Одно из ядовитых растений, что всегда завораживало и удивляло меня своими свойствами - альпийская роза. Это многолистный кустарник с темно-красными цветами. Он привлекает и пугает. Мед этого цветка и сладок и опасен. Яд, попадая в организм, сначала возбуждает нервную систему, а затем угнетает ее.
Удивительно, как легко мы влюбляемся и как потом тяжело отпускаем любимого человека. Не думая о последствиях, я шел к ней. Я знал, что из этого ничего хорошего не выйдет, но я шел. Мое сердце кричало от жажды увидеть ее, а разум молил меня остановиться. Слезы наворачивались на глаза
от мысли, что я не увижу ее вновь. Я засыпал в мечтах о том, как однажды она взглянет на меня. А когда просыпался, готовился к заветной встречи. Она не была моей, но видя рядом с ней мужчин, душа разрывалась на кусочки. Но ее голос залечивал мои душевные раны.
Как же долго я мечтал рассказать ей о своих чувствах, сказать о том, что происходит внутри меня, когда я вижу ее. И я решился, во что бы то ни стало подойти к ней и склонить голову. И пусть что будет, ей решать как поступить со мной.
Моя жизнь довольно монотонна. Работа не обещала больших перспектив, да собственно, я и не добивался. Раз в месяц я приезжал к родителям, помогал им в саду, ел мамины утренние оладьи и уезжал. Иногда выпивал с коллегами, периодически посещал бассейн. Чтобы как-то разнообразить свою рутину, я даже купил двух канареек. Маленькие желтенькие птички, одну назвал Мария, а ту, что по ярче Лизи. Хотя на фоне моих серых обоев они обе казались слишком яркими. Но на деле оказалось, что даже их цвета не достаточно, чтобы раскрасить мою жизнь.
Я жил в типичном спальном районе, где серые дома почти сливаются с асфальтом, а солнца невидно из-за архитектурного прогресса. Так что вид из моих окон, был не самым завораживающим. До тех пор пока не появилась ОНА.
Мерцающая вывеска и музыка разбудили меня в час ночи. Я приподнялся с кровати и уже начал узнавать мелодию, доносившуюся с улицы – оркестровый джаз. Прямо напротив моего дома открылось заведение с удивительно подходящим для здешних мест названием «Блеск». Мне ничего не оставалось, как закрыть окно в тридцатиградусную жару и вновь попытаться уснуть.
Прошла неделя, прежде чем я решился зайти туда. На первый взгляд «Блеск» было не отличить от обычного публичного дома, но здесь не было второго этажа со спальными комнатами. Надо сказать, что название себя оправдывало, все и вправду блестело и мерцало, даже слишком. Но вид дешевых официанток с ярким макияжем придавал этому заведению достаточно греховности, чтобы мне не приходилось надевать солнечные очки.
Я занял ближайшее свободное место и принялся рассматривать посетителей. В основном эта было молодежь, лет двадцати пяти. Они сидели шумными компаниями, официантки еле успевали обслуживать их. Однако статусные личности здесь также присутствовали, мужчины в черных костюмах и уже со снятыми галстуками, протирали свои сальные лбы. Я попросил девушку принести мне стаканчик виски, в то время как на сцене танцевали женщины в красных нарядах под живую музыку.
Вдруг зал затих, свет в помещении стал более интимным, сцену осветили прожектора и я увидел женский силуэт. Прекрасные, плавные, ласкающие взгляд линии ее тела заворожили меня. Серебристое шелковое платье тесно облегало ее. Она начала петь и сразу покорила мое сердце. Я застыл не дыша. Казалось, она улыбалась мне, и я готов был взлететь. Она сошла со сцены и пошла в мою сторону, в мыслях я шел ей на встречу. Ее голос заставлял всех замирать. Я был влюблен.
И вот, посещая это заведение в течение месяца, отдав сердце свое даме со сказочным именем Элоиза, я решил признаться ей в своих чувствах.
- Элоиза, простите, можно вас на минутку, - робко сказал я, заглядывая в ее гримерку.
Она вышла.
- Чем могу вам помочь?
Все внутри меня дрожало. Я протянул ей букет роз.
- Это для вас.
- Благодарю, что-то еще?
- Я люблю вас, Элоиза. – слова словно соскочили с моих губ и тут же я пожалел об этом.
- Спасибо. - Она улыбнулась. - Мне нужно готовиться к выступлению, буду рада увидеть вас в зале. До встречи. – И она закрыла дверь.
А на что я рассчитывал, что она кинется ко мне в объятия, бросит все и уедет со мной в теплые страны, где у нас родится дочь, и мы будем ее любить так же сильно, как и друг друга? Как же я мог не понимать, что она пела не для меня, а для публики, что улыбалась не мне, а гостям. Что она выходила на сцену, не для того, чтобы петь о нашей великой и несуществующей любви, а лишь от того, что она певичка в этом баре.
Я еще долго стоял перед ее дверью, в надежде, что это лишь сон, потому что если нет, то я больше никогда не смогу прийти в «Блеск», сесть за ближайший столик и с замиранием слушать ее голос.