«Не приписывайте художнику нездоровых тенденций:
ему дозволено изображать все».
О. Уайльд «Портрет Дориана Грея»
Давным-давно, когда люди ходили на своих двоих, свиньи курили табак, а курица его жевала, да от этого жесткая стала, один мой преподаватель говаривал: «Вы же понимаете, что билет на экзамене не определяет содержание разговора; билет это лишь повод для беседы».
Роман А. Труайя «Охота» нравится с самого начала – с момента, когда Вы берете его в руки: это маленькая аккуратная книжка, в ней всего около полутора сотен страниц, и это сразу располагает к ее автору. Не будем забывать, что, чем объемнее книжка, тем большее количество ненужных слов, строк, страниц, глав можно было бы повычеркивать.
Читается роман легко и быстро, это та книга, которую следует взять с собой в недолгую дорогу - скажем, в «Сапсан». Заодно можно будет произвести надлежащее впечатление на Ваших спутников тем, какой Вы тонкий, читающий изящные книжечки ценитель искусства.
Язык романа неплохо стилизован под русскую прозу девятнадцатого века, в связи с чем не последняя роль, очевидно, принадлежит и переводчику, но, к сожалению, не свободен от восклицательных и вопросительных знаков в авторской речи, неоправданно коротких предложений и прочих распространенных огрехов.
Впрочем, приходится признать, что редкую книгу мы читаем исключительно из-за красоты использованного автором языка. Большинство художественных книг читать неинтересно в принципе, остальные представляют интерес, главным образом, из-за перипетий сюжета или любопытных характеров героев; встречаются, однако, и вызывающие любопытство именно своим языком книги (для меня это, например, «Темные аллеи», «Лолита», «В круге первом»).
Говоря о главной моральной дилемме романа, приходится признать, что ничего сложного в ней нет. Если бы герой был нормальным мужчиной, он бы решил дилемму в два приема: принял решение – реализовал (более подробно см. пролог к «Приключениям майора Звягина»). Александр Рыбаков, однако, мужчина не нормальный, он хлюпик и тунеядец, поэтому всю книжку он страдает тем, чем страдать противопоказано. Рассмотрим означенные два приема подробнее.
Во-первых, для принятия решения об убийстве Дантеса/Мартынова/Аарона Бёрра или Вашего шумного либо тихого соседа) нужно взвесить все «за» и «против». Применительно к случаю с Рыбаковым и его несостоявшейся жертвой неплохо было бы трезво ответить на вопрос, а достоин ли Дантес смерти лишь по той причине, что убил Пушкина.
Как известно, Пушкин величайший русский писатель, первый гений отечественной словесности, выдающийся мастер слова, реформатор языка, образец отца, мужа и гражданина, самый молодой повар из Восточной Европы, получивший пятую звезду на свой ресторан, сын Зевса, наследник и прямой потомок Александра Македонского, а также единственный африканский космонавт девятнадцатого века. Кажется, с какого-то момента в предыдущем предложении я перегнул палку.
Да, совершенно определенно, перегнул; начиная с четвертого слова я писал не вызывающую доверия у меня самого ерунду.
Скажем проще: Пушкин был писателем, написавшим нравящиеся Рыбакову книжки. Теперь представим, что Вам нравятся книжки какого-нибудь автора - не будем указывать конкретных персоналий из числа живущих ныне - и автора этого какой-нибудь фанфарон убивает, да еще и так, что избегает тюрьмы и благоденствует на Лазурном берегу. На мой вкус, убивать такого человека лишь за то, что он лишил жизни автора, писавшего нравящиеся Вам книжки, глупо. Это даже безнравственно, если желаете.
В самом деле, что Вам до личности того, кто пишет? Литература, уж в особенности литература художественная, это лишь развлечение. До определенного возраста, конечно, литература может играть воспитательную роль - но я Вам советую воспитывать детей с помощью игровых приставок и телевизора, зачем утруждать себя и детские мозги чтением - однако затем становится предметом досуга, не более. Если человек заявляет Вам, что некая книга перевернула его сознание, заставила взглянуть на жизнь по-другому или даже, упаси Милосердный Создатель, начать круто менять свою жизнь, это означает, помимо того, что натура у Вашего собеседника истеричная, что он попросту мало читал.
Отсюда, кстати, следует и тот вывод, что автор не несет никакой ответственности за то, что именно он написал. С какой бы точки зрения мы не рассуждали – религиозной, атеистической, с точки зрения философии Ницше или Гомера Симпсона – в том, что на человека имеется влияние извне, виноват лишь сам этот человек. Автор пишет то, что хочет; читатель же волен выбирать, какие книги ему брать в руки; он вовсе не дрессированная собачка, и, что бы ни писал автор, читатель своей свободной волей вправе воспрепятствовать любому влиянию со стороны как автора, так и всего мира.
Между развлечениями и серьезными жизненными проблемами надлежит проводить границу, следовательно, оставьте в покое человека, убившего создателя развлекавших Вас книг. Он наверняка имел для столь серьезного поступка не менее серьезные основания, поэтому сядьте поровнее и найдите себе другое развлечение.
Во-вторых, коль скоро Рыбаков принял решение убить Дантеса, нужно было пойти и убить. Стрелять так стрелять, хи-хи (этому, кстати, хорошо учат уже упоминавшиеся игровые приставки). Именно умением доводить до конца начатое дело и отличается настоящий мужчина, на мой вкус. Умение таковое вовсе не говорит о наличии у него сильного характера, отнюдь, просто оно показывает, что перед нами нормальный мужчина, способный принять решение и претворить его в жизнь. Сильный характер мужчин это тема для отдельного разговора.
Сильного же характера у женщин не существует вовсе, и не надо размахивать косметичкой и банкой с коктейлем. Мне бывает забавно выслушивать пьяный бред про то, что вот у той-то и той-то сильный характер, поскольку на поверку оказывается, что таковым там и не пахнет, просто истерики описываемой особы отличаются большей громкостью, чем у ее подруг, она научилась эффектно ругаться матом и не менее эффектно плакать в подушку, когда остается с подругами или наедине с собой. Церквен, кухнен, детскен – и в этой триаде нет ни слова о сильном характере.
Когда я был молод и жесток, у меня было железное правило: если я слышал, что моя девушка говорила, что она сильная («я сильная, я справлюсь», «я сильная, меня жалеть не надо», etc.), я из раза в раз заставлял ее плакать в тот же вечер. С годами я размяк, обленился и стал жалостлив; больше я так с женским полом себя не веду, однако по-прежнему считаю, что с точки зрения воспитания, скажем, хорошей жены путь этот правильный. Тут вынужден признать свое несовершенство: тот факт, что теперь я пропускаю такие самоуверенные глупые фразы мимо ушей, говорит не в мою пользу, увы.
Знаете, в чем отличие романа «Охота» от романа «Преступление и наказание»? Раскольников совершил убийство, и вышел здоровенный роман в шести частях с эпилогом. В «Охоте» убийства не произошло, поэтому этот роман можно смело брать с собой в дорогу, он влезет в любую сумочку. Памятуя же о том, какая тягомотина вышла в «Преступлении и наказании», позволю дать Вам совет: не надо никого убивать. Мир, дружба, жвачка, хи-хи.