Мини - повесть.
ЦВЕТОК НА АСФАЛЬТЕ.
ГЛАВА 1.
ЕНЬКА.
1941 год. Июль. Деревня Васильевка.
Женя, голубоглазый мальчик лет десяти, сидит на верхней
ступеньке крыльца, склонив голову набок, перебирает пальцами по обрубку доски. Все давно привыкли: Енька (так его называли)
«играет» на гармони. С пяти лет он под свой
аккомпанемент напевал «Катюшу», «Во поле берёзонька»… Сейчас мальчишеский голос выводит:
«Ивушка зелёная»…
Солнце ласково смотрит на русые волосы,
загорелое лицо, на тонкую шею, босые ноги парнишки.
Со двора доносятся характерные звуки: мать доит
корову, отец колет дрова. Через несколько минут
Енька пойдёт их складывать.
Отца отпустили домой на 3 часа помочь семье и проститься.
Не положено было отпускать осуждённого, но,
рискуя быть уволенным, военком сделал это.
Василий Петрович Гордеев, отец Ени, был осуждён за кражу
пятидесяти килограмм масла из маслобойни, где он
был заведующим пятый год. Следователь не верил
Василию, что это он украл. Но Гордеев настаивал
на причастности. Отца отправили на фронт…
Енька ходил выкупать хлеб по карточкам в село.
Однажды подошла к нему Лидия, наш почтальон, и,
не глядя в глаза, шепнула:
- Вам это …
Почтовый конверт жёг Еньке руку: он узнал его.
- Матери не могу отдать. Не говори ей пока: сердце
у неё… Сам знаешь. Спрячь, а я её постараюсь
подготовить.
Отец погиб в бою под Москвой..
Раньше не удавалось донести хлеб до дома: отламывал
краюшку. Сегодня кусок не лез в горло!
Отец! Его нет!!! И никогда не будет…
Еньке хотелось кричать, но ком застрял в горле.
Худенькие мальчишеские плечи содрогались:
отчаяние переполняло его. Как он ненавидел
Гитлера, как вцепился бы мертвой хваткой в палача!
«На фронт! Убегу!» - решил он. И вспомнил: «Ты,
Евгений, мужчина. Я на тебя надеюсь. Береги маму
и сестру». Разве он мог подвести отца? Брёл парнишка,
ничего не видя перед собой.
- Еня! – окликнули его. Перед ним – Дарья; сжав зубы,
он сунул ей под нос извещение: ноги её подломились,
она рухнула перед ним на колени и завалилась набок.
Да, он её сейчас ненавидел. Проклинал: из-за неё
отец оказался в штрафной роте и погиб.
Федор, муж Дарьи, погиб в июне 41–го. Старшая дочь
повесилась через неделю после похоронки. Шла за
зарплатой в район, села у поля ржи отдохнуть: до района
километров десять пешком. Подобрала пять колосков.
Вылущила на ладонь, ко рту поднесла:
- Воруешь? Рожь на корню губишь?! – крикнул участковый.
Не вынесла позора молодая учительница начальных классов
и в ту же ночь, порвав своё льняное платье, повесилась.
Крепким оказалось домотканое полотно.
Евгений наклонился, проверил пульс: есть. Перекрестился.
Привел Дарью в чувство, сказал:
- Чего ты? Я так… Матери не говори…
Она виновато кивнула. Дарья работала с отцом на маслобойне.
Это она продала масло. Отец догадался, но взял вину на себя.
Кроме погибшей старшей дочери, у неё было ещё четверо
детей, мал мала меньше. Младшему год. Посадили бы бабу!
Время военное! Не мог не спасти отец жену погибшего друга.
Васильевка – лесная деревушка. Ни радио, ни электричества не было.
Вести с фронта приходили со станции, из района с опозданием.
Иногда вместе с указаниями из райкома, что сеять, когда и сколько,
зачитывали в поле из районных газет новости. Однажды прочитали стихи от 3 июля из « Горьковской коммуны»:
Как боец, не жалеючи сил
Будь всегда на – чеку и на месте,
Чтобы труд твой воистину был
Делом доблести, славы и чести…
Пусть твой труд помогает, как штык,
Боевым смертоносным ударом.
Работал Енька с зари до ночи в колхозе: на пахоте c
плугом ходил. А вместо лошади быка запрягал, заартачится –
ляжет в борозду, и хоть караул кричи. А пахать надо. Бабы впрягались.
Они надевали хомут из прочного льняного полотна, которое сами недавно ткали. Но не думали, что вместо лошадей влезут в него. Еня старался не смотреть им в глаза: столько было в них безысходной тоски и боли…
Он чувствовал себя виноватым ...
…
16 сентября учительница зачитала ребятам, работающим в поле, стихотворение Николая Кречета « Клятва» о том, как фашист на бреющем полёте расстрелял детей на лугу:
… Клянёмся: истребим их всех до одного!
Кровь детская зовёт нас
К беспощадной мести.
Все от мала до велика сознавали: колхозное поле – фронт.
Осенью, в престольный праздник, срочно потребовали
доставить рожь в счёт хлебопоставок на Ветлугу, к барже. А никого трезвого, кроме Еньки да самого Петра, не оказалось. Запрягли лошадь, коня,нетельную корову и быка. Лошадью правил Пётр, за ней конь, потом корова шли без ездовых, замыкал шествие на быке Еня.
На четырёх подводах привезли рожь вовремя. Грузить стали. Мешки тяжёлые - устали оба. Остался один. Взял его Еня, стал подниматься по трапу на баржу, оступился. Бросить бы надо, парнишка напрягся, попытался встать на трап – вскрикнул и упал. Потерял сознание от боли,
что-то лопнуло в животе.
Месяц пролежал он в больнице, между жизнью
и смертью - часы. Домой вернулся – гость пожаловал. Военком приехал.
Подарок привез: свою гармонь. Знал он, что сын Василия, его погибшего друга, на доске с детства играет.
- Ну, герой, осваивай технику, пока работать нельзя.
Загорелись счастьем глаза мальчишки.
Вечер. Солнце садится, плывет над деревней грустная мелодия:
«Ивушка зелёная», ...
Война ещё не кончилась, рвутся снаряды, гибнут люди. Голод,
тяжело. Но плывёт над деревней мелодия: русская песня живет.