Врушка

Эта девочка почти никогда не говорила правды. Бывало придет с улицы, мама спросит: ну что, дождь есть? А она отвечает: нет. Мама выходит на улицу без зонтика, а там поливает как из ведра… Или одноклассница позвонит, поинтересуется, что на дом задали, она непременно скажет, что не помнит, сама не записала…
Ее так и звали, девочку, Врушка. Она не обижалась. Даже она знала, что на правду нельзя обижаться…
Врушку водили к врачу, думали, может, в организме что не так. Добрый пожилой доктор с седой бородкой, внимательно ее обследовал, даже направление на анализы выписал, но в конце концов только руками развел:
– Никаких отклонений в здоровье не обнаружено. Видно, сами воспитали такую… Вот и пожинайте теперь плоды.
Мама в ответ:
– Да что вы такое говорите… У нас порядочная семья, а не какая-нибудь там больница…
Обиделась, взяла Врушку под руку и только дверь кабинета хлопнула.
Потом Врушку к бабке повезли. Да не к простой бабке, лесной… Везли-везли ее в машине, в самую чащу привезли, там домик стоит… Только что курьих ножек нет. А из домика старуха выползает – с клюкой в руке, само собой…
– Красавица вы писаная, – не удержалась в очередной раз сказать, что думает, Врушка. – Василисушка вы Прекрасная…
– Еще скажи царевна-лягушка… – нисколько не обиделась карга. – На что жалуетесь-то, мамаша? – обратилась она уже к родителям.
Мама в это время держала Врушку за руку, а папа в моторе копался – пока по лесным кочкам да буеракам ездили, что-то там в машине не то стало…
– Не хочет наша девочка никогда правду говорить, – отвечает мама. – Видите, и вам сейчас соврала…
– То есть вы хотите сказать, что я вовсе даже не прекрасная, а так себе? – нахмурилась карга…
– Ну что вы… – засмущалась мама. – Вовсе не это…
– А что тогда? – еще более хитро прищурилась карга.
Мама совсем растерялась, начала озираться по сторонам, потом оглянулась назад и прикрикнула на папу:
– А ну иди сюда. Достал уже со своей машиной! Поздоровайся с человеком!
– Привет! – буркнул папа, не вылезая из-под капота…
– Вот видите, – нашла повод поменять тему разговора мама. – Одна врет все время, а у другого только машина на уме…
– Ну иди сюда, девочка, – позвала карга. – Дай я в глаза твои посмотрю…
Девочка охотно подошла и смело посмотрела на обитательницу избушки без курьих ножек. Та этот взгляд выдержала, а потом открыла дверь, и исчезла в избушке. Вскоре вернулась с огромным целлофановым пакетом в руке, из которого торчали пушистые колосья пшеницы...
– Ну как лечить будем, мамаша? – деловито поинтересовалась она.
– А какие есть варианты? – спросила мама.
– Можно по-простому – сейчас нужные слова пошепчем, колосиками помашем, водичкой побрызгаем, да отпустим вас с Богом.
– А поможет? – с затаенной надеждой спросила мама.
– Это уж как получится… Не Сберкасса, гарантии нет…
– Тогда по сложному, может?
– А по сложному – девочку здесь оставляйте. Лесной воздух на всех целительное действие оказывает…
– Это еще раз потом сюда мотаться? – подал голос из-под капота папа. – Не пойдет!
– Оставляем! – решительно сказала мама. Она всегда делала прямо наоборот тому, что говорил папа. А тот лишь рукой махнул. Он уже и не к такому привык.
Родители уехали. Даже шума от машины вскоре не было слышно.
– Поплакала бы хоть, – услышала Врушка голос карги за спиной.
– А чего плакать-то? – удивилась она. – Сейчас уехали, потом приедут. А мне с вами интересно.
– Это ты сейчас правду говоришь или врешь опять?
– Правду, конечно…
– А раньше врала зачем?
– А кому интересно отвечать на вопросы, на которые нетрудно получить ответ? Разве для того, чтобы узнать идет дождь или нет, надо меня спрашивать? Достаточно в окошко посмотреть…
– Но ведь жизнь и состоит из того, что то и дело приходится отвечать на дурацкие вопросы. Что, так все время и будешь врать?
– Откуда ж я знаю? Маленькая еще, на такие темы рассуждать.
– Раз осталась, будешь мне по дому помогать… – решила карга. – Возьми-ка ведра, да сходи по воду. В доме ни капли нет, а пить очень хочется.
– И куда идти? – осторожно поинтересовалась Врушка.
– Здесь недалеко, с километр всего, колодец.
– С киломе-е-е-е-етр? – поежилась Врушка. – Я не донесу. Это ведь тяжело.
– Ну хватит врать-то уже, – сказала карга. – Договорились ведь говорить только правду.
– Действительно, они очень легкие, я и десять ведер осилю, – попробовала схитрить Врушка.
– Вот видишь, правду говорить всегда легче, – обрадовалась карга. – А я пока на ужин что-нибудь похлопочу. Солнце уже к закату.
Хочешь, не хочешь, а ноги в руки, и пришлось идти в колодец.
Так потекли дни за днями. Никак Врушке не удавалось перехитрить каргу. А она, вредная, то и дело давала ей неприятные задания. То тесто намесить, от чего потом руки болят, то пойти трехлитровую стеклянную банку лесной земляники собрать, наползаешься за ней на коленях, понагибаешься и поясницу ломит… Врушка говорит «тяжело», карга не верит. Врушка говорит «это легче легкого», та немедленно соглашается. Врушка пробовала тактику переменить, сначала говорить, что для нее такое задание пара пустяков, так ей в этом опять верили с первого слова. Совсем она запуталась… Уж иной раз и сама не знала, когда правду говорит, когда нет.
Однако во всем остальном карга оказалась очень даже доброй старухой, так что Врушка в конце концов стала ее звать не каргой, а бабушкой, а потом и более уважительно – Марфой Ипполитовной. И даже не удивлялась, откуда у лесного жителя такое необычное имя-отчество. Один раз, правда, спросила:
– Бабушка, а почему ты одна в лесу живешь?
– Бабушка, а почему у тебя такие огромные зубы? – немедленно передразнила та. – Хочу и живу. Добрые люди ко мне и так дорогу знают, а плохих я и видеть не хочу.
– А почему за мной родители никак не едут? – вдруг как-то спохватилась Врушка.
– Разве ты забыла? Летние каникулы уже. Мы с ними созвонились, – Марфа Ипполитовна продемонстрировала мобильный телефон, который она достала из кармана фартука, – и решили, что тебе можно до осени здесь побыть.
– До осени-и-и-и… – Врушка не знала, радоваться ей этому или огорчаться. С одной стороны, дома подруг у нее все равно не было – водиться с той, которая все время сочиняет небылицы, никто не хотел, а с другой – немного скучать по домашней постельке она уже начала…
– А хочешь, скажу, хоть завтра приедут… – предложила Марфа Ипполитовна.
– Не хочу! – решительно отказалась Врушка.
И была в этой решительности особая причина. Дело в том, что в лесу у нее наконец-то появился настоящий друг – приблудная дворняжка Бобик. Он не отходил от Врушки ни на шаг. И она, только глаза утром откроет – сразу к нему. Неразлейвода. Жаль только, Бобик разговаривать не умел, хотя в сказках животным полагается это делать. Но Врушка свою дворняжку и без слов понимала. Та еще подумать не успеет, а Врушка уже бежит за палочкой – идти на луг играть. Или за миской, когда Бобик проголодался.
А потом они поссорились. Как-то, когда играли на лугу, Бобик неловко подпрыгнул, и едва не откусил Врушке ухо. Или ей так показалось, что он на это ухо нацелился… Не в том суть. Но после этого случая – как отрезало, Врушка ни в какую не хотела смотреть на Бобика, как тот ни крутился у ее ног. В конце концов всем троим стало настолько противно – Бобику скучать у крыльца, ожидая, когда у его подруги будет хорошее настроение, Врушке обижаться, а Марфе Ипполитовне смотреть на них обоих, что бабушка достала из кармана мобильный телефон и вызвала родителей.
Привычный шум папиного автомобиля раздался на следующее утро.
– Всю ночь ехали, – прокомментировал он, вылезая из машины. А мама тут же бросилась обнимать дорогую девочку.
– Ну что, – с надеждой глядя в глаза Марфе Ипполитовне, сказала она, – излечилась? 
– А это вы у нее спросите, – ответила бабушка.
– Врушечка, родная, с тобой все хорошо? – запричитала мама.
– Вообще-то я не Врушечка, – отрезала та, – а Настя. Разве вы забыли? Поехали, наконец, домой.
Сборы были недолги.
На с надеждой глядевшего из-под крыльца Бобика Врушка, вернее, Настя даже не взглянула. Лишь только украдкой слезу смахнула, чтоб никто не видел. Она решила быть мужественной до конца.
Уехали…
Бобик встал на лапы и подошел к Марфе Ипполитовне.
– Что хочешь мне сказать? – ласково спросила та, поглаживая пса по загривку. – Нужно ли было лечить девочку, которая умела фантазировать?
Пес лизнул ей руку…
– Не горюй. Ты ведь дружил с Врушкой, а она никуда не делась. Она осталась с нами. Уехала Настя. Но и она еще вернется. Вот увидишь.
Пес благодарно помахал хвостом, и улегся у ног Марфы Ипполитовны, с надеждой глядя на дорогу…