Доз очнулась, ибо ее излишне крепкий сон походил на забытье, от боли в руках. И прежде чем она успела что-либо понять, ее резко дёрнули за волосы, отчего голова запрокинулась назад, и заткнули рот вонючей тряпкой. Она, шалея от ужаса и боли, широко раскрыла глаза. Над ней возвышался бородатый человек, высокий и крупный, лицо его было усеяно оспинами. От него шел отвратный запах, безумный взгляд жадно изучал ее.
Доз попыталась закричать, но получилось только мычание. Все попытки вырваться закончились неудачей; ее руки были накрепко привязаны к крюку, вбитому в стену. Мужик наклонился, тяжело дыша. Доз в отчаянии лягнула ногой, его зубы клацнули. Он взвыл, потом крепко выругался, наотмашь ударив ее по лицу. Из глаз посыпались искры. На миг она лишилась сознания, а когда пришла в себя, почувствовала, что с нее срывают одежду.
Ужас охватил девушку, необходимость спастись затмила разум. Никогда еще Доз не пыталась вырваться так неистово, лягалась, крутилась и извивалась в жестоких путах. Но все было безуспешно. Насильник награждал ее ударами, от которых гудели кости, заливаясь слезами и уворачиваясь, она практически не видела его страшную рожу, лысину, покрытую шрамами от расчесанных болячек, рот, обнажающий гнилые зубы. В конце концов, он навалился на нее сверху и засмеялся страшным, гогочущим смехом. Грязные руки немилосердно тискали ее тело, потом закопошились где-то внизу, рывками разрывая одежду. Доз в отчаянии сдавленно рыдала, изо всех сил сжимая ноги. И вдруг что-то резко отшвырнуло его в сторону. Мужик, рыча, отлетел к побеленной печи, а на него сверху с громким металлическим гулом рухнуло что-то тяжелое из кухонной утвари.
Доз расширенными от ужаса глазами наблюдала, как конечности несостоявшегося насильника хаотично подрагивают, а потом он затих. Казан, удачно свалившийся сверху, кажется, проломил ему череп.
Обернувшись, она увидела мальчика, что еще стоял с поднятыми руками. Его глаза горели яростной силой, а воздух был напитан свершившейся магией. Убедившись, что враг повержен и не поднимется больше, он подошел к девушке, освободил ее рот и перерезал веревку. Доз была готова излить свою благодарность сразу, как только выплюнула остатки кляпа, но ее остановил взгляд. Никогда Тайлер не смотрел на нее так.
- Вот уж не думал, что ты позволишь тупому мужлану совершить такое, - презрительно произнес он. – Или ты все еще считаешь себя человеком?!
Она стыдливо поправила рубашку на груди, оглядываясь в поисках штанов.
- Я испугалась, - мрачно произнесла Доз, покосившись на труп. - Как ты это сделал?
- Боевая магия. Я сейчас не в том состоянии, чтобы драться в полную силу. Но не об этом речь. Ты понимаешь, какие у тебя проблемы? Ты спасовала в момент ничтожной опасности, Доз! Что ты будешь делать, если случится что-то серьезное?
- Этот идиот притащил брата! – разъярившись, заорала она. – Он связал меня, пока я спала, и заткнул рот кляпом!
- Да, конечно! И ты так сладко спала, что даже не проснулась! Маленькая девочка, которая готова умереть, лишь бы никто не узнал о ее позоре. Вспомни, кто ты! Почему не воспользовалась Зовом?!
Доз в замешательстве даже замерла – пришло осознание, что она могла просто повлиять на человека, и он бы подчинился ей! Даже будучи связанной, она была сильнее любого из них. Но, подвергаясь физическому насилию, девушка испытала самый настоящий ужас. Ее прошлое внушило подсознательный страх. Он был так велик, что лишил ее возможности думать и защищаться.
- У тебя есть один враг – твоя глупость, граничащая со слабостью! Запомни: нет, и никогда не было забитого зверька по имени Доз! Ты последняя из Рода, и имеешь огромный магический потенциал, родовое наследие, наконец. Позволять себе позорно поддаваться панике в такой нелепой ситуации – это недопустимо. Только победив в себе страх, осознав свою силу и взяв под контроль способности, ты станешь неуязвима.
Тайлер был сосредоточением ярости. Его тихие фразы произносились хлестко, будто перед ним была не она, друг, с которым они пережили столько всего. Тайлер даже смотрел мимо, словно бы сквозь нее, его уродливое лицо с потемневшими шрамами пугало, пронзительный, полный презрения голос заставил внутренне похолодеть. Она слушала в немом оцепенении, но не могла ему противиться. Этот мальчик-маг пугал не меньше насильника, который едва не надругался над ее телом. Его устами будто говорил кто-то другой.
- Сейчас ты ничтожна, потому что эмоции: страх, стыд, ненависть – все еще владеют тобой. И ты – рабыня собственных слабостей! Плачь, девочка, давай! Хороший проводник мне достался, - он выдохнул, всплеснув руками. - Ладно, я устал. Приготовь мне что-нибудь поесть и подготовься к долгому пути.
Затем лег на кровать и, накрывшись шкурами, видимо, уснул. На лице Тайлера застыла маска отрешенного безразличия.
Доз так и осталась сидеть, свернувшись калачиком на шкурах, почти обнаженная, ошарашенная и напуганная. Единственным желанием было бежать отсюда подальше. Но куда? Через пыльное окошко в комнату просачивался слабый свет, свеча давно погасла. Ей некуда было идти. Некуда и не к кому.
Злость, стыд, разочарование наполняли ее. Она не могла плакать, только смотрела, не двигаясь, на труп человека-дикаря, что несколько минут назад заставлял её рыдать и корчиться, и на худенькую фигурку того, кто был ей другом, кого она принесла сюда на руках и искренне любила всей душой…
Она не слышала, как в комнату вошел Придурок, более того, вообще забыла о его существовании. Не замечая следов трагедии, тот остановился и некоторое время рассматривал ее. Потом осторожно, будто боясь спугнуть, приблизился. На его лице застыла глупая улыбка. Он не отводил взгляда от ее ног. Девушка опомнилась лишь, когда он протянул руку и дотронулся до груди. Доз видела перед собой его глупое блаженное лицо. Она поймала этот взгляд. Его чувства сейчас были и примитивны, и возвышенны. Он восхищался и желал ее, как ничто другое, он боялся приблизиться, однако потребность оказалась сильнее и позволила подойти к ней ровно настолько, чтобы прикоснуться к своему божеству.
Нет. Она больше не будет пить человеческую жизнь. Хватит.
Когда их взгляды пересеклись, она читала мысли и чувства мужчины, словно пила жизнь… Его робкие потребности и желания, такие трепетные и очевидные, заворожили юную вампирессу. Она с трудом удержалась, чтобы не призвать человека как жертву. Но нет… Свое влияние она использует по-другому.
- Я больше не буду курить. Никогда! – Придурок улыбался и вторил ее словам. Вампиресса знала, что он никогда не отступит от того, что она в него вложила. – Похороню брата, а потом буду спать, пока не наступит новый день. Золота нет в горах, здесь только холод и погибель, - он моргнул. - Придет весна, и я тоже уйду. Пойду к людям и стану им помогать. Буду строить им дома и работать в поле. Я никогда не причиню людям боли и зла.
Придурок кивнул, его взгляд прояснился.
- Молодец. А сейчас вынеси брата на улицу. Когда все сделаешь, вернешься в хижину и ляжешь спать. Мальчика не трогай, он твой гость.
Мужчина опять кивнул. Доз улыбнулась. Улыбка получилась кривой, но вполне искренней. Она сумела сдержаться и не поддалась голоду. Да еще и Придурку помогла! Смешно… Наблюдая, как он возится с трупом, деловито кутая его в длинную шубу и вытаскивая в сени, Доз вдруг ощутила невероятную усталость. Она опустилась на пол, укрывшись шкурами, и позволила себе закрыть глаза.
Немного придя в себя, девушка занялась поисками сносной одежды, так как её собственная уже ни на что не годилась. В куче досок обнаружились штаны-дутыши и жилетка больших размеров. Ей было не привыкать носить одежду с чужого плеча; верёвка, что прежде связывала руки, теперь пришлась как нельзя кстати. Ее движения были заторможены, давно она не испытывала такой пустоты в чувствах и эмоциях. Автоматически девушка разворошила кочергой горячие угли, подложила в потухшую печь лежавшие на полу поленья, раздула огонь и, плеснув из бочонка воды в казанок, поставила на огонь.
Придурок уже вернулся и улегся отдыхать на шкуры. Достаточно громкое посапывание означало, что хозяин хижины спит крепким, навеянным волей вампирессы, сном.
Доз на время забыла о нем. Ее лишенное мыслей тело ловко справлялось с царившим вокруг хаосом. Стол был очищен и вымыт, мусор сметен в угол, рядом кучей свалена грязная посуда. Доз удалось отмыть металлический стакан и миску. Под плетеным половичком девушка обнаружила погреб.
Откинув массивную дверцу люка, она спустилась вниз. В ящиках была картошка, на полу стояли бочки с засоленными огурцами, рядом – куль с мукой. Бывшие хозяева, хотя и были не семи пядей во лбу, но все же запаслись кое-чем. На полках Доз даже обнаружила завёрнутые в бумагу вяленые куски мяса и несколько горшочков с вареньем. Повинуясь какому-то внутреннему импульсу, девушка извлекла из погреба мясо и варенье, набрала картошки, муки, прихватила несколько огурцов. Потом принялась за готовку.
Картошка, весело побулькивая, кипела в казанке. Немного поэкспериментировав с мукой и водой, добавив соль и засушенную траву, что была связана пучком и висела на гвозде над печкой, Доз замесила тесто. Эта трава была ей незнакома, но девушка чувствовала её целебную силу. Вскоре хижина наполнилась пьянящим запахом хлеба. То был запах ее детства. Бабушка пекла ароматный хлеб, подмешивая в тесто лесные травы. Маленькая Марелиана очень любила его; это лакомство прибавляло сил и здоровья. Ее хлеб получился совсем не таким, как у бабушки, и попробовать его она тоже не сможет. Доз смахнула со щеки непрошеную слезу. Где ты, бабушка?
Не дожидаясь, когда еда будет готова, она одела висевшую на крюке возле двери шубу, которая сразу же навалилась на ее плечи тяжелой ношей, и вышла во двор. Солнце садилось, косыми лучами освещая долину снегов. Его лучи падали на серые скалы, придавая камням сверкающий блеск. Девушка полной грудью вдохнула морозный воздух. Ей захотелось обернуться птицей и умчаться далеко-далеко, за эти сверкающие скалы, туда, где ее не смогут нагнать боль и тоска. Туда, где она будет одна, и, наконец, сможет постичь смысл слова «свобода»…
Но как это сделать? Измененное тело накладывало свои ограничения. Все вокруг обещало смерть. Белоснежная пустыня простиралась вдаль, насколько хватало глаз, горы на горизонте исчезали. Было все равно, как умирать – от руки с осиновым колом, солнечного луча или мороза. Есть ещё крохотный шанс: вдруг она сможет снова уснуть и позвать страула… Нет, она ни за что больше не испытает унижения! Она не будет зависеть от кого бы то ни было, и не повторит ошибок, суля беду тем, кто рядом с ней!
Доз вздохнула, позволяя мыслям остановить свой бег.
Оценив рыхлый снежный ковер, девушка решила поискать сани или хотя бы то, из чего их можно смастерить. По крайней мере, так можно спускаться с холмов. Лыжи бы сейчас тоже не помешали.
Доски и инструменты она принесла из хижины, а старые, с гнутыми полозьями сани обнаружились в полуразрушенном сарайчике-пристройке позади домика. Доз неумело принялась за работу. Несколько часов у нее ушло на то, что бы приладить и выправить полозья, скрепить их брусьями и убрать все лишнее. Спинку Доз оставила, решив, что с ней будет удобнее.
За сваленными в углу бревнами обнаружилась вполне приличная пара лыж. Немного поразмыслив, Доз чуть укоротила их топориком. В качестве лыжных палок пригодились ветки, запасенные, вероятно, как хворост. Прихватив с собой топорик, Доз выехала из сарайчика. Сани, нагруженные теплыми шкурами, скользили за ней на веревке, в сумерках отбрасывая длинные тени. У крыльца девушка сбросила лыжи и, осторожно ступая по скрипучим ступенькам, вошла в хижину.
Тайлер сидел за столом и с аппетитом уплетал картошку, заедая хлебом с мясом. Мальчик поднял глаза и кивнул ей. Вероятно, он уже раскаивался в том, что наговорил ей утром.
Не говоря ни слова, девушка стянула с кровати одеяло и вышла из домика. Желания поговорить с Тайлером у нее не появилось. Она знала, что запасов еды в хижине более чем достаточно, а, поскольку мальчик пошел на поправку, его жизни уже ничего не угрожает.
В душе у нее поселились страх и сильная обида, которые гнали ее прочь. «Он другой, - шептали все её чувства, - Это не Тайлер».
Теперь она в этом убедилась. Какие бы воспоминания не пробудились в нем, они отталкивали и пугали ее. Как им дальше идти вместе, она не представляла.
Доз задумчиво побрела к чернеющим скалам. Темное небо и луна окрашивали в синий цвет снежное покрывало, лунные тени складывались в фантастические узоры, которые, как живые, тянулись к медленно скользящей по снегу фигурке.
Девушка смотрела на тени. Вот так же холод тянулся к ее душе, пытаясь заполнить собой все ее чувства.
Тайлер… Стив… они были ее друзьями. Когда они встретились, появилось ощущение настоящего, вечного – той связи между людьми, что длится всю жизнь. В вечности растворились образы Катарины и Полины. Там остался Стив, а теперь, похоже, и Тай. Каким он будет, как изменится в будущем? Вдруг однажды она обнаружит, что идет рядом с незнакомцем? Но мальчик не ушёл в небытие, он был все еще здесь, и в тоже время больше не был тем самым Тайлером. За то время, что они не виделись, он стал жестче и требовательнее. Без спроса вторгнувшись в ее жизнь и судьбу, он заставлял ее бежать в холод и неизвестность. Теперь она четко ощущала этот страх, который давно таился в ее сознании, и могла дать ему имя. Это был страх перед его силой. Силой, присутствие которой она впервые ощутила на площади городка Линсенса, когда услышала его голос, прервавший гипнотическую речь вампира. В миг их первой встречи ее сущность затрепетала перед ним, но разум не позволил страхам и интуитивным опасениям взять вверх – для нее, как и для всех, Тай был одиннадцатилетним мальчишкой с добродушно открытым лицом, задорно блестящими темными глазами, которые по-детски наивно воспринимали мир…
Когда это было? С тех пор прошло немного времени, но все изменилось.
Когда Марелиана спасала его от яда отравленного леса, эта сила дала о себе знать открыто и ясно, явив свою мощь. И вот теперь она пробудилась в сознании мальчика и заставила с собой считаться.
Ветер, несущийся с равнин, разбивался о каменную преграду и, завывая, срывал с ее вершин белый снежный пух. Она не задавалась вопросом, когда возвращаться за мальчиком и стоит ли вообще это делать. Просто шла вперед, оставляя позади тяжелые мысли. Доз опасливо косилась на каменные глыбы, нависающие над её головой, белые шапки на их вершинах, и ей делалось не по себе. Но идти по снежному полю она не решалась: горы давали хоть какое-то укрытие.
Гонимая тревожными мыслями и ледяным ветром, она продолжала скользить по снегу. Ее насторожил голос, доносившийся издалека. Доз на миг остановилась, потом покатилась дальше. Голос приближался. В нем отчетливо слышались тревога и мольба. Девушка оглянулась. Тайлер пробирался по сугробам вслед за ней. Он был одет в свой короткий пошубок, и шел, утопая в снегу, иногда падал, но снова поднимался и шел, продолжая звать ее. Доз по голосу поняла, что он плачет. Но жалость, встрепенувшись на миг, утонула в затаенной обиде.
- Доз, прости меня! Доз!!! – Тайлер в очередной раз упал, но, упрямо поднявшись, вновь поспешил за ней.
- До-о-о-з!!! Миленькая! Прости меня! Я больше так не буду!!!
Чего он не будет? Вампиресса невольно усмехнулась. От себя не убежишь, как бы ни хотелось. Она понимала, что мальчик сейчас борется со своей памятью, со своим вторым «я», но перед глазами вновь воскрес суровый взгляд, властный, обвиняющий голос и страх, сковавший ее… Что сделает Тайлер, если она снова проявит слабость, простит ли ее, поможет ли? Она все еще боялась оставаться с ним.
Ноги не желали идти дальше, она упрямо заставляла их передвигаться. И зачем ей понадобилось одеяло? Не надо было входить в дом, ушла бы потихоньку, и он бы не догнал.
- Доз!!! Подожди, пожалуйста! Я пропаду без тебя! Доз, прости! Я больше не буду так!
Она все-таки остановилась и, обернувшись, впилась в него полным ярости взглядом.
- Чего «не будешь»? Не будешь больше обижать ту, что заботилась о тебе, кого совсем недавно называл другом? Не будешь больше последней скотиной? Я знаю, ты не спал и видел, что он делает со мной! Смотрел и не вмешивался до последнего, почему? Испытывал меня? – ей хотелось закричать, но голос звучал тихо. Ветер срывал с ее губ слова и кружил вихрем.
Тайлер опустил голову, злой ветер трепал его волосы.
- Прости, Тай, но я и в самом деле не тот проводник, что тебе нужен. В случае настоящей опасности я не смогу тебя защитить! - этими словами она словно поставила точку в разговоре и повернулась, чтобы продолжить свой путь в ночь.
Тай подбежал к ней и, обхватив за шею, уткнулся в щеку мокрым от слез лицом. Он продолжал молить о прощении… и снова был тем самым Тайлером, которого они со Стивом пообещали доставить к Туманным горам.
Ветер выл над их головами, сливаясь с тонким голоском мальчишки. Доз села на снег. Ее сердце, казалось, вот-вот разорвется. Тайлер безудержно тараторил, держа ее за руку:
- Я не могу порой совладать с собой. Что-то внутри заставляет меня быть жестоким и злым. Я сам знаю - это неправильно, так нельзя, но не могу! Я ведь по-прежнему люблю тебя, - темные глаза смотрели искренне, умоляюще. – Пожалуйста, не бросай меня тут одного! Помоги мне дойти до Гор, ты очень сильная, я знаю. Ты справишься. Сам я туда не дойду. Я не выживу!
- Но ты же великий Тайлер, что сам выбрал последнюю из Рода в проводники… Мальчик, которого даже смерть обходит стороной! – съязвила с досады Доз.
Она не хотела прощать его, и в тоже время понимала, что не может иначе. Она боялась его второй натуры, его магической силы и непредсказуемости. И, если подумать, в чем-то он был прав, когда ругал ее за слабость. Было и еще одно обстоятельство: она дала обещание самой себе, что доведет мальчика до конечной цели, оказавшегося таким трудным, пути. Иначе Стив погиб зря; а этого она никак не могла допустить.
Тайлер отер рукавом глаза. Он стоял по колено в снегу, дрожа от холода.
- Это не то, что ты думаешь. Не я изменил твою судьбу, ты же знаешь. Я всегда был честен перед тобой, и сегодня тебя все-таки спас, – он глубоко вздохнул. – Доз, я постараюсь быть сдержанным. После того, как пришли воспоминания, мне сложно управлять собой. С этим тяжело мириться.
Доз встала. Ледяные снежинки, сорванные ветром со скал, запорошили ее лицо.
- Возвращайся к хижине. В дорогу надо взять еды и еще одну шубу.
Тайлер счастливо засмеялся, вновь повис на ее шее и, крепко обняв, прошептал:
- Спасибо, сестренка. Теперь мы справимся и с холодом, и с золотоискателями, если те посмеют встать на нашем пути, и даже со страулами. Мы вместе доберемся до Туманных Гор!
Напоминание о странных существах отразилось на лице Доз недовольной гримасой. Она подумала о вечности, что ей предстоит прожить, прежде чем исполнить данное обещание.