Случилось мне быть на юге Франции, на свадьбе своей дочери.
Там я впервые увидела теленка на вертеле. «Теленок» весил не меньше, чем килограммов сто двадцать. Обелованный, то есть лишенный шкуры, внут-ренностей, он был нанизан на металлический шампур, медленно вращаю-щийся над огнем. Огонь поддерживал и регулировал вращение специально поставленный для этого человек. Он время от времени накручивал пружину вертела. От обратного быстрого раскручивания пружину удерживало меха-ническое приспособление, состоящее из вращающейся шестеренки и кулач-ков. Кулачки отпускали одну за другой грань шестеренки при ее оборотах, а та в свою очередь давала ход всего одному обороту шампура.
Туша, медленно вращаясь над огнем, постепенно прожаривалась. Два повара в белых колпаках, в платочках, кокетливо повязанных на шее, в белых хала-тах ,скорее похожих на мундиры с воротниками-стойками, блестящими пу-говицами в два ряда, отрезали тонкими, широкими, и, должно быть, очень острыми ножами уже прожаренное мясо, складывали его на плоские тарелки, скорее похожие на подносы. Тарелки с горой мяса уносили к буфету, где вы-страивались в очередь любители горячей говядины. Держать в одной руке тарелку, другой - работать ножом нелегко, тем более, что тарелка с каждым куском становилась все тяжелее! Но мужчины справлялись с этой работой с видимой легкостью. Пластмассовые улыбки не сходили с их лиц, они, рабо-тая, насвистывали веселенькую мелодийку, точные движения их рук притя-гивали к себе внимание гостей, и скоро толпа наблюдающих за работой стала больше, чем очередь, состоящая из ожидающих свой кусок в буфете. Мясо стали роздавать прямо у костра, и это превратилось в игру. Повар отрезая мясо спрашивал:
- Кому?
Желающий получить именно этот кусок, выступал впе-ред, подставляя свою тарелку под еще дымящийся кусок мяса…
Вспоминала я французскую свадьбу на лесной полянке, пытаясь поджарить на костерке кусочек колбасочки, нанизанной на березовую палочку. Нор-мальный костер разводить не стали - наша компания остановилась на привал в старом, сухом сосновом бору в районе Каменной Горы под Ровно. Мои спутники: два бывших строителя-монтажника и их жены внима-тельно слу-шали мой рассказ. Мужчины, разливали по рюмкам незаменимую спутницу всякого туриста, прозрачную водочку. Женщины тормошили свои корзинки со снедью. Никто меня не перебивал, слушали с неподдельным интересом, и только в том месте, где я описывала вращательный механизм вертела, один из мужчин, Николай, нетерпеливо хмыкнул: «Та знаем мы эту штуку! У нас такой механизм называется «трещетка». Но я, как инженер, уточнил бы: то, что вы, уважаемая, называете кулачками, на самом деле, -и это правильно!- называется пальчиками.» Другой мужчина, его товарищ, многозначительно кивнул, дескать, слушайте, мадам, -товарищ правду говорит. И добавил со значением, отхлебывая из рюмки и кивая головой на каждом слове:
- Николай - инженер. И не просто инженер, а инженер - изобретатель!
Я не стала спорить. Пальчики были в том механизме или кулачки… Какая разница! В этом прекрасном лесу, среди вековых сосен та моя поездка была просто воспоминанием. Гораздо сильнее, чем собития десятилетней давно-сти, меня теперь волновал сладкий и сильный запах земляники, дурманил прозрачный, напоенный ароматами трав и хвои воздух, желание ото-зваться на крики лесных птиц было сильнее, чем отвечать что - то на замечания бы-валых мужчин. Женщины все вынимали и вынимали из корзинок бутерброды, колбасы, баночки и пластиковые коробочки .Скоро на вышитом рушничке стояло столько снеди!.. Запахи смешались, желание славно покушать крепчало, но количество еды меня просто пугало:
- Домой это все не придется нести?
- Такого у нас быть не может! – разуверила меня жена инженера.-Работаем хорошо, и кушаем соответственно.-Вон, ваши французы целого теленка сье-ли, а мы что – хуже?
Из своего рюкзачка под бок толстенного, нашпигованного по всем правилам украинского сала я положила деликатесы из района Коррез – дочь посы-лочку из Франции прислала.Это были сыры трех сортов, «фуа – гра» в дере-вянной коробочке, баночка оливок из района Прованс, консервированных анчоусами и мною приготовленная хреновая закуска. Общество испробовало все молча, но по достоинству оценило только «хреновую закуску». Нахвали-вали, стали спрашивать рецепт.
Рецепт той закуски был прост, как пареная репа. При-везла его с Урала моя подружка, пермячка. А я, стало быть, только приготовила.
- Хрен, помидоры,чеснок, уксус, соль, сахар. –Вот и весь рецепт. Стоит долго в холодильнике, не портиться.
- А ну его к такой – то матери, этот хрен! Как он меня достал! каждый год тру хрен только я. А вся семья ест. В этом году хрена в доме нет. Я не натер и никто не берется! И на балконе тру, жду когда ветрено, чтоб дышать было чем. Или вентилятор ставлю. Вот у вас в семье, уважаемая, кто хрен трет?- подхватил тему хрена Николай, инженер.
- Да никто его не трет! Я его на мясорубку кручу! Не хватало еще его тереть.
- На мясорубку? – удивленно переспросили два мужских голоса.- Не на тер-ку?
Я, польщенная вниманием моих друзей – о свадьбе слушали, рецепт взяли,- тихо надеялась, что им понравится «фуа-гра». Я бы им тогда порассказала, как выращивают уток для этой самой «фуа-гры», как потом готовят печень в жиру утином. Могла рассказать и про оливки,приходилось мне их вымачи-вать целую неделю в щелочном растворе, чтобы потом залить рассолом. А уж про сыры!..Тут меня надо просто умолять, чтобы я замолчала – так много интересного я знаю о французских сырах!Ни о фуа-гра, ни о сырах и оливках мои друзья не спросили. Они нахваливали и нахваливали хреновую закуску. И думаю, что победила французские деликатесы она только потому,что уж очень хорошо сочеталась с сальцой, как говорят русские люди.
...Закончился мой отпуск, вернулась я в свой задымленный, железобетонный, родной Днепропетровск. Телефонный звонок из Ровно тут же напомнил мне о том маленьком походе в лес. Звонил Николай. Спрашивал, как мне удается крутить хрен на мясорубку,-он попытался, так семья чуть в квартире не за-дохнулась!
- Так пакет полиэтиленовый наденьте …
- Пакет? Ага, пакет…
- …а на горловину – резинку потуже…
- …ладно, спасибо! Я разберусь! Я ж - инженер!Понятно, что на горловину.
До вечера я ходила и ухмылялась:"Тоже мне, инженер, никакой изобрета-тельности" .Даже, помню, подружке позвонила, похихикали вдвоем. Я рас-сказывала ей, как важно Николай уточнял название детали, как значительно кивал головой его товарищ...
История закончилась неожиданно плохо. Часов в 11 вечера позвонила жена Николая. Поздоровалась и… заплакала. Сказала, заплакав: "Муж попал в больницу по «Скорой»!.." У меня оборвалось сердце. Лихорадочно соображала, какие слова надо говорить в таких случаях. Придав голосу особые нотки, спросила, что же с ним случилось. В ответ женщина, сбиваясь, рассказала вот что:
- Хрен… хрен тер он. Хрена много, целое ведро с дачи привезли, у нас же семья большая… тер его с самого утра. Жаловался, что задыхается он от этого хрена. Но очень уж ему ваша закуска понравилась. Потом вам звонил. Мясорубку прикрутил к столу. Я сериал свой смотрю в комнате… Когда он упал, не слышала, да еще простыню на кухонную дверь повесила, чтоб запах не пробивался. Реклама началась,я зашла чайку на кухню попить, а он там лежит!.. На голове пакетик новый надет, прозрачный. А на шее– резиночка. Я к нему, а он не дышит. Пакетик к лицу прилип, еле отодрала... Скорую вызвала. Сказали из-за нехватки кислорода упал. Головой ударился, сознание потерял. Выдышал все из пакетика и чуть было не гыгнул… Слава богу, что реклама есть!.. Задохнулся, короче, мой Коля! Спасибо за совет! За все вам большое спасибо! Вы сами там поосторожней с пакетиком! Я еще тогда,в лесу, когда вы рассказывали, подумала, что такая это дурня, пакетик ваш! И вот вам, пожалуйста.
Не нашлось во мне двух граммов жестокости и четырех граммов иронии,чтобы ответить несчастной женщине. Кроме "простите меня" я не смогла выговорить ни слова и быстро положила трубку.