ГЛАВА 14. ВЕТРЯНАЯ ОСПА И ВАРЕНИКИ
«Донашивались» также рюкзаки, некоторые учебники, ручки, ластики, пеналы, кисточки, краски… «Передавались по наследству» книги – сказки, о приключениях, путешествиях, рассказы о животных и растениях, об истории государства и планеты, стихи…
Пожалуй, трудно будет перечислить всё, что накопилось уже в домашней библиотеке Семейки Рыжих. Сначала книги собирал Сударь Горох, а потом он стал передавать «бразды правления» тем детям, которые проявляли себя, как страстные книгочеи. Но и сам полностью от этого важного дела не отошёл.
Некоторые книги, например, сказки Пушкина, Михалкова, Чуковского, Андерсена, Линдгрен, «зачитывались до дыр» (бабушкино выражение). Каким-то книгам везло меньше других – от многочисленных пальчиков на их страницах появлялись пятнышки и страницы становились, вроде бы, тоньше.
- Ничего страшного,- заключил мудрый Сударь Горох.- Если книга затёртая – это прекрасный факт. Значит, её читают. Значит, дети в ней что-то полезное находят. А пятна… Что пятна! Главное – чтобы на совести пятен не было.
И мама разделяла это его мнение.
В Семейке Рыжих не признавали никаких культов, то есть ни перед кем не преклонялись, никому не льстили (только не надо путать два разных понятия: культ и уважение; как правило, культ или преклонение связаны со страхом и в таком преклонении много лукавства и лжи).
И всё же было одно исключение: от мала до велика в этой семье почитали Александра Сергеевича Пушкина, русского поэта, и его произведения. Младшим детям читали его сказки. Горошины постарше зачитывались поэмами и повестями.
Мальчишки Горошины, познакомившись с повестью Пушкина «Дубровский», долгое время ходили с игрушечными пистолетами, затевали игры в саду. Выскакивая из-за дерева, кричали: «Я, Дубровский! Никого не боюсь, даже медведя!».
Влюбившись, Горошины начинали читать лирические стихи Пушкина, «Евгения Онегина». Маршал, читая и перечитывая «всего» Пушкина, вновь возвращался к «Капитанской дочке», «Полтаве».
А Сударыня Горошина предпочитала письма Александра Сергеевича. И не только этого поэта, но и известных личностей в Гороховом государстве и за его пределами. Поэтому её с полным правом можно было назвать собирательницей книг-писем.
Особой популярностью пользовался «Волшебник Изумрудного города», когда кто-то из младших детей заболевал. И выздоравливали они, слушая о невероятных приключениях героев этой сказки: Элли, Страшилы, Железного дровосека, Трусливого льва, Тотошки…
Как-то утром мама посмотрела на Горошинку-Курносый Носик и всплеснула своими пухлыми ручками: «О, небо, да у тебя ветрянка!» Мама уложила дочку в постель. Тут же появился «зелёнкин» карандаш. И скоро почти всё тело и лицо Горошинки были разукрашены узорами. Несколько зелёных точек пришлось поставить и на курносый носик.
Нужно обязательно сказать, что фармацевты Горохового государства давно уже придумали вместо «зелёнки» совершенно бесцветное средство с таким же лечебным действием. Был такой бесцветный «карандаш» и в аптечке Семейки Рыжих. Однако не выбросили и « зелёнку». Использовали её по желанию. Горошинке-Курносый Носик нравилась именно «зелёнка», и совсем не смущали её следы, наоборот – веселили. Так она говорила.
Попугай, конечно, был тут же. Он внимательно наблюдал, как Сударыня Горошина разукрашивала заболевшую девочку. И что-то тихонько бормотал.
- Что вы бубните себе под нос, Граф? – строго спросил дед. – Скажите вслух, чтобы все слышали.
Понял попугай слова Маршала или нет, сказать трудно. Но всем своим видом он показывал, что ему жалко Горошинку, только он не знает, как ей помочь.
Наконец, попугай сказал:
- Истор-р-р-рия!
Немного подумал, и неожиданно протянул лапу Сударыне Горошине: дескать, и мне смажь «зелёнкой», может, ребёнку станет легче.
Да, ветер в тот дождливый вечер выбрал правильное направление – в ту сторону, где жила Семейка Рыжих. И прибил Графа, хоть по цвету и не рыжего, именно к окошку того дома, где любили посмеяться и ценили у других способность шутить…
Дверь в комнату, где лежала Горошинка, не закрывали. Сударыня Горошина говорила со знанием дела (ведь до Горошинки ветряной оспой болели и другие её дети): «Лучше пусть переболеют сейчас. Взрослые тяжелее переносят эту заразу».
Врачи говорят «инфекция», а все остальные, не врачи - «зараза», предупреждая, что болезнь заразная и может перейти на другого ребёнка. И даже – на взрослого, если он не переболел ветрянкой в детстве.
Мнение мамы – пусть лучше все сыновья и дочери переболеют в детстве – разделял и папа. Поэтому Горошинка никогда не бывала одна. Кто-нибудь из братьев и сестёр сидел рядом с ней – кто с книжкой, кто с игрушкой или с ноутбуком.
В первые дни болезни у Горошинки была температура, она много спала и ничего не хотела есть. Пила только соки. А потому в те дни в кухне часто жужжала соковыжималка. Папа Горох шутливо говорил мамочке:
- Я смотрю, что вы, любезная мадам (и так он нередко называл маму), научились выжимать сок из тех овощей и фруктов, из которых, казалось бы, и выжать ничего нельзя.
- Чего не сделаешь для дорогого дитяти, - с улыбкой изрекала Почтенная Горошина.
Потом температура стала снижаться, и даже была меньше тридцати шести градусов.
- У тебя упадок сил, - с нежностью говорила мамочка. – Надо кушать. Что ты хочешь поесть, дитя моё?
- Ничего, - слабым голосом отвечала Горошинка.
- Когда я была маленькой, то тоже болела ветрянкой. Угадай, что я просила дать мне? – мама всеми силами хотела пробудить аппетит у дочери и шла на всякие хитрости.
- Наверное, яблоко, - слабым голосом ответила Горошинка.
- А вот и не угадала, - засмеялась мама.- Лимон.
- Ой, он же такой кислый! - Горошинка стала чуть веселее.
- Больные чаще просят соленого и кислого, чем сладкого, - у мамы Горошины был большущий опыт по выхаживанию заболевших детей, так что ей можно верить.
- А теперь ты, мамочка, угадай, - сказала Горошинка, - что я хочу попросить тебя принести мне?
- Ты хочешь бульон. Доктор говорит, что он восстанавливает силы.
- Нет.
- Попробуем решить эту задачу так, - предложила мама, - я буду называть кушанье, а ты скажешь, когда я угадаю. Или кивни головкой.
И Сударыня Горошина начала перечислять сначала то, что Горошинка любила:
- Кукурузную кашу, котлету, картофельное пюре, - мамочка с надеждой смотрела на дочь и видела, что пока не угадывает желание болеющей.
- Блины, орехи, манную кашу, жареную рыбу, морковный сок, конфеты, яблоко, банан, - наперебой предлагали все, кто был рядом.
- Может, это? – к кровати подошёл дедушка. Руки он держал за спиной. – Угадай, в какой руке секрет?
- В левой, - сказала Горошинка.
- Молодец, угадала! – дед раскрыл ладонь, и все увидели ершистый киви.
- Хочу киви, - обрадовалась Горошинка. – Спасибо, дедушка. Как ты догадался?
- Кот подсказал?
- Кот? – удивлению её не было предела.
- Помнишь, внучка, стихотворение Пушкина:
"У лукоморья дуб зелёный
Златая цепь на дубе том.
И днём, и ночью кот учёный
Всё ходит по цепи кругом»?
Вот я и попросил учёного кота разгадать твоё желание.
Горошинка верила и не верила, что существует такой умный кот. Но всё же больше верила. Учёный кот, да ещё и говорящий – это было так интересно!
Но когда все ушли, Горошинка сказала маме:
- Дедушка не совсем угадал. Я не хотела его огорчать. Он такой добрый. Мамочка, я бы съела вареник с творогом. Один. Со сметаной.
- Дитя моё, почему только один вареник? Хоть десять! Подожди немного, я быстро приготовлю.
Сударыня Горошина от радости прослезилась. В кухне, замешивая тесто, она думала:
- Кушать захотела, значит, выздоравливает. Что-то у Горошинки ветрянка тяжело протекает. Только бы не было никаких осложнений! Не будет, не будет! Не надо программировать плохое, как говорит моя подруга.
Конечно, в тот раз мамочка с помощью сыновей и дочерей налепила и наварила «ведро» вареников (шутка папы). Как-то само собой получилось, что все со своими тарелками собрались в комнате, где лежала Горошинка.
Подавая тарелку дочери, Сударыня Горошина сказала:
- Горошинка, я положила тебе не один вареник. Съешь, сколько сможешь. Надо кушать, дитя моё, болезнь убегает от сытых. Как только ты покушаешь, ветрянка испугается и закричит: «Надо бежать! Здесь мне уже делать нечего! Горошинка поправляется. А я не люблю тех, кто выздоравливает. Побегу, а то опять начнут мазать меня «зелёнкой»! Б-р-р-р!».
С шутками и прибаутками все быстро уплетали плавающие в сметане вареники. Аплодисментами поблагодарили маму.
Граф, как вы понимаете, хлопать не мог. У него так расположены крылья, что он не может их соединить впереди себя так, как это делают те, у кого руки, ласты, лапы…
Вареники попугай тоже не ел. Да ему и не предлагали, так как вареники не были его пищей.
Граф, как и положено графу, не был всеядным.
В многочисленных карманах Почтенной Горошины всегда что-нибудь было как для попугая, так и для другой живности, населяющей дом Семейки Рыжих. Пока все ели вареники и похваливали маму, Граф посматривал на Почтенную Горошину, что называется, ел её глазами, и даже пытался подмигивать ей.
Бабушка некоторое время делала вид, что не замечает немых намёков птицы, хотя она их видела. Потом подошла к Графу, пошарила в одном из своих бездонных карманов, вытащила горсть белых сухариков, ломтики яблок…
- Ешь, родимый, - сказала Почтенная Горошина и погладила попугая по голове. - Замори червячка.
Убедившись, что все сыты и довольны, бабушка села в своё кресло, достала нитки и спицы и начала быстро вязать. Но вдруг она опустила спицы и спросила:
- А вы знаете, почему птицы не едят «чёрный» хлеб? Даже, когда голодают. – И не дожидаясь ответа, сама же и объяснила: - У них, наверное, живот болит от такого хлеба.
Впрочем, расскажу вам интересный случай. На рынке, как вы знаете, выставляют товар в открытой таре. Иду я и вижу ящики с кусками какого-то замороженного мяса. Его облепила стая воробьёв и с азартом клюёт. Я просто оторопела от удивления: ведь воробьи мясо не едят.
Стою и размышляю вслух:
- Может, их зима заставила есть всё подряд?
Эту картину наблюдала и Цветная Фасоль. Она сказала:
- Какая зима? В этом году ещё ни снега, ни мороза не было.
- Так что же, по-вашему, с воробьями произошло? – спросила я.
- Да, просто они обрусели, - со смехом ответила Цветная Фасоль.
- Кушайте меня с маслом, - Почтенная Горошина, хохоча, повторила любимую фразу одного из своих внуков, - но я не понимаю, что значит обрусели?
- Обрусели, то есть ведут себя по-русски, - самым серьёзным тоном разъяснил Сударь Горох. - Есть зёрна – будут есть зёрна. Нет зёрен, но есть мясо, будут есть мясо.
Они отлично приспосабливаются к условиям, в которых находятся. Иначе не выживут. А всех живых существ матушка Природа наградила прекрасным механизмом – инстинктом самосохранения.
- А, понимаю, - хихикнул мальчишка, который учился в коллеже биологического уклона, – если воробьи живут в России – это обрусевшие. А если в Китае? Окитаевшиеся? А в Сингапуре – осингапурившиеся?
- Жизнь любого может заставить изменить вкусы, - сказал Маршал. – Я понимаю воробьёв, они маленькие, а мир вокруг большой. Им надо выжить. Воробьи по натуре – бойцы, и этим они мне нравятся.
Знали бы вы, друзья мои, что приходится есть солдатам, когда идёт война! Рады бы мясу, да… - дед махнул рукой и замолчал.
- А вот наш Граф не меняет свои пищевые пристрастия, ест свои любимые яблоки и ухом не ведёт, - чтобы разогнать грустное настроение в комнате, пошутил «Юный Эйзенштейн».
Граф к этому времени всё съел и приступил к чистке клюва (салфетками-то птицы не пользуются). Но, видно, он уловил сарказм в словах говорящего, понял, что речь шла о нём, и что отрок сказал что-то непочтительное о его персоне.
Потому, чиркнув клювом туда-сюда, попугай выпрямил спину, высоко поднял голову, взъерошил хохолок и выдал своё мнение:
- Ехидна!
- За что? – возмутился мальчишка – будущий кинематографист. – Разве я сказал что-нибудь обидное?
- Жук! – не сдавался Граф.
Смех в комнате долго не утихал. Слабо улыбалась даже Горошинка-Курносый Носик, всё ещё разукрашенная «зелёнкиным» карандашом.
- Р-р-р-е… - начал снова попугай. Но вмешался Маршал.
- Смирно! – строго сказал он попугаю.- Разговорчики в строю прекратить! Равнение на право! Шагом марш!
Дед подставил руку, граф с важностью переместился на неё с кресла. Весь его вид говорил: «Я ухожу от вас победителем». Да никто и не спорил.
Доели вареники, собрали на подносы тарелки и вилки, ещё раз поблагодарили маму за вкуснятину, и разошлись, чтобы заняться своими делами.
Граф не был бы Графом, если бы перестал удивлять Горошин.
- Спа… спо…бо… - уже в дверях, сидя на плече Маршала, он пытался сказать слово, которое хорошо ещё не выучил.
Но все поняли, что птица хотела сказать «спасибо». Так что последние аплодисменты достались ему. За старание. Пусть он не ел мороженое мясо, как воробьи, но зато он очень хотел выучить язык, на котором говорили в Гороховом государстве.
Его усердие в этом деле можно было рассматривать, как знак благодарности семье, которая его приютила.
И есть что-то в этих двух фактах одинаковое: есть мясо, хотя есть его тебе по всем законам не положено; и учиться говорить на языке, на котором, по всем правилам, ты не должен говорить.
- Великий учитель- жизнь! - задумчиво сказал Маршал.
Когда все разошлись, мама осталась с Горошинкой-Курносый Носик.
- Мамочка, как же у меня чешется эта сыпь! Мне хочется разодрать всю кожу. Не могу больше!
- Потерпи, дитя моё. Ты же умница. Скоро всё пройдёт и тебе станет легче. А где наша книжка-выручалочка?
Сударыня Горошина взяла с тумбочки книгу «Волшебник Изумрудного города».
- На чём мы остановились? Вот здесь – как Элли встретилась первый раз со Страшилой – огородным чучелом, набитым соломой. Но очень умным парнем.
Прошло время, и Горошинка выздоровела. От ветрянки не осталось и следа.
Запомните, детки, два правила, которые надо соблюдать, если вы заболели ветряной оспой.
Первое: ни в коем случае не расчёсывать пузырьки, появляющиеся на коже при ветрянке, иначе останутся следы – вмятинки.
Второе: не рвитесь на улицу, не прыгайте по комнате, даже, если у вас нет температуры; надо обязательно, как говорят врачи, вылежать столько, сколько вам скажут; в противном случае возможны тяжёлые осложнения и болезнь затянется.
Ветрянка – заразное заболевание, и с ним шутки плохи.
Читайте книжки – более сладкого «лекарства», чем чтение, человечество ещё не придумало. Или сочиняйте сами – тоже очень интересное занятие.