Я сошел с ума. Это было явно, но никто кроме меня этого не замечал. Было очень страшно. Я всегда думал, что сумасшедшие ничего не боятся, а вот их, несчастных, как раз боятся все вокруг. Оказывается, наоборот. А, может, это такой вид безумия – для всех все как обычно, а для больного сплошной ужас.
- Веревкин! – позвали меня. – Ты отнес бумаги главному на подпись?
Я покосился на стопочку документов, лежавшую у меня на столе.
Верхний лист скорчился в недовольной гримасе – растяпа, шевелись, а то премию не получишь, - мерзко пропищала отвратительная бумажка.
- Сейчас, я только хотел еще раз проверить расчеты, - попытался я оправдаться перед завотделом.
- Так мы с тобой это еще вчера сделали! – удивился тот.
- Уже несу, - выдохнул я и подошел к столу. Лист распрямился. Дрожащей рукой, словно оголенный электрический провод, взял я эти бумаги и направился к выходу. Дверная ручка громко ойкнула, когда я взялся за нее. Я испуганно оглянулся на завотделом. Тот спокойно перебирал папки на своем столе. Значит, ничего не слышал. Надо держаться, нельзя распускаться, это все нервы, - наивно успокаивал я себя.
Переступив порог кабинета, я как можно радостнее поприветствовал начальника.
- Что, есть причины для веселья? – недовольно буркнул он в ответ и, не глядя на меня, протянул руку за документами. Я не рискнул вступать в дискуссию по этому поводу и молча передал ему бумаги.
- Веревкин, - окликнул он меня уже на выходе, - вы когда последний раз в отпуск ходили?
Ага, подумал я, вот она, причина! Я действительно по графику уже должен был уйти в отпуск. Переутомление – это вам не…
- Вы не слышите, о чем я вас спрашиваю? – шеф смотрел на меня исподлобья и барабанил по столу пальцами. Из-под пальцев сыпались искры, как от работы сварочного аппарата. Будучи не в силах отвести взгляд от этого потрясающего зрелища, я истуканом стоял на пороге.
- Извините, слышу, конечно, - очнулся я. - Просто вспоминаю точную дату. Кажется, это было семнадцатого августа прошлого года.
Начальник перестал барабанить по столу и посмотрел на меня как-то по-особенному. Так смотрят врачи на пациента с «интересным», как они выражаются, случаем.
- У вас все в порядке? – спросил он и зачем-то прищурил один глаз.
Я почувствовал, как на лбу выступила испарина.
- В каком смысле? – осторожно спросил я и ужаснулся: из-за спины шефа вылезла рука и покрутила пальцем у виска начальника. Это была третья по счету. Две другие, основные, перебирали документы, которые принес я.
- Веревкин, в том смысле, что в этом году вы вряд ли уйдете в отпуск раньше декабря.
- Да? – как-то неопределенно удивился я.
- Да-да, Веревкин. Я не могу отправлять человека на отдых, если он и так все время отдыхает! – заорал начальник. – Что это такое?! – он тыкал пальцем в один из листов, лежащих перед ним. Я вытянул шею, тщетно пытаясь увидеть, что именно так рассердило моего шефа.
- Нет, вы подойдите поближе, не бойтесь, я не съем вас, - сказал он голосом оборотня, приманивающего свою жертву. Нижняя челюсть его при этом отвисла до самого стола, обнажив огромные зубы, которыми можно было загрызть парочку таких как я.
- Я и не боюсь, - ответил я и не услышал собственного голоса.
- Вот и подойдите, - не унимался упырь, припрятав свои ужасные зубищи.
На негнущихся ногах я кое-как доковылял до стола и глянул туда, куда указывал начальник. На листе бумаги, прямо поперек букв и цифр лежала обнаженная девица и томно потягивалась, затем повернулась на бок и нагло подмигнула мне.
- Бред какой-то… - только и смог произнести я, не смея поднять глаз на шефа.
- Это вы мне говорите?
- Нет, что вы! Это я вообще, - не зная как выкрутиться из положения, лепетал я.
Девица вдруг презрительно хмыкнула и сползла с листа в открытый ящик стола. И только сейчас я увидел, что принес не все документы, что не хватает как раз самой главной последней страницы.
- Одну минуту, я сейчас принесу. Наверное, на столе осталась, - радостно заверил я начальника и бросился к дверям.
- Не пойму, что здесь смешного! – гаркнул он мне вслед.
Влетев в свой кабинет, я тут же остановился как вкопанный: в кресле за моим столом сидела длиннющая змея. В зубах она держала тот самый злополучный лист и обмахивалась им.
- Отдай! – подлетел я к ней и вырвал документ из противной пасти. – Тоже мне, нашла развлечение! – возмутился я и направился к выходу.
- Хам!! – зашипела в спину гадина.
Я громко хлопнул дверью.
- Полегче, придурок! – тут же выразила недовольство деревяшка. Я оторопело обернулся и от бессилия погрозил ей кулаком.
- Что, достала? – хохотнул проходивший мимо сотрудник. Я похолодел от ужаса.
- А ты откуда знаешь? – дрожа всем телом, тихо спросил я.
- Так у меня такая же! – не останавливаясь, пояснил он и, насвистывая, скрылся в соседнем кабинете.
В полном смятении я вошел в кабинет шефа.
- Это не офис, а дурдом! – разорялся тот в трубку телефона.
- Вот здесь я с вами согласен, - не выдержал я.
- Что? – шеф на мгновение оторвался от телефона. – Ты не умничай, Веревкин! Принес? – протянул он руку в мою сторону. Я вернул недостающий лист и поспешно ретировался.
Уже подходя к двери кабинета, я услышал голос своей благоверной. Чего ее черт принес? – неосмотрительно подумал я.
- Ничего я не приносил! – тут же возмутился черт, стоявший у двери, скрестив руки на волосатой груди.
- Вот черт! – испуганно воскликнул я и тут же прикрыл ладонью свой рот.
- Ясно дело – черт, - обиженно надул тот губы. – Чего прицепился? Черт, черт… Заняться больше нечем?
- Извините, - я слегка отступил назад. – Товарищ черт, можно мне пройти в кабинет? – как можно более вежливо попросил я.
- То-то же! – нечисть мохнатой ножкой толкнула дверь. – Проходи и не тревожь меня понапрасну. Без тебя дел по горло!
Облегченно вздохнув, я осторожно протиснулся в дверь.
- Веревкин! – за столом сидела моя ненаглядная половина и метала глазами молнии. Я еле успевал увертываться от них. – Ты хотя бы изобразил подобие радости, - возмущенно процедила она сквозь зубы и метнула еще один пучок убийственной энергии.
- С какой такой радости? – нисколько не смущаясь тавтологии, поинтересовался я и тут же громко ойкнул: одна из молний попала-таки в плечо.
- А с той самой, сегодня ты обещал, что мы пойдем вечером в ресторан, - насупила она брови.
- Я? – в крайнем изумлении я смотрел на нее и потирал плечо. На благоверной было новое платье из блестящей облегающей ткани. Что-то мне это напоминало.
Зазвонил телефон. Не успел я подбежать к столу, как она уже схватила трубку.
- Алло, - прочирикала она кому-то. – Да, это Змеина Витольдовна.
Я попытался вырвать трубку из ее рук, но она цапнула меня за палец зубами. – Нет, его уже нет и сегодня не будет, - сказала, как отрезала она и брякнула трубкой об аппарат.
- Кто звонил? – поинтересовался я.
- Ты помнишь, какой сегодня день? – вместо ответа спросила она.
Я подул на палец и робко глянул на нее.
- С утра была среда, - начал я издалека, не понимая, к чему она клонит.
- А к обеду, по-твоему, уже четверг наступил? – из ее глаз готова была вырваться очередная порция молний.
- Нет, конечно, - поспешил я заверить ее в здравии своего рассудка. – Просто не пойму, почему в среду мы должны идти в какой-то там ресторан?
- Не в какой-то, а в «Империю», - прошипела благоверная.
- Бог мой! – воскликнул я и тут же получил пинок под зад. Обернулся – сзади никого. – Это какие деньжищи надо иметь, чтобы ходить в «Империю»?
- Что-о-о?!! – моя ненаглядная половина начала стремительно удлиняться, ее голова уперлась в потолок, а глаза начали вылезать из орбит. Только не это…
- Нет-нет! Ты не так меня поняла, - замахал я руками. – Я имел в виду, что с собой таких денег нет. А в »Империю» я люблю ходить, - засиял я во весь рот. – Особенно по средам.
Тело благополучно вернулось в свои габариты. Довольно милая мордашка трогательно пустила слезу.
- Веревкин, ты даже не помнишь, что сегодня за день, - захныкала она.
Откуда ни возьмись, появился черт. Уселся моей благоверной на плечо и начал гладить ее по голове омерзительной лапой.
Ага, поганец, значит, это все-таки ты ее притащил сюда! Вот и забери обратно! – сделал я мысленный посыл. Черт, не переставая утешать, показал мне кукиш.
- Ну почему не помню? – заискивая, сказал я. – Среда. С самого утра до самого вечера – сплошная среда.
Моя дорогая половина перестала плакать.
- При чем здесь чертова среда! – завопила она, и огонь полыхнул из ее рта. Черт возмутился и дернул ее за волосы. – У нас сегодня годовщина свадьбы!
- Вот как? – озадаченно протянул я и чтобы как-то собраться с мыслями, закружил по кабинету. Паркетины ехидно хихикали под ногами.
- Это все, что ты мне хочешь сказать по этому поводу? – угрожающе прошептала она и ее волосы начали медленно подниматься кверху.
- Ты плохо обо мне думаешь, - я остановился. – Просто не хотел раньше времени говорить тебе, - непринужденно пояснил я.
- О чем? – резко оборвала она меня.
- О моем подарке, - не веря своим ушам, продолжал я. Черт медленно сполз на краешек стола и удивленно присвистнул. Я почувствовал воодушевление. – Да-да! А ты думала, что твой муж ни о чем не помнит, что он чурбан бесчувственный. – Черт согласно кивнул головой. Я не выдержал и, подойдя к столу, одним движением смахнул его на пол.
Моя ненаглядная половина окаменела. Я тронул пальцем ее за плечо – точно, каменная. Для верности стукнул кулаком по голове – чуть не отбил себе руку. От удивления, наверное, решил про себя я.
- Дело в том, что я придумал кое-что поинтереснее «Империи». Единственная загвоздка - сюрприз переносится на декабрь, - самозабвенно нес я ахинею. Моя благоверная слегка пошевелилась. Ее тонкие брови медленно поползли вверх.
- Веревкин, - проскрежетала она едва ожившим голосом, - какой декабрь? Ты что, меня за идиотку держишь? – она прокашлялась и посмотрела на меня серьезным и где-то даже умным взглядом. Честно говоря, мне это совсем не понравилось. Я почувствовал себя мышью, над которой неотвратимо захлопывалась мышеловка. Может, лучше признаться, пока не поздно?
Я медленно поднял глаза и понял, что это совершенно невозможно: передо мной сидела хрупкая женщина, очень несчастная. И еще она молчала.
Нет, она определенно не заслуживала сумасшедшего мужа!
- Понимаешь, мне отпуск перенесли на декабрь, - осторожно начал я и, на всякий случай, отошел от стола. К моему удивлению, молний не последовало. Она все еще молчала. – Вот я и подумал, может, слетаем в декабре, к примеру, в Куршевель? – я поискал глазами черта, но его нигде не было.
- В кур… что? – благоверная медленно встала из-за стола и вплотную приблизилась ко мне. Отступать было некуда.
- Ты считаешь меня сумасшедшим? – робко произнес я.
- Почему? – рассеянно спросила она и приложила свою прохладную ладонь к моему лбу. – Вовсе нет. Идея мне понравилась.
Все ясно! Как еще с безумными общаться? – подумал я и сокрушенно покачал головой:
- Ты прости меня, пожалуйста, что испортил тебе вечер, - я взял ее руку и поцеловал кончики пальцев.
- Сева, я думаю, мы вполне можем поужинать дома, - спокойно ответила она. – Тем более что твоя мама давно хотела навестить нас – вот, заодно, пригласим ее сегодня.
Так, она решила собрать семейный консилиум в связи с моим помешательством! Ну, уж дудки, загнать меня в дурдом вам не удастся! Я с откровенной угрозой посмотрел на нее.
- Нет, если ты не настроен сегодня общаться с мамой, то посидим вдвоем, - ласково успокоила меня ненаглядная женушка и улыбнулась.
В затылке у меня засвербело, оглянулся – так и есть, стоит у порога черт.
- Ты такая зануда, Веревкин, - с кислой миной процедил он. – Ты хоть сам знаешь, чего хочешь? – и, не дожидаясь ответа, вышел вон. В открытую дверь тут же вошел начальник. Еще один крендель, не лучше черта, - с досадой подумал я и угодливо склонил голову набок.
- Чем обязан? Опять что-то не так с документами? – спросил я.
- Здравствуйте, Зиночка, - ласково промурлыкал шеф, откровенно любуясь моей благоверной. – Вы сегодня прелестно выглядите, - добавил он, нисколько не обращая внимания на мою персону.
- Спасибо, Иван Иванович. Всегда приятно получить комплимент от такого мужчины как вы, - засияла от счастья Зина и томно повела плечиком.
Возможно, в другое время мне было бы интересно узнать, что она имела в виду, но только не сегодня…
- А это ничего, что я тут… как бы еще не ушел? – негромко поинтересовался я и скорчил счастливую улыбку, глядя на них обоих.
Моя благоверная залилась ярким румянцем. Шеф медленно повернулся в мою сторону.
- Я, собственно, чего пришел, - он деловито поскреб затылок. – Давай присядем.
Я обреченно опустился на стул.
- Тут такое дело, - шеф пристроился рядом, - я ухожу в отпуск, если ты помнишь.
Я кивнул. Еще бы не помнить! Весь отдел считал деньки до этого радостного момента уже с месяц. Кроме меня, потому что я должен был уйти в отпуск одновременно с ним.
- Так вот, - тянул он резину, - а замещает меня всегда ваш завотделом.
Я почувствовал неясное беспокойство.
- Да, Иван Иванович, это я тоже помню.
- Я сегодня погорячился, когда ты ко мне с отчетом приходил, - почему-то свернул он в сторону от темы. Я сокрушенно развел руками, мол, с кем не бывает.
- Так вот, - продолжил начальник, - я зашел сказать, что считаю тебя хорошим специалистом. Умным, современно мыслящим человеком.
Я украдкой стрельнул глазами по углам кабинета – все было чисто.
- Да-да! Вы согласны со мной, Зиночка? – он вопросительно глянул на мою благоверную. Та радостно закивала головой.
- Мне кажется, вы преувеличиваете, - засмущался я.
- Нисколько, - шеф похлопал меня по плечу своей довольно тяжелой рукой. – Ты посмотри на себя – молодой, красивый…
Разумный человек не воспринял бы это буквально. Но что взять с сумасшедшего? Я поднялся со стула и подошел к зеркалу, висевшему у входа рядом с вешалкой. Оттуда на меня глянул самодовольный тип… с двумя головами на плечах.
- А-а-а-а!!! - истошно закричал я. А шеф с моей благоверной даже не сдвинулись с места. Они молча наблюдали за мной.
- А-а-а-а!!! – все громче продолжал я вопить.
- Сева, Сева, успокойся, - жена трясла меня за плечо. Я открыл глаза и оглянулся: никакого кабинета и в помине нет. Лежу себе на кровати, в своей спальне, и полусонная Зина испуганно смотрит на меня.
- Тебе что-то плохое приснилось? – спрашивает она.
Фу- ты, облегченно вздохнул я. Слава богу, это был лишь сон.
- Да. Что именно даже не вспомню, - уклончиво ответил я. – А какой сегодня день?
- Среда, Сева. И ты, между прочим, в отпуске, - она зевнула и повернулась на другой бок.
Какое-то время я лежал с открытыми глазами и обдумывал свой сон. Что он мог означать? Ничего путевого на ум не приходило. Хоть ты звони маме – она великолепный интерпретатор снов. Спать не хотелось. Я тихонько тронул за плечо Зинаиду:
- Нет, ты, пожалуйста, хорошо вспомни, какой сегодня день? – начал я пытать благоверную.
- Чего ты пристаешь ни свет ни заря? – недовольно пробурчала Зина. – Я же сказала – среда…
- Сегодня не просто среда, сегодня годовщина нашей свадьбы, - торжественно объявил я.
- И в связи с этим ты решил изводить меня еще до восхода солнца? – Зина приподнялась на локте и посмотрела на меня с недоумением. - Веревкин, ты сроду не вспоминал про эти годовщины! Что на тебя нашло?
- А сегодня вспомнил, - я загадочно улыбнулся.
- Молодец, - вяло похвалила она и прикрыла глаза. – Ценю.
- Не ехидничай, - обиделся я. – На этот счет, между прочим, у меня есть кое-какие соображения.
- Пригласить, к примеру, на ужин твою маму, - прогундосила она в подушку.
- Ну, не знаю, чем тебе так не угодила моя мама, но планы у меня совсем другие.
- Угу… Я согласна, только дай поспать.
Моя благоверная откровенно не шла на контакт.
- Сегодня мы идем в «Империю»! – решил я огорошить ее.
Зинаида резко подскочила на кровати.
- Так, с меня хватит! – огорошенная жена схватила свою подушку и направилась в другую комнату.
- Я не понял, - крикнул я ей в спину, - так мы идем в ресторан или нет?
Она обернулась:
- Не катит, Веревкин. На «Империю» уйдет как минимум половина твоих отпускных.
- Ну и что? – задал я идиотский вопрос.
- Ты сумасшедший! Побереги деньги на лечение! – в глазах Зины блеснули слезы.
Ты не знаешь, что такое быть сумасшедшим, - хотелось мне ответить. Но я промолчал. Не рассказывать же ей, что чувствует психически нездоровый человек? Я передернулся, вспоминая ночные ужасы.
- Кстати, - благоверная появилась в проеме двери, - вчера звонил твой начальник.
- Ну и… - нетерпеливо спросил я.
- Что и? Не знаю, по какому поводу. Совсем забыла тебе сказать. Ты перезвони ему сегодня.
Однако ближе к обеду Иван Иванович позвонил сам. Зинаида напряженно всматривалась в выражение моего лица во время разговора, но у меня не дрогнул ни один мускул. Я положил трубку.
- Зина, - тихо позвал я. Жена медленно подошла.
- Сегодня мы, несмотря ни на что, идем в «Империю», - скорбно произнес я. – И, по-моему, тебе следует купить для этого случая новое платье.
- Тебя уволили? – ахнула моя половина.
- Да нет. Пока нет. Хотя отпуск, похоже, отменяется.
- Ничего не понимаю, - прошептала Зина.
- Честно говоря, я тоже не очень. Но на лечение деньги останутся, - бодро заверил я.
- Какое лечение?
- Мое. Ты же сказала, что я сумасшедший.
- Да ну тебя, - сердито махнула она рукой в мою сторону. – Я с тобой серьезно разговариваю.
Ответить мне не дал громкий телефонный звонок.
- Мама? Здравствуй. Что-нибудь случилось?
- Почему сразу случилось? Звоню просто так, - раздалось из трубки. – Ты, кстати, помнишь, что сегодня годовщина свадьбы?
- С чего это ты? Помню, конечно.
- Странно…
- Что странно?
- Да все, Севушка. Обычно ты не помнишь этого. Зиночка потом обижается. И голос у тебя какой-то странный. У вас все в порядке?
- Мам, у нас все в порядке. Просто я плохо спал сегодня, ужасы замучили. Представляешь, приснилось, что у меня две головы! Сам не свой теперь…
- Сынок, так сон хороший. Жди повышения по службе!
- Ты серьезно?
- Ну, что значит серьезно, - засмеялась мама. – Так говорят.
- Похоже, правду говорят.
Я положил трубку и обернулся к жене:
- Мой шеф назначает меня на свое место на время его отпуска. Очень просил выйти на работу. Обещал подумать о моем повышении.
Зина всплеснула руками:
- С ума сойти!
- Вот и я об этом…