На востоке горы тянутся к небу.
Поговаривают, в тех горах живет Король-Солнце.
И есть девы, что охраняют покой ночью,
и среброгривые кони, которые пока Король- Солнце спит,
пасутся по небесному своду и пьют живую воду из волшебного озера.
В ночь, когда вода в озере заканчивается, наступает новолуние.
Это сказка, но точно известно - высоко в горах, есть огромное плато - земля, достигшая неба.
И славятся те земли плодородием, прозрачными реками, могучими и статными конями.
Народ, что живет там, называют Навиэлями.
У подножия гор, которые в простонародье называли Шадэнари (касающиеся небес), расположился не большой городок. Городом правда его трудно было назвать. Скорее похоже на разросшуюся деревню. Точнее несколько групп домов, разбросанных по равнине, соединенные "ниточками" утоптанных дорог с "центром" этого города. И название у этого города было, как и положено городам - Золтаре. И если название города было на родном языке, из-за того, что церковь не допускала языческих слов, горы упорно назывались Шадэнари - на языке этих самых язычников, что жили там. И обычно враждебная ко всему неугодному богу церковь, ни чего не могла поделать с ними во время священной войны, в которой искоренялось все еретическое. Благо, война та уже в далеком прошлом и церковь присмирела, подавленная властью Императора. Но в умах людей церковь все равно занимало значительное место. Каждый, считал обязательным, вознести молитву Триликому, соблюдать посты в назначенные дни, почитать святых, и хотя бы раз в неделю посещать церковь. В Золтаре, правда, люди более мягко относились к тем, кто верил в своих богов. Без косых взглядов и шепотка, как обычно бывает ближе к столице. А все потому, что именно в Золтаре, для торговли спускались с гор "варвары" - как называла их церковь. А привозили они удивительно мягкие шелка, пряжу, шерсть, и все это в обмен на оружие и кольчуги.
И приносили они с собой и множество странных сказок, которые передаваясь из уст в уста, превращались в красивые легенды. Во многом из-за этих легенд, этих людей и считали еретиками.. Эти люди не верили ни в одного бога. Они поклонялись силе земли и неба, жизни и смерти. Причем смерть была в их понимании и обычным сном. Но ни кто не осмеливался поднять на них оружие. Те кто пытался, оставался ни с чем. И хорошо если живым оставляли. Смерть выглядело поистине жуткой - с выпученными глазами, широко распахнутым ртом и пеной на губах. А те же, кто оставался в живых, рассказывали о кошмарных снах, или были на столько безумны, что несли полный бред. Потому находились те, кто ненавидел их, боялся, и считали демонами. Но в Золтаре, этот народ, который называл себя Навиэлями, уважали.
Когда-то, Золтаре, а в те времена еще только деревенькой она считалась, едва не сожгли за этот союз, который очень не нравился церкви. И тогда пришел отряд с гор всего численностью в 12 человек, и целым табуном диких коней. Они вступились за деревню, а когда пришла армия Императора, с поклоном поднесли ему дары. Тогда-то Император и приструнил церковь, и теперь все ткани и меха из Золтаре отправлялись прямиком в столицу, и цена их была высока.
Узнать Навиэль очень легко. Этим людям присущи особенные черты лица. Смуглая кожа которая разнилась от желтоватого оттенка лица, разной степени "загорелости" до желтовато-серого. Нос с горбинкой и слегка зауженный к кончику. Волосы как водится от темно-русых до черных. Но главной особенностью были все же глаза: раскосые серые или серо-голубые, подернутые пеленой, как бывает у слепых. Но взгляд этих "слепых" глаз был обманчив. Навиэли прекрасно видели и днем, и ночью. Как видели эти странные глаза, остается только загадкой. Но видели они куда больше, чем глаза обычного человека. Странно было разговаривать с таким человеком, видя его взгляд, устремленный куда-то мимо тебя. Да и редко удавалось кому-то разговаривать с представителями этой расы, кроме торговцев, да и то, разговоры обычно только деловые. И всегда караван Навиэелей приходили в полдень дня новолуния, и уходили рано на рассвете, разбивая лагерь у подножия гор. Ни кто не знал, как они спускаются или поднимаются в горы, ни кто не видел ни каких троп.