, в свою очередь, относились к нему словно к сыну, с благодарностью и теплом.

Как-то Гордон, добродушный и седовласый мужчина, что-то мастерил на заднем дворике, что сразу за кухней и, завидев Алексея, окликнул его.

- Алекс, я тут пристройку задумал сделать, что-то вроде летней беседки для Нэнси. Завтра думаю, фундамент заливать и уже все приготовил. Вроде и работы немного,  а сам и не знаю, как справлюсь. Ты мне поможешь?

- Конечно, помогу! Как раз завтра у меня во дворе рабочие будут садовые дорожки разбивать. Так я, пожалуй, кого-нибудь прихвачу с собой к вам на помощь.

Гордон искренне обрадовался:

- Правда? Вот и отлично! Значит, если начнем прямо с утра, так к обеду и управимся.

- Конечно!

В это время из дома во двор, не спеша, вышла Нэнси. Несмотря на свой избыточный вес и невысокий рост, она легко двигалась, всегда была опрятно одета, а ее волосы аккуратно прибраны. Она тут же присоединилась к разговору.

- Привет, Алекс! Зайдешь в дом на чашечку кофе?

Алексей был рад лишний раз повидаться и поздороваться с ней:

- Привет, Нэнси! Спасибо, не сегодня. Я сейчас спешу. А вот завтра - поработаем, тогда и чайку попьем вместе.

- Вот и хорошо! А я к чаю пирог с яблоками испеку. - И, обращаясь к мужу, - повезло нам с соседом, Гордон!

- Ну, что вы, это мне с вами повезло! – Вторил ей Алексей, не дожидаясь ответа Гордона. 

* * *

Всякий раз, когда Корнев ехал по делам или ему было просто по пути, он непременно заглядывал в небольшой оружейный магазинчик. Там он подолгу, насколько позволяло время, беседовал со знатоком своего дела, бывшим военным, а ныне, хозяином магазина - Джеком Льюисом. Алексей поприветствовал Джека:

- Привет, Джек! Как торговля?

Джек, пожимая руку Алексею:

- Привет, Русский! Все отлично! На улице солнце светит, а ко мне мой друг зашел!

- Здесь всегда солнце светит, таков уж этот край!

Алексей с удовольствием разглядывал давно привычную обстановку, наслаждаясь оружейными образцами, поочередно трогая и передвигая их с места на место. Затем он снова обратился к Джеку:

- Ну, что, подвезли тебе чего-нибудь новенького из старого?

Джек весело рассмеялся над игрой слов:

- Новенького из старого? Да, нет пока. Но до конца недели полки магазина точно пополнятся ралитетом! Как у тебя самого дела?

Алексей ответил, продолжая внимательно осматривать аксессуары к одной из оружейных единиц:

- У меня тоже все отлично! – Он поднял глаза на Джека, - а вот сюда, так и тянет заглянуть. Оружие – дело мужское!

Джек с гордостью осмотрел полки своего магазина и произнес с чувством:

- Да, понимаю.

А Алексей уже собирался уходить, но точно зная, зачем пришел, он все же напомнил:

- Джек, ну ты, если что, придержи для меня… Хорошо?

- Хорошо.

- Ну, значит заметано?

Джек повторил за Алексеем:

- Заметано!

Алексей еще раз легким взмахом руки попрощался:

- Ну, давай.

* * *

Станислав был в хорошем настроении. Он только что вошел в офис, поприветствовал секретаря Эллис и прошел в свой кабинет. Вскоре к нему зашел Алексей. Они уже работали вместе. И когда друзья бывали одни, то всегда говорили по-русски:

- Ну, что, могу порадовать – ближайший год обеспечен заказами. После основных финансовых поступлений можно будет подумать о расширении парка машин. Что скажешь?

Алексей, прикидывал в уме какие-то расчеты, и поэтому ответил не сразу, и немного уклончиво:

- Может быть, может быть, - он поднял глаза на Станислава и оптимистично заметил, – И это было бы совсем неплохо!

А Стас в предвкушении потирая руки, потрепал друга по плечу:

- Ну что, жизнь-то налаживается?

Алексей отложил папку с бумагами, с которой пришел, внимательно посмотрел на Станислава:

- Ты знаешь, Стас, а и – правда, все хорошо! Жизнь идет своим чередом. У меня появилось даже свободное время на любимое занятие...

- Хобби, - поправил Стас.

Алексей хитро прищурился:

- Ну, хобби, так хобби! В общем, появилось время, чтобы немного покопаться в истории оружейного дела. Ну, и конечно деньги, чтобы пополнить свою коллекцию. Кстати, Стас, надеюсь, что на днях смогу приобрести новый и очень интересный экземпляр старинного образца. Приходи, оценишь!

- Отлично! Уже радуюсь за тебя! А ты где на праздники?

- Ну, как обычно - Рождество здесь, а потом сразу в Москву. - Алексей все более оживлялся, - меня к Новому году дома ждут. А с мамиными пирогами, даже Нэнси не сравнится!

- Вот и отлично!

- Так, может и ты со мной? Мои только рады будут! Там, кстати, сразу за нашей дачей, река и лес. Так что, есть, где поохотиться.

- Да, нет. Я уж здесь останусь, - и добавил, - а предложение и правда, очень даже заманчивое.



ГЛАВА ПЯТАЯ
В Москву на побывку

Корнев, как и прежде, материально поддерживал своих московских родственников, часто звонил и иногда навещал их. Таким же был его приезд и в конце декабря 1995 года.

В аэропорту Шереметьево-2 Алексея - дорогого гостя, встречал его отчим Петр Васильевич. Боясь опоздать к прилету самолета, он приехал заблаговременно на своей вишневой «девятке». И так, теребя в руках меховую шапку, он постоянно выглядывал поверх голов встречающих, привставая на цыпочках. А как только, среди других пассажиров, увидел Алексея, обрадовался и замахал обеими руками, чтобы тот заметил его. Когда же Алексей подошел, он долго пожимал его руку, обхватив ее своими двумя и, похлопывая пасынка то по плечу, то по спине, наконец, заговорил:

- О, здорово, здорово! Загорел-то как! Да только все такой же худой. Не по вкусу, что ли тебе там еда заморская?

- Да все нормально, Василич.

Петр Васильевич забрал из рук Алексея одну из дорожных сумок и, когда они вместе вышли из здания аэропорта, надел шапку, застегнул свою куртку на все пуговицы, спрятав немного провисший под ней длинный шерстяной свитер крупной домашней вязки. А когда укладывал вещи в багажник, забросал гостя новыми вопросами:

- Снова-то не женился еще?

- Нет, - односложно ответил Алексей.

- Может завел себе там зазнобу, какую новую?

Алексей смущенно и, помогая укладывать багаж, ответил коротко:

- Да нет, пока.

Всю дорогу сквозь оконное стекло он рассматривал московские улицы, украшенные в предверии Нового года, слушал новые песни по радио и новые ритмы города.

Петр Васильевич не унимался:

- А чего, в самом деле? Мать переживает, извелась вся. Не дело говорит, жить так мужику, без семьи. - Он посмотрел на Алексея, и весело подмигнул. - Ты то, вон какой, видный у нас!

- Ничего, Василич, всему свое время. Вот придет мое - тогда и женюсь.

- Вот-вот! – Не унимался Петр Васильевич, - а то засиделся ты у нас «в девках»!

Он рассмеялся, а Алексей добродушно задал ему свой вопрос:

- А ты чего, Василич, завелся? Вроде и темы другой нет?

- Да, не я, это все мать твоя. В прошлом-то годе обещался, а не приехал вот... А она ждала. Душа, говорит, изболелась за тебя, все причитает, - и, передразнивая ее, произнес, - "как он там один на чужбине мается"?

- Да ладно вам, - на чужбине. День в дороге, и вот уже дома, встречай Москва! Сами-то как?

Петр Васильевич уже подруливал к подъезду дома. Он немного смутился вниманию к своей персоне, даже румянец на лице загорелся:

- А чего с нами сделается? - У нас все одно. Ну, да ладно, вот уже и приехали. Аннушка там, как всегда, настряпала всего. Ждееет...

* * *

Квартира Корневых в Москве – находится в южной части города, простая «трешка в хрущевке». Обстановка - в стиле 80-х: у окна круглый раздвижной стол под скатертью с набивным рисунком, вокруг полумягкие стулья, телевизор на тумбочке, торшер и мягкая мебель - диван, два кресла и тогда еще в комплект "тройка" обычно входил журнальный столик под лаком.

Алексей, обозревая с детства до боли знакомую обстановку и, подшучивая над матерью, произнес:

- Классика неизменна!

* * *

На следующий день Анна Алексеевна, по случаю приезда сына пригласила гостей, твердо решив для себя, что в этот раз непременно познакомит сына с соседской дочкой – Натальей, чья семья переехала в их дом, уже после отъезда Алексея за границу. Уж очень ей хотелось поскорее своих внуков увидеть, а если доведется, так и понянчить.

Стол придвинули к дивану, вокруг поставили стулья. Анна Алексеевна поверх белой, накрахмаленной скатерти, накрытой прямо перед приходом гостей, расставила заранее приготовленные приборы. Алексей с удовольствием помогал матери: приносил из кухни готовые салаты и соленья. К назначенному часу на диване появились первые гости.

У входной двери вновь раздался звонок. Анна Алексеевна окликнула мужа:

- Петя! Петь, звонят, слышь? Встречай там!

Петр Васильевич широко распахнул дверь перед новыми гостями:   

- Ну, здравствуйте, здравствуйте! Проходите, пожалуйста.

- Петь, провожай сразу в комнату, - послышался приглушенный голос Анны Алексеевны из кухни.

- Да знаю я, - обиделся Петр Васильевич. - И, обращаясь к  гостям, - вот здесь тапочки, - рукой показал на калошницу под вешалкой с верхней одеждой. - Выбирайте себе по размеру.

Ольга Викторовна громко, обратилась к добродушному соседу, передавая ему свое пальто:

- Здравствуй, Василич! Я не буду переобуваться, я вон, сразу туфли надела, - и для достоверности, чуть склонившись, показала рукой на свою обувь.

Она была в синем платье в белый горошек с короткими рукавами и множеством отстроченных вытачек, хорошо подобравших ее пышные формы. На распухших полных ногах уютно пристроились разношенные летние туфли светло-бежевого цвета. А ее взрослая дочь Наталья, высокая статная блондинка, лет 25-26, была в черном платье в талию с глубоким декольте, рукава прикрывали три четверти рук, а вокруг шеи - красовалось колье из речного жемчуга.

- Петр Васильевич, и мне тоже не нужны тапочки. У меня туфли с собой.

- Ну, вот и ладненько!

Ольга Викторовна, пробираясь дальше по узкому коридору, громко заметила:

- Ой, а обувки-то в прихожей сколько! Мы - не первые что ли пришли?

В это время Наталья достала из пакета с яркой аппликацией черные лаковые туфли-лодочки. Петр Васильевич, сопроводил взглядом гостей и, заглянув за входную дверь, обернулся и окликнул младшую гостью:

- Наталья, а где же Марийка твоя? Мы и ее посчитали, стул поставили... – но понял, что его уже никто не слышит, махнул рукой, затворил дверь и направился в сторону кухни, откуда по-прежнему слышался голос Анны Алексеевны:

- Проходите, гости дорогие, проходите к столу. Знакомьтесь там, рассаживайтесь. А я сейчас, только с духовкой управлюсь.

В гостиной между собой продолжали негромкий разговор друзья семьи Корневых. Это была Мария, ухоженная женщина средних лет, в красивом платье бирюзового цвета в открытых туфлях темнее тоном. Она пришла со своим хорошим приятелем, одетым, под стать своей спутнице, также элегантно. Мария, встречая улыбкой входящих гостей, поправила широкий шарф из шифона, прикрывая плечи.

Ольга Викторовна села на диван. А Наталья, как только увидела Марию, сразу заговорила громко, не сдерживая своего восторга:

- Ой, здравствуйте, а я вас знаю! Вы - певица, да?! Вы очень нравитесь всем моим знакомым. - Но, наблюдая за немного смущенной артисткой, заверила, - правда, очень нравитесь!

Затем она прошла вперед и присела на стул напротив, не спуская глаз со знаменитой гостьи. Мария, приветливо поблагодарила Наталью и представила своего спутника:

- Со мной мой друг, знакомьтесь – Виталий. А как вас зовут?

Теперь пришла очередь смутиться Наталье, она лишь только сейчас поняла свою оплошность:

- Ой, извините, не представилась сразу: я - Наталья. А это моя мама – Ольга Викторовна.

- Очень приятно! – ответила Мария и, увидев входящего в комнату Алексея, громко объявила, обратив на него всеобщее внимание: - А вот и наш главный виновник торжества - Алексей!

Алексей с широкой улыбкой на загорелом лице, прошел к столу с очередной порцией закусок, поздоровался со всеми сразу и поставил тарелки на стол:

- Добрый вечер! Извините, мы там с мамой немного припозднились. Она на кухне, сейчас подойдет.

Наталья, кокетничая и откровенно разглядывая Алексея, произнесла вполголоса:

- Ничего, ничего! Мы подождем. Так вот вы какой, Алексей! Садитесь рядом со мной.

Алексей сел на свободный стул рядом с Натальей. Было заметно, что и ему тоже девушка сразу понравилась.

* * *

Прошло два часа. За столом, произошла смена блюд и теперь, все было подано к чаю. Алексей по-прежнему сидел рядом с Натальей, и они уже перешли на «ты»:

- А ты смелая, Натали!

Наталье нравилось, как он ее называл, и она ответила с вызовом:

- Да, это так! А у вас там, в Америке, разве - не такие же?

- И там и здесь разные встречаются, – спокойно ответил Алексей, а потом внимательно посмотрел Наталье прямо в глаза, улыбнулся и сказал, - но самые красивые девушки - только у нас!

- Спасибо. - И, продолжая кокетничать, - надеюсь, это относится и ко мне тоже?

- В первую очередь! – Ответил он сразу, а потом, секунду подождав, - не скрою, вначале ты немного смутила меня, уж очень непривычно бойкой для первого знакомства показалась.

Наталья не заставила себя ждать с ответом:
 
- А тебе нужна тихая, скромная и с длиной косой, да?   
 
Алексей, поддерживая тон, заявленный девушкой:

- Да, нет. Мне как раз и нужна такая, как ты. Некогда мне там нянчиться будет с тихой, да скромной.

- Вот как! Уже и решение принял?

Алексей встретился глазами с Натальей, немного помедлил и ответил серьезно:

- Да, принял! Ну что, поедешь со мной?

Наталья, ответила не сразу и с легкой интрижкой в голосе:

- Надо подумать, может и поеду.

На другой стороне стола родные Алексея разговаривали негромко, чтобы слышно было только друг друга. Поглядывая в сторону сына и Натальи, Анна Алексеевна сказала мужу:

- Ну, вроде все сладилось. И, слава Богу!

Петр Васильевич наклонился к уху жены:

- Ой, не торопись, мать, не форсируй событий.

Анна Алексеевна пытливо посмотрела на мужа, покачала головой, словно говоря: -  Эх ты, Фома неверующий! А затем обратилась к своей гостье - Марии:

- Машенька, душа моя, а ты не споешь нам?

Мария уже собиралась домой и немного растерялась:

- Спеть? Да я, Анна Алексеевна, как-то не думала... - Она вопросительно посмотрела на своего спутника. Но тот только развел руками. - Да у меня и гитары с собой нет...

Просьбу Анны Алексеевны сразу подхватила Наталья:

- Мария, спойте, спойте, пожалуйста! Когда еще такой случай представится?

Алексей, обратился к матери:

- Ма, а где моя гитара?

Анна Алексеевна, ободренная поддержкой Натальи и сына:

- Да, где же ей быть-то? В твоей комнате, стоит там себе в чехле, у окна.

Алексей быстро поднялся со стула и прошел к себе в комнату. Анна Алексеевна вдогонку окликнула его:

- Леш, там, за письменным столом.

Алексей скоро вернулся, с гитарой в руках. Он подошел к Марии, встал на одно колено и молча, протянул ей гитару, прося лишь одними глазами. Он точно знал, о чем просил!

Наталья захлопала в ладоши:

- Мария, спойте!

Мария улыбаясь, взяла гитару, попробовала струны, затем прозвучали несколько аккордов и она запела:

Снег да ветер, шум погони
Привели меня к тебе,
Да испуганные кони-
Горький хлеб в моей судьбе…
Не случайно дверь открыла,
Не случайно позвала,
Всё, что можно, вьюга скрыла,
Белым снегом замела.

Эх вы, кони - ногу в стремя,
Мы обгоним это время...

Мария пела, переводила взгляд с Алексея на Наталью и вновь внимательно смотрела на Алексея, будто словами из песни пыталась сказать что-то именно ему. А Наталья, на припеве после первого куплета, не сдерживая своего порыва, поднялась и вышла из-за стола, повела плечом, развела гордо руки и красиво в танце обвела круг. А когда закончилась песня, все захлопали в ладоши, аплодируя Марии и Наталье.

У Анны Алексеевны отчего-то на секунду сжалось сердце и на глаза навернулись слезы. Алексей подошел к матери и заботливо обнял ее:

- Мам, ну ты чего?

Анна Алексеевна ответила ему кротко:

- Ничего, ничего, сынок. Это я от радости, - она с любовью посмотрела на сына, - что мы все вместе! Что вместе тут сегодня собрались.

К ним подошел Петр Васильевич и только тогда Алексей отпустил Анну Алексеевну, передавая ее в надежные руки, обменявшись с отчимом понимающими взглядами -  женщины!

Мария, восхищенная грацией и смелостью Натальи, заметила:

- Наталья, а вы молодец! Через два дня у меня концерт, - она на секунду перевела взгляд на Алексея, а потом вновь посмотрела на девушку, - приходите вместе с Алешей.

Наталья была в восторге от такого предложения:

- Ой, правда? Как здорово! – Повернулась к Алексею, – мы ведь пойдем на концерт, да? Ну, скажи - Да!

* * *

На концерте во время антракта, за высокой стойкой в кафе Алексей угощал Наталью пирожными. Девушка, глядя прямо в глаза своему спутнику, продолжала начатый ранее разговор:

- ...У меня есть маленькая дочка.

Алексей, так же в глаза, с улыбкой:

- Я знаю. А ты что, серьезно считаешь, что это обстоятельство может быть помехой для наших будущих отношений?

- Нет, но...

- Сколько твоей малышке? – Спросил Алексей.

- Марийке четыре годика, пятый пошел.

Алексей с восхищением посмотрел на девушку. Он взял ее руки в свои, и произнес по слогам:

- Ма-рий-ка. Звучит очень красиво! Жаль, что ты не взяла ее с собой... Я очень люблю детей и уже давно мечтаю о своих. Натали, обещай мне, что пока я еще не уехал, мы обязательно сходим куда-нибудь вместе, втроем. Хорошо?

Наталья неожиданно для себя растрогалась:

- Не знаю, что и сказать, но мне приятно это слышать.

- Скажи - Да.

* * *

Провожая Наталью домой, Алексей задержался у ее подъезда. Поднял голову вверх: у горящего фонаря кружили хоровод крупные, с причудливыми узорами снежинки, и мягко падая, застилали землю набело. Он посмотрел с нежностью на Наталью:

- Этот Новый год мы будем встречать вместе!

- Хорошо… Ты знаешь, есть такая примета, - с кем встретишь Новый год...

К ней присоединился Алексей, и они смеясь и перебивая друг друга, договорили начатую фразу вместе:

- ... с тем его и проведешь!

Алексей, радуясь всему, что происходит с ними, заключил:

- Значит – весь год, и не только этот, - мы будем вместе! Ты слышишь? Вместе! Дорогая моя Натали, я открою тебе секрет, - он наклонился к ее уху и, переходя на шепот, произнес  доверительно, - там, где я живу, почти всегда лето.

Наталья растерянно смотрела по сторонам:

- Значит, будем жить как на «югах», и наш отпуск никогда не будет прерываться. – Затем, подумав лишь секунду, - а что, мне это нравится!

Она посмотрела вверх. Снежинки, по-прежнему, кружили над фонарным столбом, а у Натальи кружилась голова.

* * *

Чтобы не спугнуть удачу, Алексей еще до возвращения в Америку, начал помогать Наталье с ее дочкой в оформлении выездных документов. Когда они были вместе в миграционном центре, Наталья, при заполнении анкеты, в какой-то момент замешкалась перед одним из пунктов с очередным вопросом. Алексей заглянул в листок через ее плечо и уверенно сказал:

- Пиши: «невеста».




ГЛАВА ШЕСТАЯ
И Америка стала ближе   

На дворе стоял месяц март, но зима еще совсем не собиралась сдавать свои позиции. Как бы крадучись и немного из-подтяжка, все еще подсыпал свежий снежок, по большей части, в ночное время. Тяжелые, серые рассветы не радовали горожан и они, покрепче закутавшись в свои зимние одежды, каждый свой новый день начинали с протаптывания знакомых маршрутов. Боясь поскользнуться на льду, им приходилось смотреть под ноги, строго - только перед собой, образуя на тротуарах и у дорожных переходов темные, словно муравьиные струйки с двусторонним движением. Вот один человек споткнулся и начал падать, размахивая руками, пытаясь за что-нибудь зацепиться, но его тут же подхватили с двух сторон, подоспевшие вовремя чьи-то крепкие руки, и едва удостоверившись в его вертикально устойчивом положении, прохожие не оглядываясь, продолжили свой размеренный бег по заданному вектору.

Таким же хмурым утром Наталью и ее дочку Марийку в дальний путь провожали ее мама, и родители Алексея. Петр Васильевич подрулил на своей "девятке" к терминалу Аэропорта. Припарковавшись, сначала высадил жену с соседями, а затем и их вещи. Они, теперь - уже почти родня. Все вместе прошли в зал аэровокзала к стойкам регистрации.

Анна Алексеевна, заботливо обратилась к Наталье:

- Наташа, ты сумку с продуктами с собой в самолет возьми, ведь так долго лететь, проголодаетесь там.

Наталья попробовала возразить:

- Да Леша мне говорил, что в самолете кормить будут.

Анна Алексеевна посмотрела на нее недоверчиво и поучительно произнесла:

- Ой, Господи, говорил... Потому он и тощий такой! Да чем вас там накормят, на небе-то? А тут все готовое, домашнее.

Наталья недолго думая, согласилась:

- Ну, хорошо, давайте сюда.

Ольга Викторовна, осматривая и пересчитывая вещи, занервничала и вмешалась в разговор:

- Наташа, а ты чемоданы хорошо проверила? Там на одном замок заедал…

Наталья, перебивая свою мать:

- Мама, да хорошо я все проверила. Ну, хватит уже, - не маленькая!

На табло «Вылет» высветился их рейс, и диктор по внутренней связи объявила начало посадки. Наталья забеспокоилась:

– Ну, все, будем прощаться, пора. Марийка, давай сюда руку!

Ольга Викторовна обняла по очереди дочку с внучкой, смахнула, набежавшую на глаза слезу, что-то им обеим напутствовала в дорогу и, когда они уже ушли, все еще долго продолжала что-то говорить, переходя на шепот. Наталья с Марийкой зарегистрировались, прошли таможню, обернулись в сторону провожающих и, не различив своих близких среди лиц, плотно стоящих людей, все равно радостно помахали руками, высоко подняв их над своими головами, и скоро совсем исчезли из поля зрения. Анна Алексеевна им вслед перекрестила воздух. Петр Васильевич с грустью посмотрел на жену и, притянув поближе к себе, обнял за плечи обеих женщин.

* * *

Корнев встретил Наталью с дочкой в Международном аэропорту Феникса «Скай Харбор». Подвел к своему роскошному раритетному авто Aston Martin, чтобы привезти их к себе домой.

- Винтаж! – Не без удовольствия произнесла Наталья, - рассматривая со всех сторон машину. 

Марийка пыталась отвлечь внимание матери на себя и непрерывно подергивала Наталью за руку:

- Мам, ну, мам! Ма-ма...

Наталья недовольно взглянула на дочку:

- Ну, чего тебе?

- Мам, можно я сниму шапку и расстегну шубку?

У Алексея через руку было перекинуто сложенное пальто Натальи, но только теперь они заметили, что Марийка вся раскрасневшаяся от жары, стоит в полном зимнем «обмундировании». Они рассмеялись. Наталья стала помогать дочке, снимать верхнюю одежду, быстро сбрасывая все на заднее сиденье через открытый верх автомобиля.

* * *

Ухоженная дорожка, среди низких фонарей и аккуратно подстриженных зеленых кустов, ведет прямо к дому. Здесь, в штате Аризона - жаркий климат и поэтому дом одноэтажный, но с просторной открытой мансардой для загара и вечернего отдыха. По периметру стен всего дома, непрозрачные шторы из белой вуали. Много стекла и света. Продолжением строения служит удобно оборудованный гараж на две машины. Конечно, он не из стекла, но тоже в светлых пастельных тонах. Прямо из гаража вход, ведущий к жилой части дома.

Алексей гордо и радостно, обратился к Наталье:

- Вот, хозяйка, принимай дом!

Наталья, неспешно огляделась и, взвешивая каждое слово:

- Ну, что - мне все нравится!

Алексей нежно обнял девушку и притянул к себе ее дочку. Затем он немного наклонился, и словно заговорщик шепотом обратился к Марийке:

- Места в доме много, у тебя будет своя комната, и там ты сможешь устроить себе секретный штабик!

Они все вместе прошли в дом. Прямо из гостиной, отодвинув в сторону длинные шторы, Алексей подошел к стеклянным дверям заднего дворика, раздвинул их, и перед ними раскинулась аккуратно скошенная зеленая лужайка. Марийка быстро освободила ноги из сапожек на липучках, оставив их прямо на ковре посреди комнаты, и выбежала наружу. Потом обернулась, ее глаза были широко раскрыты, она разбросала руки в стороны и громко прокричала:

- Мама, мама – здесь голубой бассейн!

А Алексей с гордостью и нотками легкой романтики в голосе, обратился к Наталье:

- Знаешь, Натали, именно таким белым и чистым, утопающим в зелени...

- ...с отражением в прозрачной воде, - подсказала Наталья.

- Да, да, именно таким я видел свой дом в далеких снах. - Он широко и гордо развел руки. - Вот таким я его и построил. - Мечты-то, сбываются!

- Мои мечты были другими... - она на секунду задумалась, потом улыбнулась, - но вот здесь и прямо сейчас, они тоже стали сбываться. Лиха беда – начало!

Она рассмеялась, а Алексей, немного не поняв последнего замечания, чуть сморщил лоб, но не предал ее словам серьезного значения и тут же устроил им экскурсию по дому. После ужина, когда Марийка заснула в своей комнате, Алексей с Натальей поднялись, на открытую часть мансарды, где они с удовольствием смаковали молодое калифорнийское вино. Вечерняя прохлада ласково опустилась на землю, и их обнимало целое небо с бесчисленным количеством мерцающих звезд.

* * *

Вскоре Наталья и Алексей поженились. Друзьями невеста обзавестись еще не успела, а из России никто приехать не смог. Поэтому во дворе у бассейна, где были накрыты свадебные столики, можно было увидеть лишь соседей - Нэнси и Гордона, друга и компаньона - Станислава, Джека из оружейного магазинчика, сослуживцев Корнева - Эллисон, Питера и Эдварда, да пару-тройку знакомых из ближайшего кафе, где Корнев являлся постоянным посетителем. Торжественный день украшали несколько цветочных букетиков, перевязанных бантами, скатерти с кружевными краями и красивая посуда. Все было белым, отчего и на душе тоже становилось светло и радостно.

Свое недолгое свадебное путешествие молодожены провели в Европе вместе с дочкой Натальи - Марийкой.

Позже, когда случались деловые поездки, более чем на три дня, Алексей, в порядке экскурса по стране, брал с собой всю семью. Вместе им всегда было весело и комфортно. Там, к их удивлению, они легко находили магазины и рестораны, владельцами которых, были также как и они, выходцы из России. Особое удовольствие, конечно же, было не только от часто падающей на слух знакомой речи, но и от того, что порой можно было встретить именитых артистов, на концерты которых попасть в России, даже и не мечтали. А здесь, им случалось запросто обменяться приветствиями и даже посидеть с ними в кафе за одним столом, в кругу своих семей.

Корневым понравился величественный и строгий, третий город в Америке по числу жителей, после Нью-Йорка и Лос-Анжелеса, город джаза и деловой центр страны - Чикаго. Там их восхитил и очаровал огромный аквариум Шедда, откуда с трудом им удалось увести, а вернее сказать, унести любопытную до всего, Марийку. Днем они исследовали центр города, разглядывая с восхищением широкие улицы, дома с фасадами в стекле, крыши которых упираются прямо в небо. Они отметили для себя немного небрежный европейский уклад города, а вечером встречали закат на 103-м этаже обзорной смотровой площадки "Скайдек Чикаго", где Алексей, Наталья и Марийка держались за руки и с замиранием сердца, любовались мерцанием звезд на ночном небе, слившихся с огнями большого города. Они и сами в тот момент ощущали себя небесными телами - почти звездами.

Корневы побывали всей семьей и на северо-востоке страны, в штате Нью-Джерси. После сумасшедшего драйва Нью-Йорка, им особенно понравился и запомнился небольшой курортный городок Атлантик-Сити, уютно расположенный на теплом берегу Атлантического океана. Там они с удовольствием прогуливались по центральным проспектам – Пасифик и Атлантик, которые пересекаются с другими улицами поменьше, названными в честь американских штатов. На набережной они наслаждались, завораживающими видами, словно сказочных разноцветных пряничных домиков, время от времени, наблюдая за белыми гребешками, набегающих волн, рассыпающихся на берегу миллионами жемчужных пузырьков.

Их поездка совпала, как раз с разгаром туристического сезона. Повсюду царица праздничная атмосфера и звучала прекрасная музыка, а в одеждах доминировал белый цвет. Вечером, после ужина, семья обычно любовалась необыкновенной архитектурой многочисленных казино, утопающих в многоцветных огоньках ночной подсветки, где они наслаждались морским воздухом, прогуливаясь по знаменитой набережной с деревянным настилом - boardwalk, длиною равной почти восьми километрам. А потом, с трудом отыскав свободную скамью, удобно располагались и с восторгом наблюдали за скользящими по волнам в любое время суток, спортсменами серфинга.

Марийка, чаще всего, так и не дождавшись окончания дня, и перенасытившись солнцем, кислородом и яркими впечатлениями, засыпала на руках Алексея. А позже, они уставшие, но счастливые, все вместе возвращались в гостиницу.

Но, все же, больше всего, им полюбился самый южный и жаркий город Америки, в котором они жили - Феникс, расположенный в долине реки Солт-Ривер («Долина Солнца»), в самом центре пустыни Санора и в окружении гор - Мак-Дауэлл, Уайт-Танк, Суперстайшн, и Сьерра-Эстрелла. Они гордились значимостью Феникса - шестого города по величине в США, и самой большой столицей среди штатов. Они уже стали его частичкой.

Когда Алексею удавалось вернуться с работы пораньше, он всегда торопился домой, где его уже ждали. Наталья с Марийкой дружно впрыгивали к нему в машину. Они вместе выбирали место для прогулки и решали где будут ужинать. А потом с удовольствием позволяли себе проехаться в авто с открытым верхом по хайвею, без перекрестков и встречных машин, на строго заданной скорости. Они без устали и с удовольствием рассматривали удивительную в своем разнообразии природу, запечатленную в веках, словно волшебной рукой художника.

Вся семья уже считала Америку своим вторым домом и поэтому, когда случилась большая беда со страшными разрушениями в Нью-Йорке и Вашингтоне, они очень переживали и сожалели, вместе с другими согражданами. Но это было позже, а пока Корнев был вполне счастлив в семье и удачлив в делах. Дома его ждали - красавица жена Наталья, послушная приемная дочь Марийка, и всегда был рядом надежный друг и компаньон по бизнесу - Станислав.

* * *

Вскоре Наталья забеременела, чем очень порадовала мужа. Но, как-то Алексей заметил, что его Натали в своем положении, может позволить себе иногда немного спиртного. А в ответ на его предостережения, она полушутя, полусерьезно уверяла мужа в том, что если беременная женщина чего-нибудь хочет, то это непременно и, к тому же незамедлительно, должно быть исполнено.

- А что именно ты имеешь в виду? – Как-то спросил обескураженный Алексей.

Наталья пожала плечами и пояснила:

- Ну, например, одни едят мел... – она подняла глаза на мужа, желая видеть и стараясь понять его реакцию.

- Мел? – Алексей посмотрел на нее недоверчиво, приподняв одну бровь.

- Да, мел. Это общеизвестный факт и, к тому же, совсем не редкость. – Она продолжала перечислять особенности в пожеланиях беременных женщин. - Другие, поглощают лимоны целиком, и представляешь, вместе с кожурой! - В этот момент она зажмурилась, и ее лицо слегка даже перекосилась от приступа повышенной кислотности, настолько реально она представила себе это.

- Какими интересными становятся женщины в интересном положении, - с легкой иронией в голосе, заметил Алексей и потянулся к Наталье, чтобы обнять ее, и на этом, пожалуй, закрыть тему.

- Подожди, подожди, - она потихоньку отстранилась от него, желая быть услышанной до конца. - И, кстати, даже врачи считают, что организм беременной женщины избирателен и сам решает, чего, сколько и когда хотеть, и добирает все необходимое добровольно сам. Вот так вот!

- Ну, хорошо. Есть и третья категория беременных женщин?

- Есть и третья. Эти будущие мамочки зачастую, даже не попробовав, - она многозначительно посмотрела на мужа, - сразу подсаливают уже готовое блюдо и предпочитают, при этом, разносолы. – Она посмотрела на Алексея искоса, немного склонив голову. - Ну, там соленые огурчики, помидорчики.

- Ага, точно! Вот это я уже где-то слышал, что называется - «на солененькое потянуло». Да?

- Да, именно так! И поедается это все - в немереном количестве! А, посему, 20-30 грамм хорошего напитка, никак не скажется на моем состоянии и будущем здоровье ребенка.

Теперь было понятно, к чему она подводила этот разговор. Но Корнев все же считал иначе, и остался при своем мнении. Поэтому ему пришлось буквально избавиться на какое-то время от домашнего бара. Значительно сложнее оказалось Алексею влиять на Наталью, когда она бывала на людях. Иногда на замечания мужа, она только тихо обижалась, отложив попытку, а иногда реагировала бурно. И чаще всего добивалась своего. Пришлось ограничить семью, как приглашениями к себе в дом, так и походами в гости.



ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Ветер перемен, ненастье в дом   

Пришел положенный час и в семье Корневых случилось пополнение: на свет появился маленький Алеша. Мальчик родился абсолютно здоровым и улыбчивым карапузом.

После рождения наследника, счет пошел не на годы, а на месяцы. Как-то Алексей, находясь в детской комнате, поправил одеяльце сына, погасил настольную лампу на тумбочке с прикрепленной открыткой, где рукой Марийки фломастером было написано "АЛЕШЕ 7 МЕСЯЦЕВ!". На секунду он задержался у кровати спящей девочки, убрал с ее лба непослушный локон волос и вышел, оставив дверь чуть приоткрытой.

Он прошел в сторону гостиной и заметил, что Наталья быстро прячет бутылку с виски, а на журнальном столике стоит пустой стакан:

- Нат, ты что, пила виски?

Наталья коротко и с досадой:

- Да.

- Ну, ты что? А как же молоко?

- Да ничего с ним не сделается, да и все равно, мало у меня молока, раз-два и совсем закончится, - она слегка опустила голову, ее глаза бегали из стороны в сторону, стараясь избежать прямого взгляда мужа. - И вообще, я хочу переводить Алешку на искусственное питание.

Алексей удивился и даже немного растерялся:

- Да? Но почему?

- Что почему? - Наталья, начинала раздражаться. - Почему молока мало? Так бывает. Не слышал?

Алексей ответил спокойно:

- Нет, не слышал. Но, где-то читал, что полезно кормить малышей до года грудным молоком, что это помогает в случае болезни, а дети так и называются - грудничками.

Наталья, все больше раздражаясь, перебила его:

- Где-то читал... До года... А я сейчас жить хочу! – Она широко развела руки в стороны и посмотрела себя как бы со стороны. - Вон как поправилась! Ни в одно платье не могу влезть.

Алексей улыбнулся, подошел ближе, обнял жену:

- Нашла проблему, ты у меня красавица! Поедем и накупим тебе новых платьев. Куда бы ты хотела сходить, съездить, или может слетать? - Он подмигнул ей. - Только пожелай - весь мир перед тобой!

Наталья же, только передразнила его:

- Поедем, накупим... - Ты, что – не понимаешь или просто издеваешься? Я хочу быть прежней! Понимаешь? Не понимаешь. – Она показала рукой в сторону детской комнаты. – А из-за этих, из дома никуда не выйти! – Она попробовала резко вырваться из объятий мужа и вновь потянулась за стоящей на столе бутылкой. - Сижу тут, как собака на привязи!

Алексей отставил виски в сторону:

- Нат, да разве я что-то запрещаю тебе?

Наталья, передернув плечами:

- Так вот, - показывая рукой в сторону стола, - запрещаешь же!

* * *

Через пару дней, после совещания Стас и Алексей задержались у себя в офисе. А когда коллеги разошлись, как обычно, перешли на русский:

- Алекс, ты чего такой смурной? Хороший день и все вроде удачно складывается?

Алексей очень серьезно посмотрел на друга и ответил:

- Да дома, не все в порядке.

- Что-то случилось? - Забеспокоился Стас.

- Моя Натали объявила, что у нее нет больше грудного молока, да - похоже, что снова... – он замешкался, как бы еще не решив для себя, говорить или нет, но все же, открылся, – ее снова потянуло на спиртное.

- Правда? – переспросил Стас, понимая, как это может осложнить положение в вопросах с воспитанием детей, да и непременно скажется на работе Алексея. 

- К сожалению. Ты ведь помнишь, что еще во время ее беременности, мне приходилось, можно сказать, спиртное под ключ прятать?

- Да... А как же малыш?

- Да вроде, в порядке. Вчера вместе посетили врача. По его рекомендации накупили специальных продуктов для перехода от материнского молока на искусственное питание.

- Ну, - это уже хорошо!

- Да. Но Наталья... Дома ничем не занимается, куда-то постоянно уходит. Марийку жалко, - он посмотрел на друга, рассчитывая на понимание, - она так скучает по матери.

- Да, в такой ситуации детей всегда жалко. - Станислав поправил очки, плотнее посадив их на переносице, привычно провел рукой по своим быстро редеющим волосам.

А Алексею хотелось толи выговориться, толи пожаловаться и довериться, а может, просто проговорив ситуацию, он и сам рассчитывал услышать для себя верный ответ и принять рациональное решение, изменив положение к лучшему:

- Я, конечно, делаю, что могу: постоянно звоню, в течение дня домой заезжаю... В общем, держу руку на пульсе! А она... Она все меньше стала уделять внимания детям и дому, - он с отчаянием махнул рукой, - Стас, она, словно ускользает от меня.

Стас сочувственно, покачал головой:

- Да, это совсем - не есть хорошо.

- Представляешь, язык учить ленится, - продолжал Алексей, - а как-то вместе зашли в кафе, ну ты знаешь, что рядом с нашим домом, - так ее там завсегдатаи  приветствуют по-русски ... – Стас от неожиданности удивленно вскинул бровь, а Алексей договорил, - подруг и друзей ей здесь вполне достаточно из тех, что, как и мы, перебрались сюда из России. Она везде в своей тарелке, - он снова замешкался, – кроме, как дома.

- М-да... Что тут скажешь? Ну, да ладно. По рабочим местам?

- Да, хорошо, давай поработаем, - ответил Алексей, и уже от двери, спросил, - кстати, Стас, а что там с заказом на новые машины?

- А что с заказом?

- Да мне вчера в конце дня, документы уже доставили, о которых ты говорил. По ним проходят подержанные авто, а сегодня, перед совещанием в офисе, я заезжал в гаражи. Так там, на погрузчике перед ангаром, стоят новые машины.

- Ну, Алекс, нам ведь нужны новые машины?

Алексей попробовал возразить:

- Да, но – по документам и по нашим средствам...

- Никаких «но»! За все отвечаю я, а тебе остается – только принять на баланс.

- Стас, позволь напомнить тебе, мы работаем вместе и делаем одно дело.

- Конечно! - Сразу утвердительно ответил Станислав. – Но!... Новые машины прослужат дольше, а спишутся быстрее, как «старые». – Он заулыбался, - Алекс, да не заморачивайся ты, это – лишь единичный случай.

- Единичный, не единичный, а отвечать полагаю, все же придется вместе.

- Алекс, давай работать, - закончил разговор Стас и уткнулся в бумаги.

* * *

Время шло своим чередом. Прошло еще два года. Подрастало потомство, нарастали обороты в делах. И, хотя Наталья старалась держаться, нет-нет, да и срывалась. В такие дни, она отодвигала заботу о семье на второй, а то и на третий план. А весь интерес ее переключался на своих знакомых, если даже и знала она их лишь поверхностно. Так, проводя время в приятном и безмятежном общении, она не находила в своем поведении ничего предосудительного.

Алексей, в свою очередь, по-прежнему, беспокоился о детях, и в любую свободную минутку из офиса или машины старался дозвониться жене. Но, ни раз, и ни два, слыша в трубке длинные гудки, бросал все дела и на всех парах летел домой. И часто беспокойство его было оправданным: иногда он заставал Марийку с Алешей полуголодных и неухоженных дома одних.

Прекрасно понимая, что по американским законам, детей, не достигших двенадцатилетнего возраста, родители не имеют права оставлять дома одних без присмотра, Алексей решил пригласить помощницу, в качестве няни. Но он также понимал, что дипломированная гувернантка в русскую семью, скорее всего не пойдет, да и поведение жены, по-прежнему, вызывало беспокойство. Тогда он обратился за помощью к своим знакомым, и они откликнулись на его просьбу.

Скоро на собеседование пришла милая девушка лет 23-25, по имени Олеся. Около двух лет назад она приехала с Украины. Алексей встретил ее, провел в гостиную и предложил присесть в кресло, а сам устроился на диване напротив. От его взгляда не ускользнула ни одна деталь, как в ее поведении, так и внешности. Хрупкая девушка с правильным овалом лица, в красивом обрамлении короткой стрижки темных волос, была одета в белую приталенную блузку, заправленную в юбку с завышенной талией в мелкую черно-белую клеточку. Ее талия была перетянута узким кожаным ремешком красного цвета. Ансамбль удачно завершали красные туфли-балетки.

Слегка склонившись над журнальным столиком и под мягким рассеивающим светом настольной лампы, Корнев внимательно просматривал документы Олеси. А она в это время, в ожидании его решения, скромно сидела на краешке кресла, вытянув ровно спину. Наконец, Корнев поднял на нее глаза, немного помедлил, подбирая нужные слова. А она не удержалась и, нарушая затянувшуюся паузу, первой спросила с волнением в голосе:

- Все в порядке?

Алексей еще на секунду задержался с ответом и утвердительно ответил:

- С документами - да. - Затем качнулся всем телом, немного подавшись вперед, заговорил. - В общем, да. Педагогическое образование – это хорошо! И, по крайней мере, - он вновь заглянул в один из документов, напоминая себе дату окончания визы девушки, - ближайшие 5-6 месяцев вы можете спокойно пребывать в стране. Олеся, вы позволите задать вам еще несколько вопросов?

Девушка кивнула головой в знак согласия.
 
Алексей продолжил:

- Вам уже приходилось работать с детьми?

- Да. У себя в родном городе, сначала воспитательницей, а потом педагогом в детском саду. Начинала я с младшей группы и вела своих деток до полного выпуска.

- Хорошо. А частным образом, здесь по найму?

- Да. Я помогала по дому в семье. Но вот, детей у них не было.

- Понятно. А в русских семьях, случалось работать?

- Это и была семья из России. Но у хозяина закончился контракт, и они уехали, а я вот, - она смущенно улыбнулась, - снова в поиске новой работы или какого-нибудь заработка.

- Вот вы и предварили мой следующий вопрос.

Он немного подумал и вновь спросил:

- Скажите, Олеся, а вас не смущает, что присматривать придется сразу за двумя детьми? – В это самое время, он что-то вспомнил, по его лицу пробежала чуть заметная улыбка, как будто прямо сейчас дети были перед ним. Затем посмотрел на девушку и сказал, - правда Марийка, старшая дочка - уже и сама хорошая помощница и, к тому же, очень любит своего брата.

Девушка быстро ответила:

- Я справлюсь. – Она подняла глаза на внимательно слушавшего ее Алексея, и пояснила - я выросла в большой семье, где была старшей.

- Хорошо. Но я постоянно на работе, а у Натали – мамы детей, бывают свои дела. И Вам придется самой управляться с этим, иногда очень непослушным, войском.

- Я люблю детей. Нам будет, чем заняться в ваше отсутствие. - И еще раз повторила, - я справлюсь.

- Хорошо, мы ждем вас завтра утром, - закончил разговор Алексей, поднимаясь с места.
 
* * *

Олеся уже несколько дней находилась в семье Корневых. И сейчас она занималась с детьми на лужайке у бассейна. В это самое время Наталья шла через гостиную и остановилась у двери за стеклом, отодвинула и заглянула за штору, затем направилась к бассейну.

На лужайке слышался веселый детский гомон. Наталья, устраиваясь в кресле-качалке, нервно и немного срывающимся голосом, обратилась к Олесе:

- А, потише нельзя?!

- Простите. – Извинилась девушка и посмотрела на воспитанников. - Дети, достаточно, пойдемте в дом.

Олеся видела, что Марийка очень расстроилась, но лишь едва заметно пожала плечами и взяла за руку маленького Алешу. Но тот вырвался и побежал с криком к воде.

- Не хочу, не хочу в дом! Мы только что пришли сюда, - и со слезами, оглядываясь на Олесю, - ты обещала, ты обещала здесь поиграть с нами!

Он побежал к бассейну и, касаясь ногой воды, стал плескаться, не желая уходить со двора. Но тут малыш оступился и упал за кромку низкого бортика. Брызги полетели не только в сторону няни и Марийки, но и попали на белый наряд Натальи.

Олеся быстро подошла и, присев на край бордюра, наклонилась к воде, протягивая руку трехлетнему мальчику. Тот ловко ухватился и сразу оказался на суше.

Марийка окликнула брата:

- Леша, перестань уже! Посмотри, что ты наделал!

А Наталья, не поднимая головы, небрежно и с нарастающим недовольством отметила:

- Да, стало намного тише... - Затем она приподняла широкий край шляпы и категорично объявила, обращаясь к девушке, - Олеся, ты сегодня работаешь здесь последний день!

Олеся с отчаянием:

- Но вы не можете…

- Знаю, не я тебя нанимала, но я позабочусь об этом.

Олеся потупила взгляд и от досады, закусила нижнюю губу. Дети сразу притихли и гуськом молча проследовали за своей няней по направлению к дому.

* * *

Через несколько дней, после происшествия у бассейна, дети остались без няни, а следовательно, и без присмотра. Алексей в поиске выхода из создавшегося положения, зашел к своим близким друзьям - соседям. На веранде, утопающей за стеклом в зелени, он говорил с Нэнси:

- ... да я пробовал нанять няню, но дело оказалось непростым: Наталья ни с кем не ладит и... - будучи не в настроении, уже как-то выгнала, ни в чем неповинную девушку. Представляешь, она проработала в доме всего несколько дней!

Нэнси покачала головой:

- Понимаю тебя... А ведь детки – такие славные!

Алексей обрадовался, что разговор к главной теме, которая не давала ему покоя, подвела сама Нэнси:

- Пожалуй, только ты, дорогая Нэнси, единственный человек, который не раздражает мою Натали. Только тебе я и могу доверить присмотр за своими сорванцами, – он посмотрел на нее с надеждой, - если, конечно, ты не против?

Нэнси была спокойна и ответила с готовностью:

- Ну, что ты, Алекс, они и так чаще на нашем дворе бывают, чем у себя дома. Конечно, ты можешь рассчитывать на нас с Гордоном.

* * *

На следующий день Нэнси зашла к Корневым, дверь была открыта, но она никого не увидела:

- Hello… Hello! Is anybody home?

Ей никто не ответил, и она прошла в открытую дверь через гостиную на кухню. Натали в светлых трикотажных брюках и ярком топе розового цвета на тонких бретелях, сидела одна за столом на высоком стуле, потягивая из стакана виски и, при этом, пыталась зацепить, упавший с ноги, домашний шлепанец. По столу были разбросаны кусочки льда. Молодая женщина пробовала схватить льдинки неловкими движениями пальцев руки. Иногда ей это удавалось, и тогда она отправляла их в свой стакан. Увидев Нэнси, несказанно обрадовалась, махнула рукой на затею со льдом и, показывая на стакан, предложила соседке:

- Привет, Нэнси! Как хорошо, что ты зашла! Будешь?

Нэнси грустно улыбнулась и, покачивая головой, обратилась к Наталье:

- Natalie, Are you along? And where are the children?

Наталья словно вышла из оцепенения, в которое сама себя и ввела:

- Чилдрены? Дай подумать...
 
Они всегда разговаривали между собой вот так вот необычно: каждая на своем языке, красочно помогая себе жестами. Наталья поводила глазами вокруг, натыкаясь на молчаливые стены дома, затем показала рукой в сторону заднего дворика:

- А, там. Да, точно, там где-то.

Нэнси покачала головой, подошла ближе, мягкой салфеткой смахнула в раковину кусочки льда, насухо протерла стол. Наталья следила за ней не только глазами, но и поворачиваясь всем телом в направлении движений любезной соседки. И, чуть было, не свалилась в какой-то момент с высокого стула.

Наконец, она объявила:

- Ну, вы тут – без меня... Да, как-то так. А я? А я пойду отдыхать.

Нэнси согласно кивнула в ответ, подставила ей свое плечо и помогла дойти до спальни. В это же время она через открытую дверь услышала, как ее звал Гордон:

- Nensi, Nensi! Children are here, they came to us.

Нэнси спокойно огляделась - все ли в порядке, подняла с пола шелковый платок Натали, и аккуратно сложив его, оставила на кресле. Затем, прикрыла входную дверь и пошла к себе домой.

Между соседскими двориками не было никакой перегородки.

* * *

Как-то вечером, по возвращении с работы домой, Алексей заметил, что дети расположились в холле на большом ковре, каждый занятый своим делом: Марийка прямо на полу, что-то рисовала на разбросанных альбомных листах, а маленький Алеша, взбирался на диван, шумно спрыгивал с него в объятия Нэнси и снова карабкался на свой пьедестал.

Алексей поприветствовал соседку, уже собиравшуюся уходить, благодарно кивнул  головой, отпуская ее. Затем он чуть потрепал ласково Марийку по волосам и обратился к детям:

- Хозяйничаете? Что ели-пили, детки? Кто быстрее мне ответит, того ждет сюрприз!

Марийка и маленький Алеша, оставив свои занятия, окружили Алексея и отвечали наперебой:

- Хлопья, чипсы, колу…

Он остановил их жестом руки:

- Все, понял, понял. Вот, держите обещанное. - Он протянул Марийке коробку в яркой упаковке, привычно приподнял малыша на руки, и тот ловко расположился у него сбоку на бедре. – А сейчас посмотрим, где наша мама и вместе пойдем на кухню готовить ужин.

Марийка, отложив на время подарок, сразу побежала в сторону кухни. Наталью Алексей нашел в спальне, заснувшую прямо в кресле у чайного столика, где привычно, дополняя интерьер, уже не в первый раз, стоял штоф с виски и стакан с недопитым напитком. Так, постояв лишь секунду, он подмигнул сыну, взял свободной рукой посуду, чтобы отнести на кухню, где их ждала уже маленькая хозяйка.

Марийка в это время все подряд доставала из холодильника и ставила на стол.

* * *

На следующее утро Алексей, собираясь на работу, решил поговорить серьезно с Натальей и попробовать как-то переломить ситуацию:

- Натали, дорогая, ну что ты с собой делаешь? Мне страшно тебя и детей оставлять одних. - Он посмотрел на нее, заботливо поправил одеяло и, чуть улыбаясь, осторожно продолжил, - ты у меня словно третий ребенок - подросток непослушный.

На что Наталья, вскинула на него удивленный взгляд, резко одернула одеяло и недовольно спросила:

- Да? Вот как! А что собственно случилось? Что не так-то?

Тогда Алексей произнес серьезно:

- В последнее время ты совсем не занимаешься детьми, а в доме… В доме - полный бедлам.

Наталья встала с постели и, надевая халат, спокойно констатировала:

- Это и твои дети. Кстати, и твой дом тоже.

Алексей отложил пиджак, который собирался уже надеть, чтобы выйти из дома и отправиться в офис. Он подошел к Наталье, положил свои руки ей на плечи:

- Тебе нужна помощь.

Наталья усмехнулась:

- Хочешь меня в психушку упрятать?

Алексей не ожидал такой реакции:

- Я только хотел сказать, что тебе нужна помощница по дому, а детям гувернантка или просто няня, и мы можем себе это позволить.

Наталья отвернулась от мужа, а выходя из спальни и, оставаясь верной себе, категорично заключила:

- Сами без нянек росли и дети вырастут.

Алексей произнес совсем тихо на выдохе, только для себя:

- Да и тебе, похоже, тоже не помешает обратиться... 

Наталья все же услышала и резко закончила разговор:

- Даже и не думай!

* * *

К концу подходил 2001-й год. До рождественских праздников оставалась всего одна неделя.

Алексей все надеялся на перемены к лучшему. А однажды, поздним вечером, когда сам уложил детей спать и отдыхал у телевизора, услышал, как Наталья шумно вернулась с очередной "прогулки" в сопровождении Стаса. Она, кокетничая, обратилась к мужчинам:

- Мальчики, не хотите пожелать мне спокойной ночи? – Алексей, горько усмехнулся, Стас смущенно покачал головой. – Не хотите... И напрасно.

Наталья, пыталась идти ровно, но все же, умудрилась споткнуться о край ковра на полу, чему сама удивилась, но удержалась на ногах. Она одернула подол платья и прошла в спальню, волоча за собой длинный шарф.

Стасу не терпелось рассказать Алексею о том, как он встретился с Натальей:

- Послушай, Алекс, сегодня после переговоров я зашел в ресторан поужинать и там случайно застал Натали в весьма странной компании, таких же, никуда не спешащих людей. И оттуда, ну, просто с трудом, увел ее...

- Спасибо, Стас! - Алексею было неловко за жену.

- И ты знаешь, - продолжал Стас, - я не раз замечал, что вокруг нее всегда новые лица…

Алексей жестом остановил друга:

- Стас, я очень благодарен тебе, но я сам, ладно? Я сам.

Стас смутился и коротко ответил:

- Да, конечно.

Алексей перевел тему:

- А раз уж ты здесь, давай лучше о наших делах, хорошо?

Стас перевел дыхание:

- Без проблем. Да и, к тому же, в офисе нам трудно застать друг друга: я на переговорах, ты постоянно в разъездах.

Алексей предложил жестом переместиться им вместе к себе в кабинет.

- Стас, я очень благодарен тебе! – Сказал Алексей, когда они были уже в другой комнате. - Нет, правда, ты всегда рядом и в нужную, и в трудную минуту. Ты и прежде вел мои дела, а сейчас вот, мы работаем вместе...

Стас смутился:

- Да, ладно тебе, мы же друзья.

- Да... Кстати, о том, что друзья, – начал осторожно Алесей, подбирая правильные слова. - Так вот, Стас, у меня семья. А сейчас в ней, как ты знаешь, еще и сложная обстановка. Но, все же, - семья. Моя семья. – Стас не сразу понял, куда он клонит. А Алексей продолжал свою мысль, - и я просто не могу себе позволить что-либо нарушить в правовом аспекте. Есть вещи, которые меня серьезно беспокоят в нашей работе. – Он стоял прямо напротив Стаса. - И, если мы действительно друзья, которые всегда и во всем могут положиться друг на друга, давай разберемся.

- Ты о чем? – Искренне недоумевая, спросил Станислав.

- Да, верно, я понимаю, это другая тема. Извини за резкий переход. Но, Стас, уже не первый раз, я замечаю прохождение нефиксированных грузов. Я интересовался, Эллисон сказала, что ты категорически предупредил ее, чтобы она всю документацию передавала сразу и только тебе. Наши финансисты, я бы сказал, тоже как-то несколько странно реагируют на мои запросы. Что скажешь?

- Алекс, ты думаешь, что прибыль от этих, как ты их назвал, нефиксированных грузов, я всю присваиваю себе? И ты думаешь, что, при всей конкуренции, победа на тендерах – это манна небесная, и они, вот так просто падают сами к нам в руки? Нет, дорогой друг! Все значительно сложнее.
 
Алексей, ненадолго задумался, что-то вспоминая и взвешивая:

- Пока я не все понял. Но знаю точно, что совсем не для этого, вступал с тобой в партнерские отношения. И я бы хотел разобраться во всем сам. Думаю, что мы еще вернемся к этому разговору.

- Алекс, да успокойся ты. Все схвачено, все связи отлажены и заметь, на хорошем уровне. Волноваться, право, не о чем. И это, кстати, - он многозначительно посмотрел на Алексея, - тоже требует немалых денег!

* * *

Вот уже прошли праздники. Зима здесь особенно никак не проявлялась, разве что на листах календаря. Подрос Алексей младший, Марийке уже исполнилось 10 лет. Корнев всегда сам отвозил девочку в школу. Совсем неплохо продвигались дела в бизнесе. Но, при этом, супруги заметно отдалялись друг от друга. Однажды после ужина, убирая со стола, в очередной супружеской перебранке, начавшейся как всегда с полуслова, сказанного невпопад, Наталья, наконец, сгоряча призналась мужу:

- ... Просто до знакомства с тобой у меня были серьезные проблемы...

Алексей удивился, но все же участливо посмотрел на нее:

- Я тебя слушаю.

И Наталья, продолжая свое повествование, поведала о сокровенном, чем совсем не стоило гордиться:

- Так вот, у меня в Москве были серьезные проблемы... – Было видно, что ей непросто давалось это признание. - Можно сказать, проблемы с законом. И мне было необходимо как можно скорее, уехать - далеко, надолго, а может и навсегда... – Она нервно сминала в руках бумажное полотенце. Затем прошла немного вперед, села к столу, продолжая рассказывать. - И тогда мне это было гораздо важнее, чем... - чем тебе завести семью. Мне и сейчас нельзя назад. – Она на секунду подняла глаза на мужа, удостоверилась, что он слушает, и вновь опустила их. Ей так легче было говорить. - А началось это еще в 1991 году...



ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Нет повести печальнее на свете, чем…

...Три подруги в летний полдень сидели в московском кафе. Они, в своих вечерних нарядах, одетых не к месту и не ко времени, были сразу заметны другим посетителям. Девушкам это явно нравилось! Они постоянно громко смеялись, оглядывались по сторонам, откровенно и даже призывно улыбались. Они были действительно очень привлекательными. Среди них - Наталья.

К столику уверенной и небрежной походкой подошли два смуглых, темноволосых молодых человека. Один высокий, спортивного телосложения лет тридцати, другой - среднего роста, года на два моложе друга. Они сразу обратились к девушкам:

- Леди, вы не будете против, если мы к вам присоединимся?

Ника и Ирина, кокетничая, ответили почти одновременно:

- Не будем!

Все дружно рассмеялись. Молодые люди подставили к столу стулья от соседнего стола, сели среди девушек и только теперь представились. Сначала тот, что пониже, в джинсах, футболке и спортивной обуви:

- Заур, завидный жених! - Он посмотрел по очереди на каждую из девушек, подмигнул последней.
 
Девушки улыбнулись Зауру. Затем назвал свое имя высокий молодой человек, в светло-серых, хорошо отутюженных брюках и свежей белой сорочке с короткими рукавами, расстегнутой на пару пуговиц у воротничка и заправленной под ремень:

- Исмаил, - немного смущенно и одновременно игриво, - тоже холост!

Теперь наперебой представились девушки:

- Я - Ника, - первой назвала свое имя брюнетка с четкой стрижкой «каре». Даже, когда она сидела, была видна ее хорошая осанка и длинные стройные ноги, которые просматривались в откровенном боковом разрезе красного платья. Она теребила маленькую лаковую сумочку на краю стола, в тон платья – тоже красную.

- А я - Ирина, - сказала рыжеволосая шатенка. Ее прямые, длинные волосы были собраны в высокую прическу - "конский хвост".

Наконец, отозвалась третья девушка, красивая блондинка с пышной прической:

- Меня зовут Наталья.

Она не отличалась хорошими манерами и, пожалуй, не имела своего стиля в одежде. И уже, в ближайшие несколько минут, успела отличиться несдержанностью, как в словах, так и в поведении в целом. И, все же... Она сразу понравилась Исмаилу, в то время как, Заур пока еще определялся со своими симпатиями и решал для себя, кому отдать предпочтение - Нике или Ирине.

* * *

И все пошло, как по плану: шампанское за знакомство, переезд в машине новых друзей в другой ресторан, продолжительный обед, плавно переходящий в ужин. В конце вечера, проводив девушек по домам, Исмаил назначил Наталье свидание.

Они стали встречаться.

Наталья к этому времени уже год была в разводе, у нее росла маленькая дочка, с которой ей помогала ее мама. Девушке нравилось, что новый друг мог исполнить любой ее каприз, а он, в свою очередь, засыпал Наталью подарками, уделял должное внимание ее маме и баловал малышку. Исмаил всегда провожал Наталью до дома и все чаще оставался у нее на ночь. Иногда он приезжал с друзьями, а иногда с родственниками, как он их представлял, и у которых всегда было много чемоданов и набитых дорожных сумок. «Родственники» оставались переночевать и даже пожить у Натальи дома.

Поначалу Наталью это не напрягало: в непростые и буквально голодные годы, дома всегда были деньги, и аппетитно пахло вкусными деликатесами. Но как-то, Исмаил пригласил Наталью поужинать в ресторане.

Вечером Ольга Викторовна, мама Натальи, вошла в ее комнату. И, видя, как дочь примеряет новое платье, спросила:

- Наташа, дочка, ты снова куда-то собираешься?

Наталья, беззаботно улыбаясь и рассматривая себя в зеркале, ответила:

- Да, собираюсь.

- Может, не ходила бы сегодня никуда?

Наталья, оглянулась и удивленно посмотрела на мать:

- Отчего же? Меня пригласил Исмаил. Мы заранее договорились.

- Да Марийка что-то приболела, весь день тебя спрашивала. А ты только пришла и вот снова уходишь.

Наталья вновь смотрелась в зеркало и, завершая свой туалет, наносила последние штрихи к вечернему макияжу:

- Мам, мне эти ваши капризы. Что - твои, что ее...

Вскоре за Натальей заехал Исмаил и через каких-нибудь полчаса, они входили в один из новых ресторанов, открывающихся в Москве один за другим, словно грибы после дождя. Там они прошли к столику, где их уже ждали.

- Вот, Наталья, давно хотел представить тебе своего хорошего друга.

Другом оказался мужчина зрелого возраста, лет 45-48, чуть располневший, с легким налетом седины на висках. Когда он увидел входящих, привстал и, улыбаясь только одними глазами, назвал свое имя:

- Вадим.

При этом, он казался очень подтянутым и держался с достоинством. Девушка в ответ подала свою руку:

- Очень приятно, Наталья.

Наталья успела разглядеть на новом знакомом дорогой темно-серый костюм в тонкую полоску, и синюю рубашку. И хотя, друг Исмаила был без галстука, все говорило в нем о хорошем вкусе и военной выправке. Вадим одобрительно кивнул Исмаилу в сторону его подруги, и вновь перевел на нее все свое внимание:

- А мне-то, как приятно! Я наслышан, Наталья, о вас, наслышан... - Он окинул ее с ног до головы оценивающим взглядом. - Прекрасно выглядите! Прекрасно!

Наталья ответила, кокетничая:

- Ну, что вы, как раз сегодня я не в форме.

Вадим остановил ее жестом руки:

- Не смею даже и предположить, какой увижу вас, когда вы будете в форме.

Тут напомнил о себе Исмаил:

- Извините, надеюсь, что вы не будете скучать здесь без меня. А то, у меня вот, случились срочные дела. Отойду на минутку к телефону.

Наталья не преминула покапризничать:

- Дела? Но, Исмаил, мы же хотели поужинать вместе.

- Я сделаю всего лишь пару звонков.

Исмаил приложил руку к груди, извиняясь сразу перед обоими, и отошел к бару, чтобы позвонить по телефону. Оттуда же он наблюдал за Натальей и Вадимом. Затем, положив трубку, он кивнул "другу", видимо на какой-то условный знак и подошел к столу. Исмаил негромко обратился к Наталье:

- Мне нужно совсем ненадолго отъехать, - он смотрел ей прямо в глаза, - правда, дела. Наташа, не скучай, без ужина ты не останешься.

Вадим поддержал Исмаила:

- Не переживай, друг! Все будет хорошо, я найду, чем занять нашу девушку.

Наталья подалась вперед к Исмаилу, подставив щеку для поцелуя, но тот ловко увернулся, считая, что уже попрощался и быстрым шагом направился к выходу.

* * *

Наталье нравилось беззаботное времяпрепровождение, и в этот вечер ей действительно было весело. Вадим постоянно шутил и, часто окликая официанта, много заказывал. Поначалу девушка оглядывалась в ожидании возвращения Исмаила, но позже, изрядно выпив, она с удовольствием купалась в комплиментах, которыми, не скупясь, одаривал ее Вадим.

Так и не дождавшись Исмаила, новый друг вызвался проводить Наталью. Она согласилась, но поняла не сразу, что машина подвезла их совсем не к ее подъезду, а остановилась у ворот какого-то частного загородного дома. Вадим предложил продолжить вечер у него в гостях. Наталья приняла приглашение, но как только она переступила порог дома, куда только подевались его хорошие манеры? Он откровенно и грубо сразу затащил гостью в спальню:

- За все надо платить, дорогая! Думаю, что тебе как раз сейчас пора добросовестно отработать свой ужин.

Захмелевшая Наталья, как могла, неловко защищалась и даже попыталась пригрозить, что пожалуется Исмаилу, на что Вадим только усмехнулся:

- Предлагаю быть со мной поприветливее. Пока только предлагаю. – Он прищурился, - и почему-то мне думается, что ты меня очень хорошо понимаешь.

* * *

На следующий день, пока Ольга Викторовна гуляла с Марийкой во дворе перед домом, Наталья и Исмаил были в квартире одни, и между ними состоялся откровенный разговор, расставивший все точки над «и». Разговор был коротким, во время которого Исмаил внятно объяснил ей ее положение. Но, Наталья еще не до конца все для себя прояснила и надеялась на прощение за «измену», и даже сама попыталась обвинить Исмаила:

- Ты сам бросил меня одну с Вадимом, а я ждала, ждала тебя...

Исмаил резко оборвал ее:

- Для начала, скажу тебе – ты слишком много пьешь.

- Но, ты сам оставил меня со своим другом, - Наталья продолжала, стараясь сохранить тональность разговора, - а мне неудобно было отказываться от угощений, котор...

Исмаил же, резко прерывая ее, ударил по лицу, да так, что она пошатнулась.

- Постараюсь объяснить тебе однозначно: если не хочешь быть опозоренной перед своей матерью, дочкой и другими родственниками, впредь - ты должна делать безоговорочно все, что я тебе скажу.

Лицо Натальи горело от пощечины и возмущения:

- Да, как ты смеешь?

Исмаил ответил ей безапелляционно и тем самым, заканчивая не только разговор, но и прежние отношения:

- Смею!

* * *

Наталье стало окончательно понятно, что она с самого начала была интересна, а скорее даже удобна своим знакомым, совсем в другом отношении, а о каких-либо чувствах не было и речи. Так, проглотив обиду на своего «суженного», она сама стала выезжать по заданным адресам, где ее уже ждали. То что-то отвезет, то что-то заберет, а то и с кем-то останется на ночь...

Со своими подругами она совсем не виделась. У нее на это не было ни времени, ни желания: слишком много ей приходилось теперь хранить чужих тайн и секретов.

* * *

Шло время, Наталью все сильнее затягивало болото, в которое она неосмотрительно ступила сама. Каждый день был похож на предыдущий. При этом она, с трудом справляясь с нервным напряжением, и все больше проявляла интерес к радио- и телевизионным новостям, втайне надеясь, что, наконец, действительно наступит иное время, когда она вновь почувствует себя просто мамой и женщиной, и не будет больше вздрагивать от каждого звонка телефона или у входной двери. А пока...

* * *

Как-то холодным декабрьским вечером Ольга Викторовна вошла на кухню, где у окна стояла Наталья. Она осторожно тронула дочь за плечо и спросила:

- Ну что, Марийка угомонилась?

Наталья ответила коротко, не оборачиваясь:

- Да.

- Вот и, слава Богу! Наташа, дочка, хочу поговорить с тобой...

- О чем?

- Ты понимаешь, что попала в очень-очень нехорошую историю?

- Да. – Ответила она, не оборачиваясь. И совсем глухо, почти шепотом, - меня разыграли как карту...

Ольга Викторовна, все также негромко и стараясь не навлечь на себя недовольства дочери:

- Да, похоже на то. Марийка пока маленькая, но она быстро растет и многое уже сейчас понимает.

Наталья отвечала, по-прежнему, односложно:

- Я знаю.

- Как думаешь жить дальше, что делать?

Наталья не могла больше сдерживаться и резко повысила голос:

- Да думаю я, думаю. Уже голову сломала.

- Ну, зачем ты так, доченька? Я же, как лучше хочу... – и немного помедлив, - я вот постоянно слушаю жуткие сводки в «Новостях»: какие-то взрывы в Москве, убийства... - Боюсь даже и подумать, что находится в чужих чемоданах и сумках, - она еще немного понизила голос и скосила глаза в сторону двери, - в тех, что у нас дома стоят.

- Поздно! - обреченно ответила Наталья. - Все продолжается почти три года. А обратиться за помощью мне некуда, да и не к кому.

Ольга Викторовна, услышав подтверждение своим подозрениям, совсем растерялась и чуть прикрыла свой рот ладошкой. В ее глазах был страх, ужас и почти не осталось надежды:

- Наташенька, а может тебе пойти в милицию и все рассказать?

Наталья, наконец, дала волю своим чувствам и вскрикнула в сердцах:

- Мама, да не мучь же ты меня! Ты что, хочешь, чтобы меня посадили? Или ты действительно думаешь, что тебе с Марийкой от этого лучше будет?

Ольга Викторовна только покачивала головой. А потом осторожно, боясь вызвать еще большее раздражение дочери, осторожно, взвешивая каждое слово, сказала:

- Тут на днях к соседям, со второго подъезда, сын погостить из Америки приезжает... Вроде не женат...

Наталья, еще не понимая, куда клонит мать:

- Так и что?

- Так они, приглашают нас к ужину. Анна Алексеевна, его мама - интересовалась, все о тебе расспрашивала. Может…

Наталья задумалась, а затем повернулась лицом к матери и сказала решительно:

- А пойдем! Может и Америка окажется ближе.




ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Крушение надежд 

После продолжительного и сложного повествования Натальи и, возвращаясь к начатому разговору, Алексей от неожиданности, после всего услышанного, не замечая времени, широким шагом, долго ходил от окна к двери и обратно. В нем все кипело. Мысли смешались. С одной стороны, ему было брезгливо и мерзко, но при этом, душила ревность. С другой стороны, он вспомнил, как его же мать нахваливала и пророчила ему в невесты Наталью, именно ее, и навряд ли ничего не знала про ее дела.

Но он вдруг остановился, долгим взглядом посмотрел на Наталью. Она сидела, как-то неловко, вся подобравшись на стуле, с поникшей головой, и будто уже готова была принять любую казнь. Он подошел к ней, осторожно приподнял ее голову за подбородок: на него смотрели глаза, помутневшие от пережитого еще раз. Он понял, что она в один час состарилась на добрый десяток лет. У него сжалось сердце. И он растерянно спросил:

- Но почему ты прямо не сказала мне об этом? Как-то не по-людски все вышло. А я... Я бы все равно помог тебе.

- Потому что у меня не было на это времени, мне нужно было быстро уехать из страны. И потом...

Алексей прикрыл ее губы своей рукой, его сострадание быстро улетучилось:

- Подожди, подожди! А как же я?! Как раз в то время я подумывал о возможном возвращении домой. Но мы встретились с тобой и теперь мы здесь. Ты слышишь? Мы вместе! Ты вышла за меня замуж, родила ребенка, - нашего ребенка! И... – вспоминая еще недавнее безоблачное прошлое, - у нас с тобой было столько хороших дней!

Но Наталья была неумолима, и быстро вернувшись в свое обычное состояние, ответила мужу язвительно:

- Разве?

Но, Алексей будто не замечал ее тона, так как не мог согласиться внутри себя с изменениями, которые могли изменить или даже зачеркнуть всю их совместную жизнь. И он продолжал говорить о своем, говорить так, как чувствовал в эту минуту:

- Значит, только я помню те дни? – И он вдруг снова смягчился, - Нат, все в прошлом! Слышишь, все в прошлом. Я полюбил тебя. У нас семья, и мы вполне все вместе счастливы! Все, что было до этого, все в прошлом!

Наталье же не терпелось закончить этот разговор, ей и так трудно далось признание. Теперь ей стало легче, и она произнесла усталым голосом:

- Счастливы... Господи, не смеши! Я думала, что после этой исповеди... - Она покачала головой из стороны в сторону, - все выбирала время, когда и как сказать, - она заметно набирала тон в окрепшем голосе. - Да пойми же ты, наконец, с тобой я только потому, что хочу как можно скорее получить американское гражданство.

Алексей посмотрел в сторону детской комнаты, которая для него была - целой Вселенной и спросил:

- А дети? Наш с тобой ребенок?!

Но Наталья была безжалостна:

- И ребенок – для того же!

- Нет! Не может быть! - Он горько усмехнулся. - Натали, скажи, что все это не так!

- Так, так. Все так! А сейчас... - она немного помедлила, - сейчас малыш мне только в тягость, – но видя неподдельное удивление на лице Алексея, подтвердила. - Да, в тягость! И я с удовольствием при разводе оставлю его тебе. А сейчас? Сейчас я просто устала, оставь меня.

- При разводе? - Алексей опешил, - но я не хочу никакого развода! Я, я вообще не хочу этого слышать! – Он тряс ее за плечи. - Ты понимаешь меня?

К Наталье же, напротив, окончательно вернулось равновесие:

- Да, да и да! Ну, что ты так смотришь? Хочу, не хочу... Да, мы разводимся!

Алексей не унимался:

- А сын?!

Наталья ответила так, словно хотела отмахнуться от него, как от назойливой мухи:

- Боже ж ты мой! Это ты хотел ребенка. Не я, понимаешь, не я - а ты! Так и забирай его себе.

* * *

Алексей быстро прошел к двери детской комнаты и плотно прикрыл ее. А перед его глазами почему-то неожиданно пронеслась сцена пятилетней давности, когда состоялось их знакомство в Москве за родительским столом. Мать хлопочет, желая всем угодить... Наталья – красивая и независимая... Н е з а в и с и м а я... Только теперь постепенно приходило отрезвленное понимание ее недавнего повествования: она и тогда играла, она уже тогда лгала.

У Алексея под ногами пол заходил ходуном. И он высокий, почти двухметрового роста, как-то обмяк, весь осунулся, и стал неловко пододвигаться к дивану, да так и не дотянувшись до подлокотника, неуклюже рухнул на ковер. 

* * *

В семье Корневых бушевал ураган, а за дверью жизнь шла своим чередом.

Через несколько дней после тяжелого разговора с Натальей, Алексей зашел к соседям. И там он беседовал с Нэнси, наблюдая из окна кухни за тем, как хозяин подрезал кустарник, подвязывал выбившиеся ветки и присматривал, периодически меняя направление, за механическим разбрызгивателем на лужайке: 

- Нэнси, дорогая, я просто шокирован запоздалыми признаниями моей жены и совершенно раздавлен фактами, которые она поведала мне из своей прошлой жизни. – Он повернулся и посмотрел ей прямо в глаза. - Что мне теперь делать?

Нэнси смотрела на Алексея сочувственно и лишь чуть развела руки.

- К сожалению, так бывает.

- Нэнси, я не могу... Мне трудно поверить вот так сразу, что все это время Натали играла со мной, играла детьми, нашими близкими, наконец... - А я? Я все еще продолжаю любить ее, - у него повлажнели глаза и местами срывался голос.

Нэнси никогда прежде не видела Алексея таким растерянным и подавленным:

- Алекс, успокойся, мальчик мой, успокойся.

Она, нежно гладила его неуклюже склоненную голову ей на плечо. А Алексея словно прорвало. Он не находил себе места и ему так хотелось быть понятым. Но, вероятно, боясь услышать правду, он все говорил и говорил:

- Ты знаешь, когда я вспоминаю эти несколько лет, прожитые вместе, то помню все только хорошее. И я не понимаю... – он развел руки в стороны, - мой мозг отказывается понимать! – Он глубоко вздохнул и, затихая, на выдохе произнес, - неужели она совсем, никогда не любила меня? Почему я сам этого не заметил?

- Так бывает...

Нэнси была значительно старше соседа, и знала, что в жизни и не такое случается. Но сейчас было трудно Алексею, и она слушала его.

- А дети, Нэнси? Они всегда вместе и очень дружны, - он улыбнулся, - а я так привязался к Марийке, что давно уже считаю ее своей дочкой.

- Так бывает, Алекс... К сожалению, мы сами иногда обманываться рады, только бы продлить внешнее благополучие.

- Нет! – Он снова растерянно развел руки в стороны, - Нэнси, я не могу поверить, ведь мне всегда казалось, что я хорошо знаю мою Натали, а помехой считал, ну, разве что - лишь ее пристрастие к спиртному. - Он с надеждой посмотрел на Нэнси. - Может все обойдется, а? И мы еще будем счастливы?

Нэнси обвила голову Алексея своими полными руками, поглаживая мягкими ладошками. Она смотрела ему прямо в глаза и читала в них столько боли, которую, не задумываясь, разделила бы с ним, только бы ему стало легче сейчас. Но она точно знала, что здесь не помогут никакие слова. Излечит время, только время.

* * *

Закончились выходные, настали будни. К середине дня, разобравшись с делами в гаражах, Алексей приехал в офис и, направляясь к себе в угловой кабинет, поприветствовал секретаря, милую, прилежную девушку, у который всегда был полный порядок на рабочем месте.

- Привет, Эллис! Как настроение?

- Доброе утро, Алекс! - Девушка улыбалась. - Все хорошо, все в порядке.

Проходя между столами других сотрудников, он поприветствовал и их тоже:

- Здравствуй, Эд! Привет, Пит!

Английский для Корнева уже давно стал вторым родным языком, и он свободно переходил с одного на другой, и все чаще, даже когда он думал, то использовал конструкции в построения фраз  по-английски. 

Рабочий день шел полным ходом. Алексей по внутреннему телефону связался с секретарем:

- Эллис, тебе Стас что-нибудь оставлял для меня? Если не трудно, возьми мою почту и со списком срочных дел, зайди, пожалуйста.

- Да, хорошо. Я сейчас.

Эллисон в это время разбирала почту, аккуратно вскрывая конверты канцелярским ножом. Девушка принесла несколько документов в развернутом виде и два письма под скрепку с конвертами. Эллис подавала Алексею все в порядке по степени важности:

- Это для ознакомления... И это... А здесь нужна твоя подпись... Счета уже смотрел Стас, я их сразу передала финансистам... А вот и список срочных дел, - она подняла глаза на Алексея, улыбнулась, пожала плечами и опустила руки, - да, у тебя еще две важные встречи под конец рабочего дня.

Зазвонил телефон. Девушка спросила:

- Мне здесь поднять трубку?

Алексей, продолжая просматривать документы и, не поднимая глаз, попросил:
 
- Да, ответь, пожалуйста.

Эллис подошла к краю стола и, сняв трубку, начала говорить по телефону:

- Офис Станислава Розенцвейга. Да, сэр, все верно. Алекс Корнев здесь, соединить вас?  Простите, сэр, по какому вопросу? Простите, секунду... - она прикрыла трубку ладонью свободной руки, и сказала как можно тише, - Алекс, тебе звонят из полиции.

Алексей улыбнулся.

- Вот как?! Так, чего они хотят?

Но Эллис слегка наклонилась через стол и почти прошептала ему растерянно:

- Задержана твоя жена и с ней...

Алексей быстро привстал и протянул руку, чтобы забрать у девушки телефон и  самому продолжить разговор.

- Я вас слушаю, – взглядом он показал секретарю, что она свободна и может идти, а сам продолжал говорить по телефону. У Алексея быстро менялось настроение, а спокойное выражение лица скоро сменилось на беспокойство:

– Я уверен, что это недоразумение... Да, да, я сейчас же выезжаю. Записываю адрес...

* * *

Корнев оставил дела, попросил Эллис перенести его деловые встречи, и уже через несколько минут он ехал на своей машине в сторону полицейского участка. Он никак не мог собраться с мыслями, как и не мог предположить ничего конкретного.

Алексей подъехал по нужному адресу. Это было небольшое и вполне уютное отдельно стоящее здание. Он вошел внутрь и обвел глазами общее помещение полицейского отделения. Столы сотрудников делили пространство на рабочие зоны легкими, наполовину прозрачными, невысокими перегородками. А как только он представился дежурному у входа, его сразу проводили к сержанту, который изложил ему суть дела. Повествование его оказалось столь неожиданным и даже неестественным, что Корнев поначалу возражал. Он не был готов к такому повороту событий и разговор затянулся. Сержант терпеливо ему разъяснял:

- ...Послушайте, я еще раз вам повторяю, детей можете забрать прямо сейчас, но ваша жена останется пока здесь.

- Но я вас очень прошу, войдите в мое положение, когда я заметил, что Натали лишь иногда может выпить, вот так вот - просто без повода, я взял на себя все хлопоты по дому, лишив ее, таким образом, кредиток и наличных денег. И, поверьте, я ничего не знал о том, что она сегодня с детьми была в магазине.

- Но это уже не первый случай.

Алексей и так чувствовал себя не в своей тарелке, а сейчас смутился еще больше: 

- Я не знал... – Он опустил голову, - поверьте, этого больше не повторится.

Но у полицейского были и другие аргументы:

- У нее уже есть замечание, она учит ваших детей лгать, они воруют для нее спиртное. И, поверьте, - как изощренный алкоголик, она на этом не остановится и еще не раз пойдет на новые уловки... А я бы вам посоветовал подумать и, в первую очередь, о детях, - пока вас обоих не лишили родительских прав.

* * *

Прошло некоторое время с тех пор, когда Наталья была задержана полицией. Алексей не напоминал ей о том случае, но и доверять по-прежнему, больше не мог. Положение только осложнялось и ему, в ущерб работе, приходилось постоянно перепроверять ее.

Но Наталья пошла дальше: не желая больше видеть на себе укоризненные взгляды друзей и знакомых Корнева, она умудрилась всех их перессорить между собой, придумывая на ходу различные небылицы. Ей - плохо, так пусть всем будет еще хуже!

Как-то воскресным днем Корнев пригласил домой на brunch своих сослуживцев. Они собрались на заднем дворике у бассейна. Между собой все и, в том числе дети, говорили по-английски. Алексей, в сторонке под навесом, занимался приготовлением сразу нескольких блюд на гриле. Ему весело помогала ребятня. Один из гостей - Питер, руководитель одной ключевой службы в компании, общительный молодой человек, с бритой головой и в очках, все подшучивал:

- Ты, Алекс, и за маму, и за папу, и за кухарку в доме.

На что Алексей быстро нашелся и ответил:

- Не-е-е, Пит! Ты не понимаешь: дети – святое, а приготовление мяса – дело мужское! Точно тебе говорю – мужское!

Наталья же вела себя скорее как гостья. Она переходила с бокалом красного вина от одного приглашенного к другому, успевала коротко о чем-то поговорить и двигалась дальше. Нэнси и Гордон, хорошо владея обстановкой в доме, присматривали за детьми и радовались их общению с отцом. Эллис большую часть времени провела в беседе с Эдвардом. Было похоже, что они нравятся друг другу.

Когда у Алексея все было готово, он пригласил гостей к пиршеству:

- Ну, что, народ, - кушать подано!

* * * 

Через несколько дней, Алексей приехал домой с Эдвардом, которого пригласил после работы вместе поужинать. Наталья сначала обрадовалась, предвкушая свободный прием спиртного, но сразу сникла, узнав, что гость с утра выезжает в командировку, и именно по этой причине находится в их доме, чтобы продолжить обсуждение необходимых позиций компании, которые ему придется представлять партнерам на выезде.

Трапеза прошла чинно. После ужина Эдвард и Алексей перешли в гостиную, а Наталья заварила всем кофе. Они неспешно вели беседу, а из детской были слышны веселые голоса. Алексей, извиняясь, но одновременно с гордостью, произнес:

- Растет, шалит юное поколение!

На что Эдвард добродушно ответил:

- В большой семье всегда так.

Дети, пользуясь тем, что родители заняты гостем, продолжали баловаться у себя в комнате. Наталью это раздражало, она не выдержала и обратилась к мужу:

- Подойди, наконец, к детям, пусть уже угомонятся.

Алексей согласно ответил:

- Хорошо, - он поднялся и, обратился к Эдварду, - Эд, я сейчас, - а затем попросил жену, - Натали, дорогая, а ты свари нам еще кофейку. Хорошо?

Эдвард, оставшись в гостиной вдвоем с Натальей, доверительно сказал ей:

- Приятно работать с человеком, когда и в офисе, и дома с ним можно вот так запросто, по-дружески общаться.

Наталья покачала головой и немного прищурилась, показывая Эдварду, что не разделяет его мнения, а потом заметила с ухмылкой:

- Ты говоришь о дружбе? Не обольщайся на свой счет, ты ему нужен ровно настолько, пока действительно нужен. – И утвердительно несколько раз качнула головой вперед. - Да, именно так.

После чего, она поближе подсела к Эдварду, наклонилась к его уху и перешла на шепот...

* * *

Где-то, через неделю, принимая отчет по деловой поездке сотрудника у себя в кабинете, Алексей делал пометки и замечания. Когда же обсуждение вопроса подошло к концу, он, отвечая на последний вопрос Эдварда, сказал:

- Господи, Эдвард, конечно – это все есть в планах, а иначе – зачем было начинать?

- Хорошо, – согласился Эдвард. - Я снова внимательно все просмотрю, необходимое проштудирую и представлю свои предложения. – Он встал, и уже от двери, вновь обратился к Алексею: - Да, и еще... Алекс, я могу спросить?

Алексею показалось, что вопрос исчерпан и неохотно ответил вопросом на вопрос:

- О чем?

Эдвард замялся, но все же, начал говорить:

- Это личное... – Алексей кивнул в знак согласия, ожидая продолжения. - Мне стало известно, что, когда парк машин будет переведен в другой, более механизированный ангар, тогда предполагается некоторое сокращение штата... Скажи, меня, в том числе, это тоже может коснуться?

Алексей был искренне удивлен:

- Эд, откуда такие сведения и в чем твои опасения?

- Мне бы не хотелось никого вмешивать в наш разговор, как не хотелось бы и быть лишь твоей ступенькой в деле, в котором мы были вместе практически с самого начала.

Такого разговора Алексей точно не ожидал. Но надо было понять, что происходит и, конечно же, успокоить Эдварда:

- Твои опасения просто беспочвенны. А залог успеха – это слаженно работающая команда. И она у нас есть! К тому же, будем покупать новые автомобили, и об этом ты тоже знаешь. Тогда потребуются еще дополнительно специалисты и отдельные категории рабочих для их обслуживания, - он улыбнулся, - и, кстати, у тебя добавится много работы. Все, иди и руководи.

Эдвард успокоился и даже улыбнулся:

- Понятно.

Но беспокойство теперь передалось Алексею.

- И, все же, Эд, откуда ветер дует? Ты пойми меня правильно, такие настроения только мешают работе.

- Ну, хорошо, - решился Эдвард, - случился такой разговор с...

В это самое время вошла секретарь, мужчины сразу прервались и свое внимание, а также появившиеся на лицах улыбки, перевели на молодую девушку. Эдвард направился к выходу.

* * *

Наталье было скучно. Теперь, не дожидаясь вечера, она уже и в дневное время, знакомилась и встречалась где-нибудь в кафе с новыми друзьями. Однажды, в обеденный час, она с подругой Полиной сидела за столиком. Они уже пообедали и коротали время за чашечкой кофе.

В зал вошел Питер, сотрудник Корнева. Увидев Наталью, он поприветствовал ее. А она, желая разбавить компанию, окликнула его и жестом пригласила пройти к их столику. Питер сделал заказ. Наталья представила подруге служащего своего мужа:

- Знакомься, Полина, – это Питер, он работает в офисе с Корневым.

Полина оживилась:

- Питер, а вы говорите по-русски?

Питер, протирая очки, немного смущенно, ответил с акцентом:

- Ну, так, очень мало.

Наталья же весело, обращаясь больше к Полине:

- Да там уже весь офис говорит по-русски!

- А вот мы никак не перейдем на английский! – объявила Полина, кокетничая. Затем она с вызовом посмотрела на Наталью. - А нам это надо?!

Девушки громко рассмеялись.

Наталья, сквозь смех, продолжала развлекаться:

- Да, да, да! Все времени не хватает в школу ходить. Кстати, - она посмотрела в сторону Питера и решила подшутить, - а тех, кто не выучит русский, того Корнев уволит! - И снова многозначительно посмотрела на Питера, покачивая вперед головой. И снова - взрыв смеха среди подруг. А Питер не на шутку разволновался:

- Уволить? Он хочет всех увольнять? За что?

Девушки веселились и им, собственно, уже не было никакого дела до Питера.

* * *

Питер не решился сразу поговорить с Корневым, а вот на следующий день – нашел повод рабочего порядка и специально за этим зашел к Алексею. Они вместе обсудили вопросы, связанные с финишным этапом окончания очередного проекта и предстоящей презентации. Алексей, заканчивая разговор, резюмировал:

- Ну, все, Пит, этот проект подходит к своему завершению. Можно нас поздравить!

Питер смущенно и немного нервно спросил:

- Мне можно подыскивать новое место работы?

Алексей был обескуражен:

- Не понял. Тебя не устраивает наше сотрудничество?

- Я не смог выучить русский язык.

Алексей улыбнулся:

- Хорошая шутка! А я все еще плохо говорю по-английски? Ну, хватит тебе, иди уже работай.

* * *

Через пару дней Алексей подвозил Стаса домой. Они болтали ни о чем, но Алексея все же беспокоил один вопрос и ему нужен был совет друга. Он рассказал о странном, на его взгляд, поведении служащих в офисе:

- Сначала Эдвард, теперь Питер. Все эти ненужные разговоры. Не понимаю, что происходит. Но, мне это все как-то не нравится. Что ты на это скажешь?

- Да, что собственно сказать, просто люди в офисе недостаточно заняты, раз находят время на пустые разговоры.

- Думаешь? Но как-то странно все это, и совсем не прибавляет оптимизма в отношениях, да и, сам понимаешь, такая ситуация может повлечь за собой проблемы с партнерами.

На светофоре загорелся зеленый свет. Машина тронулась с места.



ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Нет дыма без огня   

Прошло несколько дней. Наталье, по-прежнему, нужна была полная легализация, а заветная дата, которую она ждала с нетерпением, неизбежно приближалась, и уже ничто не могло помешать ей с решением вопроса о гражданстве. Вечером, перед самым приходом Алексея, Наталья с кем-то говорила по телефону по-русски:

- Остается три-четыре дня до официальной процедуры. Ты все подготовил?... Хорошо. А ты уверен, что все пройдет гладко? Еще эта независимая комиссия... Там ничего обо мне не всплывет, что сможет помешать? Я очень волнуюсь... Что? Независимых не бывает, говоришь? Да, да, да, все от кого-нибудь или от чего-нибудь зависят, – повторила она. А, услышав утвердительный ответ, рассмеялась и радостно продолжила. - Я на тебя очень рассчитываю. И тогда - все! Ты меня слышишь? Все! – По ее лицу вновь пробежала тень сомнения, - но знаешь, сейчас, мне все же не терпится завершить еще одно дельце.

На другом конце провода, у окна в полупрофиль, прижимая телефонную трубку к уху, стоял мужчина, ее собеседник:

- Да, было бы совсем неплохо, поприжать ему хвост. Слишком много копает. Ты сделала все так, как я тебе сказал?

- Конечно! Даже еще лучше.

Но Наталья вынуждена была прервать разговор. Она перешла почти на шепот:

- Ой, кажется, он приехал! Ну, все, целую, пока-пока.

Она успела еще дослушать что-то приятное ее слуху, улыбнулась и положила трубку. Затем прошлась по дому, заглянула в кабинет мужа, бросила беглый взгляд на детей. Марийка сидела за столом и занималась уроками, маленький Алеша сам по себе «жужжал», возясь на ковре с любимой игрушкой – большим, ярко раскрашенным грузовиком.

Наталья снова прошла на кухню, встала у окна.

* * *

В это время Алексей, как обычно, припарковал машину на площадке, оборудованной сливом перед гаражными воротами, задержался на пару минут, включив гидроустановку, чтобы смыть дорожную пыль с корпуса авто и быстрым шагом поспешил в дом. Зазвонил мобильный телефон:

- А привет, Стас! Мы же только расстались... Помню, конечно, помню. Все сделаю, как обычно. Не беспокойся. Ну, все, пока, удачной поездки! - Он улыбнулся в ответ на слова, услышанные в трубке, и ответил, - да, спешу, мне надо еще успеть пообщаться до сна со своим Алешкой. Я сегодня и так припозднился... Спасибо! И тебе приятного вечера!

* * *

Едва заслышав шаги, маленький Алеша поспешил навстречу отцу:

- Папа, папа! - Он оглянулся в сторону кухни, - мама, папа пришел!

Алексей, широко раскинув руки, быстрым шагом шел навстречу мальчику:

- Привет, Алексей младший! Салют, красавица Марийка! Наша мамочка дома?!

Уже через секунду малыш парил на двухметровой высоте вокруг большой и просторной гостиной, доверчиво распластавшись на крепких и любящих отцовских руках, счастливо заливаясь восторженным смехом. Открытое пространство дома свободно «перетекает» из гостевой комнаты в столовую и кухню, легко просматриваясь из любого уголка. Ведь в доме маленький ребенок!

Алексей посмотрел в сторону кухни, куда редко и лишь за определенным действием заглядывала его жена. Наталья была там, но даже не обернулась на приветствие мужа. Алексей пронес на кухню и поставил на стол большой бумажный пакет с продуктами. Еще он купил в подарок детям новую игру и маленький Алеша с нетерпением вскрывал коробку. Марийка в это время, закончив уроки, убирала учебники и другие школьные принадлежности, и уже была готова присоединиться к веселой компании.

Алексей с Алешкой уселись прямо на полу, скрестив свои ноги по-турецки. Старший объяснял младшему принцип и правила новой игры.

- Сегодня у нас непростая игра, для решения которой потребуется сообразительность. – Он подмигнул одним глазом и важно поднял вверх указательный палец.

В это время к ним подошла Марийка, Алексей быстро протянул руку к дивану и сбросил подушку, помогая девочке удобно устроиться рядом с ними на полу, и продолжил объяснение, - а справиться с ней можно только вчетвером: ты, Марийка, я и мама! - Он обратил свой взор на Наталью. Она все видела и все слышала, ничего не пила в этот вечер и ничем не была занята, но и не собиралась отходить от окна, чтобы вместе с семьей провести вечер. 

- Ну, можно и втроем играть, - заметил Алексей.

У мальчика пытливый ум, он часто морщит лобик, и процесс развивающих игр его всегда настраивает на творчество и захватывает полностью. К тому же, это хорошая возможность подольше пообщаться с отцом. Во время игры они втроем обычно перемигиваются, значительно и понимающе смотрят друг на друга. А, Алексей с молчаливого согласия Марийки, незаметно подкладывает малышу подходящие пазлы. В это время к дому Корневых подъехала полицейская машина. Из нее вышли два стража порядка. Они, не спеша огляделись, прошли и позвонили в домофон.

Наталья быстрым шагом, дабы опередить мужа, направилась к входной двери, чего обычно сама не делала и, вряд ли прежде, вообще обратила бы внимание на голос за дверью, чем вызвала некоторое удивление Алексея. Послышался мужской голос:

- Откройте, полиция!

Корнев взволновано посмотрел на жену. А Наталья, не оглядываясь, ответила в микрофон домофона:

- Входите.

Алексей же, привыкший к сюрпризам, обратился к жене:

- Что случилось? Есть то, чего я еще не знаю, но должен бы знать? - Наталья не ответила, а он пояснил, - хотелось бы как-то подготовиться. – Затем он обратился к детям:

- Ребятки, вы тут приберитесь немного, я сейчас.

Он поднялся с пола и пошел тоже встречать «гостей». Наталья продолжала молчать. Она лишь на секунду замешкалась, будто усомнилась в своем решении, после чего быстро подошла к детям и стала помогать им, складывать игрушки в коробку.

В дом вошли два полицейских. Алексей оглянулся на Наталью, он был готов защищать ее в любом случае, что бы сейчас не произошло. Но, к его удивлению, они обратились именно к нему, предъявив сразу обвинение в издевательствах, оскорблениях, а также в неоднократном избиении жены и детей. Наталья привлекла к себе напуганных и совершенно растерянных детей. А Алексей лишь пару секунд был в замешательстве, но тут же, успокоился и спросил:

- Простите, а вы уверены, что пришли по правильному адресу?

Полицейский посмотрел на планшет, который держал в руке и, сверив адрес, ответил:

- Давайте спросим вашу жену, - и обратился к Наталье. - Что вы скажите? Ваше заявление - ошибка?

Но как только вопрос был переадресован к Наталье, она сразу, без тени смущения, тут же изменила выражение лица и на ее глаза откуда-то навернулись слезы. Она начала засыпать мужа необоснованными обвинениями на ломанном английском:

- Вот, посмотрите, от побоев нет живого места, а синяки и царапины по всему телу.

Она бесстыдно приподняла подол юбки, чтобы предъявить доказательства в верхней части ноги. Хотела расстегнуть кофточку, но полицейский жестом руки остановил ее, чтобы не травмировать детей, находящихся здесь же.

Алексей, по-прежнему, оставался в замешательстве и вновь обратился к жене, говоря с ней по-русски:

- Натали, что все это значит? Я ничего не понимаю.

Но она молчала, блуждая глазами где угодно, но только, не встречаясь с глазами мужа. Тогда Корнев, чувствуя какой-то подвох, обратился к полицейским:

- К тому, в чем обвиняет меня моя жена, я не имею ни малейшего отношения, как не имею представления о происхождении этих ушибов и повреждений на ее теле.

Но Наталья, игнорируя заявление мужа и, обращаясь только к полицейским, продолжала, плохо выговаривая слова по-английски:

- А еще он угрожал мне, размахивал ружьем и даже... Даже грозился убить! - Почти выкрикнула она.

В доказательство сказанному, усадив на диван Алешу и Марийку, она проводила одного из полицейских в кабинет Корнева, где хранилось коллекционное оружие. Алексей прошел вслед за ними.

Наталья продолжала сбивчиво:

- Вот смотрите - она глазами выбирала ружье, которое накануне чистил ее муж, - вот этим, да, вот именно этим он угрожал мне и детям. Снимите отпечатки, снимите прямо сейчас и убедитесь сами!

Алексей лишь удивленно моргал и растерянно разводил руками. Но и это продолжалось недолго. Полицейские, посчитав предъявленных обвинений достаточно, объявили о задержании, тут же надели наручники и зачитали ему его права, предложив проследовать вместе с ними в полицейский участок.

В дороге, мысли Алексея путались, но он постепенно начинал понимать происходящее. У него вырвались вслух слова сами:

- Натали решила избавиться от меня. Но, за что и почему таким образом?

Полицейский с переднего сидения обернулся к нему:

- Что?

Алексей опустил голову и тихо произнес:

- Ничего, извините, это я сам с собой.

* * *

В полиции, разговор со следователем проходил уже не первый час:

- ... Но я действительно не понимаю, почему нахожусь здесь, - стоял на своем Корнев. 

- А я еще раз вам повторяю, накануне ваша жена принесла заявление в полицию, из которого ясно, что вы не раз нарушали порядок в доме и учиняли побои ей и детям. А сегодня поступил новый сигнал - она позвонила вечером и попросила о помощи.

Алексей ушам своим не верил и каждое, сказанное слово следователем, резало слух и вызывало внутреннее возмущение, перед его глазами были дети, играющие с ним и Наталья у окна.

- Этого не может быть! Жена и дети – самые дорогие мне люди. И, чтобы Натали заранее принесла заявление... Она, и писать-то хорошо, не умеет по-английски.
Тогда следователь продолжил пояснение:

- Она говорит, что старшая дочь вам не родная, что вы недолюбливаете ее, и поэтому все и всегда с ужасом ожидают вашего прихода домой. А самое страшное происходит тогда, когда вы напиваетесь и ожесточаетесь так, что вас невозможно остановить... Можете и сами прочитать, все это есть в заявлении.

Он передал в руки Корневу заявление Натальи и объявил безапелляционно:

- Это документ!

Теперь Алексей не верил своим глазам:

- Я в полной растерянности... Это действительно ее почерк. Не знаю, что и сказать. Но, все - не так! Целыми днями я нахожусь в офисе и на производстве... Беспокоюсь о детях, звоню, приезжаю... В последнее время, мне не раз приходилось оставлять дела и возвращаться домой, чтобы только посмотреть, все ли в порядке.

Следователь посмотрел на Корнева недоверчиво и, покачивая головой, спросил:

- И что же, - все в порядке?

Алексей, понимая, что его больше не слушают, обратился с просьбой:

- Я могу сделать звонок?

Следователь показал на телефон:

- Да, вот, пожалуйста.

Корнев набрал номер Розенцвейга, но ответа не последовало. Тогда Алексей отвел руку в сторону и пожимая плечами, произнес:

- Не отвечает. - Но тут в трубке послышался голос. - А вот, - автоответчик… - Он обрадовался и быстро наговорил: "Привет, Стас, я не застал тебя. У меня большие  неприятности, я в полицейском участке".

* * *

На ночь Корнева оставили в камере предварительного заключения. Он не спал. Перед ним в мыслях проносились сцены, когда он, в очередной раз, возвращался домой и находил жену совершенно невменяемой, а иногда заснувшую, где попало, и которую трудно было разбудить, но чаще, он ее и вовсе не заставал. Он все равно любил ее. А дети? Дети были предоставлены сами себе... У него сердце сжалось от боли... Как жена с легкостью отказалась от услуг гувернантки, также однажды могла бы не пустить в дом и Нэнси.

На следующее утро в кабинете следователя Алексею задавали уточняющие и новые вопросы, которые могли бы пролить свет или как-то повлиять на суть дела. А он все никак не мог привыкнуть, что это был допрос, а не простая беседа с элементами риторики.

Следователь спросил:

- У Вас была оружейная коллекция?

- Почему была, она есть, как и есть разрешение на все ее единицы. Я всегда увлекался историей развития оружия, да и сам по этой теме могу рассказать немало…   

Но, следователь резко прервал его:

- Была коллекция? Была! Теперь она изъята. И одна единица оружия действительно является вещественным доказательством угрозы для жизни в вашей семье.

Алексей почувствовал, как внутри у него все закипает:

- Так может быть, я еще и убил кого-нибудь?

Следователь оставался спокойным. Это была его работа:

- Нет, пока не убили, но угрожали, - он снова бросил взгляд на заявление, лежавшее на столе, - но как раз для того, чтобы этого не случилось, вы здесь и находитесь.

* * *

Корнев был в полной изоляции: у него больше не было возможности позвонить, он не мог нанять адвоката по своему выбору, и никто за стенами этого заведения, так и не позаботился о нем. Последовала череда бесконечных допросов. Позже - один, а следом и второй суды. Все происходило быстро и словно во сне, нелепые картинки быстро сменяли друг друга. Алексей мечтал пробудиться и многое отдал бы за то, чтобы все поскорее стало на свои места. Он очень надеялся, что его, наконец, услышат и справедливость будет восстановлена.

Но тучи над ним только сгущались. Назначенный ему адвокат, призванный помочь разобраться, и поддержать сторону обвиняемого, то есть Алексея, на следовавших одно за другим заседаниях суда, словно нарочно проваливал защиту. Судьей была назначена женщина, в составе присяжных – большинство составляли также женщины. Рассчитывать на снисхождение не представлялось возможным. 

В числе свидетелей обвинения мелькали все новые и новые лица - люди, с которыми Корнев не был прежде даже знаком и никогда их не видел прежде. Со стороны свидетелей защиты - люди, на которых мог надеяться и рассчитывать, были запуганные эмигранты с недооформленным гражданством или просроченными визами. А, иные - просто не явились на заседание суда по весьма странным причинам: срочно и надолго выехали, или заболели так, что «не могли» и с постели подняться.

Из всех присутствовавших лиц в зале суда, Алексей смог различить лишь Наталью в качестве истца, да Нэнси с Гордоном, сидевших следом за ней в рядах присутствующих, допущенных к открытому слушанию, которые не вошли даже, в число свидетелей зашиты. А на одном из заседаний Наталья, желая усугубить положение Алексея, в удачно выбранное время, буквально вскрикнула:

- Отсадите от меня подальше эту женщину,- и показала на Ненси. - Она в сговоре с моим мужем и представляет для меня реальную угрозу!

После чего, конечно же, просьба Корнева о допросе Нэнси и Гордона, на стороне защиты, сразу же была отклонена.

Лицо Алексея во время судебного следствия выражало то вопрос, то испуг, а то и полную растерянность. Он все еще питал в себе хоть слабую, но все же надежду, ожидая, что в зал суда войдет Стас и все сразу изменится. Он пытался быть собранным, как-то сосредоточиться, прислушаться и что-то понять. Но его слух улавливал фрагменты историй совсем не из его жизни, и факты, приведенные на суде, также не имели к нему никакого отношения. Его же слова в показаниях – просто не брались в расчет. И уже было понятно, что на справедливый исход дела рассчитывать не приходится.

В висках Алексея постоянно стучала неотступная мысль: «Это происходит не со мной! Нет, нет и нет! Со мной этого точно не могло случиться!" - Но и сомнений, одновременно, больше не было, - "меня просто убрали с дороги... Вся надежда на Стаса, он непременно что-нибудь придумает. Как жаль, что друга не было в суде, это очень поддержало бы меня».
 
* * *

Алексей сильно скучал по детям и по дому. Он понимал, что Наталье не удалось бы все срежиссировать самой, а посоветоваться было не с кем. И, чтобы развязать умело завязанный узел, он отдал бы многое. Но...
 
У него и так отняли все. И, как стало известно позже, это был как раз, хорошо подготовленный и продуманный ход его лучшего друга - Станислава в тандеме с Натальей. На смену горькому разочарованию постепенно пришло понимание, что если разворошить весь этот муравейник, то окажется, что и его подписи будут обнаружены на не всегда и не совсем правильно оформленной документации фирмы, и все может только осложниться. А кому от этого станет лучше - ему, детям? В результате, дом по суду отошел Наталье, дети остались с ней, а Стас – безраздельно завладел их некогда общим бизнесом. Не смогли лишить Алексея только отцовства.

Но этого и не потребовалось: он был осужден на семь долгих лет.



ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Жизнь, поделенная надвое   

Прошло несколько месяцев. Но и после суда действия Алексея Корнева, и даже только его намерения, были под неусыпным контролем Натальи и Станислава. Они давно уже сблизились между собой. И как-то после ужина в ресторане, Розенцвейг вызвал машину, и они вместе поехали к нему домой. Наталья осталась на ночь. Их отношения были весьма странными. Стас, будучи большим карьеристом, еще со студенческих лет, не очень преуспел в любовных делах и потому, отношения в постели с раскрепощенной Натальей его все больше привязывали к ней. Он отчетливо понимал, что все уже сделанное ими вместе, не имеет обратного хода. Но, при этом, не редко скучал по дружескому общению с Корневым:

- И все же я не могу спокойно думать об Алексее. А ты?

Наталья, ответила сразу, не раздумывая и не колеблясь:

- А я могу. - Она спокойно и холодно посмотрела на своего "партнера" и пояснила свое отношение, - каждому свое.

- Что ты хочешь этим сказать? Тебе совсем не жаль его?

- Нет. Полагаю, что ему там гораздо лучше и проще, чем мне здесь.

- О, Натали! Ты сама не знаешь, о чем говоришь...

- А что? Сидит себе там, отдыхает на всем готовом. А тут еще, эти дети. Хорошо хоть, что новая нянька не жалуется. Да впрочем, я не их, не ее почти не вижу: ухожу - еще спят, прихожу - уже спят.

- Но ведь ты, не хотела бы, поменяться с ним местами? – Не отставал от нее Стас.

- Ты с ума сошел. Конечно, нет!

Она приподнялась немного и, опираясь локтем о подушку, кокетничая и с откровенным любопытством, спросила Станислава:

- А ты хотел бы поменяться с ним?

Стас привлек ее к себе:

- Только, если ты будешь рядом.

* * *

Станислав понимал, что, выбирая дорогу в жизни, каждый из нас хоть раз, да ступил на ложный путь, несвойственный своей натуре и, сделав один шаг, логично было бы сделать следующий. Но вот только Наталья, после развода с Алексеем, желала заключения брака с ним. А у Стаса были другие планы, он привык жить один в своей закоренелой холостяцкой скорлупе, и пользоваться благами, которыми окружил себя сам. А поэтому, выбирая между семьей и бизнесом, выбрал второе.

* * *

Время, проведенное Корневым в тюрьме, не прошло даром и внесло свои коррективы. Алексей окунулся в мир, который сам назвал бы «чистилищем», где нет места двусмыслице, где все словно на открытой ладошке за тонкой перегородкой и совсем - не у «Христа за пазухой». Порой дни тянулись бесконечно долго, а то, незаметно пролетали недели и даже целые месяцы. Перед его глазами, неспешной чередой проходили чужие судьбы, в которых, пусть даже и косвенно, но он тоже участвовал.

* * *

Офис, где работали друзья на партнерских началах, претерпев некоторые изменения, стал теперь только офисом Розенцвейга. Однажды в рабочее время, когда Стас был весь погружен в работу, к нему в кабинет вошла Наталья в вызывающе ярком и сильно облегающем платье зеленого цвета, а ее туфли и сумочка - в одном цветочном рисунке. Волосы, зачесанные на одну сторону, крупной волной ложились ей на плечо. Она была в хорошем настроении и с улыбкой обратилась к Стасу:

- Привет! Чем занимаешься? – Она брезгливо помахала ладошкой приподнятой руки. - Только не говори, что работаешь.

На лице Стаса отразились вопрос и недовольство одновременно. И он, озираясь по сторонам, словно в кабинете еще кто-то был, ответил:

- Работаю. Натали, мы договаривались с тобой, что ты не будешь приходить сюда и тем более без звонка. Или для тебя договоренности ничего не значат?  – Затем, немного смягчив тон, но желая, при этом, поскорее закончить, не начавшийся разговор, заметил, - мне это не нравится.

Наталья тут же изменилась в лице:

- Что? – У нее приподнялась удивленно бровь. - Не нравится? А я думала, что у меня здесь особое положение. - Она посмотрела на него исподлобья, и четко выговаривая каждое слово, уточнила - Или это не так?

Станислав отодвинул бумаги в сторону:

- Чего ты хочешь?

Наталья села на край стола. Он неподвижно сидел в своем кресле. Тогда она повернулась к нему в пол-оборота и заговорила прямо через плечо, по своему обыкновению, жеманно кокетничая и добавив немного капризных ноток:

- Ты не звонишь, я беспокоюсь. – Стас потупил взгляд, Наталья не отставала. – Ну, так что случилось? Может быть, я могу чем-то помочь тебе?

Станислав ухмыльнулся. В это время дверь приоткрылась, в кабинет заглянула и наполовину неловко протиснулась молодая девушка, видимо новый секретарь:

- Звонят из гаражей...

- Переведи разговор на Питера, он в курсе, - коротко, и не дав ей закончить фразу, - попросил Стас.

Секретарь все также неловко попятилась назад, прикрывая за собой дверь. Наталья, провожая надменно оценивающим взглядом девушку, и едва не расхохотавшись, спросила:

- Боже мой, где ты ее нашел? Кто она? В чем она? Господи... – Наталья, пожимая плечами, недоуменно развела руки в стороны.

Стас смутился, но все же ответил:

- Эллисон сама не захотела продолжать здесь работать.

Наталья вновь усмехнулась и уточнила:

- То есть, с тобой не захотела?

- Ну и, из-за тебя тоже... И, кстати, Эдвард тоже уволился.

* * *

В американских тюрьмах заключенные не сидят подолгу по одному адресу. Их часто переводят на новые места дислокации закрытых учреждений. Тюремная политика построена так, чтобы люди в неволе не привыкали друг к другу настолько, что могли бы объединиться по убеждениям. В федеральных и частных тюрьмах Америки содержится больше заключенных, чем в какой-либо иной стране. Тюрьмы зависят от дохода. А корпоративные держатели акций, которые зарабатывают на труде заключенных, лоббируют приговоры, проникая во все области юриспруденции, добиваясь более длительных сроков, чтобы обеспечить себя бесплатной рабочей силой. Именно так и кормит система сама себя.

Ну, а все моменты тюремной жизни арестантов только и есть - сон, работа, прием пищи, редкие свидания с родными и исключительно под строгим надзором.

* * *

Несколько месяцев Алексей жил на четырех квадратных метрах бок о бок с одним мексиканцем лет 45 по имени Хосе, и знали они друг о друге практически все, потому как рядом спали, ели за одним столом, и на прогулке, как правило, тоже держались вместе. Вот и сейчас, глубоко вздохнув и набрав в легкие чистого воздуха, после минутного молчания, Алексей продолжил разговор:

- Хосе, ты почему не занимаешься собой? Только спишь, ешь. Мышцы ослабнут. Как на воле к жизни привыкать будешь?

- Буду есть, пить, спать.

Алексей грустно улыбнулся:

- Ничего не изменится?

- Изменится. Буду думать, как снова сюда попасть.

Корнев искренне удивился:

- Что так?

Хосе докурил сигарету, отбросил ее в сторону рядом стоящей урны. Он довольно улыбнулся, когда его окурок точно попал в мусорное ведерко и только тогда ответил:

- Здесь все понятно. Там же, для меня столько запретов, и жить, чтобы не нарушать их, я не смогу, даже если сильно буду этого хотеть.

- А пробовал?

- И не раз.

- Понимаю. Но мне, все же, больше всего хотелось бы оставаться свободным человеком. Хочется принимать решения и быть в ответе только за свои собственные поступки.

Они намеряли уже не первый круг, и время прогулки подходило к концу. Хосе, по обыкновению наблюдая за остальными сокамерниками, заключил:

- У тебя все так и будет, но только потом.

- А у тебя?

Хосе ответил убежденно:

- А я буду отвечать за собственные проступки. Просто у каждого из нас - своя жизнь. И лично я, ни на какую-другую, не претендую, да и свою, пожалуй, не променяю.

Алексей коротко взглянул на Хосе и уважительно сказал:

- Ну, что же – это тоже позиция.

* * *

Как-то, заранее договорившись встретиться в кафе, за столиком сидела одна из подруг Натальи – Полина. Она, нервно обжигаясь, отпивала из чашки горячий кофе. В зал не спеша, вошла Наталья. Полина приподнялась и нервно помахала ей рукой. И, уже сидя за столиком вместе с подругой, она разговорилась и понемногу начала успокаиваться. Но, Наталья, в момент, когда ей что-то не понравилось, бесцеремонно передернула собеседницу:

- ...Что значит, не можешь дозвониться? Дорогая, у меня и без тебя много дел, и я не могу по первому звонку бежать к тебе. Ну, что там снова приключилось с Вами? Опять твой Боб во что-то вляпался?

Полина даже поперхнулась, от такого резкого замечания:

- Натали, ну почему сразу вляпался? Мы очень признательны тебе с мужем и понимаем, что Стас пытается нам помочь. Но...

Наталья нетерпеливо перебила ее:

- Ну, что? Что «но»?!

- Время идет, ничего не происходит, а у нас с мужем уже нечем даже и с вами рассчитываться. А Роберта снова вызывали в Департамент...

Наталья не собиралась сдерживаться и откровенно, не скрывая своего недовольства, слышала только себя:

- Так я что, еще и виновата в том, что у вас деньги заканчиваются? Я и так по дружбе с тобой, совсем задергала Стаса. А ты еще жалуешься. Раньше надо было думать. А теперь, что уж...

Полина взмолилась:

- Бога ради, только не оставляйте нас! 

- Ну, я не знаю... – Наталья, явно выказывая свою незаинтересованность, вертела на своей руке браслет, проверяя надежность застежки. И, как бы невзначай, не поднимая  глаз на собеседницу, предложила. – Попробуй, заложи свой салон что ли. Вот тебе и деньги будут. 

- Но - это последнее, что у нас осталось... И потом, потребуется время, денег сразу все равно не дадут...

- Ну, не знаю, не знаю. – Наталья явно чувствовала свое превосходство в положении и небрежно, словно делала одолжение, предложила. - Хочешь, перепиши на меня. Я займу тебе немного денег, - она недовольно покачала головой, - Стас узнает, так просто убьет меня!

* * *

Из кафе, Наталья поехала домой и, сидя за рулем, она вполне довольным тоном, разговаривала по телефону со Стасом:

- Ну, что скажешь? Как я поработала?

- Ты - молодец! Нет, ты - большой молодец! Будем с ними заканчивать.

Наталья, не сдерживая радости:

- Вот-вот! А то - на подходе еще парочка недотеп. Мы сегодня встречаемся?

- Обязательно встречаемся! - Он немного помедлил. - Но только не сегодня, ладно?

- Не сегодня?! 

Стас попытался объясниться:

- Натали, сегодня - ну, просто никак! Да кстати, передай своей Полине, пусть радуются, что только благодаря нам, Боба не посадили. - Он ухмыльнулся, - а деньги, что, деньги? Дело наживное, заработают еще.

* * *

Корнев все свободное время проводил в тренажерном зале. Вот и сейчас, там вместе с ним на снарядах занимались несколько человек. И вдруг, в первый раз, в дверях появился Хосе. Алексей с удивлением отставил в сторону тяжелую штангу, улыбнулся и окликнул его:

- Хосе? Ты что, изменил своим убеждениям?

- Нет, просто мои убеждения поменялись. 

Он ходил по залу, примерялся… Наконец, подошел к тяжелым снарядам, попробовал взять вес, - но решил, что это пока рановато...

* * *

За все время тюремного заключения, Алексея пару раз навестила только Нэнси, причем потрудилась приехать даже в соседний штат, куда его перевели в очередной раз. Она, как всегда, привезла с собой деликатесы домашнего приготовления. Казалось, что Нэнси и сама вкусно пахнет. Им приятно было вновь увидеться. Они разговорились. А перед тем, как уйти, она все же собралась с духом:

- Ты знаешь, не хотела сразу говорить и так любое известие, пока только расстраивает тебя... – она на секунду замешкалась в нерешительности.

Алексею хотелось ее поддержать:

- Ну, что ты, рассказывай. По крайней мере, я точно знаю, что ты говоришь правду.

Нэнси, немного приободрившись, начала:

- Натали больше не называет твоего сына Алешей, она сменила ему имя. - Лицо Алексея застыло в недоумении и немом вопросе, - теперь он Бред.

- М-да...- немного помолчав, Корнев прошелся по помещению, задержался у окна, собираясь с мыслями, снова присел. - Ну, ничего Нэнси, это не самое худшее, что могло случиться. Бред – хорошее имя.

Видно было, что Алексей очень расстроился.

- И еще, - Нэнси запнулась, но она не знала, когда еще раз сможет увидеть его, и поэтому решила поведать обо всем сейчас - Натали знает, что я поддерживаю с тобой связь. Ну, то, что мы иногда видимся. Так она, - Нэнси смотрела прямо в глаза Алексею, - запретила мне и Гордону приближаться к мальчику и даже пригрозила нам судом,  – затем смущенно продолжила, - она считает, что мы плохо на него влияем. А ведь он нам почти как внук...

Ее голос стал тише, а глаза повлажнели.

- Господи, Нэнси, дорогая - прости.

Нэнси, грустно улыбнулась и, вытирая слезы, произнесла:

- Ничего, так уж случилось. Жаль только, что истинную причину твоего отсутствия, Алеша тоже узнает не скоро. Да и узнает ли?

- Да... – произнес Алексей через минуту. - Но, как часто мы сами выбираем правильный путь? Да и как узнать, что именно он является правильным?

Нэнси хорошо понимала его чувства. Она слегка прикрыла на столе руку Алексея своей ладонью:

- Алекс, мальчик мой, все ошибаются.

А вот Алексею все труднее было сдерживаться и он тихо, но с таким отчаянием произнес:

- Нэнси, у меня в этой жизни накопилось столько вопросов и ни одного ответа...

Нэнси участливо и с сочувствием посмотрела на него:

- Время рассудит. Только вот, к сожалению, его-то у нас и немного.

Алексей улыбнулся:

- Но... «Пока земля еще вертится…».

Нэнси объяла глазами истосковавшегося Алексея...

* * *

А вот с другой стороны режимного учреждения было все совсем по-другому. Стас и Наталья безмятежно проводили время, жили в свое удовольствие. Как-то, за обычным ужином в ресторане, Стас, отпивая из бокала вино, в ожидании смены блюд, пытался объяснить Наталье свое отношение к ней, желая в который раз поставить жирную точку:

- ... Да нет, просто у меня никогда и ни с кем прежде не было продолжительных отношений.

Наталья насторожилась:

- И, что же?

- Думаю, что и наши отношения исчерпали себя.

Наталья не собиралась сдаваться:

- Ну, я бы так не сказала.

Стас внимательно посмотрел на нее, и ему захотелось услышать правильный ответ женщины с замужней психологией. Ведь ему, по-прежнему, если и хотелось создать семью, то и чувства в ней должны быть настоящими и искренними. Он спросил Наталью:

- Хочешь сказать, что у тебя ко мне сильные чувства?

Наталья ответила коротко, покачивая головой из стороны в сторону:

- А вот это – не про меня!

- Тогда, что? – Стас уже не раз пожалел, что все сложилось именно так, а не иначе, и сейчас ему действительно хотелось до конца понять Наталью.

Наталья улыбалась, слегка кокетничала и, склонив немного голову набок:

- Просто мы нужны друг другу! Закажи десерт. - Затем она подняла свой бокал, постукивая по нему длинным ноготком, показывая тем самым, что пора бы и добавить.

* * *

Какое-то время Алексей провел в тюрьме штата Нью-Джерси, где в камере площадью чуть более 20 квадратных метров, находилось 10 человек. Затем Корнева снова перевели на юг страны.

Однажды Алексей находился наедине со своими письмами адвокату, заявлением на апелляцию и прошениями о пересмотре дела. Он старался быть спокойным и собранным. В это время в камеру вошел Сэм, темнокожий мужчина, лет 30-35 с  головой бритой наголо и хрипловатым голосом. Он посмотрел на разложенные по всей постели бумаги, спросил:

- Все пишешь?

Алексей горько усмехнулся:

- Да вот перебираю свои черновики отправленных писем, заявлений...

Он грустно покачал головой, а Сэм присел на край его кровати и задал еще один вопрос:

- И откуда, только в тебе столько терпения?

- Откуда? – Алексей сдвинул в сторону бумаги и устроился поудобнее, прислонившись к стене. - Годы, проведенные здесь, научили многому.

- Но, как-то в тебе уж очень много, смирения что ли? Или ты просто плывешь по течению?

- Смирения много не бывает... Сэм, а ты не думал, что это состояние приходит не от слабости, а от четкого осознания, что в данном случае, обстоятельства надо принимать такими, какие они есть? И кто знает, может мне и самому нужна эта передышка в жизни? 

Сэм подумал, покачал головой:

- А отцовства тебя не лишили?

- Отцовства не лишили. Да вот только, представляешь, за все время моего вынужденного отсутствия, из множества написанных писем сыну, не пришло ни одного ответа.

Сэм участливо, покачивая головой, спросил:

- А может письма вовсе и не доходили до твоего сына?

- Не знаю, ничего не знаю. – Он отвел руку в сторону, - все может быть.

- Ну, ты хоть виделся с ним?

- Нет, ни разу, - выдавил из себя Алексей, - пока только мечтаю... Но, как выйду отсюда, так сразу к нему. – Он прикрыл глаза, улыбнулся. - Представляю, как он вырос! Ты знаешь, там ведь он всегда со мной был, и мне его буквально физически не хватает. Так и хочется поднять на руки, посадить на колени, поиграть с ним. Ты знаешь, он такой забавный.   

* * *

И снова бесконечные этапы лагерных перемещений: из камеры в камеру, из одного корпуса в другой, переводы из тюремных ведомств между штатами. Перед его глазами словно слайды мелькали похожие картинки - лица заключенных, охранников, письма в никуда...

Корнев серьезно продолжал заниматься спортом, равно как и своим здоровьем, а также поглощением новых знаний, скудно предложенных в казенных библиотеках. Так пролетали недели, месяцы, годы... И он не раз вспоминал песню, которую пела Мария, и ее пронзительно говорящие глаза в последний его приезд домой, когда он познакомился с Натальей. И слова песни не выходили у него из головы, будто бы Мария, уже тогда знала наперед все, что произойдет с ним, а песня ее была предостережением: 

«…Не случайно дверь открыла,
Не случайно позвала,
Всё, что можно, вьюга скрыла,
Белым снегом замела...»

Алексей, забывшись, произнес вслух:

- "Ночь темна, и дремлет стража, счастье знает, кто отважен!" Эх, вот уж действительно, знать бы, где упасть…

* * *

Главным же богатством Корнева во время заключения был простой блокнотик, разлинованный вручную, где он зачеркивал перед сном каждый прожитый день, вдали от безоблачного неба. Но уже не за горизонтом был и долгожданный день. До чистого глотка воздуха Корневу оставалось чуть больше двух-трех недель.

* * *

Наталья, нервничая, в который раз, все никак не могла дозвониться не по одному из телефонов до Стаса. Наконец, тот ответил по мобильному, остановив машину на перекрестке. Наталья громко прокричала с противоположного конца провода:

- Ну, наконец-то! Стас, я что хотела тебе сказать, не жалей, пожалуйста, денег. – Станислав поморщился и недовольно отодвинул от уха трубку. А она продолжала истерично, - сделай все, чтобы после освобождения, прямо из тюрьмы, слышишь – прямо из тюрьмы Алексея депортировали из страны.

Стас, стараясь как-то выровнять тон разговора, старался говорить спокойно:

- Натали, успокойся, пожалуйста, - я занимаюсь этим. И, возможно, что это произойдет даже чуть раньше…

- Раньше?! Зачем? - У Натальи расширились зрачки, - как это раньше?

Стас терпеливо пояснил:

- Чтобы включить момент неожиданности.

Натали совсем растерялась:

- Не понимаю! Что включить? Говори яснее.

Стас посмотрел на светофор, загорелся "зеленый", можно было ехать. Он повернул направо - в сторону офиса и продолжил свои объяснения Наталье:

- Понимаешь, это нужно, чтобы его там, у ворот - никто не встречал.

- А-а-а-а-а... Ну, да, ну, да... И, прямо в Москву, слышишь, главное - никаких встреч с сыном! Прямо в Москву!

* * *

За тюремными стенами, в ночь перед рассветом, когда оставалось всего несколько дней до полного освобождения Корнева, в камеру к нему вошел дежурный охранник и произнес громко и отчетливо:

- Заключенный Алекс Корнев, – встать и выйти с вещами!

Алексей, спросонья и в недоумении:

- С вещами? Снова перевод? Да ведь осталось всего ничего…

- У меня распоряжение директора тюрьмы.

Алексей, поднимаясь с постели:

- Да, понятно, уже иду.




ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Все возвращается на круги своя

Депортация Корнева из США в Россию проходила из Чикагского аэропорта. Алексей до самой посадки в самолет, постоянно оглядывался, будто надеялся увидеть сына. Но...

Рядом в креслах самолета сидели Алексей Корнев и сопровождавший его, агент национальной безопасности - Стив Клайд. Полет был долгим и мужчины, сначала лишь обменивались короткими фразами, но позже разговорились. И, когда Алексей, хотя и коротко, но все же поведал свою историю, Стив, покачал головой и, наконец, выдохнул:

- М-да... У нас, конечно, женщины добились больших прав, относительно других стран, но то, как, использовала свои возможности ваша бывшая жена - ни одна американка не смогла бы сделать большего, в свою пользу.

По салону прошла бортпроводница и, предлагая пассажирам напитки, остановилась у их кресел. Стив вопросительно посмотрел на Алексея. Тот, отрицательно махнув головой, отказался. Стив кивком головы поблагодарил стюардессу и тоже отказался.

Алексей спокойно, без эмоций, продолжал:

- ...Не относите мой случай ко всем русским женщинам. Это - именно ее характер, она и там, выделялась строптивым нравом... Вот только, - он посмотрел на собеседника, - я об этом узнал слишком поздно...

Потрясенный Стив не унимался:

- Да, но так перешагнуть через всех…

- Просто у нее изначально были свои конкретные цели.

- ... И тебе пришлось сидеть в американской тюрьме целых семь лет за то, чего ты никогда не совершал... Да, - не малая цена за чьи-то цели!

* * *

Начало 2010-го года. Самолет приземлился в холодной, заснеженной Москве, в аэропорту "Домодедово". По направлению к выходу шли два мужчины высокого роста. Это были – Алексей Корнев и Стив Клайд. Алексей, соответственно февральской погоде, в свитере из мягкой шерсти терракотового цвета, с круглым вырезом у горла, вокруг его шеи был обмотан длинный шерстяной шарф домашней вязки, а темно-синие джинсы немного садились поверх зимних коричневых ботинок на платформе. Его волосы коротко подстрижены. Свои руки, прикрытые зимней курткой с меховым воротником, он держал впереди себя. Его спутник был в элегантном костюме и черном пальто прямого кроя - нараспашку. Из-под четких стрелок на его брюках при ходьбе можно было рассмотреть черные полусапожки из дорогой кожи утонченного кроя. В его руке была кожаная дорожная сумка коричневого цвета.

Как только они прошли таможню, людей вокруг стало меньше. Стив поставил сумку рядом с собой, протянул руку Корневу, словно попрощаться и отстегнул ему наручники. Ловко сложил их, и они сразу куда-то загадочно исчезли. «Попутчики» еще немного постояли, о чем-то дружелюбно поговорили, коротко пожали друг другу руки и разошлись.

* * *

Алексей в свое время улетал из Советского Союза, а через 20 лет, исключая короткие приезды, а новогодние праздники, вернулся в Россию, в другую страну и совсем иную реальность. Он вышел из здания аэропорта с дорожной сумкой, широко и спокойно огляделся: вот он и дома, в Москве. Он произнес тихо, только для себя:

- Ну, здравствуй, Страна! Уж - не Союз, но все ж Россия. - Он поднял глаза, его взору представилось небо, все такое же хмурое, московское, каким он его помнил с детства. – Но я уже совсем не мальчик. – Он грустно усмехнулся, - «А был ли мальчик?». Алексей на секунду задумался, но так и не понял, этого ли он хотел, к этому ли он стремился. Мимо него сновали люди с чемоданами и сумками с лицами всех мастей и народов.

Так, плохо понимая, как жить и что делать дальше, он ехал в такси по Москве, но совсем другой, обновленной и чужой, словно иная планета. Он всматривался, в мелькавшие за оконным стеклом московские улицы, не узнавая ни их названий, ни самого города. Такси быстро уносило Алексея от аэропорта, как островка надежды, словно ветер перемен. Впереди его ждала новая жизнь, а значит - надо было принимать ее новые правила.

Его состояние было схоже с погодой февраля, в который он приземлился, а жизнь – на сон, который никогда не бывает таким, каким мы хотим его видеть. Душу терзали спутанные чувства, а через час-другой он ступил на порог родительского дома, где за годы его отсутствия, не считая, коротких приездов в гости, и это было целых 23 года, - очень мало что изменилось.

* * *

В первые месяцы после возвращения в Москву из Штатов, Алексей лишь по необходимости выходил на улицу. Ему ни с кем не хотелось встречаться из старых знакомых. Обстановку «за дверью» он изучал по новостям в Интернете. Устав топтаться на месте, хотелось что-то делать, но на начало нового пути у него не было ни сил, ни средств. 

Как-то в комнату к Алексею вошла его мама. Они немного поговорили ни о чем, и он вернул ее в далекий 1995-й. Она, не хотела расстраивать сына и поэтому всячески старалась уйти от темы. Но на этот раз Алексей настоял и с легким раздражением, спросил:

- ...Мам, не надо мне ничего объяснять, ты... Ты просто ответь, знала или нет, все про Наталью, когда привела ее к нам в дом знакомить со мной?

А у Анны Алексеевны сердце рвалось на части:

- Ой, сынок, да что я знала... Говорили соседи, что вроде путалась она с не русскими. Так, разве ж - это преступление?

- Нет.

В это время Петр Васильевич сидел за кухонным столом и сквозь открытую дверь слышал весь разговор. Одной рукой опираясь на стол, он грустно смотрел в пол, уставившись в одну точку. Иногда покачивал головой, не замечая, что разливает чай из чрезмерно накрененной чашки.

А Анне Алексеевне тоже давно уже надо было выговориться, и она продолжала с досадой и горечью:

- Вон как все жили тогда, кто не воровал, тот с голоду загибался. Посмотри на друзей своих, сколько их на рынке на приезжих до сих пор работают. Даром, что высшее образование у всех..., - и совсем тихо добавила, - разве ж об этом мы мечтали, когда вас растили? – Алексей внимательно смотрел на нее, Анна Алексеевна продолжала. - Когда ты уехал, так вон, даже соседи - одни радовались, что кому-то удалось вырваться, другие завидовали, а иные называли предат..., - она не договорила и замолчала на полуслове.

Алексей уже пожалел, что затеял этот разговор, но хотел услышать ответ на свой вопрос:

- Мам, так что?

- А ничего, и ей надо было кормить и мать, и дочь малую... Я ведь, Леш, не оправдываю Наташу, но и судить тоже не берусь.

- А что теперь «твои соседи» говорят?

Анна Алексеевна, потупив взгляд и явно сильно переживая, ответила:

- Говорят, что... - что ты уголовник и, что в тюрьму так просто не сажают.

- М-да…

Анну Алексеевну душили слезы, и она дальше говорила срывающимся голосом:

- Да ты не переживай так, Лешенька. Мы то, вот твои родные, так не думаем. 

Алексей, понимающе и с благодарностью кивнул головой:

- А, что Ольга Викторовна?

- А-а-а... Оля? Да переживает она... Тоже, знаешь, - как лучше хотела... А сейчас идет, так глаза прячет, а то и на другую сторону улицы переходит...

Алексей, подбирая и взвешивая нужные слова:

- Мам, так ты скажи ей, что я на нее зла не держу.

Анна Алексеевна немного отошла и даже оживилась:

- Вот и правильно, сынок, - не сладко ей. Опять же - по внучке скучает... А я вот все мечтаю, успеть бы своего внучка повидать...

Алексей подошел к матери, обнял за плечи.

* * *

Прошел почти год после возвращения Корнева в Москву. У него появились новые знакомые, которые проявляли к нему искреннее внимание и заботу и через некоторое время, они буквально вернули его к жизни. Он стал увереннее и снова почувствовал себя гражданином своей страны. Друзья, засыпая его предложениями, помогали определиться с работой. Совсем недолго он поработал на стройке, оправдывая свой диплом ПГСника. Но постепенно сам нащупал нужную тропинку и пошел по своему пути.

И, как не парадоксально, его полем деятельности стала именно реабилитация и защита чести и достоинства женщин против насилия, в том числе - в семье и домогательств на работе. Для этого был создан специальный фонд, который он сам и возглавил. Началась новая жизнь. Она была хлопотной, но интересной. Поначалу не всегда все складывалось так, как хотелось, не хватало знаний и связей. Многому надо было учиться, и он делал это с удовольствием.

Как-то Алексей по обыкновению находился один в своей комнате. Он делал какие-то записи, склонившись над столом. Сегодня он впервые решился позвонить в Страсбург. А чтобы разговор был понятным и лаконичным, да еще, чтобы не сбиться от волнения, набросал текст на листе бумаги. Он закончил писать, бегло перечитал, заглянул в записную книжку и набрал нужный номер телефона. Ему скоро ответили, и секретарь перевела звонок на адвоката, представляющего российскую сторону Европейского суда в Москве. Уже после короткого повествования, Корневу было предложено написать заявление и представить необходимые первичные документы. Алексей слушал, крепко прижимая телефонную трубку к своему уху, и взгляд его постепенно светлел.

* * *

Как-то, утренним часом, Анна Алексеевна окликнула сына с кухни и быстрым шагом направилась к нему, неся в вытянутой руке, телефонную трубку:

- Леша, тебе Леночка звонит. Скорее иди, слышно плохо, видно издалека.

Елена звонила Алексею из Франции:

- Алексей, привет! Я с конференции, из Страсбурга, у меня только одна минутка.

Алексей очень обрадовался:

- Ленка, привет! Ну, что там, говори, говори скорее?

- Успокойся, все хорошо!

- Так что удалось узнать? Есть что-то новое?

- Я смогла передать дополнительно недостающие документы к твоему заявлению. Скоро суд. Все будет хорошо! Там сразу при регистрации, назначают адвоката. И я его уже видела, говорила с ним, твое дело принято к производству. Ты слышишь меня?

У Алексея едва не срывался голос от волнения:

- Да, да слышу, Леночка, слышу...

- У тебя есть право видеться с сыном, у тебя никто не отнимал этого права! Но сначала тебя вызовут сюда, слышишь? И все разрешится, и ты обязательно с ним увидишься! Ну, что ты молчишь?

- Я не молчу.

- Понятно, головой киваешь. Скажи, я – молодец?

Алексей совсем разволновался:

- Молодец! Лен... спасибо, спасибо тебе...

- Ну, то-то же! Это тебе не халам-балам, это - Европейский суд!



ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Свой среди своих   

Прошел еще один год. Однажды, во время интервью одной из утренних ТВ программ, ведущий задал Корневу вопрос:

- Зачем и от чего защищать женщин? У них и так все те же права, что и у мужчин. Сейчас они и сами могут позаботиться и постоять за себя.

Алексей, хорошо понимая суть вопроса, ответил:

- Часто женщин обижают одни мужчины, но жизнь вынуждает их мстить совсем другим. Надо защищать женщин изначально от нас, и еще - до того, пока их не «загонят в угол», пока они окончательно не потеряли веру в себя и в справедливость, а главное - не стали нашими врагами.

- И как вы это видите?

- Защищать женщин надо Законом! Законом, который будет работать! А женщинам, пусть останется их прямое предназначение – быть любящими и любимыми, слабыми, заботливыми и нежными, а главное - за-щи-щен-ны-ми.

- Хорошо. Тогда – какими принципами вы руководствуетесь в своей работе?

- Принципами? Слушать и слышать, чувствовать и благодарить, следовать намеченному пути, не терять Надежду и Веру.

- Помогает?

- Помогает! А потому - «Пока земля еще вертится, пока еще ярок свет…», попробуем хоть что-то исправить в этой жизни. Защищать женщин - дело мужское!

* * *

А однажды Корнев принял участие в тематической программе центрального ТВ «Защитник». Когда до начала передачи оставалось еще несколько минут. Он был спокоен, презентабельно выглядел, сдержанно улыбался. Кроме него, в комнате также находилась актриса театра и кино Чулпан Хаматова. Обстановка сложилась вполне дружеской, и они вместе активно общались.

Но вот настало время, их пригласили к началу передачи занять свои места в студии. Ведущий начал программу:

- Добрый день, уважаемые телезрители и участники передачи! С вами вновь Программа «Защитник». У нас в гостях сегодня Чулпан Хаматова - руководитель Фонда «Подари жизнь» и Алексей Корнев, он возглавляет «Фонд реабилитации и защиты женщин». Пожалуйста, Алексей! Сегодня - ваша инициатива и вам первому слово.

Алексей был серьезен, он согласно кивнул и заговорил:

- Тема нашей встречи сегодня - «Детское насилие в семье, школе и детских госучреждениях», то есть насилие телесное и душевное над детьми именно теми людьми, которые призваны заниматься воспитанием и их защитой… 

На экране мелькали документальные кадры: дети в семье пьяных родителей, на вокзале и привокзальной площади, в детских домах, временных детских приемниках...

* * *

День продолжался, и после участия в телевизионной программе, Алексей в сопровождении вышедшего проводить его редактора Программы задержался у стеклянных дверей центрального входа, на Королева 12. Наконец, Корнев коротко попрощался и быстрым шагом, стал легко сбегать по широкой лестнице вместе со своим помощником, направляясь к машине. Вдруг он услышал, что его кто-то окликнул за спиной, он обернулся и понял, что буквально пробежал мимо Елены, стоявшей немного в стороне.

Елена, как всегда, была в хорошем настроении. Алексей ей улыбнулся в ответ, сначала чуть виновато, а затем – широко и радостно. Они шли друг другу навстречу.

Алексей обратился к своему помощнику:

- Олег Дмитриевич, я сейчас. Идите к машине.

Алексею с Еленой пришлось разговаривать очень громко, так как мешал шум проезжающих машин. У него от радостных известий на глаза навернулись слезы, он с трудом сдерживался, и чтобы скрыть их, часто приподнимал голову немного вверх.

А Елена все говорила и говорила:

- ...Я тут подумала, можно было бы все сделать проще. Знать бы только раньше...

- Ну, знать бы раньше, - начал он наставительно и полушутя одновременно, - первоисточник всех Знаний – Божественное откровение, и все 42 свитка – на дне Нила. А потому - никому не доступно. – Он легко коснулся ее плеча, - а наш путь не столь скор, и знать бы раньше - не суждено.

Они вместе уже подошли к машине, где их ждал Олег Дмитриевич. Алексей открыл перед ней дверцу, они сели на заднее сиденье и машина тронулась. 

- Вот-вот – парировала Елена, - «один в поле – не воин», а спасение Мира – дело общее! И, к слову сказать, мне помогал Стив Клайд, он когда-то сопровождал тебя в Москву. Ты помнишь его?

- Стив? – Алексей улыбнулся, - помню... Он здорово поддержал тогда, во время долгого и тяжелого для меня перелета... Я был в таком состоянии... Ведь оставалось совсем немного времени до полного освобождения, и я, наконец, рассчитывал увидеться с сыном...

Елена посмотрела на Корнева и спросила участливо:

- Я тебя расстроила? Снова воспоминания?

- Ничего. А ты как на него вышла? На Стива? А, впрочем, он слегка развел руки, - кого я спрашиваю?! Уж если ты за что берешься... Как он, чем теперь занимается?

- Он в полном порядке и в хорошем статусе! - Елена окинула его теплым взглядом. - Твоя история потрясла его еще тогда (и не только его!), когда он сопровождал тебя в том авиа-перелете.

- Так, так, прекрасная Елена! Только ты не ответила, чем занимается Стив?

- Стив сейчас раскручивает большой клубок, что накрутили за это время Станислав и Натали.

- Понятно. Неугомонная парочка! Их привлекут?

- Думаю – да! И более того, похоже, что накажут не по-детски серьезно. Ведь на тебе они тогда не остановились. Пришло время и им нести ответ.

- Согласен! Он покачал головой и сказал доверительно, - Лен, я не держу на них зла. Нет, правда! А Натали – мать моего сына и мне совсем не хочется никому мстить.

- Это уже не в твоей компетенции. И, кстати, в моем журналистском расследовании очень помогла, - Елена с хитрецой посмотрела из-под лобья  на Алексея, - некая миссис Нойман. Она буквально открыла финансирование, покрыв все расходы по моей поездке в Америке.

- Миссис говоришь?

- Да. Понимаю твой вопрос. Она так и не вышла больше замуж. Теперь она уже настоящая бизнес-леди. А то, как рассталась с тобой, считает лишь своей виной, так как не справилась с эмоциями и своим высоким положением.

Алексей слушал свою спутницу немного рассеяно, но и с интересом тоже:

- Лена, я очень признателен тебе за то, что рассказала мне об этом.

- Знаешь, Леш, в приватной беседе у нее дома…
 
- Я хорошо помню этот дом, - перебил ее Алексей, возвращаясь в своей памяти на годы назад и что-то вспоминая. 

- А вот и нет. Она не смогла жить там одна и купила для себя апартаменты несколько скромнее. Ирма поведала мне, что если бы не ты, она бы вообще никогда не решилась на переезд в Америку. Возможно, через посредников продала бы с молотка бизнес и недвижимость своего дяди, средства доверила бы тебе для вложения в развитие твоего бизнеса в Германии, или просто безбедно продолжила свое существование.

- М-да. Вот ведь как бывает… Да и жили мы с ней совсем неплохо. Она не могла иметь детей и по этому поводу очень переживала. Но у мен никогда и в мыслях не было, чтобы расстаться с ней из-за этого. Мы вполне могли бы усыновить приемных детей. Но вот события тех дней сразу все изменили.

- Да… Леш, а еще она очень сожалела, что раньше ничего не знала о той беде, в которую ты попал. Уж с ее-то гвардией адвокатов, вероятнее всего, все пошло бы по иному, я бы сказала - по правильному руслу.

- А вот у меня тогда и в мыслях не было сделать ей короткий звонок, - с сожалением заметил он.  – Он на секунду задумался. – Я обязательно позвоню ей. Теперь я перед ней в долгу.
 
- Не знаю. Может, и нет. Вы оба такие странные. Ирма с удовольствием помогала нам. У меня порой было такое ощущение, что она даже рада была обстоятельствам, по причине которых у нее появилась возможность, помочь тебе.
 
- М-да.
   
И уже выходя из машины, Елена, прощаясь с Алексеем как-бы, между прочим, улыбнулась и сказала:
 
- А знаешь. Стив совсем неплохой парень.
 
Алексей внимательно посмотрел ей в глаза:
 
- Кажется, я понимаю, о чем ты и, пожалуй, очень даже рад за тебя, - затем секунду помедлив, - и почему я для самого главного решения в жизни, всегда опаздываю? 

- Ну, может потому, что не смотря ни на что, ты все еще любишь свою Натали?

* * *

После заседания, перед зданием Европейского суда в Страсбурге Алексей позвонил в Москву: 

- ... Да, мама, все так, все хорошо! И, пожалуйста, перестань беспокоиться, побереги себя.

Корнев попутно отдал поручение своему помощнику, Олегу Дмитриевичу, который везде непрестанно следовал за ним. Вот и сейчас он помогал ему пробираться сквозь журналистский заслон и раздавал обещания - дать ответы на все интересующие их вопросы во время пресс-конференции, которая должна была состояться в холле гостиницы уже через два часа.

* * *

Время незаметно приблизило еще одно весеннее солнечное утро. Квартира Корнева неузнаваемо изменилась, был сделан хороший ремонт, свое место заняла стильная мебель. Алексей собирался на встречу, взволнованно и тщательно выбирая себе галстук. Он уже давно привык к различного рода официальным визитам и форумам. Но эта встреча - особенная. Сегодня он увидится со своим сыном.

Вот он уже в ресторане «Прага» раньше назначенного времени. В этот утренний  час в зале почти никого нет. Корнев волновался и поэтому то присаживался за столик, то вставал и подходил к окну, то вновь садился и нервно постукивал пальцами по столу, на котором не было ничего, кроме обязательных приборов и воды в высоком стакане.

У входа в ресторан появились Стив и Елена, что-то спросили у метрдотеля. Тот  вежливо показал им туда, где томился в ожидании Алексей. Елена пропустила вперед себя, стоявших позади нее, высокого молодого человека лет 15-16 с девушкой немного старше его, а сама со Стивом остались стоять, с волнением поглядывая друг на друга.

Молодой человек со своей спутницей держались за руки. Они медленно прошли немного вперед, остановились и только тогда юноша отпустил руку девушки. Затем он сделал еще шаг вперед, остановился и обратился к Корневу:

- Здравствуй, Папа!

Алексей медленно отпил немного воды из стакана, отставил его в сторону, отодвинул кресло, стал медленно подниматься, словно еще до конца не верил в происходящее, и боялся спугнуть долгожданное мгновение. Наконец, встал и неуверенной походкой пошел навстречу сыну...

У Елены повлажнели глаза. Она переглянулась со Стивом. Стив, дабы успокоить ее, а может и успокоиться самому, положил свою руку ей на плечо. Отец и сын, не сдерживая счастливых улыбок на открытых лицах, наслаждались своим первым разговором, после долгой разлуки. Сначала осторожно, лишь обмениваясь короткими фразами и, улыбаясь только одними глазами:

- ...Я очень долго шел к этой встрече. Но, и так быстро, как только это было возможно...

Алеша тут же ответил, почти перебив его:

- Я знаю, я ждал тебя.

- Правда? – Алексей облегченно выдохнул. - Как бы я хотел это знать тогда. Как бы это мне помогло, когда я не мог достучаться ни в одну дверь.

Алеша повернулся к девушке, с которой пришел и вновь обратился к отцу:

- Пап, а ведь ты не узнал... Это наша Марийка!

Корнев обвел удивленным взглядом девушку, внимательно всматриваясь в ее лицо. Марийка, была чуть заметно подкрашена, одета в темно-синие джинсы, белоснежную блузку с приподнятым воротничком и короткий приталенный жакет элегантного  кроя, она немного волновалась и нервно переступала с ноги на ноу в туфлях на небольшом каблучке. Алексей был явно смущен и одновременно восхищен ею:

- Марийка, доченька!

Марийка приблизилась к ним и все трое обнялись. А Алеша, теперь уже совсем осмелев, сказал:

- Папа, это все она... Она постоянно рассказывала мне о тебе.

Алексей долгим, пристальным и благодарным взглядом посмотрел на девушку. А Марийка сама немного смущенно и вместе тем уверенно, обратилась к Корневу:

- Я всегда считала тебя своим отцом...

У Алексея вновь навернулись слезы благодарности, а девушка продолжала:

- Мы с Алешкой никогда не сомневались в тебе, очень ждали и надеялись на эту встречу.

Алексей сейчас чувствовал себя самым счастливым человеком на земле:

- Дети, я так рад видеть вас! Как же я вас люблю! – И, обращаясь к девушке, - Марийка, а ты совсем уже невеста. На свадьбу-то позовешь? – Пошутил он.

Марийка ответила весело:

- Конечно, кто же меня к жениху подведет, если не ты? К тому же, Нэнси сказала, что свадебный торт - за ней.

Алексей продолжал восхищаться:

- О, да, Нэнси! Как же мы без нее? И кто только будет этот счастливчик?!

Потом они вместе сидели за столом, что-то заказывали, о чем-то говорили, смеялись, перебивали и подмигивали друг другу, как прежде. А разговор становился все легче и непринужденнее, будто и не было между родными людьми стольких лет вынужденного расставания.

В это время Стив и Елена сидели на другом конце зала. Стив, желая поддержать спутницу, осторожно прикрыл на столе ее ладонь своей рукой. Они почти не разговаривали, им понятны были чувства друг друга. Глаза «заговорщиков» блестели от радости, и им приятна была причастность к этому долгожданному событию.

В какой-то момент Алексей и Алеша, поддавшись эмоциям, одновременно поднялись с кресел и внимательно посмотрели друг на друга, в глазах каждого отразилась целая жизнь и, конечно, надежда на будущее. Они крепко обнялись. Корнев слегка похлопывал по плечу и спине своего Алешу.

* * *

В это же время на другой стороне полушария, в городе Феникс теплым вечером, среди чужих, спешащих или бесцельно слоняющихся людей, на скамейке сидела Наталья и нервно теребила кожаную поверхность маленькой сумочки. Она знала, что именно сейчас ее сын встречается со своим отцом. Она находилась в состоянии полного замешательства, смотрела перед собой растерянным и ничего невидящим взглядом. Чуть покачивая головой, она признавалась только себе самой в своем глубоком раскаянии и желании быть тоже там – рядом с ними.

Но она здесь и сейчас судьба ее совсем неопределенна. Стас арестован, а она под следствием... Вот какой-то праздный прохожий попытался задеть ее, возможно желая познакомиться. Но она не видит и не слышит его.

Наконец, Наталья поднялась со скамьи и бесцельно побрела по улице. Вскоре она растворилась темным силуэтом, на фоне заката солнца уходящего дня. Впереди - мираж набегающей волны, своими белыми гребешками пены рассыпался  жемчугом в мозаичный рисунок, напоминающий стволы берез и, поднимаясь к самым макушкам деревьев, в их прозрачную зелень листвы, поплыл дальше - сквозь легкие облака, все выше и выше, где только чистое небо…

_____________


Время расставило все по своим местам. Станислав осужден. Наталья раскаялась и заслуженно наказана и пока еще не знает, что Алесей уже давно простил ее. Повзрослевший Алеша принял решение продолжить свое образование в России. Алексею Корневу судом вернули его бизнес и дом. Но он все оставил бывшей жене, потому что никогда не собирался больше возвращаться туда, куда когда-то стремился всем сердцем. А воды реки Жизни несли его дальше по руслу, которое он выбрал для себя сам, ведь «Что бы, не задумал человек, он может этого достичь».


К О Н Е Ц