Кто бывал в горах, сопках, тот всегда восхищался ручьями, стремительными, чистыми, переливающими цветами радуги по разноцветным камням, журчащими радостно, как дети, рожденные в любви.
Я родился на Байкале, на острове Ольхон, но вырос в Чернышевске Читинской области, среди мелких, как Олов, Ареда, Анамжак, и маленьких, как Алеур и Куэнга, рек.
Эти речки я прошел с удочкой босиком по ускользающему песку и колющейся гальке. Я ловил пескарей и гольянов, меленьких рыбешек подобающих моим речкам.
Иногда попадались хариусы, серебристые с чернеющими пятнами по бокам спины, царские рыбы горных речек, вызывая невероятный праздник в душе.
Впервые с ребятами из Нового Олова пошел их ловить, когда мне было лет десять. Перед рыбалкой Леха Деменский, ас в ловле хариусов, учил ловить мух со стола, где со сметаной, тягучей, как мед, всегда была краюшка хлеба. Надо сказать, что его учеба не прошла даром, по прошествии пятидесяти лет я ловлю мух даже в воздухе.
Мухи, пойманные руками, заполняли пустую коробку из под спичек, опускались в карман, в другой - кусок хлеба, а в руках удилище удочки, на которой леска и один крючок.
Ловили этих красивых рыб на перекатах, стараясь, чтобы муха с крючком прыгала поверх реки, вместе с водой, бурлящей на камнях, а метод назывался « ловля поверху».
Впервые удочку с леской и надетой на крючок мухой я забросил в речку Олов.
Вода на перекате шумела, играла бликами, ноги щекотали стаи мальков, а солнце поджаривала голое тело. Глаза не отрывались от воды, высматривая то появляющийся, то исчезающий в волнах крючок.
Неожиданно я увидел выпрыгивающую рыбу и в тот же момент, со всей силы дернул удилище на себя.
Красавец взлетел вверх, но упал рядом со мной, исчезнув в потоке воды, оставив чувство радости смешанное с огорчением.
Так продолжалось несколько раз – рыбы упорно срывались с моей удочки, словно издеваясь над новичком.
У остальных пацанов хариус не брал. Они кидали и смотрели в мою сторону. Наконец, Самоха, самый опытный из ребят, сказал мне:
- Уходи на другое место, а то всю рыбу испортишь.
Я не любил, когда мной командуют, но сейчас сам чувствовал себя виновным в своем неумении и поэтому подчинился.
Но у Самохи не брал хариус на моем месте, а я решил съесть кусок хлеба, и держа одной рукой удилище, отправил вторую за съестным в карман. Моя удочка склонилась к воде, а в это время в воде что блеснуло и леску дернуло. Я выронил хлеб, и, схватив удочку двумя руками, резко дернул вверх.
Хариус, извиваясь, сверкая серебристыми боками, пролетел у меня над головой и упал в небольшую лужу, размером два на два метра. Ко мне подбежал Леха и мы вдвоем в грязи, ползком ловили мою первую добычу минут двадцать. Так впервые я поймал хариуса.
В моей жизни были разные рыбалки, но этот хариус запомнился навсегда.
Я помню ловлю простых гольянов и пескарей на речке Куэнга, напротив села Анамжак, которого нет уже и в помине. Вблизи нет ни души, лишь изредка разрежет тишину гудок пригородного поезда Чернышевск – Букачача или прогромыхают нагруженные углем вагоны грузовые поезда с углем, а я, стоя с удочкой в тени кустов, облепленный сотнями комаров, сливаясь с природой смотрю заворожено на поплавок, словно он и есть счастье, самое великое на земле.
А томительное ожидание клева карасей ранним утром на Новоилинском озере, пока оно не было отравлено минеральными удобрениями. Когда сидишь тихо, боясь пошевельнуться, глядя на уснувший поплавок, а вокруг стрекочут кузнечики, садятся комары в поисках кровинушки, струится пьянящий воздух забайкальской природы и ждешь сначала робкого подергивания обстоятельного и рассудительного озерного «царя», карася, облаченного в чешуйчатую кольчугу.
В этот момент ты замираешь, ладони предательски вырабатывают пот, удилище тихонько подхватываешь второй рукой и, вытянувшись со своим орудием лова, ты сливаешься в линию счастья и ждешь, когда поплавок медленно, все удлиняющими плавными рывками, с силой потащит на кусты. И вот он миг счастья! Ты ощущаешь приятнейшую тяжесть, отчаянно сопротивляющейся рыбы с большими выпученными глазами и махающим хвостом. Ты приближаешь трепыхающего карася, хватаешь его рукой, ощущая прохладу воды и скользкое тело добычи. И в это время тебя не волнуют, облепившие комары, сосущие с удовольствием твою кровь, ни пауты жалящие шею, ни уставшие руки, ни напряженное правое плечо – ты счастлив в этот момент!