Дневники II- 16 Чтобы стать гением, надо этого прежде всего захотеть
5 декабря 1993 г. Сегодня день рождения Натальи Львовны. Где она, моя крёстная мама? Где мой отец?
Эля о вчерашнем инценденте с несостоявшимся моим чтением стихов сказала мне: «Они тебя просто распяли». Я ответила ей: «Я защищала не себя, а поэзию. Они не умеют слушать, относиться с трепетом к творчеству, они не понимают, что это таинство». Эля сказала о них: «Это чернь».
С Таней К. ещё поговорили. Она многое ценное сказала мне по телефону. Она была влюблена в певицу, которая попозже ополчилась на Таню и стала швырять телефонную трубку. «Влюбись в кого-нибудь ещё», - сказала я и добавила: «А почему ты в меня не влюблялась?» «Я влюблялась. Ты забыла, как я носилась с тобой, как водила тебя к Камбуровой?». Я сказала: «Я это помню». Таня сказала: «Тебе надо делать перлы из своих песен».
Я остаюсь пока в Москве, которая не балует меня.
Звонила сестра. Сказала, что родственники мужа её уезжают за границу навсегда. Она рыдала. Я сказала ей: «Порадуйся за них. Пусть им будет хорошо. Проанализируй свои чувства». Она прокисает оттого, что живёт праздной жизнью, никому себя не отдаёт, она никак не может понять, зачем она пришла в мир.
W. тоже избегает людей, которые ему неприятны, верит, когда о ком-то говорят плохо, не проверив факты.
«Что же мне делать слепцу и пасынку
В мире, где каждый и отч, и зряч?»
Что же делать мне — дитю Маринину? Дважды мои матери - родная и мачеха меня бросали. За что судьба тяжёлая такая?
Меня интересует природа гениальности. Философ Отто Вейнингер писал: «Чтобы стать гением, надо этого прежде всего захотеть». Я хочу! Для чего? Для полноты жизни.
«Каждая болезнь начинается с наших мыслей. Энергия не возникает вновь и не исчезает. Слово, звук — это виды энергии. Что посеешь, то и пожнёшь».
Мы были с Асей Мамоновой и другими людьми из Студии художественного слова у Нины Николаевны. Наслаждались изысканной едой, беседовали, читали стихи, орали почему-то. Нина Николаевна очень добра. Зинаида Николаевна подарила мне много еды. Она тоже ангел доброты.
Перед сном поговорили с Элей об одной нашей общей знакомой. Она считает её фальшивой, не всегда тактичной, не всегда умной, мёртвой хваткой берущей человека, который ей нужен.
6 декабря. Наташа К. собирает сведения о том месте, где живёт С. Она говорит, что тамошние люди ей не интересны. Старые браки в Москве расторгаются, люди лихорадочно ищут себе вторую половину. В. и Маша решают, у кого сколько брать и что делать с деньгами переселившихся людей. Говорила Наташа почти издевательским тоном.
Обо мне Наташа сказала, что я для неё тяжёлый крест, который она несёт всю жизнь. На это я ответила, что избавлю её от своего общества, попросила прощения за всё, пожелала всего доброго и повесила трубку.
Я была спокойна. Я так привыкла, что меня часто бьют. Самое странное, что на мои вопросы, чем же я обидела Наташу, она ничего конкретного никогда не говорит. Но на всякий случай я прошу прощения, как нас научила церковь.
Когда я с сестрой поговорила о Наташе, то она сказала, что Наташа мне всю жизнь завидует. Если это и так, то это у неё происходит едва ли сознательно.
7 декабря. Говорила со своим учеником Максимом (Теперь он священник). Он приезжал ко мне на машине. Он больше заниматься у меня не будет. «Ты хороший человек», - сказала я. «Это Вы из жалости говорите», - заметил он.
«У меня нет к тебе жалости, у меня есть уважение к тебе. Самый страшный грех это не гордыня, а отсутствие любви». (это слова молодого священника Николая Старка из города Ярославля). Максим сказал: «Любовь это дар Божий». «Значит Бог несправедлив? Одним Он даёт дар, а другим нет? Такого быть не может. Просто мы ленивы, чтобы делать в любви усилия», - отпарировала я.
Мы поговорили с ним о трудах святых. Я сказала: «Это великая тайна — почему одни трудятся, а другие ленятся. Одни убивают, а другие свою жизнь отдают за другого человека. Нам с нашим жалким умом этого не понять».
Максим невероятно много работает, чтобы не грешить - по аналогии с героем Андриано Челентано. (фильм «Укрощение строптивой») Ещё одного ученика я потеряла. Мы с Максимом занимались сольфеджио.
8 декабря. Эля не прощает ту нашу общую знакомую, не хочет в её доме встречать Новый год. Она полна нетерпимости.
Москва вся отравлена выхлопными газами.
10 декабря. Вечером я пошла к поэтессе Оле С., у неё были гости, среди них её крёстная дочь.
Великих людей интересуют только они сами. Оля рассказывала нам, что некогда её вызывали на Лубянку, спрашивали, что ей нравится у других поэтов, она отвечала — то, что похоже на неё. Наверное, мы все так устроены. Ищем подобие своё.
Просидела я около Оли весь вечер, она меня обкуривала ароматными сигаретами. Курит она много.
Она рассказывала нам свои сны о Пушкине, Блоке, Ахматовой, Вудсворде, Колдридже. Я вместе со всеми пила брэнди.
11 декабря. Таня К. отвезла меня к поэту Инне Львовне Лиснянской. Дверь открыла сумрачная женщина, похожая на колдунью. Приветливости и тепла в ней не было. Её супруг поэт Семён Липкин помог нам раздеться.
Мы прошли в комнату, и началась экзекуция моего литературного творчества. Замечания Инны Львовны были очень дельны, спорить с ней было невозможно. Я сказала, что часто пишу экспромтом.
Мы посмотрели часть фильма о Солженицине, потом Инна Львовна увела нас в свою комнату, не досмотрев фильм. Липкин удивился, стал досматривать в одиночестве.
Инна Львовна сказала, что я не поэт, что у меня есть два-три стихотворения, что я одарена стихотворчеством, что Бог дал мне корень, а я должна растить дерево, что я не профессиональна, у меня нет версификации.
«У Вас есть мироощущение. Это хорошо. У Вас должна быть система рифм. Или надо писать стихи с безукоризненными рифмами или писать белые стихи вообще без рифм".
Я ответила ей: «Рифмы для меня не самоцель». Инна Львовна сказала, что у меня слишком много мыслей в одном стихотворении, а должна быть только одна. «Я не согласна с Вами», - сказала я. О стихотворении «Я пел о скудости земного языка» она сказала: «Это Ваша удача!»
Слушая квинтет Франка
посв. альтисту Михаилу Гурфинкелю
Я пел о скудости земного языка,
Стихия музыки гораздо глубже слова.
Его мы обесценили в веках
На играх торга мирового.
Во мне рождались образы вне тьмы, –
И это было, а не мнилось жизнью,
И плач смешался с пеньем, но отчизны
Не мог достичь я из своей тюрьмы.
Я только трепетал у двери той,
Перед которой нищие предстанут,
И нежный Петр её нам отопрёт,
И слёзы вытрет и омоет раны.
Она делала замечания отнюдь не о всех моих детищах. Она сказала, что к ней ходит много поэтов, они показывают ей свои стихи.
В какой-то момент Инна Львовна сообщила нам, что умеет сочинять экспромты-импровизации. Мы попросили её импровизировать стихами, мы услышали нечто бесподобное. Это было и талантливо, и насыщенно образами, и очень интересно.
Пили чай с моим яблочным пирогом. Печенье, которое принесла Таня, даже не положили в вазочку. Кроме кипятка и заварки нам с хозяйского стола ничего не досталось, хотя вначале было упомянуто о хлебе с маслом. Я это отметила в своём сознании.
Я поблагодарила её за приём. «Не обижайтесь на меня», - сказала Инна Львовна. Она подала мне руку на прощанье, рука была очень мягкая.
"Сударыня Инна Львовна. Вам принадлежит честь сделать меня поэтом", - мысленно говорю я Инне Львовне. Итак - Оля С. и Лиснянская мои живые учителя в поэтическом мастерстве. Я благодарна им.
***
Написать рецензию
Превосходно!Замечательный рассказ о встрече с поэтом Инны Лиснянской... И Ваши стихи "слушая квинтет Франка"...
Это настоящий, зримый урок поэзии... всё очень ярко, лаконично и последовательно...как и положено в непосредственной мемуаристике...
Настоящий праздник дневниковой прозы... Постепенно привыкну и не буду излишне славословить... Это очень продолжительный праздник....
Спасибо!!!
Виктор Шергов 06.11.2011 17:35
Добавить замечания
Примите мою благодарность за внимательное чтение, уважаемый Виктор.
Галина Ларская
Мой натюрморт.