Продолжение сериала про трёх раздолбаев.
Завибрировала мобила. «Братан, эсэмэска пришла!» - раздался брутальный басок «братка».
Я глянул на дисплей телефона.
Сообщение пришло от Коляна и было очень содержательным. «Mne pizdets!» - гласили буквы. Эта латиница могла означать, как минимум, что у Коляна ушла мобила. Что было максимумом, а тем более максимум максиморум было трудно представить…
Тут же выскочило сообщение о прибытии ещё одного «письма щястя»: «Cherez chas na nashem meste». Под «нашим местом» подразумевалась довольно уютная кафешечка, где пиво не разбавляли, её обходила стороной гопота и лица очень кавказских национальностей. В кафе нами вырабатывались стратегические решения, строились планы и пилось пиво, которое без требований доливали после отстоя знакомые барменши.
Когда я явился туда, то узрел Коляна, который грустно курил, вертя в руках старенький телефончик «Эрикссон», который у него ****или раз десять, но он всегда возвращался обратно, в отличие от более дорогих моделей. Его бледное лицо было в тон белой же футболке. Впрочем, футболка была не совсем белой: на её груди в разнообразных позах еблись хрюшки. Я поглядел на свиную камасутру, запомнил на всякий случай пару понравившихся мне поз, и поздоровался с Коляном.
- Так какие твои печали, амиго?
Колян поднял на меня печальный взгляд голубых глаз:
- Погоди, сейчас Серёга приедет, тогда и поговорим.
Напротив сидели две девы в минимальных прикидах, судя по говору и кричащему макияжу, как у команчей на тропе войны, прибывшие из Хацепетовки или Конотопа и имеющие планы удачно заарканить лопоушистого москвича в свои сети. Девы бросали томные взгляды, примерно так смотрела моя кошка в период пустовки.
Колян вообще не обратил на них внимания, а я молча отправил нахуйпосылающее мыслесообщение, после чего леди утратили к нам интерес.
И тут во всей красе появился Серёга-2. Он был облачён в прикид, как нельзя более подходящий для дружеской встречи с друзьями, а именно в черную форму спецназа и разгрузочный жилет с карманами, количество которых стремилось перещеголять знаменитую жилетку Вассермана, причём на спине разгрузки была грозная аббревиатура ведомства, кишащего людьми «с чистыми руками, горячими головами, и холодным сердцем». На пузе у него непринуждённо болтался «Хёклер-Кох», а на голове была шапочка с прорезями для глаз и рта, но у Сереги хватило ума не натягивать её на лицо. Тем не менее барменша стояла с таким лицом, будто у неё именно здесь и сейчас началась диарея.
- Брать будем сейчас? – деловито осведомился Серёга, и непринуждённо, одним глотком, выпил все моё пиво и вытер пену с усов.
- Да погоди ты! – досадливо отмахнулся Колян. – Тут дело такое… Я её выеб…
- Кого? - испугался я. – Ксюшу Собчак?
Меня передёрнуло.
- Хуже… - мрачно ответил Колян.
- Неужели Кабаеву? – ужаснулся я, представив, как разгневанный САМ отдаёт приказ отправить Коляна в сокамерники к Ходорковскому, предварительно поваляв его по татами.
- Нет! – огрызнулся Колян, сверля взглядом меня, а окурком – ни в чём не повинную пепельницу. – Жену двоюродного брата я трахнул…
- Ну-ка, ну-ка! – заинтересовался Серёга-2, и придвинулся поближе.
* * *
Настроение было отличным. В морду из открытого окна машины дула струя свежего ветерка, в багажнике бутылки звякали друг об друга и об кастрюлю с шашлыком.
Колян вёл свою машину, а на заднем сиденье расположились его брательник Андрюха с супругой Леной. Лена без перерыва песдела, заглушаемая звуками «Радио Максимум», а флегматичный Андрюха мирно посапывал, уже успев принять на грудь.
Лена была невысока, худа и с сиськами номер ноль. Это, как знал Колян по опыту, могло означать только две вещи: или дама с такой конституцией полностью фригидна, или, наоборот, злоебуча.
В зеркало заднего вида Колян видел её глаза голодной самки, и остановился на втором варианте. Но тогда он не придал этому значения.
А пока настроение, как и сказано, было просто замечательным, душа ликовала от будущего единения с природой. Трасса была свободна, солнечный диск медленно полз по голубому, без малейших признаков облаков, небосводу, ветерок ласково трепал шаловливыми ручками листву, и даже продавцы полосатых палочек, периодически попадавшиеся на пути следования, были настроены благодушно и незлобиво.
Наконец вожделенный подмосковный водоём, где слегка покачивается рогоз, именуемый людьми несведущими камышом, призывно квакают лягушки, повинуясь инстинкту размножения, да нет-нет и плеснёт рыба.
Пока Колян запаливал угли в мангале, отмахиваясь от лезущего в глаза дыма, Лена споро нанизала куски мяса на шампуры, а Андрюха приговорил половину ящика пива и временно ушёл в астрал.
Тем не менее, когда мясо на углях стало аппетитно шкворчать, а ноздри щекотать божественный, ни с чем не сравнимый аромат, он временно воскрес из мёртвых и достал из водоёма пакет с водкой.
- Мы собрались здесь затем, чтоб выпить, так выпьем же за то, зачем мы здесь собрались! – провозгласил он первый тост и опрокинул в рот стаканчик ещё слегка тепловатой жидкости.
- Мне нельзя... – проинформировал Колян.- Я ж за рулём!
- Мы все за рулём! Причём за одним, гы-гы-гы! А ты пивка, пивка! – посоветовал брательник. – Пока сидим – всё выветрится.
Колян, скрепя сердце, открыл бутылку чешского пива с симпатичной девицей на этикетке и ласкающей взгляд русского человека надписью «Целка»…
* * *
- Это ты зря… - протянул я задумчиво, закинув несколько кристалликов соли в бокал с пивом. Пошла реакция, и пузырьки стали бодро отделяться от дна и стремиться вверх, образуя густую шевелюру пены. - У операторов машинного доения хронические риниты и тонзиллиты – явление редкое, перегар чуют за несколько кабельтовых!
Колян зыркнул на меня недобро.
- Не перебивай, ****а! – ткнул мне локтем в бочину Серёга-2. – Чую, дело идёт к…
* * *
…Андрюха «догнался»… Употребив в одну фотографию бутылку, он повалился на заднем сиденье автомобиля Коляна, и захрапел, прикрыв лицо футболкой, игнорируя залихватские мелодии уже «Радио Шансона».
Колян тоже вытянулся на полотенце, подставив тушку ультрафиолету.
* * *
- А-а-а, бля! – злопамятный Серёга-2 вспомнил, как давным-давно, века и даже эоны назад, Колян на Пироговском водохранилище прилепил к его могучей груди несколько бумажных полосок, в совокупности составлявших сакральное слово «***», и этот самый «ХУЙ», белым выделявшийся на обгоревшей груди, изрядно веселил пляж.
Теперь настала моя очередь дать закадыке под рёбра, при этом я чувствительно уебался локтём во что-то твёрдое, находящееся в одном из карманов Серёгиной разгрузки.
Колян продолжал.
* * *
- А я буду загорать топлесс! – объявила Лена. Колян учил в школе французский, поэтому не обратил внимания на этот намёк.
Лена сняла символический (чего прикрывать-то) верх купальника, и выставила торчащие на плоской груди, как антенны, соски в небосвод.
Солнце пригревало, и Колян задремал.
Внезапно он ощутил, что плавки его медленно сдвигаются с «ватерлинии», а потом почувствовал, что горячие губы обхватили головку его члена, а шаловливый язычок стал нежно щекотать уздечку.
Он открыл глаза. Лена, забыв о существовании мужа, со старанием строчила ему минет.
- Ты, это, чт-о-о? – захрипел Колян, но срамной уд уже находился в возбуждённом состоянии, а, как известно, редкому мужчине хватает крови на обе собственных головы…
Почувствовав, что главный орган Коляна достиг расчётных параметров, она шустро скинула плавки, и насадила себя на колянов ***, и началась скачка.
Потом она слезла с Коляна, встала на четыре кости и попросила:
- Возьми меня так.. По-собакиному!
Колян, которому всепобеждающее окончательно ампутировало остатки разума, пристроился к ней сзади. Лена активно подмахивала тощим задком.
Из динамиков магнитолы заливался «соловьём российским славным птахом» любимец стареющих женщин сладкий бородатенький пупсик Стасик Михайлов:
«Все для тебя - рассветы и туманы
Для тебя - моря и океаны
Для тебя - цветочные поляны
Для тебя
Лишь для тебя горят на небе звезды
Для тебя безумный мир наш создан
Для тебя живу и я под Солнцем
Для тебя!»
И уже вот-вот должен был наступить момент полного «слияния Инь и Ян», когда над головами раздался голос Андрюхи:
- А что вы т-тут д-делаете?
Колян быстро достал *** из Лениной щели, и стал наощупь искать плавки в траве.
Лена закрыла лицо руками, но было уже поздно – ей прилетело в ухо, и она распласталась на одеяле, бесстыдно раздвинув ноги.
В руках у Андрюхи был солидный дрын, и этим дрыном, судя по всем признакам, он собирался сурово, и, скорее всего, больно от****ить Коляна.
Видимо, Колян осознал весь ужас положения, и, как был, сто стоящим ***м, голый, бросился наутёк.
Разъярённый Андрюха, размахивая орудием, кинулся за ним…
* * *
Я содрогнулся, представив себе эту картину. Давно, ещё в голоштанном детстве, вдали от цивилизации я так уёбывал от расшалившегося телёнка, а папа-подонок, дико хохотал, глядя, как отпрыск зигзагами сваливает от некрупного, но уже рогатого скота.
* * *
Кончилось тем, что Андрюха, отогнав Коляна от водной среды, где он должен был найти спасение, загнал его, как неандерталец мамонта в яму, в густые крапивные заросли, куда сам не сунулся, опасаясь мести со стороны жгучего растения. Коляну же пришлось плохо: «До сих пор жопа чешется… И залупу ещё обжёг сильно, ****ь…».
Потом, отчаявшись выманить Коляна из засады, он схватил его одежду в охапку, и кинул далеко в центр водоёма. Потом оделся сам, заставил одеться держащуюся за ухо супругу, и свалил с места корриды.
* * *
Мы с Серегой заржали.
- Подонки.. Какие же подонки! – злобно прошипел Колян.
- А чего потом-то?
- А потом заебался за одеждой нырять, а там в карманах ещё документы на машину, ключи от неё же, права и мобила… - продолжал плакаться Колян. – Да ещё менты на пути доебались, запах учуяли – на десятку косарей налетел, ****ь… И Андрюха теперь убьёт…
- Ничего! - бодро сказал Серёга, хлопнув Коляна по плечу. – Мы за тебя постоим!
Я хотел было напомнить ему про бригаду спецназа и вертолётную поддержку и уже открыл было рот, но раздумал, и захлопнул пасть, тем более, что приспичило, ибо четыре кружки пива давали о себе знать.
Короткими перебежками я проследовал в сортир, а когда вернулся, то увидел между столиков тело. Тело лежало, не подавая признаков жизни. Я схватился за голову:
- Серёга, ты охуел? Это же сто пятая! Зачем ты Андрюху уконтрапупил?
Серый ухмыльнулся:
- Да какой, в ****у, Андрюха?! Это «бычара» зашёл, нас не видел, стал пальцы гнуть да девчатам, - он кивнул на барменш. – на «крышу» намекать, я его электричестком и успокоил… - он достал из кармана своей «вассермановской жилетки» шокер. – Не ссы, минут через пять очухается!
Мы втроём вынесли бесчувственную тушу «быка» на улицу.
В это время запищал телефон Коляна, уведомляя о прибытии очередной СМС.
- Андрюха скинул! – оповестил нас Колян, и дрожащими пальцами нажал на кнопку. Сообщение гласило: «Колян, давай мириться! Ленку-****ину выгнал нахуй. Твой брат».
- Д-девчата, д-дайте-ка мне б-бутылочку водки! – слегка заикаясь, попросил Колян.