Был у нас в студенческом общежитии один храбрец – Валерка Шилов. Вечно чего-нибудь придумывал, аж у всех дух захватывало.
Как-то он носился с одной идеей целую неделю, искал того, кто с ним может поспорить.
- Я, - говорит, - с крыши общаги спрыгну прямо в сугроб! С кем спорим?
А общага у нас шестнадцатиэтажная.
- Да ты чего?! – успокаивают его девчата. – Жить, что ли, надоело?!
А тот: спрыгну да спрыгну!
Один у нас кавказец Гоша был: гордый, купюры всегда в кармане водились.
- Нэ спригнэш! Спорым на этат пачка дэнэг!
Поспорили.
В назначенный час у общаги народу человек двести скопилось. Покуривают, ухмыляются, ждут, когда мокрое место от хвальбуна останется.
Валерка Шилов на сугроб красную тряпку положил.
- Сюда, - говорит, - я и шваркнусь! – И ушёл на крышу.
Все головы задрали, притихли, ждут.
И вот встаёт наверху на самый край Валерка Шилов, руки раскидывает, будто у него это крылья.
У всех поджилки затряслись.
- Ура-а-а! – кричит самоубийца и бросается вниз.
Громкий хлопок раздаётся – и видим мы, как Валерка спускается на маленьком парашюте. Вонзился в сугроб, ногами красную тряпку вмял.
Встаёт, из строп выпутывается и говорит кавказцу:
- Ну что, Гоша, гони монету!
А у Гоши челюсть отвисла и в зобу дыханье спёрло.