Летели невысоко: тут, над бором, было немного теплее.
Гул ветра, свист крыльев.. Постукивание щитов о крепкую кожу доспехов... Кусок бора отвалился и пропал за спиной, будто срезало, мелькнул синий овраг и - кружево ветвей на бело-лиловом фоне - тени на снегу. Стремительная монотонность..
Мёрлин стряхнул оцепенение. Нетерпеливо крикнул эльфам, чтобы поспешили, сам рванулся вперёд. Короткий бросок - и вот он над посёлком. Вынырнул высоковато. Отметил площадь полей и толщину стен периметра. Массивные каменные башни, ров.. Всё это внушало уважение. "Неплохо обосновались ребята," - пробормотал Мёрлин.
Припомнил, что он знал о медоварах: живут кучно и дружно, таких посёлков много. С руггами как-то ладили до сих пор. Эльфов не любят - странно, что вообще попросили о помощи. Значит, припекло.. Припекло? Он снизился, ожидая увидеть пламя и корчащиеся в огне фигурки людей.. но не увидел. Дома не горели. И этот рёв.. исступлённый, надсадный, безумный.. перемежающийся взрывами сатанинского хохота.
- Что за хренотень? - подумал.
И вдруг прозрение - вот оно! Мгновенная тяжесть понимания - да, то самое. Оправдывалось предчувствие катастрофы. Он завис метрах в двадцати над центром посёлка и вглядывался, но уже не глазами. Там что-то копошилось между домов. Что-то, одетое в меховые куртки и латы и вооружённое... Но не отмеченное печатью.. разума.
Он "высвечивал" каждую особь и поражался: мозг каждого был разрушен, будто взорван изнутри. Только двигательные центры да крохотные островки ненависти и жажды убивать. И ужасом несло оттуда, как сквозняком. Ужас источали дома, в которых заперлись уцелевшие защитники посёлка. То есть, вопрос - почему не стреляют - можно было отнести к разряду риторических. Не стреляют, потому что боятся. Потому что раздавлены собственным страхом.
Что ж, их можно было понять. Напавшие на них ругги оказались.. кем? чем?.. У Мёрлина вертелось на языке словечко из земного словаря - манкурты. Не совсем то, но по сути - ах, какая тут к чёрту суть!
Ужас.. Ужас..
Вот именно ужас! И беспощадная ясность неотвратимого:
- Их нельзя одолеть, потому что нельзя испугать. Только смерть их остановит.
- Аттаиль, придержи отряд, - взмолился Мёрлин, - придержи, Богом прошу! Не спускайтесь сюда, крылатые! Здесь будет.. ад!
Но эльфы уже подлетали. Самые способные уже увидели то, что минутой раньше видел Мёрлин. Их посылы кружились, звеня.. острыми льдинками вонзались в его сознание, сливаясь в нестройный хор:
- Кощунство!... Кощунство!... Так надругаться над разумом!.. Проклят будь нечестивец, кто бы он ни был!
- Аминь, - прошептал Мёрлин, сужая круги.
Надвинулась площадь, длинные угрюмые дома квадратом.. Толпы руггов повсюду. Терзают мёртвую уже плоть и орут как оглашенные. Кругом валяются оторванные конечности, сизые ленты кишок грудами дымятся на снегу.. И запах стоит, как возле крупных катастроф: сырой и тяжкий .. дух остывающей крови. Не бой, не сражение - бойня. Ужас... Ужас...
Поймал сигнал Аттаиля:
- Ребята спрашивают, что нам делать, Кайсар?
Ответил:
- Молитесь пока.. если можете.
Уши заложило от надсадного рёва. Мелькнула шеренга запрокинутых лиц, одинаковых, лишённых хоть какой-либо индивидуальности. У всех одно и то же скотское выражение, бессмысленный взор, яростный оскал мокрого рта..
Он ещё заметил, как очередная волна руггов выкатывается из леса... и... начал ... убивать. Через несколько минут внутри периметра всё было кончено. Мёрлин огляделся в наступившей вдруг тишине. Рядом с искромсанными человеческими телами - его работа: обуглившиеся останки руггов. Дым крематория.
Ужас... Ужас...
Некоторые ещё дёргаются!
- Аттаиль, добей..
Он взмыл над посёлком. От леса неровной цепью бежали те, кто о двух ногах. Их подгоняли небывало крупные волки-оборотни. Мёрлин подумал о них почти с состраданием. Они ведь тоже боялись, ругги! Боялись этой бешеной силы, этой ярости бессмысленной, не разбирающей, где свой, где чужой. Боялись того, что сотворили сами.
Ишь, за ноги кусают, стервецы! Сейчас те попрыгают в ров, напарываясь на колья, и по трупам - наверх, потом - на стену!.. Мёрлин скрипнул зубами. Он вылетел за пределы периметра и развёл руки...
Вмиг стена огня опоясала посёлок, гудя и клубясь по линии рва. Жуткая музыка грозной стихии!
И туда, прямо в адское пламя, в кипящий снег ныряли и ныряли всё новые жертвы.. Пока не остались все там, во рву, словно в братской могиле.
Вот и всё. Только холод и пустота. В душе, как на этом поле, - одни тени. Шелест теней. И ужас. Ужас содеянного... Этот ужас вошёл в него ледяной иглой да так и остался.