Так или иначе мы начали общаться. Я проявлял инициативу, Аня шла на контакт. Как она говорит, ей хотелось вступить со мной в коммуникацию. У нас была общая тема – компьютеры. Оказалось, что она неплохо разбирается во всех этих делах: в операционных системах, в «железе», в сетях, программах и прочем. Мне было забавно слушать её рассказы о работе. Я сам много лет работаю в области вычислительной техники. Помню, меня удивил тот энтузиазм, с которым Аня говорила про компьютеры. Она мне казалась восторженной юной хакером. Так увлечённо, с большим азартом она рассказывала мне о своей работе. Её феноменальная память и способность к систематизации несомненно способствовали успеху в этом деле.
Мы много говорили про компьютеры и обо всём, что с ними связано. Когда однажды она сказала мне, что она сама как компьютер, лишенный эмоций, оперирующий только логикой, я про себя посмеялся. «Девочка заигралась в хакеров», - подумал я. И лишь спустя много времен понял, что она имела в виду и как много в её словах правды.
Сейчас мне часто на ум приходит это сравнение с компьютером. Отчасти это помогает общению. Что собственно такое искусственный интеллект в нашем понимании? Как мы себе его представляем исходя из совокупности прочитанных в книгах и подсмотренных в фантастических фильмах деталей?
Пожалуй, первое, что приходит на ум, - это отсутствие чувств. Мы считаем, что искусственный разум не будет обладать чувствами. Но для нас даже не это важно. Бог с ними, с чувствами роботов. Главное, что они не будут обладать сочувствием! Когда мы говорим о ком-либо «он бесчувственный человек», для нас это означает в первую очередь, что просто в какой-либо момент этот человек не посочувствовал нам. То есть, не сказал, не дал понять каким-то образом, что он испытывает такое же чувство, какое мы испытывали в тот момент времени. На самом деле нам наплевать на реальные ощущения этого человека. Всё, что нам было нужно - это получить от него подтверждение факта сопереживания. В этом случае нам легче справиться со своими трудностями или горем в случае беды. Или же мы испытываем радость от того, что кто-то разделил с нами радость. Человек прежде всего коллективное животное. Видя сочувствие, сопереживание, мы подкрепляем свою уверенность, что мы не одиноки, что мы в «стаде» таких же как мы существ. От этого Сочувствие, Сопереживание чрезвычайно важны для нас. Пожалуй, одиночество - это самое страшное, что может случиться с человеком.
- Никогда не жди от меня сочувствия, - однажды сказала Аня. – Если тебе будет нужна почка, то я дам, но сочувствия не жди. Я просто не понимаю что это такое.
И я не жду от неё сопереживания. К счастью мне это и не нужно, с детства со своими проблемами я стараюсь справляться сам. Радостью же поделиться всегда рад. Но если это не нужно, тоже не беда. Просто я помню, что мой друг Аня не может сочувствовать мне. К этому сложно привыкнуть. И мысль, что в некотором смысле, условно говоря, я общаюсь с «компьютером», помогает мне в общении. Напрягает ли это меня? Расстраивает ли? Ничуть! Я только улыбаюсь. Ведь на самом деле, во-первых, это интересно - мне всегда нравились неординарные, необычные личности. Во-вторых, я-то знаю, что это далеко не так. Отсутствие сочувствия, как ни парадоксально, на мой взгляд является следствием чрезмерно высокой внутренней чувствительности Ани. Что толку ей сопереживать нам, "типикам", когда мы по её меркам бесчувственны. Её органы чувств настолько острее, они настолько более чувствительны, что нам и представить трудно. Образно говоря, её нервные окончания так сильно оголены, что каждый акт соприкосновения с миром вызывает бурю эмоций и переживаний. Увы, большинство из этих переживаний, мягко говоря, не из приятных. Мы по сравнению с её обнаженной сущностью закованы в пуленепробиваемую броню, мы как черепахи внутри своего панциря. Она же лишена подобной защиты. Она находится в мире, где звук, вспышка света и даже запах могут доставить столько боли, сколько мы не можем себе и представить. Сидя внутри крепкого панциря, нам, типичным людям, можно рассуждать о придуманных чувствах, болях и тревогах. И, выглядывая из уютной теплой норки, обижаться на других, тех, кто, якобы, не посочувствовал нашим надуманным страданиям. А заслуживаем ли мы этого сопереживания? Сами-то мы сопереживаем ли им - тем кто лишен брони? Или нам не до того, мы слишком заняты своими проблемами? И кто более бесчувственен, аспи Аня или я, типик?
Но вернёмся к компьютерам. Второе, что приходит на ум по их поводу, это логика. Пресловутая железная компьютерная логика.
Тут, опять же, должен признать, есть аналогия. Аня не опирается на свои интуиции, иллюзии, представления и внушения. По крайней мере, если и делает это, то в гораздо меньшей степени чем я. Она воспринимает мир всерьёз. Всё, что с ней происходит, каждое событие, становится для неё фактом. Аня не умеет фантазировать, придумывать мир налету, как это делаем мы. Поэтому каждая крупица информации, которую она собирает, сортируется и сохраняется в памяти, каждый байт важен для неё.
Должен ли точно так же поступать с информацией искусственный разум? Возможно. Другое дело, что мы бесконечно далеки от его создания. Куда там! Мы абсолютно не понимаем даже то, как мыслим сами. За два века упорнейших усилий мы не приблизились и на йоту к пониманию того, как работает человеческий мозг. Признания об этом делают люди, которые сами этим занимаются.
Мы не знаем, как будет работать разум компьютера в случае его создания, но у меня есть некоторые представления об этом. Пусть ложные, но они помогают мне, сравнивая логику Ани и этого воображаемого искусственного интеллекта, находить некоторые аналогии.
Конечно, она не девушка-компьютер. Конечно, она безмерно сложнее любой железяки. Но это представление о ней как о девушке-компьютере иногда помогает мне подправить, корректировать моё поведение в моменты общения с ней. У меня нет в наличии другой модели её поведения, модели мышления аспи, поэтому приходится пользоваться такой несовершенной. Вот и всё про "компьютеры"